- Что было, то быльем поросло. Не так ли, мой друг?
- Так! - до того звонко выдохнул Юлька, что все засмеялись, а Гром залаял.
Виктор Васильевич никому не доверил распаковку ящиков. Прежде всего он поставил их в одну линию. Попросил топор и осторожно, орудуя им как ломиком, снял крышки.
Ящики внутри были разделены дощечками на клеточки. В каждой клеточке лежал кусок руды. Были куски разного оттенка: красноватые, сине-фиолетовые, серо-стальные с блестками. По борту клеточек химическим карандашом были нанесены какие-то цифры и значки, понятные одному Виктору Васильевичу.
Старик с благоговением вынимал из клеточек кусочки руды и, покачивая на ладони, торопливо, с жаром объяснял геологам:
- Вот эта проба из шурфа номер двадцать, взята на глубине десяти сажен, простите... двадцати двух метров. А вот эта из штольни "Южной"...
Затем он доложил, в каких условиях и как проходила штольня. Было ясно, что этот разговор доставлял старому штейгеру несказанное удовольствие...
Удивительно быстро растекаются новости на Уньче. Вскоре с того берега послышался протяжный, женский зов:
- Юлю-ля!
Ему вторил детский крик:
- Юль-ка-а!
"Мама", - волнуясь, подумал Юлий и оглянулся. На берегу стояло несколько уньчан. Вон и мама в светлом платье, и Васька.
Широкое Юлькино лицо осветилось такой радостью, что Петр Петрович, извинившись перед Виктором Васильевичем, весело приказал мальчикам:
- Вам, друзья, пора домой. Родители ждут. Завтра на работу к восьми. До свидания!
Гешку и Юльку не надо было упрашивать. Простившись, они через несколько минут уже переправились в Уньчу.
Юлькина мама, увидев босого, обтрепанного, похудевшего сына, загоревала:
- Как осунулся! Ну одни только косточки остались. Болезный ты мой!
Юлька застыдился ребят и горячо возразил матери:
- И вовсе я не болезный! Я временно похудел.
Пять дней пробыли в Уньче Брагин и его внучка. Все эти дни Виктор Васильевич водил геологов от одного старого шурфа к другому, от одной штольни к другой. Он был подвижен, скор в ходьбе, лазил, как горная коза. Петр Петрович, сам крепкий, как он говорил - двужильный, как-то взмолился:
- Виктор Васильевич, пощадите! Я к концу дня еле ноги передвигаю. И откуда у вас столько энергии?
Виктор Васильевич озорно подмигнул и, потирая сухие крепкие ладони, ответил:
- Это что! Когда помоложе был - с ветром спорил... Пойдемте-ка, я вам еще один шурфик покажу, сорок первый, руда там богатейшая.
Он по-юношески встряхнул седыми густыми волосами и, не оглядываясь, быстро направился к очередному шурфу. Догоняй его только!
Ребятам понравился Нюрин дедушка. Юлька удивлялся его памяти: он помнил глубину каждого шурфа, в каком месяце проходил его. А сам как молодой! Все ему нипочем. Нюра сказала ребятам:
- Он и дома такой прыткий, неугомонный. Не любит червем жить.
- Да и внучка не отстает от деда, - в тон ей ответил Гешка.
Нюра искоса взглянула на Гешку озорным зеленоватым глазом и неожиданно шлепнула ладонью по плечу:
- Баш не отдашь - не вырастешь!
Крикнула и бросилась вдоль луга. Гешка передал баш Юльке и бросился в другую сторону.
...Виктор Васильевич и Нюра жили у Кругловых. Возвращаясь поздним вечером, еще из сеней Виктор Васильевич кричал своим пронзительным, звонким голосом:
- Ирина Петровна, чайку для старика, да покруче и покрепче! Измотал меня сегодня Петр Петрович.
А сам хихикая, знал, что говорит неправду. Нравилось ему, когда Гешкина мать отвечала:
- Вас измотаешь! Как же!
Очень Брагин любил чай. Пока не появится на столе самовар, разговор ведет нехотя, скупо перебирая в памяти прошлое. Но стоило зашуметь большому никелированному самовару, быстро оживлялся. Отхлебывая из стакана густой, темный, как деготь, чай, заводил интересный разговор.
Юлька все вечера проводил у Гешки. Втроем ребята забирались на диван и слушали деда...
Боясь, что Нюра будет смеяться, ребята не рассказывали ей о "Дамире-1", о тренировках Грома, о мечте стать космонавтами и побывать на Марсе.
Но в последний перед отъездом вечер Нюра сама завела этот разговор. Глядя на небо, густо усеянное звездами, мечтательно сказала:
- Вон видите - красненькая звездочка? Это Марс. Вот бы там побывать. Ох, интересно!
- А мы и будем там с Гешкой! Твердо решили. Готовим себя к этому, неожиданно выпалил Юлька.
Гешка торопливо толкнул приятеля в бок. Но уже было поздно. Нюра тотчас повернулась к Геше:
- Мальчики! Расскажите, пожалуйста! А?
Геша сначала нехотя, а потом, увидев, что Нюре интересно слушать, распалясь, рассказал все. Начал он с неудачных опытов с ракетой, рассказал, как они включились в поиски титановых руд, рассказал и о значении металла титана в строительстве ракет.
- Я не знала, что так нужна эта руда, которую вы ищете. И дедушка этого не знал. А то бы он поспешил... - призналась девочка. - Ребята, дайте слово: если полетите на Марс, то и меня возьмете. Вот увидите, обузой не буду!
Юлька и Гешка одновременно подумали, что этот человек и верно обузой не будет.
- Лететь только втроем! - серьезно сказал Гешка.
- Только втроем! - отозвались Нюра и Юлька.
И они еще долго сидели на бревнах, глядя на красненькую звездочку Марс.
Утро, в которое покидали Уньчу Брагины, было прохладным. Ночью выпал иней, и картофельную ботву в огородах словно посеребрило.
Виктор Васильевич сердечно простился с геологами. Быстрым, ловким движением забросив за спину кошель-пестерь, притопнув мягкими бахилами, Брагин сказал:
- Ну, до скорого свидания!
Посмотрев на гору Караульную и погрозив ей, полусерьезно, полунасмешливо сказал:
- А ты, гражданочка Караульная, готовься отдать свои богатства заберем. Начнутся разработки, и я, старый, буду не из последних...
Провожать Брагиных пришли и пионеры шестого класса "Б". Все они шумной ватажкой, под водительством Нюры, направились вверх по реке.
Ребята проводили Брагиных до горы Шоташ. Высокая, густо поросшая лесом, она мрачным треугольником поднялась на севере.
Виктор Васильевич остановился возле небольшого ручейка.
- Обратите внимание на цвет воды, - сказал он.
Вода была рыжевато-красной.
- Ой, краснота какая! - воскликнула Нюра и зачерпнула пригоршню воды.
Гешка, Юлька и все остальные уньчане не один раз бывали около ручья и не удивились этому.
Виктор Васильевич снял поклажу и, присев на пенек, оглядел ребят.
- Хотите, расскажу вам легенду, старую легенду кочевников-вогулов. Теперь вогулы уже оседлые люди и называют себя манси... - Брагин помолчал и совсем неожиданно сказал: - А ведь я тоже из этого племени, тоже манси. Пойдемте-ка вверх по ручью... Там водопад есть.
Виктор Васильевич опять надел свой пестерь и, не оглядываясь, зашагал по еле приметной тропинке, проложенной по правому берегу ручья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34