Там сундуки и лари стояли, до крышек набиты
Золотом и серебром, жемчугом и ценной пушниной.
"Мд-да! - святоша бурчал, на богатства свои любуясь.
Впрочем, не слишком ли дорого я от них откупился?
Нагцепурс требует страшного... Впрочем,- что ж я? - об этом
Больше никто не узнает. Ведьмы, боясь властелина,
Слова не скажут. И почитать попрежнему люди
Будут меня за святого. А в глупости их и в доверни
Выгода скрыта моя. Дурачки мне нужнее, чем эти,
Как бишь их?.. - родина, совесть, народ! Не хочу быть героем,
Ради народа и родины всякие беды терпящим..."
Так бормотал негодяй, любуясь своей кладовою,
Кутаясь в тёплый кафтан. Ветер выл и шумел над горами.
Глухо на западе слышался Перконса гром отдалённый.
Кто-то в наружную дверь постучал. В удивлении Кангарс,
Кто мог так поздно стучать? - открыл крюки и засовы.
Спидала быстро вошла, но не в образе ведьмы, а в милом
Женском наряде, какой все скромные девушки носят.
"Здравствуй! - сказала. - Ты, гостей, наверно, так поздно
Нынче не ждал?" "Не ждал, - отвечает ей Кангарс, - тем боле
Рад я соседку прекрасную видеть! Ну, как живётся?"
"Плохо живётся! - ответила дева. - Похоже, что сами
Мощные боги орудуют против меня! И решила
Я с тобой посоветоваться; может быть, если вместе
Действовать будем, скорей своих целей достигнем".
Спидала тут рассказала ему, что Лачплесис-витязь
Ночью недавно тайком пробрался в Чортову яму
И свидетелем был всех их мерзостей. После же, в омут
Брошенный, чудом каким-то остался в живых и доныне
Жив и здоров, а теперь он находится в Буртниекском замке.
Сумрачно Кангарс слушал её, охваченный страхом,
Вот он свидетель живой, в его тайну проникший, отсюда
Слава дурная в народе пойдёт... И сказал он
Спидале: "Ты поступила умно, сообщив мне об этом!
Вижу, судя по всему, что боги его охраняют.
Витязь, хранимый богами, опасным противником будет.
Хитрые средства должны мы придумать, так чтобы сам он,
Славы ища, на себя навлекал бы смертельные беды.
Есть у меня на уме два способа, очень пригодных,
Чтоб его погубить! Вот один: много лет уже не был
Калапуйс, эст-великан, во владеньях латышских. Пошлю я
Весть великану на озеро Пейпус37, что время настало
Очень удобное, чтобы напасть на наши селенья,
А латышей подговаривать буду ответно на эстов
Выйти войною. Понятно, что Лачплесис - витязь отважный,
Дома не высидит, а на войну отправится вместе
С Буртниексом. Тут-то его и смерть ожидает. Уж если
Встретится с Калапуйсом он - конец ему. Нет для эстонца
В землях латышских противника". Спидала уже собиралась
Кангарса благодарить, как внезапно слепящею вспышкой
Молнии всё озарилось, и оглушительный грохот
Громовый раздался над самою крышей, земля задрожала,
Вмиг налетела ужасная буря. Всё небо гремело,
Ливень хлестал потоками, падали с треском деревья,
В чаще ревели медведи, совы и филины выли,
Плакали и хохотали. Ужас, казалось, природу
Всю охватил, когда Перконс слепящие молнии с громом
Наземь бросал со всей своей мощью. Дрожа, замирая,
Бледные, как мертвецы, злодей и колдунья стояли,
Словно преступники пойманные. Они знали, что Перконс
Ведьм, колдунов и нечистых стрелою своей убивает.
"Ну и гроза! - прошептал Кангарс, трясясь. -Ты сегодня
Не доберёшься к себе! Грозу пережди в моём доме!"
Так говоря, он оконце прикрыл, погасил свой светильник
И дрожащую гостью увёл в боковую каморку.
Там, забравшись в постель и подушками уши закрывши,
Ждали они, от страха дрожа, когда буря утихнет.
Но - удар за ударом - гром грохотал. Колебались
Горы окрестные. Дубы столетние с треском валились.
Мнилось, что Балтии боги, бушуя с неслыханной силой,
Небо решили свалить и землю скрыть под водою.
Перконс как будто раскалывал в ярости купол небесный.
Антримпс горы воды громоздил на клокочущем море,
Волнами туч доставая и руша тучи на море...
В Даугавы устье корабль без мачт и ветрил был заброшен
Бурею. Мог потонуть он в любое мгновенье. Кричали
Люди на палубе. Перконс и Антримпс на смерть обрекли их.
Но человек свободен в поступках своих. Чужеземцев
Ливы38 спасли. А спасли они своих беспощадных
Будущих поработителей. Буря утихла к рассвету39,
Солнце багровое встало над мёртвою зыбью морскою.
Кангарс, поднявшись, взглянул на подругу. Спала она крепко.
"Брр... ну и жутко же было! Добро, что ночь миновала.
Думал я, Перконс решил уничтожить всех йодсов40. Отроду
Страсти такой я не видел!" - кряхтел он, кафтан надевая
И на крыльцо выходя. Видит: крыша сворочена с дому,
Посередине двора повалились крест-накрест деревья,
Изгородь сломана. Тут он заметил на узкой тропинке,
К дому ведущей, двух незнакомцев: когда же к калитке
Дома они подошли, - узнал в одном из них Кангарс
Ридзиньского рыбак41, а другой был ему неизвестен:
В длинной белой одежде с крестом на груди. Изнурённым
Выглядел он. Рыбак рассказал, что в Даугавы устье
Ночью разбился корабль и что этот - в белой одежде
Был одним из спасённых, что он увидеться хочет
С кем-нибудь из старейшин, а Кангарс, мол, ведает лучше,
Как поступить, потому и привёл он к нему чужеземца.
Пристально Кангарс и пришлый друг другу в глаза поглядели.
Близкие души друг друга и за морем, видно, отыщут.
Местным наречьем с трудом, но всё же владел чужеземец.
Молвил он: "Дитрих42 - зовут меня. Жрец я великого бога,
Сына на землю пославшего, чтобы весь мир осчастливить.
Прибыл сюда я с людьми, что хотят здесь торговлей заняться.
Буря расстроила замыслы наши. Но мы благодарны
Богу за наше спасенье! Придётся нам основаться
Здесь, пока к нам немецкий корабль не заглянет.
Я же хотел бы с вождями племён познакомиться!" Кангарс
Гостю ответил: "Привет тебе, Дитрих, в землях балтийских!
Знаю, зачем ты пришёл сюда! Но меня ты не бойся,
Знай - я не буду мешать твоему могучему богу.
И хоть ты мне не веришь, и я тебе тоже не верю,
Но отведу тебя к славному Каупо43 в Турайды замок.
Там для посевов своих ты найдёшь благодатную почву,
Если возьмёшься за дело с умом. А сегодня останься
Здесь у меня; отдохни день-другой и размысли, что боги
Балтии тоже сильны!.." Рыбака отпустив во-свояси,
В горницу Дитриха Кангарс повёл. Уже Спидала встала.
Вскоре меж ними тремя завязалась живая беседа,
Дальше да больше, покамест дружбою не завершилась.
Годы текли. Многие в мире событья свершились,
И необычно Балтии мирной жизнь изменилась.
В Буртниекском замке два друга усердно учились
Делу военному, всякой премудрости, разным наукам.
В буртниекских древних свитках священных юноши сами
Уж разбирались. И особливо Лачплесис жадно
В них углубился. Тайны великие в них раскрывались,
Были правдивые о человеческих странствиях в мире,
О совершенстве первоначальном и о позднейшем
Горьком паденьи и о великом новом подъёме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28