С погодой выяснено. Хосейка стал думать, как ему поступить с Лапой. Брать ее с собой на охоту или оставить привязанной к копыльям нарт? Если придется караулить большую черную лисицу у норы, лучше идти одному.
Охотник задумался. Давно он учит Лапу, а слушается она его плохо. Сколько он ей кричал, сорвал голос, пока дозвался. Надо снова учить! Он решил караулить большую лисицу рано утром. Лисица должна прийти отдыхать после ночной охоты. Приведет за собой тогда и лисят. Ему надо спрятаться и терпеливо ждать. Нельзя кашлять и чихать. Если большая лисица услышит пропала охота. Сама не выйдет из норы и не выпустит гулять своих лисят.
Хосейка приподнял обтертый нюк и юркнул в чум. Оленья шкура глухо ударила свободной полой. Мальчик прошел к постели и положил ружье.
Мать сидела перед костром и кормила огонь веточками яры. Веточки маленькие, как цветные карандаши, которыми мальчик рисовал в интернате на уроках.
Крышка на закопченном чайнике запрыгала. Из носика со свистом вырвался злой пар.
Хосейка вспомнил объяснения учительницы: пар двигает поезда, пароходы, вращает машины и дает электричество. Мальчик следил за круглыми облачками пара, удивляясь его силе.
Старая Хороля сняла с огня чайник. Посмотрела на вошедшего сына. Пододвинула стол на коротких ножках.
- Садись есть, худая башка! - сказала мать. Бросила на стол большой кусок оленины.
- Я лисицу убью! - Хосейка показал матери медный патрон. Взял мясо. Потихоньку посасывая, начал есть. Надо было ножом отрезать маленькие кусочки, но правая рука его была занята патроном.
- Мясо режь! - Хороля ткнула сына в спину кулаком. - Совсем у тебя дырявая башка.
Мальчик зажал патрон между коленями. Рука освободилась, и он почувствовал себя увереннее. Заработал быстро ножом. А когда потянулся к жирным ребрам, патрон упал на железный лист и покатился к костру. Костер горел на большом железном листе посредине чума.
- Безрукий! - рассердилась Хороля. Схватила медный патрон. - Родился с глазами, без гляделок останешься. Этого хочешь? Слепой олень умирает с голоду, не находит ягель. Ненец без глаз - слепой олень. Не может быть пастухом, не выследит зверя!
- Отдай патрон!
- Плохой у меня сын. Не похож на ненца! - старая Хороля вздохнула, почесала голову. Протянула сыну патрон и отвернулась.
Хосейка пошел к пологу. В ларь спрятал медный патрон. Когда вернулся к костру, перед ним стояла большая кружка. Мать налила крепкий чай. Мальчик быстро отхлебнул и обжег губы. Принялся недовольно тереть их руками.
- Худая башка! Разве ты забыл, что у тебя под носом ветер? Надо дуть! - строго сказала мать. - Без башки ты, парень! Без башки родился!
Хосейка обиделся на мать, но ничего не сказал. Разозлился он и на горячий чай. Пусть пар катает пароходы, крутит машины, как говорила Мария Ивановна в школе. Ему все равно! Ему не надо было пить кипяток. Торопиться некуда. До утра еще далеко. Он опрокинул кружку набок. Потом ударил пяткой по железному листу, чтобы мать знала, что он наелся досыта и решил спать.
Мальчик укрылся мягким одеялом, сшитым из заячьих шкурок. Пригрелся и сразу уснул.
Проснулся Хосейка, когда в круглую дыру мокодана заглядывало солнце. Острый луч воткнулся в обтертый, закопченный шест, подпирающий чум. Торопливо сбросил одеяло. Потер глаза. Неужели он проспал? Почему мать не разбудила его на рассвете? Он бы вовремя сел караулить большую черную лисицу. Мать ушла на ферму к своим лисицам и песцам, а о нем забыла.
Не успел Хосейка вылезти из чума, как на него бросилась с разбегу Лапа, громко залаяла, повизгивая. Но крепкий поводок не отпускал собаку от копыльев нарт.
- Сидеть, Лапа! - приказал Хосейка и обнял Лапу за шею. Почесал между ушами. - Сегодня я тебя не возьму - испортишь охоту. Буду караулить лисицу у норы. Поняла?
Хосейка вспомнил, что ему надо обязательно откашляться. Кашлянул несколько раз подряд. Потом надумал заодно и почихать, чтобы не захотелось у норы. Но как он ни старался, даже щекотал нос, чих не получался.
Он вернулся в чум. В ларе отыскал табакерку с нюхательным табаком. Мать нюхала табак, когда шила тобоки или кисы. Говорила, что табак острит ей глаза и она после этого легко вдергивает оленью жилку в ушко иголки.
Мальчик насыпал на широкий ноготь зеленый порошок. Наклонил голову и сильно втянул в себя воздух. В носу защекотало. Хосейка задвигал носом. Потер его кулаком. Громко и неожиданно чихнул, будто выстрелил из дробовика. Лапа испуганно отскочила от Хосейки. Но мальчик не сдержался и чихнул второй раз. А потом третий, четвертый.
- Хорошо нос почистил! - громко сказал Хосейка, обращаясь к Лапе. Вытер рукой слезящиеся глаза. И тут же снова громко чихнул.
Лапа бросилась к мальчику, заливаясь испуганным брехом.
Хосейка захлопнул крышку круглой табакерки. Не понял, что мать находила хорошего в нюхательном табаке. Промытые слезами, его глаза не стали острее. Как всегда, упирались в светлое небо бугры, а за ними ничего не видно.
Мальчик заторопился к лисьей норе.
Тундра давно ожила. Птицы кормились, устраивали гнезда. Пели, пересвистывались, перекликались самыми разными голосами.
Стоило Хосейке повернуть к реке, и его обветренное скуластое лицо стал ласкать теплый ветер. Он нес на мальчика много разных запахов: травы, оттаявшей земли, горьковатых веточек яры и клейких почек березок.
Южный ветер успел хорошо поработать, пока Хосейка смотрел в чуме длинные сны. Он согнал заструги со снежных бугров. Крепкий наст и наледь уже потеряли свою крепость, проминались под широкими подошвами тобоков.
Хосейка не слышал своих шагов и радовался. Хорошо, что утром в тундру прилетел южный ветер. Он мог незаметно подкрадываться к лисьей норе. Большой лисице его не услышать. Он не будет ни чихать, ни кашлять. Притаится и будет терпеливо ждать, пока глаза не заболят от солнца. Ружье положит рядом с собой.
Радостно стало маленькому охотнику. Отбросил он на плечи капюшон малицы, подбитый рыжим мехом росомахи. Ветер приятно освежал голову. Быстро сочинялись стихи. Хосейка никогда не понимал, откуда они приходили к нему, слова нанизывались сами.
Месяц Большой темноты,
Ты меня не пугай,
Я забываю тебя,
Солнце встречая!
Здравствуй, солнце Отела,
Солнце месяца мая!
Легко и широко шагал Хосейка по тундре. Быстро перепрыгивал с одной моховой кочки на другую. Цеплял ногами маленькие, скрюченные березки, рвал куропачью траву и подснежники. Иногда проваливался в оттаявшие болота, шлепал по грязи.
По тундре звенела вода. Торопливо бежали ручейки, таща за собой оборванные веточки, льдышки и куски мокрого снега.
Хорошо в тундре весной. Каждый день похож на праздник. Скоро земля расцветет круглыми шариками пушеницы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46