Они обнаружили в полу везделета небольшую щель и поочередно прикладывались к ней.
- Свежее, сладкое! - причмокивая, сказал Мякиш и добавил: - Нам очень повезло! Хорошо, что это молоко не в бутылках, а то наколотили б мы полный космос молочной посуды.
А потом все вместе обратились к Пете:
- Петя, попробуй молочка! Попробуй...
Но как ни убеждали они Петю попробовать небесное молоко, тот категорически отказывался.
- Вам-то что? - говорил он. - У вас глотки и желудки не настоящие, а у меня, во-первых, от сырого молока живот болит, а во-вторых, в этом продукте, наверно, полно космической пыли. Не ровен час, еще можно какой-нибудь метеорит проглотить. Лучше уж я попользуюсь своими запасами.
И он спокойно взял в рот соску, которой кончалась резиновая трубка, приспособленная к термосу за его спиной.
По этому поводу Мякиш сказал:
- Петя самостоятельный, поэтому пьет из соски!
Непоседа обиженно заворочался и с трудом произнес:
- М... м-ог бы п... п... поп... пробовать... ать...
Друзья удивленно переглянулись.
- Что с тобой, Непоседа? - спросил Мякиш.
- Не... зна-аю, - с трудом произнес тот.
- Он правильно разговаривает, - проскрипел Нетак. - Так и надо!
- Совсем не надо, ведь он же заикается, - сказал Мякиш.
- За... за-аик... ик... каюсь, - беспомощно развел руками Непоседа.
Так вот оно что! Вот какой след оставил ему подвиг!
Докторам известны случаи, когда после большого испуга дети начинают заикаться. Именно это и произошло с беднягой Непоседой.
Мякиш сочувственно покачал головой и грустно сказал:
- Как же ты теперь будешь болтать и тараторить? Непоседа ведь должен говорить быстро.
- А я... я не... не смогу, - печально проспотыкался на слове Непоседа, и в глазах его заблестели слезы.
Мякиш оттолкнулся ногами от пола и, точно надувной шарик, подлетел к другу.
- Не плачь, - сказал он ему. - Я, кажется, знаю средство от заикания.
- А... а ч... что я должен де-елать? - с надеждой в голосе спросил Непоседа.
- Ты должен петь! Если ты захочешь нам чтонибудь сказать, сочини быстренько стихотворение, придумай к нему музыку и пропой. Это даже очень интересно, - посоветовал Мякиш.
- Про-о-опеть? - спросил Непоседа.
- Ну да. Вот я, например, у тебя спрашиваю:
Как ты себя чувствуешь, Часто ли капусту ешь? - пропел Мякиш.
- И танцевать надо! - заявил Нетак.
- Не надо! - махнул рукой Мякиш. - Пой, Непоседа, пой!
И Непоседа попробовал. Он немножко призадумался, сочинил в уме стихи, прокашлялся, как артист, и запел своим звонким голоском: - За-заикаться больше я не буду, Перемою дома всю посуду!
- Какую посуду? Зачем она тебе? - спросил Мякиш. - Ты что, не в своей тарелке?
И Непоседа снова ответил ему песенкой: - Это я для рифмы взял посуду, Можно было вставить и простуду...
- Как, ты еще и просудился? - забеспокоился Мякиш. - Мало того, что стал заикой, так еще и заболел?
Непоседа замахал руками, завертел головой и запел во всю глотку: - Это твой рецепт такой хороший, Дайте мне, пожалуйста, галоши!..
- Чепуха какая-то! - возмутился Мякиш. - Зачем тебе галоши?
Но Непоседа не мог ему объяснить. Ведь он поступил именно так, как советовал Мякиш: в первой строчке стояли нужные слова, а вторую он придумывал только для того, чтобы получилась песенка. Обращать на нее внимания не надо было. А Мякиш все время цеплялся за последнюю строчку.
Наверное, это мог бы объяснить ему Петя, но Петя уже минут десять как спал крепким и сладким сном. Он устал и очень переволновался.
А вездеплав двигался все медленней и медленней, что-то мешало ему. Непоседа, Мякиш и Нетак прислушались к мотору. Двигатель работал четко, но почемуто гудел натужней, чем прежде.
Тогда Мякиш посмотрел в окно, потом наморщил лоб и поднял палец.
- Минуточку! - сказал он и бросился к дырочке, через которую они хлебали молоко из Млечного Пути.
Поработав немного языком, он поднялся и сказал:
- Ничего страшного: молоко кончилось - пошла простокваша.
Однако призадумался, покачал головой и добавил:
- Эге, братцы, ведь за простоквашей пойдет сметана, а за ней масло, и тогда мы увязнем... Надо что-то предпринимать!
Непоседа заволновался и, прыгнув Пете на плечо, пропел:
- Просыпайся, просыпайся, Петя.
А не то увязнем мы в диете!
Нетак и Мякиш тоже принялись тормошить космонавта, но тот спал каким-то сказочно крепким сном.
- Что делать?! Что делать?! - с криком заметались по кабине все трое.
Но отчаянный Нетак уперся деревянным лбом в иллюминатор, а ногами в штурвал везделета и что было силы начал давить на него. Штурвал опустился вниз, и человечки почувствовали, как везделет оторвался от млечно-простоквашного пути и взмыл вверх. Затем перевалился на правый бок, перелетел через эту реку и начал падать куда-то вниз. И сразу же впереди, буквально на глазах путешественников, начала расти звезда. С каждой минутой она становилась все больше и больше. Это грозило катастрофой.
- Что ты натворил, Нетак! Теперь мы все погибнем! - ужаснулся Мякиш. А Непоседа жалобно пропел: - Не хочу я с жизнью расставаться. Я согласен даже заикаться...
Но в эту минуту от сильных толчков и неудобного положения проснулся Петя. Он удивленно раскрыл глаза и жалобно залепетал:
- Пожалуйста, пожалуйста, не ставьте мне двойки! Я назавтра выучу все про Гончих Псов, про Млечный путь и отвечу вам на пятерку...
Оказывается, ему снилось, что его вызвали к доске и спросили, что он знает о звездной системе. Петя во сне бодро отвечал учителю, что Гончие Псы - это весьма порядочные псы, что он лично с ними знаком и что они не очень отличаются от наших земных собак, только совершенно дикие. По поводу Млечного Пути он заявил, что эта молочная река постепенно переходит в простоквашу, сметану и сливочное масло...
Если бы такой ответ дали учителю Непоседа, Мякиш и Нетак, они, может быть, и заслужили отличные отметки. Но настоящему ученику больше "двойки" поставить нельзя было.
Короче, Петя проснулся вовремя.
ГЛАВА ШЕСТАЯ, в которой произойдет торжественная встреча путешественников на Большой Нетаке и первое знакомство с ее нетак-обитателями.
- Кто? Кто трогал штурвал? - сердито спросил Петя.
Непоседа и Мякиш опустили головы. Они не были ябедами и не стали выдавать товарища.
Но Нетак и не думал скрывать своего поступка: он с видом победителя поставил ногу на штурвал и заявил:
- Кто же, как не я!
- Так мы же теперь из-за тебя можем полететь не туда, куда надо! возмутился Петя.
- Ну и правильно, - спокойно сказал Нетак. Ведь его подвиги всегда приводили только к неприятностям.
- Петя, а куда мы летим? - спросил Мякиш.
Если бы Петя хорошо знал глобус или карту полушарий, он не сказал бы того, что сказал именно сейчас. Он посмотрел на приближающуюся к ним планету и спокойно произнес:
- Известно, куда летим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
- Свежее, сладкое! - причмокивая, сказал Мякиш и добавил: - Нам очень повезло! Хорошо, что это молоко не в бутылках, а то наколотили б мы полный космос молочной посуды.
А потом все вместе обратились к Пете:
- Петя, попробуй молочка! Попробуй...
Но как ни убеждали они Петю попробовать небесное молоко, тот категорически отказывался.
- Вам-то что? - говорил он. - У вас глотки и желудки не настоящие, а у меня, во-первых, от сырого молока живот болит, а во-вторых, в этом продукте, наверно, полно космической пыли. Не ровен час, еще можно какой-нибудь метеорит проглотить. Лучше уж я попользуюсь своими запасами.
И он спокойно взял в рот соску, которой кончалась резиновая трубка, приспособленная к термосу за его спиной.
По этому поводу Мякиш сказал:
- Петя самостоятельный, поэтому пьет из соски!
Непоседа обиженно заворочался и с трудом произнес:
- М... м-ог бы п... п... поп... пробовать... ать...
Друзья удивленно переглянулись.
- Что с тобой, Непоседа? - спросил Мякиш.
- Не... зна-аю, - с трудом произнес тот.
- Он правильно разговаривает, - проскрипел Нетак. - Так и надо!
- Совсем не надо, ведь он же заикается, - сказал Мякиш.
- За... за-аик... ик... каюсь, - беспомощно развел руками Непоседа.
Так вот оно что! Вот какой след оставил ему подвиг!
Докторам известны случаи, когда после большого испуга дети начинают заикаться. Именно это и произошло с беднягой Непоседой.
Мякиш сочувственно покачал головой и грустно сказал:
- Как же ты теперь будешь болтать и тараторить? Непоседа ведь должен говорить быстро.
- А я... я не... не смогу, - печально проспотыкался на слове Непоседа, и в глазах его заблестели слезы.
Мякиш оттолкнулся ногами от пола и, точно надувной шарик, подлетел к другу.
- Не плачь, - сказал он ему. - Я, кажется, знаю средство от заикания.
- А... а ч... что я должен де-елать? - с надеждой в голосе спросил Непоседа.
- Ты должен петь! Если ты захочешь нам чтонибудь сказать, сочини быстренько стихотворение, придумай к нему музыку и пропой. Это даже очень интересно, - посоветовал Мякиш.
- Про-о-опеть? - спросил Непоседа.
- Ну да. Вот я, например, у тебя спрашиваю:
Как ты себя чувствуешь, Часто ли капусту ешь? - пропел Мякиш.
- И танцевать надо! - заявил Нетак.
- Не надо! - махнул рукой Мякиш. - Пой, Непоседа, пой!
И Непоседа попробовал. Он немножко призадумался, сочинил в уме стихи, прокашлялся, как артист, и запел своим звонким голоском: - За-заикаться больше я не буду, Перемою дома всю посуду!
- Какую посуду? Зачем она тебе? - спросил Мякиш. - Ты что, не в своей тарелке?
И Непоседа снова ответил ему песенкой: - Это я для рифмы взял посуду, Можно было вставить и простуду...
- Как, ты еще и просудился? - забеспокоился Мякиш. - Мало того, что стал заикой, так еще и заболел?
Непоседа замахал руками, завертел головой и запел во всю глотку: - Это твой рецепт такой хороший, Дайте мне, пожалуйста, галоши!..
- Чепуха какая-то! - возмутился Мякиш. - Зачем тебе галоши?
Но Непоседа не мог ему объяснить. Ведь он поступил именно так, как советовал Мякиш: в первой строчке стояли нужные слова, а вторую он придумывал только для того, чтобы получилась песенка. Обращать на нее внимания не надо было. А Мякиш все время цеплялся за последнюю строчку.
Наверное, это мог бы объяснить ему Петя, но Петя уже минут десять как спал крепким и сладким сном. Он устал и очень переволновался.
А вездеплав двигался все медленней и медленней, что-то мешало ему. Непоседа, Мякиш и Нетак прислушались к мотору. Двигатель работал четко, но почемуто гудел натужней, чем прежде.
Тогда Мякиш посмотрел в окно, потом наморщил лоб и поднял палец.
- Минуточку! - сказал он и бросился к дырочке, через которую они хлебали молоко из Млечного Пути.
Поработав немного языком, он поднялся и сказал:
- Ничего страшного: молоко кончилось - пошла простокваша.
Однако призадумался, покачал головой и добавил:
- Эге, братцы, ведь за простоквашей пойдет сметана, а за ней масло, и тогда мы увязнем... Надо что-то предпринимать!
Непоседа заволновался и, прыгнув Пете на плечо, пропел:
- Просыпайся, просыпайся, Петя.
А не то увязнем мы в диете!
Нетак и Мякиш тоже принялись тормошить космонавта, но тот спал каким-то сказочно крепким сном.
- Что делать?! Что делать?! - с криком заметались по кабине все трое.
Но отчаянный Нетак уперся деревянным лбом в иллюминатор, а ногами в штурвал везделета и что было силы начал давить на него. Штурвал опустился вниз, и человечки почувствовали, как везделет оторвался от млечно-простоквашного пути и взмыл вверх. Затем перевалился на правый бок, перелетел через эту реку и начал падать куда-то вниз. И сразу же впереди, буквально на глазах путешественников, начала расти звезда. С каждой минутой она становилась все больше и больше. Это грозило катастрофой.
- Что ты натворил, Нетак! Теперь мы все погибнем! - ужаснулся Мякиш. А Непоседа жалобно пропел: - Не хочу я с жизнью расставаться. Я согласен даже заикаться...
Но в эту минуту от сильных толчков и неудобного положения проснулся Петя. Он удивленно раскрыл глаза и жалобно залепетал:
- Пожалуйста, пожалуйста, не ставьте мне двойки! Я назавтра выучу все про Гончих Псов, про Млечный путь и отвечу вам на пятерку...
Оказывается, ему снилось, что его вызвали к доске и спросили, что он знает о звездной системе. Петя во сне бодро отвечал учителю, что Гончие Псы - это весьма порядочные псы, что он лично с ними знаком и что они не очень отличаются от наших земных собак, только совершенно дикие. По поводу Млечного Пути он заявил, что эта молочная река постепенно переходит в простоквашу, сметану и сливочное масло...
Если бы такой ответ дали учителю Непоседа, Мякиш и Нетак, они, может быть, и заслужили отличные отметки. Но настоящему ученику больше "двойки" поставить нельзя было.
Короче, Петя проснулся вовремя.
ГЛАВА ШЕСТАЯ, в которой произойдет торжественная встреча путешественников на Большой Нетаке и первое знакомство с ее нетак-обитателями.
- Кто? Кто трогал штурвал? - сердито спросил Петя.
Непоседа и Мякиш опустили головы. Они не были ябедами и не стали выдавать товарища.
Но Нетак и не думал скрывать своего поступка: он с видом победителя поставил ногу на штурвал и заявил:
- Кто же, как не я!
- Так мы же теперь из-за тебя можем полететь не туда, куда надо! возмутился Петя.
- Ну и правильно, - спокойно сказал Нетак. Ведь его подвиги всегда приводили только к неприятностям.
- Петя, а куда мы летим? - спросил Мякиш.
Если бы Петя хорошо знал глобус или карту полушарий, он не сказал бы того, что сказал именно сейчас. Он посмотрел на приближающуюся к ним планету и спокойно произнес:
- Известно, куда летим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45