Я в первый раз разговаривал с ней в таком тоне и испугался пост фактум — не знаю что со мной случилось, я вообще не способен на то чтобы так грубо пытаться подчинить себе кого-то, тем более Ангелину. Я замолчал тяжело дыша.
Она вздохнула и взяла меня двумя руками за руки. Руки у нее были холодные и сухие, как у моих первых программ. Она взглянула мне в глаза и сказала.
— Все, не сердись. Я не хочу больше твоих эмоций.
— Что это значит, — я почувствовал как во мне все вскипело. — То есть ты хочешь сказать что я черезчур эмоционален?
Она не дала мне договорить, и наверное к лучшему, потому что я бы сейчас наговорил глупостей о том какая она холодная рыба и вообще. Она встала и провела рукой в воздухе вокруг себя. Я увидел как воздух мгновенно затвердел и превратился в стеклянный кокон изпещренный множеством трещинок. Она стояла внутри него глядя на меня. Я замолчал на полуслове. Я умел делать подобные штуки в виртуалке, но здесь, в реальном мире… Ее кокон медленно растаял в воздухе и она сказала
— Присядь, нам надо поговорить.
Я послушно сел.
— Я буду кратка. Я работаю в компании которая занимается разработкой новых устройств ввода-вывода информации. Сейчас мы тестируем некое устройство «V-Reaphone», которое позволяет человеку, вернее его сознанию, попадать в виртуальную реальность, в компьютерный мир, созданный воображением людей.
— Ты работаешь в Virtual Bridge? — поразился я. — Ты испытываешь на мне виреафоны? На живом человеке? Смотришь как они отражаются на половой активности, что-ли? Это разве законно?
— Погоди, — вздохнула она огорчаясь что я ее перебил. — В общем-то ты прав — я испытываю на тебе виреафоны и это незаконно о отношению к живому человеку, только ты не живой человек…
Я промолчал, в который раз за этот вечер теряясь в догадках — или она сошла с ума и надо вызывать скорую, или мне все это снится и тогда показаться врачу надо мне.
— Я работаю тестером. Для тестирования изобретений, любых — от лекарств до автомобилей, мы создаем виртульных подопытных и ставим на них опыты.
Никто не думал что они могут быть чем-то большим, чем подопытные. Ты один из них, ты ненастоящий.
Она замолчала но я не проронил ни звука. Теперь было абсолютно ясно кто-то тут сошел с ума и надо было либо бежать от нее либо сидеть тихо и ждать что будет дальше. Она продолжила.
— Для тестирования был создан реальный прототип прибора и я не имела права его одевать. Я должна была испытывать его только на тебе, виртуально…
Но… в общем я попробовала.
Тут она стала говорить неожиданно быстро, как бы извиняясь или пытаясь мне что-то объяснить, я не привык видеть ее такой, я не мог понять о чем она, только назойливая мысль с каждым ударом пульса стучала мне по лбу, повторяя что она меня не любит.
Она несла что-то о невхождении в контакт, кодексе тестеров, о смещении приоритетов и приводила какие-то цифры и чьи-то высказывания. Я потерялся в этом потоке. Я держал в руке бутылку, чувствуя влажную прохладу стекла, я ощущал привкус пива во рту, мне захотелось есть и опять зачесалась задница. Мое сознание отказывалось соглашаться с тем что я, обладающий таким букетом ощущений могу быть ненастоящим. Сквозь мысли донесся ее голос.
— …к примеру — ты ешь три раза в день примерно в одно и то же время, ты спишь по восемь часов и регулярно ходишь в туалет. Ты создаешь программы подобные тебе, они практически тождественны твоей реальности цикличны и ограниченны.
Сам подумай — похож ты на человека?
— А как люди себя ведут — ставят опыты на себе подобных? — злобно спросил я сам не зная почему — мне вовсе не хотелось ее обидеть, и продолжил тупо разглядывать засохшее на столе пятно от кофе. Оно напоминало очертания Австралии.
— Австралии не существует, — сказала она. — Твой мир всего лишь программа, в которой задано что имеется Австралия и оговорено в каком месте она находится.
— Но я могу туда поехать, — упрямо возразил я.
— Ты можешь поехать куда я тебя пошлю.
Я промолчал. Конечно я иногда задумывался о том как чувствуют себя программы в виртуалке, но мысль, высказанная Ангелиной была либо порождением ее интеллекта (тяжелый перелет может) либо с ней все-таки поговорили нео-буддисты.
— Ты — игра моего интеллекта. Нео-буддисты игра моего интеллекта.
Весь этот мир игра моего интеллекта.
Она размахнулась и бросила в меня неизвестно откуда взявшейся Теркой.
Кошка шлепнулась мне на колени и осталась лежать не шевелясь. Я погладил ее и пушистая шкура слезла вслед за моей рукой обнажая торчащие ребра. Я вскочил и полуободранная тушка шлепнулась на пол и осталась там лежать, как тряпичная кукла раскинув беспомощные лапы.
— Терку за что? — возмутился я.
Ангелина присела на корточки возле трупа и сделала несколько пассов руками. Кошка перевернулась на живот, потянулась и мурлыкнула. У нее была белая пушистая шерстка и голубые глаза. Она была толстая и смотрела добродушно.
— Ты колдунья, что ли? — так же тупо спросил я.
— Нет. То что ты видел как движения руками являют собой всего лишь изменения кода.
Это твой кот Алекс, он жил с тобой, потом он мне надоел и я сделала из него Терку. Ты просто не помнишь.
— Верни мне Терку, — потребовал я.
— Зачем — ты жил с Алексом дольше чем с ней. Ты его любил, он встречал тебя с работы и приносил тапочки — как собака. Ты просто не помнишь — я изменила код заведующий твоей памятью.
Я смотрел на незнакомого толстого кота который терся мне об ноги оставляя на джинсах белые шерстинки.
— Верни Терку, — попросил я чуть не плача.
— А может тебе вернуть память? — возразила она, и не дожидаясь ответа взмахнула рукой.
Я нагнулся и поднял Алекса на руки. Боже мой как он исхудал — под пушистой белоснежной шерстью чувствовались кости.
— Бедный котик, — сказал я и прижал его к себе. Он обнял меня лапами и принялся тереться мордой о небритый подбородок. Мой самый лучший кот в мире — Алекс. Я вспомнил как он любит залезать мне на плечи когда я смотрю телевизор и мять лапами затекшую шею, как он потешно купается летом в жару, бесстрашно прыгая в ванну с водой и барахтаясь там, как он забирается под одеяло и греет мне ноги когда я простужаюсь. Я подошел к холодильнику и достал кусочек свежей рыбы.
Алекс довольно принялся ее уничтожать.
— Вспомнил? — спросила Ангелина.
— Ты мне можешь объяснить что происходит? — миролюбиво попросил я.
— Да, могу. Вся твоя жизнь — моя работа ставшая моей игрой. Я сделала твою жизнь, впрочем как тебя и этот мир, и играла, радуясь и огорчаясь вместе с тобой. Я построила для тебя мир у которого существует история — я создала эту историю для тебя. Я придумала людей вокруг тебя, и животных тоже. Я создала иллюзию огромной планеты на которой ты был лишь маленькой пылинкой, хотя в действительности все что происходило на этой планете было для тебя — научные открытия, телепередачи, конкурсы красоты, забастовки рабочих, войны, рождения и смерти людей — все для того чтобы вызвать в тебе эмоции, понимаешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
Она вздохнула и взяла меня двумя руками за руки. Руки у нее были холодные и сухие, как у моих первых программ. Она взглянула мне в глаза и сказала.
— Все, не сердись. Я не хочу больше твоих эмоций.
— Что это значит, — я почувствовал как во мне все вскипело. — То есть ты хочешь сказать что я черезчур эмоционален?
Она не дала мне договорить, и наверное к лучшему, потому что я бы сейчас наговорил глупостей о том какая она холодная рыба и вообще. Она встала и провела рукой в воздухе вокруг себя. Я увидел как воздух мгновенно затвердел и превратился в стеклянный кокон изпещренный множеством трещинок. Она стояла внутри него глядя на меня. Я замолчал на полуслове. Я умел делать подобные штуки в виртуалке, но здесь, в реальном мире… Ее кокон медленно растаял в воздухе и она сказала
— Присядь, нам надо поговорить.
Я послушно сел.
— Я буду кратка. Я работаю в компании которая занимается разработкой новых устройств ввода-вывода информации. Сейчас мы тестируем некое устройство «V-Reaphone», которое позволяет человеку, вернее его сознанию, попадать в виртуальную реальность, в компьютерный мир, созданный воображением людей.
— Ты работаешь в Virtual Bridge? — поразился я. — Ты испытываешь на мне виреафоны? На живом человеке? Смотришь как они отражаются на половой активности, что-ли? Это разве законно?
— Погоди, — вздохнула она огорчаясь что я ее перебил. — В общем-то ты прав — я испытываю на тебе виреафоны и это незаконно о отношению к живому человеку, только ты не живой человек…
Я промолчал, в который раз за этот вечер теряясь в догадках — или она сошла с ума и надо вызывать скорую, или мне все это снится и тогда показаться врачу надо мне.
— Я работаю тестером. Для тестирования изобретений, любых — от лекарств до автомобилей, мы создаем виртульных подопытных и ставим на них опыты.
Никто не думал что они могут быть чем-то большим, чем подопытные. Ты один из них, ты ненастоящий.
Она замолчала но я не проронил ни звука. Теперь было абсолютно ясно кто-то тут сошел с ума и надо было либо бежать от нее либо сидеть тихо и ждать что будет дальше. Она продолжила.
— Для тестирования был создан реальный прототип прибора и я не имела права его одевать. Я должна была испытывать его только на тебе, виртуально…
Но… в общем я попробовала.
Тут она стала говорить неожиданно быстро, как бы извиняясь или пытаясь мне что-то объяснить, я не привык видеть ее такой, я не мог понять о чем она, только назойливая мысль с каждым ударом пульса стучала мне по лбу, повторяя что она меня не любит.
Она несла что-то о невхождении в контакт, кодексе тестеров, о смещении приоритетов и приводила какие-то цифры и чьи-то высказывания. Я потерялся в этом потоке. Я держал в руке бутылку, чувствуя влажную прохладу стекла, я ощущал привкус пива во рту, мне захотелось есть и опять зачесалась задница. Мое сознание отказывалось соглашаться с тем что я, обладающий таким букетом ощущений могу быть ненастоящим. Сквозь мысли донесся ее голос.
— …к примеру — ты ешь три раза в день примерно в одно и то же время, ты спишь по восемь часов и регулярно ходишь в туалет. Ты создаешь программы подобные тебе, они практически тождественны твоей реальности цикличны и ограниченны.
Сам подумай — похож ты на человека?
— А как люди себя ведут — ставят опыты на себе подобных? — злобно спросил я сам не зная почему — мне вовсе не хотелось ее обидеть, и продолжил тупо разглядывать засохшее на столе пятно от кофе. Оно напоминало очертания Австралии.
— Австралии не существует, — сказала она. — Твой мир всего лишь программа, в которой задано что имеется Австралия и оговорено в каком месте она находится.
— Но я могу туда поехать, — упрямо возразил я.
— Ты можешь поехать куда я тебя пошлю.
Я промолчал. Конечно я иногда задумывался о том как чувствуют себя программы в виртуалке, но мысль, высказанная Ангелиной была либо порождением ее интеллекта (тяжелый перелет может) либо с ней все-таки поговорили нео-буддисты.
— Ты — игра моего интеллекта. Нео-буддисты игра моего интеллекта.
Весь этот мир игра моего интеллекта.
Она размахнулась и бросила в меня неизвестно откуда взявшейся Теркой.
Кошка шлепнулась мне на колени и осталась лежать не шевелясь. Я погладил ее и пушистая шкура слезла вслед за моей рукой обнажая торчащие ребра. Я вскочил и полуободранная тушка шлепнулась на пол и осталась там лежать, как тряпичная кукла раскинув беспомощные лапы.
— Терку за что? — возмутился я.
Ангелина присела на корточки возле трупа и сделала несколько пассов руками. Кошка перевернулась на живот, потянулась и мурлыкнула. У нее была белая пушистая шерстка и голубые глаза. Она была толстая и смотрела добродушно.
— Ты колдунья, что ли? — так же тупо спросил я.
— Нет. То что ты видел как движения руками являют собой всего лишь изменения кода.
Это твой кот Алекс, он жил с тобой, потом он мне надоел и я сделала из него Терку. Ты просто не помнишь.
— Верни мне Терку, — потребовал я.
— Зачем — ты жил с Алексом дольше чем с ней. Ты его любил, он встречал тебя с работы и приносил тапочки — как собака. Ты просто не помнишь — я изменила код заведующий твоей памятью.
Я смотрел на незнакомого толстого кота который терся мне об ноги оставляя на джинсах белые шерстинки.
— Верни Терку, — попросил я чуть не плача.
— А может тебе вернуть память? — возразила она, и не дожидаясь ответа взмахнула рукой.
Я нагнулся и поднял Алекса на руки. Боже мой как он исхудал — под пушистой белоснежной шерстью чувствовались кости.
— Бедный котик, — сказал я и прижал его к себе. Он обнял меня лапами и принялся тереться мордой о небритый подбородок. Мой самый лучший кот в мире — Алекс. Я вспомнил как он любит залезать мне на плечи когда я смотрю телевизор и мять лапами затекшую шею, как он потешно купается летом в жару, бесстрашно прыгая в ванну с водой и барахтаясь там, как он забирается под одеяло и греет мне ноги когда я простужаюсь. Я подошел к холодильнику и достал кусочек свежей рыбы.
Алекс довольно принялся ее уничтожать.
— Вспомнил? — спросила Ангелина.
— Ты мне можешь объяснить что происходит? — миролюбиво попросил я.
— Да, могу. Вся твоя жизнь — моя работа ставшая моей игрой. Я сделала твою жизнь, впрочем как тебя и этот мир, и играла, радуясь и огорчаясь вместе с тобой. Я построила для тебя мир у которого существует история — я создала эту историю для тебя. Я придумала людей вокруг тебя, и животных тоже. Я создала иллюзию огромной планеты на которой ты был лишь маленькой пылинкой, хотя в действительности все что происходило на этой планете было для тебя — научные открытия, телепередачи, конкурсы красоты, забастовки рабочих, войны, рождения и смерти людей — все для того чтобы вызвать в тебе эмоции, понимаешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10