Эмма разрывалась между желанием выдворить его из комнаты и узнать его мнение.
Она никому не говорила о своем хобби, боясь, что ее рисунки могут не понравиться. Приходилось признать, что Джейк был отчасти прав. Она всегда считается с чужим мнением. Что поделать? Ее так воспитали. Именно поэтому Эмма держала свою страсть к рисованию в секрете – она бы не смогла заниматься тем, что любила, если бы ей сказали, что она неважный художник. Это была ее тайная радость и гордость, ее утешение. Рисуя, она отдыхала душой, здесь ничто не ограничивало ее фантазию – она была полновластной хозяйкой и исполнительницей своих замыслов.
– А это что? – вдруг спросил Джейк, раскопав среди рисунков листы бумаги с печатным текстом.
– Моя преподавательница из университета пишет книгу о цветах, вот она и попросила меня нарисовать к ней иллюстрации, – призналась Эмма, раскрыв еще один секрет. – Вообще-то книга посвящена языку цветов, который активно использовался в викторианскую эпоху. Тогда с каждым цветком обязательно что-нибудь отождествлялось, и таким образом дарящий мог сообщить о своих чувствах, не прибегая к словам.
– Учительница, занимающаяся литературным творчеством? Любопытно.
– Вообще-то Маргарет преподает ботанику.
– Все интереснее и интереснее, – заметил Джейк.
– У меня диплом не только экономиста, но и биолога-ботаника, – неохотно сказала Эмма.
– Твоему отцу известно об этом? Нет, конечно же, нет, – сам же поправил он себя. – Иначе об этом знали бы все. Так значит, у тебя два высших образования… или больше?
– Два.
– Понятно, – задумчиво сказал Джейк.
Вряд ли, подумала про себя Эмма. Ведь именно поэтому она не умеет общаться с людьми, особенно с мужчинами. Пока ее однокурсники трепались на перерывах, не зная, чем занять себя во время «дыр» в расписании, она бегала из одного корпуса в другой, не спала ночами, чтобы успевать везде. Вообще-то сначала Эмма планировала поступить на художественный факультет, благо и университет были поблизости, но, так как в школе она бросила курс рисования, об этом можно было и не мечтать. Поэтому Эмма пошла на компромисс и поступила на биологический факультет.
– Тогда ясно, откуда тебе известно название этих цветов по-латыни, – кивнул он на запись, сделанную в углу одного из рисунков, который держал в руках.
– Книга задумывается больше как ознакомительная, а не как учебник, – поторопилась объяснить Эмма. – Эти надписи я сделала для себя.
– Насколько я понимаю, это только наброски, а затем они будут выглядеть как картины на стенах?
– Нет, рисунки, которые лежат на столе, уже готовы. Если издательство одобрит их, они будут напечатаны.
– Ты не думала о том, чтобы устроить выставку своих…
– Нет, – перебила его Эмма. В каждую картину она вложила частичку своей души, часами сидела, добиваясь сходства с настоящими цветами. Малейшая критика в ее адрес ее просто убьет.
– Очень жаль, что ты так решительно настроена, – вздохнул Джейк. – Очень жаль. Кстати, вчера в ресторане ты сказала, что я ассоциируюсь у тебя с красным тюльпаном. Что означает этот цветок?
– Ты держишь список в руках, – выдавила Эмма.
Джейк опустил глаза. По его улыбке она поняла, когда он нашел, что означает тюльпан. Совершенный любовник. Он поднял голову и посмотрел ей в глаза.
– Ты так думаешь?
Страсть, горевшая в глазах Джейка, заставила Эмму забыть о робости, охватившей ее, когда она увидела его в своей студии. Эмма хотела бы отшутиться, но язык ей не повиновался. Молчание затягивалось. Джейк положил листы бумаги на стол и подошел к ней.
– Или, чтобы убедиться, тебе нужно сначала проверить?
Эмма беспомощно смотрела на него, но слова упорно не шли с языка.
– Я так полагаю, что твое молчание означает «да».
Ее рот приоткрылся, но по-прежнему не раздалось ни звука. Джейк привлек девушку к себе. Эмма потянулась к нему, подставляя губы для поцелуя, но он сначала убрал ее волосы, обнажая шею, и поцеловал в чувствительное местечко за ухом, медленно опускаясь ниже. Объятия Джейка стали крепче, и сквозь тонкое платье Эмма чувствовала тепло его ладоней. Там, где касались его губы, горела кожа. Желание вспыхнуло мгновенно, воспламеняя кровь, кружа голову.
– Больше никакого притворства, Эмма, – негромко сказал Джейк, проводя языком по ключицам. – Теперь мы будем играть по-настоящему.
Ну да, конечно, но по-прежнему это будет игра. Справится ли она с этим? Они могут провести вместе ночь, которую она запомнит навсегда, но на этом все закончится. Через несколько недель Джейк снова вступит в игру, но уже с другой партнершей. Но это будет потом. Сейчас-то он с ней.
– Да, – прошептала она.
Джейк сразу взял ее за руку и потянул за собой в спальню. Несколько секунд он сосредоточенно вглядывался Эмме в глаза, словно пытаясь найти в них какой-то ответ, а затем прижал к себе, покрывая поцелуями ее плечи, шею, лицо. Его ладони скользили вдоль ее тела, властно, уверенно, и через минуту платье уже лежало на полу.
Джейк чуть отстранился. Его взгляд ощупывал Эмму так, как несколько секунд назад делали руки. Она почувствовала, как вдоль ее позвоночника прошел холод, когда мысленно представила его белокурых красоток и сравнила себя с ними.
– Я… – начала она и смешалась.
– Ты совершенна, – произнес Джейк, и в его глазах зажглось восхищение.
Эмма ему не поверила, но не могла спорить, стоя перед ним почти обнаженной, поэтому промолчала.
Джейк снова подался к ней. Наклонив голову, он коснулся одного соска языком и медленно, чувственно втянул его в рот. Эмму пронзила острая стрела наслаждения, ноги ее подкосились, и она бы упала, если бы Джейк не поддержал ее.
Она шептала его имя снова и снова, обхватив Джейка за шею и почти повиснув на нем. Вместе с ней Джейк сделал шаг к кровати. Отцепив ее руки, он легонько подтолкнул ее, а затем лег, накрыв своим телом. Наконец его губы прижались к ее дрожащим губам, и Эмму охватил трепет. Когда поцелуй закончился, ей показалось, что он высосал все ее силы. Эмма учащенно дышала, краем сознания отмечая, что дыхание Джейка едва сбилось – это был единственный признак, что поцелуй ему понравился, тогда как она боялась умереть от счастья. С каждой секундой, с каждой новой лаской внутри нее росло напряжение. С ее губ сорвался стон.
Для Джейка это словно стало сигналом. Он быстро снял с нее трусики. Эмма могла лишь смотреть, как ловко он действует, а затем ее веки смежились, когда горячий поцелуй обжег ей кожу с внутренней стороны бедра.
– Тебе нравится?
– Да, – едва слышно выдохнула она, чувствуя себя расплавленным воском в его сильных, опытных руках.
Сильная дрожь сотрясла ее тело, и, чтобы как-то обрести контроль над собой, Эмма вцепилась в спинку кровати. Весь мир сузился до его рук, до его языка и губ, которые изучали ее тело, миллиметр за миллиметром, оставляя после себя клокочущий вулкан страсти и мучительную боль от неутоленного желания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Она никому не говорила о своем хобби, боясь, что ее рисунки могут не понравиться. Приходилось признать, что Джейк был отчасти прав. Она всегда считается с чужим мнением. Что поделать? Ее так воспитали. Именно поэтому Эмма держала свою страсть к рисованию в секрете – она бы не смогла заниматься тем, что любила, если бы ей сказали, что она неважный художник. Это была ее тайная радость и гордость, ее утешение. Рисуя, она отдыхала душой, здесь ничто не ограничивало ее фантазию – она была полновластной хозяйкой и исполнительницей своих замыслов.
– А это что? – вдруг спросил Джейк, раскопав среди рисунков листы бумаги с печатным текстом.
– Моя преподавательница из университета пишет книгу о цветах, вот она и попросила меня нарисовать к ней иллюстрации, – призналась Эмма, раскрыв еще один секрет. – Вообще-то книга посвящена языку цветов, который активно использовался в викторианскую эпоху. Тогда с каждым цветком обязательно что-нибудь отождествлялось, и таким образом дарящий мог сообщить о своих чувствах, не прибегая к словам.
– Учительница, занимающаяся литературным творчеством? Любопытно.
– Вообще-то Маргарет преподает ботанику.
– Все интереснее и интереснее, – заметил Джейк.
– У меня диплом не только экономиста, но и биолога-ботаника, – неохотно сказала Эмма.
– Твоему отцу известно об этом? Нет, конечно же, нет, – сам же поправил он себя. – Иначе об этом знали бы все. Так значит, у тебя два высших образования… или больше?
– Два.
– Понятно, – задумчиво сказал Джейк.
Вряд ли, подумала про себя Эмма. Ведь именно поэтому она не умеет общаться с людьми, особенно с мужчинами. Пока ее однокурсники трепались на перерывах, не зная, чем занять себя во время «дыр» в расписании, она бегала из одного корпуса в другой, не спала ночами, чтобы успевать везде. Вообще-то сначала Эмма планировала поступить на художественный факультет, благо и университет были поблизости, но, так как в школе она бросила курс рисования, об этом можно было и не мечтать. Поэтому Эмма пошла на компромисс и поступила на биологический факультет.
– Тогда ясно, откуда тебе известно название этих цветов по-латыни, – кивнул он на запись, сделанную в углу одного из рисунков, который держал в руках.
– Книга задумывается больше как ознакомительная, а не как учебник, – поторопилась объяснить Эмма. – Эти надписи я сделала для себя.
– Насколько я понимаю, это только наброски, а затем они будут выглядеть как картины на стенах?
– Нет, рисунки, которые лежат на столе, уже готовы. Если издательство одобрит их, они будут напечатаны.
– Ты не думала о том, чтобы устроить выставку своих…
– Нет, – перебила его Эмма. В каждую картину она вложила частичку своей души, часами сидела, добиваясь сходства с настоящими цветами. Малейшая критика в ее адрес ее просто убьет.
– Очень жаль, что ты так решительно настроена, – вздохнул Джейк. – Очень жаль. Кстати, вчера в ресторане ты сказала, что я ассоциируюсь у тебя с красным тюльпаном. Что означает этот цветок?
– Ты держишь список в руках, – выдавила Эмма.
Джейк опустил глаза. По его улыбке она поняла, когда он нашел, что означает тюльпан. Совершенный любовник. Он поднял голову и посмотрел ей в глаза.
– Ты так думаешь?
Страсть, горевшая в глазах Джейка, заставила Эмму забыть о робости, охватившей ее, когда она увидела его в своей студии. Эмма хотела бы отшутиться, но язык ей не повиновался. Молчание затягивалось. Джейк положил листы бумаги на стол и подошел к ней.
– Или, чтобы убедиться, тебе нужно сначала проверить?
Эмма беспомощно смотрела на него, но слова упорно не шли с языка.
– Я так полагаю, что твое молчание означает «да».
Ее рот приоткрылся, но по-прежнему не раздалось ни звука. Джейк привлек девушку к себе. Эмма потянулась к нему, подставляя губы для поцелуя, но он сначала убрал ее волосы, обнажая шею, и поцеловал в чувствительное местечко за ухом, медленно опускаясь ниже. Объятия Джейка стали крепче, и сквозь тонкое платье Эмма чувствовала тепло его ладоней. Там, где касались его губы, горела кожа. Желание вспыхнуло мгновенно, воспламеняя кровь, кружа голову.
– Больше никакого притворства, Эмма, – негромко сказал Джейк, проводя языком по ключицам. – Теперь мы будем играть по-настоящему.
Ну да, конечно, но по-прежнему это будет игра. Справится ли она с этим? Они могут провести вместе ночь, которую она запомнит навсегда, но на этом все закончится. Через несколько недель Джейк снова вступит в игру, но уже с другой партнершей. Но это будет потом. Сейчас-то он с ней.
– Да, – прошептала она.
Джейк сразу взял ее за руку и потянул за собой в спальню. Несколько секунд он сосредоточенно вглядывался Эмме в глаза, словно пытаясь найти в них какой-то ответ, а затем прижал к себе, покрывая поцелуями ее плечи, шею, лицо. Его ладони скользили вдоль ее тела, властно, уверенно, и через минуту платье уже лежало на полу.
Джейк чуть отстранился. Его взгляд ощупывал Эмму так, как несколько секунд назад делали руки. Она почувствовала, как вдоль ее позвоночника прошел холод, когда мысленно представила его белокурых красоток и сравнила себя с ними.
– Я… – начала она и смешалась.
– Ты совершенна, – произнес Джейк, и в его глазах зажглось восхищение.
Эмма ему не поверила, но не могла спорить, стоя перед ним почти обнаженной, поэтому промолчала.
Джейк снова подался к ней. Наклонив голову, он коснулся одного соска языком и медленно, чувственно втянул его в рот. Эмму пронзила острая стрела наслаждения, ноги ее подкосились, и она бы упала, если бы Джейк не поддержал ее.
Она шептала его имя снова и снова, обхватив Джейка за шею и почти повиснув на нем. Вместе с ней Джейк сделал шаг к кровати. Отцепив ее руки, он легонько подтолкнул ее, а затем лег, накрыв своим телом. Наконец его губы прижались к ее дрожащим губам, и Эмму охватил трепет. Когда поцелуй закончился, ей показалось, что он высосал все ее силы. Эмма учащенно дышала, краем сознания отмечая, что дыхание Джейка едва сбилось – это был единственный признак, что поцелуй ему понравился, тогда как она боялась умереть от счастья. С каждой секундой, с каждой новой лаской внутри нее росло напряжение. С ее губ сорвался стон.
Для Джейка это словно стало сигналом. Он быстро снял с нее трусики. Эмма могла лишь смотреть, как ловко он действует, а затем ее веки смежились, когда горячий поцелуй обжег ей кожу с внутренней стороны бедра.
– Тебе нравится?
– Да, – едва слышно выдохнула она, чувствуя себя расплавленным воском в его сильных, опытных руках.
Сильная дрожь сотрясла ее тело, и, чтобы как-то обрести контроль над собой, Эмма вцепилась в спинку кровати. Весь мир сузился до его рук, до его языка и губ, которые изучали ее тело, миллиметр за миллиметром, оставляя после себя клокочущий вулкан страсти и мучительную боль от неутоленного желания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27