Представив себе бушующее пламя, занимающее все видимое пространство, целитель окружил себя огнем. Жаркие языки лизнули его тело, и начался процесс очистки.
Тело целителя горело слоями. Энергетическая грязь, встретившись с огненной стихией, медленно обугливалась и отпадала сморщенными чешуйками.
Поставив процесс самосожжения на подсознательный контроль, Дарофеев, с ощущением выполненного долга, погрузился в глубокий сон.
– 4 -
Игорь Сергеевич валялся в постели до десяти утра. Разбудил его телефонный звонок. Целитель долго слушал его трели, пока не сообразил, что Димы, хозяина квартиры нет дома.
– Да. – Ответил Пономарь, на всякий случай зажимая пальцами нос.
– Игорь, ты? – Послышался голос Константина.
– Я.
– Не заболел? Что-то голос у тебя...
– Нет, все в порядке. Какие новости?
– Много новостей и все странные.
– Рассказывай!
– Первое. Звонит мне Дроздов и просит тебе передать, чтоб ты
не волновался. “Бумаги в ход не пойдут”, – говорит. Ты понимаешь?
– Да. Это наш с ним маленький секрет.
– И второе. На мой адрес пришла видеокассета. Для тебя.
Написано: ”С приветом от Гнуса.”
– Что?!
Глава 38
– 1 -
Пока милиция и спецназовцы штурмовали квартиру, в которой скрывались убийцы тантристов, на Можайском шоссе Света Дарофеева рылась в холодильнике.
Девушка привыкла, что там находится картонная коробка, полная ампул с наркотиками. Но сейчас хранилище оказалось пустым. На кухонном столе в изобилии валялись вскрытые и опорожненные ампулы. Наверняка здесь ночью похозяйничали Рома и Гриша.
Дрожа не от холода, а от внутренней потребности организма в морфине, она вернулась в комнату. Там, развалившись на кровати, храпели два боевика. Они спали без одеяла, оно, скомканное, валялось на полу. Света впервые смогла разглядеть их органы насилия.
Гениталии наркоманов поражали своими размерами. Но мало того, на них виднелись татуировки! Один изобразил себе булаву во весь член, у другого на головке виднелось какое-то насекомое типа шершня. Девушку передернуло от такого зрелища.
Вернувшись на кухню, Света осмотрела пустые ампулы. Да! В каждой из них на донышке, или на стенках были маленькие участки, покрытые сеточкой мелких игольчатых кристаллов. Остатки морфия!
Заяц знала, что надо делать. Набрав в шприц пару миллилитров воды, она залила ее в одну из ампул. Втянула жидкость обратно в шприц.
Проделав эту операцию раз двадцать, девушка решила, что пора уколоться. Но в смывках было слишком мало наркотика и он лишь усугубил желания Светы.
Бесцельно побродив по комнате, девушка выглянула в окно, посидела в кресле и, наконец, решилась. Подойдя к запертой двери, за которой находилась комната “дяди Володи”, она тихонько постучала.
Ответа не было, Заяц подождала немного и понуро отправилась обратно.
Когда она подходила к кровати, ее икру внезапно свела судорога. Чуть не плача от боли, Света допрыгала на одной ноге до кресла и повалилась на мягкие подушки.
Чрез пару минут мышцу отпустило. Едва девушка облегченно вздохнула, заломило сразу всю спину. С каждым мгновением девушке становилось все хуже. Каждое мельчайшее движение отдавалось острой болью в суставах, словно туда насыпали крупный песок, и теперь он царапает суставные поверхности, мешая их плавному скольжению.
В мышцах лопались тонкие металлические нити-пружинки. Их режущие концы царапали тело изнутри, и не было возможности избавиться от них, кроме одного-единственного способа – принять порцию морфия.
Свету изгибало во все стороны. Она пыталась принять такое положение, при котором боль была бы минимальной. Но любая позиция доставляла облегчение лишь на краткий миг, и снова ее мышцы скручивало и рвало на части.
В момент, когда, казалось, нет больше сил терпеть эту муку, в комнату вошел Гнус. У него в руках Света увидела два шприца, наполненных прозрачной жидкостью.
“Но почему два? – Подумала девушка. – Мне же будет много...”
Но наркотик предназначался не ей. “Дядя Володя” растолкал спящих и вручил им по утренней дозе.
Пока наркоманы ублаготворяли себя, маг подошел к девушке, заглянул ей в глаза. Она смогла задержать свой взгляд на нем лишь на пару секунд. Тело скрючилось, и голова, описав непредсказуемую траекторию, уперлась подбородком в левое плечо.
– Тебе плохо? – Участливо поинтересовался Гнус.
– Эк деваху ломает! – Заржал Рома. Или это был Гриша?
– Подожди немного. Скоро я тебе помогу.
Это скоро растянулось в вечность для Светы, хотя на самом деле прошло не более получаса. За это время бандиты позавтракали, а “дядя Володя” принес из своей комнаты массивную видеокамеру на трех “ногах”.
Девушке было все равно, что творится вокруг. Все ее тело жаждало одного: Морфия, Морфия! МОРФИЯ !!!
Настроив камеру, Гнус сходил еще за одним шприцом. Появившись, он закричал:
– Ребятки. Начинаем снимать.
Рома и Гриша затушили сигареты и подошли к магу:
– Чего делать?
– Картина первая: наполнение баяна.
Разложив на журнальном столике ампулы и шприц, так, чтобы были видны все надписи, Гнус приказал:
– Рома, вскрывай скляхи и выбирай. Только мордой в объектив не лезь.
Бандит профессионально исполнил задание. Он наполнил шприц морфином и замер, ожидая следующего приказа.
– Света, теперь снимаем тебя. Поерзай, покажи, как тебе плохо. Девушка не обращала внимания на слова Гнуса. Ее внимание было приковано к вожделенному раствору. От близости желаемого, она действительно выгнулась всем телом. По нему прошла волна дрожи.
– Молодец. Хорошо. Теперь сцена укола. Гриша, твоя очередь. Только попади ей в вену с первого раза. Лишние дубли нам не нужны.
Оставаясь спиной к камере, наркобоевик отнял шприц у напарника и приблизился к девушке. Он бесцеремонно выгнул ей руку в локте, перетянул бицепс ремнем. Света застонала от боли.
Точное движение, и игла проткнула кожу. Поршень шприца неумолимо идет вниз, и морфий разносится током крови по страдающему телу девушки. На лице Дарофеевой гримаса нечеловеческой муки плавно перетекает в выражение такого же нечеловеческого восторга. Все боли испаряются, и обнаженное тело девушки расслабляется.
– Хорошо. – Гнус выключил камеру:
– Снимаем следующую сцену. Сексуальную. Участвуют Света и Гриша. Внимание! Мотор!
Наркоман подхватил легкое тело девушки и понес на кровать. Грубо швырнув ее на матрас, он снял брюки.
– Стоп! – Сказал маг. – Сейчас я буду снимать сбоку.
Он передвинул треногу с камерой, пощелкал кнопками.
– Начали!
И бандит со всей дури прыгнул на Свету. Она вскрикнула, но сексуальный агрессор уже делал свое дело.
Гнус водил объективом от головы до бедер девушки. Снимая то искаженное, то ли мукой, то ли блаженством, лицо Светы, то ее ноги, обнимающие насильника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Тело целителя горело слоями. Энергетическая грязь, встретившись с огненной стихией, медленно обугливалась и отпадала сморщенными чешуйками.
Поставив процесс самосожжения на подсознательный контроль, Дарофеев, с ощущением выполненного долга, погрузился в глубокий сон.
– 4 -
Игорь Сергеевич валялся в постели до десяти утра. Разбудил его телефонный звонок. Целитель долго слушал его трели, пока не сообразил, что Димы, хозяина квартиры нет дома.
– Да. – Ответил Пономарь, на всякий случай зажимая пальцами нос.
– Игорь, ты? – Послышался голос Константина.
– Я.
– Не заболел? Что-то голос у тебя...
– Нет, все в порядке. Какие новости?
– Много новостей и все странные.
– Рассказывай!
– Первое. Звонит мне Дроздов и просит тебе передать, чтоб ты
не волновался. “Бумаги в ход не пойдут”, – говорит. Ты понимаешь?
– Да. Это наш с ним маленький секрет.
– И второе. На мой адрес пришла видеокассета. Для тебя.
Написано: ”С приветом от Гнуса.”
– Что?!
Глава 38
– 1 -
Пока милиция и спецназовцы штурмовали квартиру, в которой скрывались убийцы тантристов, на Можайском шоссе Света Дарофеева рылась в холодильнике.
Девушка привыкла, что там находится картонная коробка, полная ампул с наркотиками. Но сейчас хранилище оказалось пустым. На кухонном столе в изобилии валялись вскрытые и опорожненные ампулы. Наверняка здесь ночью похозяйничали Рома и Гриша.
Дрожа не от холода, а от внутренней потребности организма в морфине, она вернулась в комнату. Там, развалившись на кровати, храпели два боевика. Они спали без одеяла, оно, скомканное, валялось на полу. Света впервые смогла разглядеть их органы насилия.
Гениталии наркоманов поражали своими размерами. Но мало того, на них виднелись татуировки! Один изобразил себе булаву во весь член, у другого на головке виднелось какое-то насекомое типа шершня. Девушку передернуло от такого зрелища.
Вернувшись на кухню, Света осмотрела пустые ампулы. Да! В каждой из них на донышке, или на стенках были маленькие участки, покрытые сеточкой мелких игольчатых кристаллов. Остатки морфия!
Заяц знала, что надо делать. Набрав в шприц пару миллилитров воды, она залила ее в одну из ампул. Втянула жидкость обратно в шприц.
Проделав эту операцию раз двадцать, девушка решила, что пора уколоться. Но в смывках было слишком мало наркотика и он лишь усугубил желания Светы.
Бесцельно побродив по комнате, девушка выглянула в окно, посидела в кресле и, наконец, решилась. Подойдя к запертой двери, за которой находилась комната “дяди Володи”, она тихонько постучала.
Ответа не было, Заяц подождала немного и понуро отправилась обратно.
Когда она подходила к кровати, ее икру внезапно свела судорога. Чуть не плача от боли, Света допрыгала на одной ноге до кресла и повалилась на мягкие подушки.
Чрез пару минут мышцу отпустило. Едва девушка облегченно вздохнула, заломило сразу всю спину. С каждым мгновением девушке становилось все хуже. Каждое мельчайшее движение отдавалось острой болью в суставах, словно туда насыпали крупный песок, и теперь он царапает суставные поверхности, мешая их плавному скольжению.
В мышцах лопались тонкие металлические нити-пружинки. Их режущие концы царапали тело изнутри, и не было возможности избавиться от них, кроме одного-единственного способа – принять порцию морфия.
Свету изгибало во все стороны. Она пыталась принять такое положение, при котором боль была бы минимальной. Но любая позиция доставляла облегчение лишь на краткий миг, и снова ее мышцы скручивало и рвало на части.
В момент, когда, казалось, нет больше сил терпеть эту муку, в комнату вошел Гнус. У него в руках Света увидела два шприца, наполненных прозрачной жидкостью.
“Но почему два? – Подумала девушка. – Мне же будет много...”
Но наркотик предназначался не ей. “Дядя Володя” растолкал спящих и вручил им по утренней дозе.
Пока наркоманы ублаготворяли себя, маг подошел к девушке, заглянул ей в глаза. Она смогла задержать свой взгляд на нем лишь на пару секунд. Тело скрючилось, и голова, описав непредсказуемую траекторию, уперлась подбородком в левое плечо.
– Тебе плохо? – Участливо поинтересовался Гнус.
– Эк деваху ломает! – Заржал Рома. Или это был Гриша?
– Подожди немного. Скоро я тебе помогу.
Это скоро растянулось в вечность для Светы, хотя на самом деле прошло не более получаса. За это время бандиты позавтракали, а “дядя Володя” принес из своей комнаты массивную видеокамеру на трех “ногах”.
Девушке было все равно, что творится вокруг. Все ее тело жаждало одного: Морфия, Морфия! МОРФИЯ !!!
Настроив камеру, Гнус сходил еще за одним шприцом. Появившись, он закричал:
– Ребятки. Начинаем снимать.
Рома и Гриша затушили сигареты и подошли к магу:
– Чего делать?
– Картина первая: наполнение баяна.
Разложив на журнальном столике ампулы и шприц, так, чтобы были видны все надписи, Гнус приказал:
– Рома, вскрывай скляхи и выбирай. Только мордой в объектив не лезь.
Бандит профессионально исполнил задание. Он наполнил шприц морфином и замер, ожидая следующего приказа.
– Света, теперь снимаем тебя. Поерзай, покажи, как тебе плохо. Девушка не обращала внимания на слова Гнуса. Ее внимание было приковано к вожделенному раствору. От близости желаемого, она действительно выгнулась всем телом. По нему прошла волна дрожи.
– Молодец. Хорошо. Теперь сцена укола. Гриша, твоя очередь. Только попади ей в вену с первого раза. Лишние дубли нам не нужны.
Оставаясь спиной к камере, наркобоевик отнял шприц у напарника и приблизился к девушке. Он бесцеремонно выгнул ей руку в локте, перетянул бицепс ремнем. Света застонала от боли.
Точное движение, и игла проткнула кожу. Поршень шприца неумолимо идет вниз, и морфий разносится током крови по страдающему телу девушки. На лице Дарофеевой гримаса нечеловеческой муки плавно перетекает в выражение такого же нечеловеческого восторга. Все боли испаряются, и обнаженное тело девушки расслабляется.
– Хорошо. – Гнус выключил камеру:
– Снимаем следующую сцену. Сексуальную. Участвуют Света и Гриша. Внимание! Мотор!
Наркоман подхватил легкое тело девушки и понес на кровать. Грубо швырнув ее на матрас, он снял брюки.
– Стоп! – Сказал маг. – Сейчас я буду снимать сбоку.
Он передвинул треногу с камерой, пощелкал кнопками.
– Начали!
И бандит со всей дури прыгнул на Свету. Она вскрикнула, но сексуальный агрессор уже делал свое дело.
Гнус водил объективом от головы до бедер девушки. Снимая то искаженное, то ли мукой, то ли блаженством, лицо Светы, то ее ноги, обнимающие насильника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91