- Катя, ты здесь?
- Входи, Маша.
Она входит и мнется у входа.
- Мне не хочется одной оставаться в палатке. Можно я посижу у вас.
- Иди садись сюда, ко мне поближе, - говорит Катя.
Она обнимает девушку.
- Скоро мы возвратимся в часть. Этот проклятый ад кончился.
- А этот... там не будет? - спрашивает Маша.
Я понял про кого она говорит.
- Он схватил дозу и умер.
Она вздрагивает и прячет голову у Маши на плече.
Через два дня на лагерь случайно нарвалась группа зэков. Часовые пригнали их к моей палатке. Четверо измученных, обросших мужиков угрюмо смотрели на меня.
- С рубежа?
Они молчали.
- Там много осталось...?
- День и ночь жжем, - вдруг ответил один из них.
- А деревеньку сожгли?
- Сожгли.
- Эй, дайте им жратвы и пусть убираются на все четыре стороны.
Они ожили.
- У вас лекарств нет?
- Кто-нибудь поранен?
- Нет, только чего-то Ваньке, да Шалому плоховато, все шатает их.
- Катя, дай им аспирин.
Довольные зэки исчезают.
- Хоть и осужденные, а мне жалко их, - говорит Катя.
- Всех жалко.
Наконец последнее оружие погружено на машины и мы вызываем вертолеты. Лагерь гудит. Сворачиваются палатки, пакуются вещи. Вертолеты прилетают под вечер и мы , закинув шмотки, улетаем. Прощай ад.
Командир части поздравил с окончанием работ.
- На вас, товарищ лейтенант, пришел вызов. Вам надлежит явиться на новое место службы.
- И куда меня теперь?
- В Саяны. Там авария в бактериологическом центре. Требуются специалисты.
Похоже, для меня ад еще продолжается.
В гостинице-казарме все по старому. В комнатке, где мы разместились с Гришкой, даже сохранился его чемодан.
Скрипнула дверь. Появилась улыбающаяся Клава.
- Костенька, с прибытием.
Она вытягивает губы и целует меня.
- Наконец-то вернулся... Я все боялась, а вдруг как Гришка. Его так жалко. Хороший был парень.
Теперь она виснет на мне.
- Клава, я уезжаю. Ты меня извини, но мне надо привести себя в порядок и отдохнуть. Завтра за мной придет машина.
- Как уезжаешь?
Она отстранилась и ошарашено смотрит на меня.
- Так. Отправляют на новый горящий объект.
- А как же я?
- Ты остаешься здесь.
Она смотрит на меня и предательская слезинка бежит по щеке. Потом Клава разворачивается и вылетает из комнаты. Я прямо в сапогах падаю на койку.
Кто-то осторожно проводит пальцами по моему лицу. За окном темно и в комнате ничего не видно.
- Кто здесь?
- Тише, это я, Катя.
- Катя?
Я нащупываю ее голову и притягиваю к себе. Катины губы чуть горьковатые и пахнут миндалем.
- Я узнала, что тебя убирают от сюда и пришла...
- Правильно сделала. Я хотел тебе предложить поехать со мной, но... Но потом подумал, сможешь ли ты перенести новый ад. Там, куда меня направляют, еще хуже.
- По-моему я стала более закаленная, хотя привыкнуть к этим смертям никогда наверно не смогу. Стареть здесь одна не хочу, я поеду с тобой. Может нас бог и сбережет.
Она целует меня и прижимается крепко-крепко.
- Завтра я с утра иду к начштаба. Он мужик хороший, наверно мне поможет. Мы с тобой уедем вдвоем.
На кладбище при части, стоят рядами красные пирамидки со звездами наверху. Их здесь тысячи. Лида приводит нас с Катей на могилу Гришки.
- Вот здесь его похоронили.
Холмик завален цветами и венками. Катя кладет рядом букет полевых цветов.
- За ним присматривают девочки, - по щеке Лиды плывет предательская слеза. - До чего же был парень веселый, общительный.
- Да, уж очень веселый. Из-за этой веселости, нас загнали сюда и сделали уборщиками ада.
- Пусть земля ему будет пухом, - говорит Катя.
- Пусть...
Нас никто, кроме Маши, не провожал.
- Катенька, возьми меня с собой, - стонет она.
- Если на новом месте, мы приживемся, я обещаю тебе прислать вызов.
Она обняла Машу.
- Держись. Я уверена, все у нас будет хорошо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11