Здесь, в Белой Церкви, находился Семнадцатый егерский полк. Отважные люди в Семнадцатом егерском. К примеру, хотя бы Вадковский. Обещали они поддержку.
– Ну, силы теперь удвоятся, - заговорили среди восставших.
– Кум у меня в егерях, - объяснял какой-то тощий солдатик взводному унтеру.
– Там Гришка Тютюник служит. - Кто-то вспомнил односельчанина.
Не дойдя нескольких вёрст до Белой Церкви, восставшие остановились. Сергей Муравьёв-Апостол выслал вперёд разведку.
Вернулась разведка.
– Ушёл, ваше благородие, Семнадцатый егерский. Нету его в местечке.
– Как - ушёл?! Куда?
– Неизвестно. Из солдат, ваше благородие, лишь караульный стоит при шлагбауме.
Не поверил всё же Сергей Муравьёв-Апостол. Решил, что разведка ошиблась. Новых послал солдат.
Вернулись и эти.
– Всё верно, ушли егеря. Куда - неизвестно. Было это ещё намедни.
Гадает Сергей Муравьёв-Апостол: "Что же случилось?! Куда ушли?"
И вдруг:
– Нашлись! Нашлись! Нашлись!
Тот тощий солдатик, у которого кум в егерях, уверял, что, спустившись в овражек, что рядом с лесом, он слышал в лесу голоса и фигуры людские видел. Правда, много ли - не разобрал. Дело было уже к темноте.
– Я по голосу кума признал, - заявил солдат.
Опять снарядил Сергей Муравьёв-Апостол разведку. Старшим послал офицера.
Через час офицер вернулся. А вместе с ним пришёл и солдат в егерской форме.
– Кум, кум! - закричал тощий солдатик. - Так и есть, не ошибся - кум!
– В лесу люди, это верно, Сергей Иванович, - доложил офицер. - Но не солдаты - крестьяне. Собралось их больше тысячи. (Это были крестьяне окрестных сёл. Узнав, что восстали черниговцы, они хотели примкнуть к солдатам.)
Доложил офицер и про егерей:
– Арестованы наши, Сергей Иванович. Солдат же, боясь возмущения, полковой командир срочно увёл на Сквиру.
– Так точно, - поддакнул кум. - Поручиком Вадковским с оным сообщением к вашей милости я и послан.
Офицер сделал паузу, переступил с ноги на ногу, глянул на Муравьёва-Апостола.
– Сергей Иванович!
– Что?
– Как быть с крестьянами? Может, призвать их для общего дела?
Солдатский кум оживился:
– Так-с точно. Они-с с удовольствием.
Не ответил ничего Сергей Муравьёв-Апостол. Лишь задумчиво глянул вдаль. Да и что бы он смог ответить? Поднимать на борьбу народ не входило в замысел декабристов. Так было на севере. Так было и тут - на юге.
АРТИЛЛЕРИЙСКАЯ РОТА
Поручик Щепилло дружил с полковником Пыхачёвым...
И вот снова идут по снежным полям черниговцы. Шли на Мотовиловку. Потом на Белую Церковь. Повернули теперь назад.
Слева сёла вдали видны. Снег - впереди и справа. Ни души.
И вдруг за холмом верстах в двух, не более, зарябило от тёмных точек. Всмотрелись солдаты: люди, кони, а рядом пушки.
– Пыхачёв! Пыхачёв! - закричал Щепилло.
Приободрились черниговцы. Сразу теплее стало. Вверх полетели солдатские шапки. "Ура!" - понеслось по полю.
И правда, к черниговцам приближалась Пятая конноартиллерийская рота. Этой ротой и командовал Пыхачёв.
Помнит Щепилло тот день. Было это незадолго до восстания декабристов. Собрались члены Южного тайного общества... Решали вопрос, кому и когда начинать восстание. Горячился тогда Пыхачёв.
– Никому не позволю раньше меня выступить за свободу отечества! Пятой конной роте такую честь. Пятой!
Членом тайного общества был не только один Пыхачёв, но и все остальные офицеры Пятой артиллерийской роты.
Рота была надёжной.
Всё ближе и ближе подходят к черниговцам артиллеристы.
– Эх, молодец. Эх, молодец, - поминает Щепилло полковника Пыхачёва. Повернулся к Муравьёву-Апостолу: - Артиллеристы слово держать умеют!
И вдруг... Оттуда, от Пятой роты, летит команда:
– Стой!
Остановилась Пятая рота.
– К бою!
Развернули солдаты пушки.
– Слева первая начинай!
Гаркнула пушка. Взорвала картечью снег. За первой пушкой - вторая, третья...
Попятились черниговцы.
Не сразу понял Щепилло, в чём дело. А когда понял, выхватил шпагу:
– Изменник! Будь проклят!
Побежал он навстречу огню и картечи.
За залпом новый грохочет залп. Вот рядом картечь ударила. Рухнул на снег Щепилло. Выпала шпага, вонзилась в снег, как-то жалобно, тихо звякнула.
– Будь проклят! - успел простонать Щепилло.
Погиб Щепилло, не зная правды. Не был виновен ни в чём Пыхачёв. Ещё до того как рота вышла в поход на черниговцев, Пыхачёв был схвачен и брошен в тюрьму. Артиллерийской ротой другой командовал.
Разгромили пушки черниговцев. Захлебнулись в крови черниговцы.
Глава четвёртая
ПОСЛЕ БОЯ. СНОВА БОЙ
"ГДЕ АЛЕКСАНДР БЕСТУЖЕВ?"
Восстание против царя на севере и на юге было раздавлено. Начались аресты декабристов.
Задержанных немедленно доставляли в Зимний дворец к царю Николаю I.
Вот схвачен Рылеев. Вот схвачен Каховский. Князь Трубецкой задержан. Штабс-капитан Щепин-Ростовский взят прямо в бою на Сенатской площади. В бою на юге взяты Сергей Муравьёв-Апостол и Михаил Бестужев-Рюмин. Арестованы Розен, Сутгоф, Панов...
Царские сыщики искали Александра Бестужева.
Александр Бестужев был не только гвардейским офицером, но и известным в стране писателем. Печатался он под именем Марлинский.
Ворвались сыщики в дом Бестужевых.
– Где Александр Бестужев?
– Нет Александра Бестужева.
Бросились к месту военной службы.
– Где Александр Бестужев?
– Нет Александра Бестужева.
Стали вспоминать жандармские офицеры, с кем Бестужев был близок, с кем находился в приятельских отношениях. Ездили на Мойку, на Фонтанку, на Васильевский остров.
– Где Александр Бестужев?
Сбились с ног царские сыщики, прибыли в Зимний дворец, докладывают:
– Нет Александра Бестужева.
– Разыскать! - последовал строгий приказ.
И снова по петербургским улицам, по разным домам, по офицерским квартирам и клубам забегали сыщики и жандармы.
– Где Александр Бестужев?
– Где Александр Бестужев?!
А в это время к Зимнему дворцу подходил офицер. Был он в полной парадной форме. В мундире, при сабле, в белых как снег рейтузах, на ногах сапоги драгунские. Шпоры на сапогах. Пересек офицер Дворцовую площадь. Быстрым шагом направился к Зимнему. Перед ним распахнули дверь. Офицер переступил порог и представился:
– Я - Александр Бестужев.
– По-рыцарски поступил сочинитель Марлинский, - доложили царю приближённые. - Явился, ваше величество, сам.
"По-рыцарски" ответил на это и царь Николай I. Приказал заточить Александра Бестужева в Петропавловскую крепость, в Алексеевский равелин.
ТРОЙКА
Пронька Малов первым заметил тройку. Выскочила она из-за леса, птицей с бугра слетела. Тряхнув бубенцами, пронеслась перед самим Пронькой. Исчезла за поворотом.
"К барам, в гости", - подумал Пронька.
Помчал по селу мальчишка:
– Тройка, тройка, а в ней военный!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
– Ну, силы теперь удвоятся, - заговорили среди восставших.
– Кум у меня в егерях, - объяснял какой-то тощий солдатик взводному унтеру.
– Там Гришка Тютюник служит. - Кто-то вспомнил односельчанина.
Не дойдя нескольких вёрст до Белой Церкви, восставшие остановились. Сергей Муравьёв-Апостол выслал вперёд разведку.
Вернулась разведка.
– Ушёл, ваше благородие, Семнадцатый егерский. Нету его в местечке.
– Как - ушёл?! Куда?
– Неизвестно. Из солдат, ваше благородие, лишь караульный стоит при шлагбауме.
Не поверил всё же Сергей Муравьёв-Апостол. Решил, что разведка ошиблась. Новых послал солдат.
Вернулись и эти.
– Всё верно, ушли егеря. Куда - неизвестно. Было это ещё намедни.
Гадает Сергей Муравьёв-Апостол: "Что же случилось?! Куда ушли?"
И вдруг:
– Нашлись! Нашлись! Нашлись!
Тот тощий солдатик, у которого кум в егерях, уверял, что, спустившись в овражек, что рядом с лесом, он слышал в лесу голоса и фигуры людские видел. Правда, много ли - не разобрал. Дело было уже к темноте.
– Я по голосу кума признал, - заявил солдат.
Опять снарядил Сергей Муравьёв-Апостол разведку. Старшим послал офицера.
Через час офицер вернулся. А вместе с ним пришёл и солдат в егерской форме.
– Кум, кум! - закричал тощий солдатик. - Так и есть, не ошибся - кум!
– В лесу люди, это верно, Сергей Иванович, - доложил офицер. - Но не солдаты - крестьяне. Собралось их больше тысячи. (Это были крестьяне окрестных сёл. Узнав, что восстали черниговцы, они хотели примкнуть к солдатам.)
Доложил офицер и про егерей:
– Арестованы наши, Сергей Иванович. Солдат же, боясь возмущения, полковой командир срочно увёл на Сквиру.
– Так точно, - поддакнул кум. - Поручиком Вадковским с оным сообщением к вашей милости я и послан.
Офицер сделал паузу, переступил с ноги на ногу, глянул на Муравьёва-Апостола.
– Сергей Иванович!
– Что?
– Как быть с крестьянами? Может, призвать их для общего дела?
Солдатский кум оживился:
– Так-с точно. Они-с с удовольствием.
Не ответил ничего Сергей Муравьёв-Апостол. Лишь задумчиво глянул вдаль. Да и что бы он смог ответить? Поднимать на борьбу народ не входило в замысел декабристов. Так было на севере. Так было и тут - на юге.
АРТИЛЛЕРИЙСКАЯ РОТА
Поручик Щепилло дружил с полковником Пыхачёвым...
И вот снова идут по снежным полям черниговцы. Шли на Мотовиловку. Потом на Белую Церковь. Повернули теперь назад.
Слева сёла вдали видны. Снег - впереди и справа. Ни души.
И вдруг за холмом верстах в двух, не более, зарябило от тёмных точек. Всмотрелись солдаты: люди, кони, а рядом пушки.
– Пыхачёв! Пыхачёв! - закричал Щепилло.
Приободрились черниговцы. Сразу теплее стало. Вверх полетели солдатские шапки. "Ура!" - понеслось по полю.
И правда, к черниговцам приближалась Пятая конноартиллерийская рота. Этой ротой и командовал Пыхачёв.
Помнит Щепилло тот день. Было это незадолго до восстания декабристов. Собрались члены Южного тайного общества... Решали вопрос, кому и когда начинать восстание. Горячился тогда Пыхачёв.
– Никому не позволю раньше меня выступить за свободу отечества! Пятой конной роте такую честь. Пятой!
Членом тайного общества был не только один Пыхачёв, но и все остальные офицеры Пятой артиллерийской роты.
Рота была надёжной.
Всё ближе и ближе подходят к черниговцам артиллеристы.
– Эх, молодец. Эх, молодец, - поминает Щепилло полковника Пыхачёва. Повернулся к Муравьёву-Апостолу: - Артиллеристы слово держать умеют!
И вдруг... Оттуда, от Пятой роты, летит команда:
– Стой!
Остановилась Пятая рота.
– К бою!
Развернули солдаты пушки.
– Слева первая начинай!
Гаркнула пушка. Взорвала картечью снег. За первой пушкой - вторая, третья...
Попятились черниговцы.
Не сразу понял Щепилло, в чём дело. А когда понял, выхватил шпагу:
– Изменник! Будь проклят!
Побежал он навстречу огню и картечи.
За залпом новый грохочет залп. Вот рядом картечь ударила. Рухнул на снег Щепилло. Выпала шпага, вонзилась в снег, как-то жалобно, тихо звякнула.
– Будь проклят! - успел простонать Щепилло.
Погиб Щепилло, не зная правды. Не был виновен ни в чём Пыхачёв. Ещё до того как рота вышла в поход на черниговцев, Пыхачёв был схвачен и брошен в тюрьму. Артиллерийской ротой другой командовал.
Разгромили пушки черниговцев. Захлебнулись в крови черниговцы.
Глава четвёртая
ПОСЛЕ БОЯ. СНОВА БОЙ
"ГДЕ АЛЕКСАНДР БЕСТУЖЕВ?"
Восстание против царя на севере и на юге было раздавлено. Начались аресты декабристов.
Задержанных немедленно доставляли в Зимний дворец к царю Николаю I.
Вот схвачен Рылеев. Вот схвачен Каховский. Князь Трубецкой задержан. Штабс-капитан Щепин-Ростовский взят прямо в бою на Сенатской площади. В бою на юге взяты Сергей Муравьёв-Апостол и Михаил Бестужев-Рюмин. Арестованы Розен, Сутгоф, Панов...
Царские сыщики искали Александра Бестужева.
Александр Бестужев был не только гвардейским офицером, но и известным в стране писателем. Печатался он под именем Марлинский.
Ворвались сыщики в дом Бестужевых.
– Где Александр Бестужев?
– Нет Александра Бестужева.
Бросились к месту военной службы.
– Где Александр Бестужев?
– Нет Александра Бестужева.
Стали вспоминать жандармские офицеры, с кем Бестужев был близок, с кем находился в приятельских отношениях. Ездили на Мойку, на Фонтанку, на Васильевский остров.
– Где Александр Бестужев?
Сбились с ног царские сыщики, прибыли в Зимний дворец, докладывают:
– Нет Александра Бестужева.
– Разыскать! - последовал строгий приказ.
И снова по петербургским улицам, по разным домам, по офицерским квартирам и клубам забегали сыщики и жандармы.
– Где Александр Бестужев?
– Где Александр Бестужев?!
А в это время к Зимнему дворцу подходил офицер. Был он в полной парадной форме. В мундире, при сабле, в белых как снег рейтузах, на ногах сапоги драгунские. Шпоры на сапогах. Пересек офицер Дворцовую площадь. Быстрым шагом направился к Зимнему. Перед ним распахнули дверь. Офицер переступил порог и представился:
– Я - Александр Бестужев.
– По-рыцарски поступил сочинитель Марлинский, - доложили царю приближённые. - Явился, ваше величество, сам.
"По-рыцарски" ответил на это и царь Николай I. Приказал заточить Александра Бестужева в Петропавловскую крепость, в Алексеевский равелин.
ТРОЙКА
Пронька Малов первым заметил тройку. Выскочила она из-за леса, птицей с бугра слетела. Тряхнув бубенцами, пронеслась перед самим Пронькой. Исчезла за поворотом.
"К барам, в гости", - подумал Пронька.
Помчал по селу мальчишка:
– Тройка, тройка, а в ней военный!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39