Непрофессионал их не различит, пока стрелять не начнет: «Макаров» как «Макаров».
И он похлопал себя по пустому карману.
Прежде чем у осрамившегося охранника вытянулось лицо, Блинков-младший догадался, чей пистолет сейчас прижат к Иркиному боку, и стал проталкиваться через толпу к офицерам. Он вспомнил, как Палыч подходил вместе с охранниками к Измятому майору и отирался за их спинами.
Америкэн бой вдруг стал отступать с причала.
– Да ничего ей не будет! – крикнул вслед ему Палыч. – Прокатится с нами в Эстонию и вернется. Пойми, Дэн, сейчас глупо ее отпускать! Она – наш пропуск!
Дэнни только покачал головой. Стало ясно, о чем он пытался договориться с Палычем. Самолюбивый Рыцарь хотел сохранить остатки чести.
Блинков-младший уже подходил к офицерам. Изменив направление, он метнулся к причалу, вырвался из рук попытавшегося задержать его Николая, оттолкнул с дороги Америкэн боя и схватился за канат.
– Возьмите меня! – кричал он. – Я тоже пропуск!
– Назад! Стреляю! – гремел в динамике голос Палыча.
Крик предназначался не Блинкову-младшему, а кинувшимся за ним офицерам. Они попятились. Канат был в руках у Блинкова-младшего. Стоило чуть потянуть его вверх, и петля на причальной тумбе распустилась бы. Измятый майор о чем-то вполголоса спросил Николая, а тот красноречиво повертел пальцем у виска.
Никто не понимал игры Блинкова-младшего.
– Возьмите меня, – не повышая голоса, повторил он Палычу. – Если не врете насчет денег.
Это был разговор на понятном для преступника языке. Палыч с любопытством взглянул на Блинкова-младшего и многозначительно сказал:
– Деньги отработать надо.
– Вам же нужен помощник, – Блинков-младший кивнул на скованного наручниками Худышку. – Возьмите, со мной вам легче будет.
Палыч колебался. И тут Америкэн бой, сам того не подозревая, подыграл Блинкову-младшему.
– Ну, ты и дешевка! – изумился он.
– Каждому хочется того, чего ему не хватает, – невозмутимо пояснил Блинков-младший, и это решило дело.
– Ладно, договорились, – кивнул Палыч. – Отвязывай.
Блинков-младший так натянул канат, что петля была готова соскочить с причальной тумбы, и сказал с усмешкой мальчиша-плохиша:
– Вы кое о чем забыли. Преступник оживился.
– Штуки тебе хватит? – спросил он и уставился в глаза Блинкову-младшему.
Это был настоящий поединок интеллектов! Коварство и опыт против острого ума и мгновенной реакции. Блинков-младший раскусил подвох. Тысяча долларов – соблазнительная сумма, но для побега за границу это не деньги. Если ответить: «Устраивает» – преступник поймет, что у тебя совсем другое на уме.
– В день и настоящими, – не моргнул глазом Блинков-младший. Чего уж мелочиться. – А за эту работу заплатите особо.
И он помахал в воздухе концом каната.
– А ты, я вижу, соображаешь, почем вода в пустыне, – философски заметил Палыч. – Не тяни время, отвязывай.
– Отвяжет она, – показав на Ирку, возразил Блинков-младший. – Сейчас мы с ней поменяемся местами, она выйдет из катера и отвяжет. Правда, Ира?
В Иркиных глазах мелькнуло понимание. Она кивнула, но тут преступник снова прижал ее горло, как будто Ирку вырывали у него из рук.
– С ума вы посходили из-за этой девчонки! Один – «Отпусти!», другой – «Отпусти!».
– Ну и отпустите, какая вам разница? У нее папа – полковник, у меня мама – подполковник. Но я хоть истерики закатывать не стану, – резонно сказал Блинков-младший.
Ирка трепыхнулась под рукой Палыча и сдавленно просипела:
– А я, что ли, стану? Она держалась молодцом.
Не дожидаясь ответа Палыча, Блинков-младший прыгнул в катер и близко подошел к преступнику. Теперь он был на линии огня. Его спина закрывала Палыча от офицеров.
– Сейчас мы с ней поменяемся местами, – сказал Блинков-младший и сам сунул голову под руку, лежавшую на Иркином горле.
– Не так. Повернись спиной, руки в карманы, – приказал Палыч.
Блинков-младший повиновался. Теперь он стоял к берегу лицом и видел, как, выискивая цель, чуть поводят стволами Измятый майор и бабуля. Они выжидали подходящего момента для выстрела.
– Оружие на землю! – занервничал Палыч.
В отличие от киношных полисменов майоры не кинулись выполнять приказание. Снежко скорчила изумленную гримасу, как английская леди, которой предложили семечек, а Измятый прямодушно сунул Палычу фигу свободной от пистолета рукой. Вслух обсуждать эту рассчитанную на простачков покупку майоры не хотели. Все, в том числе преступник, были профессионалами и понимали: Палыч жив, пока живы заложники, поэтому не станет стрелять первым.
Рука преступника легла на шею Блинкова-младшего и прижала его спиной к Ирке. Она оказалась между ним и Палычем, как начинка в «биг-маке». Под левую лопатку Блинкову-младшему бешено застучало ее сердце, и он задохнулся от нежности к этой трусихе и дуре, которая влезает в истории, а Дмитрий Олегович потом выручай.
Тупой ствол пистолета ткнулся ему под ребра. Он был согрет Иркиным теплом. Блинков-младший знал, что «Макаров» газовый, но все равно ощущение было не из приятных. Из чувства справедливости он вычеркнул «трусиху» из Иркиной характеристики.
– Вылезай, – скомандовал Ирке преступник. – Нет, постой. Учти: если ты не отвяжешь катер, я успею застрелить и тебя, и его. Теперь вылезай.
Ирка молча выскользнула из «биг-мака», и Блинков-младший утонул спиной в рыхлом пузе Палыча. Он подумал, что фальшивомонетчику нечего терять: Палыч старый и не проживет пятнадцать лет в колонии.
– Ир, только без глупостей, – сказал он в спину карабкавшейся на причал Ирке.
Он чувствовал, как покрывается жарким потом рука на его шее. Преступник нервничал.
Ирка влезла на причал, подцепила ногой обвитый вокруг тумбы канат и столкнула его в воду. После долгих переговоров, криков и угроз оружием это движение показалось таким простым, что Палыч не сразу осознал, что свободен. Он только сильнее вжал пистолет в бок Блинкова-младшего и стоял неподвижно.
Слабый ветер с берега отжимал катер от причала. Полоса воды за бортом становилась все шире. Ирка дошла до конца причала, и к ней сразу же бросились свои, а Блинкова-младшего уносило от берега в одном катере с матерым уголовником. Он сглотнул ком в горле и сказал:
– Я понимаю, что вы не должны мне доверять, но плыть как-то надо. Мне действительно хочется пожить свободной жизнью с деньгами и без школы. Я ваш. Я помог вам на глазах ста человек и не могу вернуться домой.
– Можешь. Ничего тебе не сделают, выпорют и простят, – с большим сожалением по неподсудным детским годам вздохнул фальшивомонетчик. – Но ты прав, Ванятка, плыть как-то надо. Прикрывай мне спину, в тебя стрелять не станут.
Блинков-младший понял, что «Гутенберг» и «Федоров Ваня» – шутка не Худышки, а Палыча.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
И он похлопал себя по пустому карману.
Прежде чем у осрамившегося охранника вытянулось лицо, Блинков-младший догадался, чей пистолет сейчас прижат к Иркиному боку, и стал проталкиваться через толпу к офицерам. Он вспомнил, как Палыч подходил вместе с охранниками к Измятому майору и отирался за их спинами.
Америкэн бой вдруг стал отступать с причала.
– Да ничего ей не будет! – крикнул вслед ему Палыч. – Прокатится с нами в Эстонию и вернется. Пойми, Дэн, сейчас глупо ее отпускать! Она – наш пропуск!
Дэнни только покачал головой. Стало ясно, о чем он пытался договориться с Палычем. Самолюбивый Рыцарь хотел сохранить остатки чести.
Блинков-младший уже подходил к офицерам. Изменив направление, он метнулся к причалу, вырвался из рук попытавшегося задержать его Николая, оттолкнул с дороги Америкэн боя и схватился за канат.
– Возьмите меня! – кричал он. – Я тоже пропуск!
– Назад! Стреляю! – гремел в динамике голос Палыча.
Крик предназначался не Блинкову-младшему, а кинувшимся за ним офицерам. Они попятились. Канат был в руках у Блинкова-младшего. Стоило чуть потянуть его вверх, и петля на причальной тумбе распустилась бы. Измятый майор о чем-то вполголоса спросил Николая, а тот красноречиво повертел пальцем у виска.
Никто не понимал игры Блинкова-младшего.
– Возьмите меня, – не повышая голоса, повторил он Палычу. – Если не врете насчет денег.
Это был разговор на понятном для преступника языке. Палыч с любопытством взглянул на Блинкова-младшего и многозначительно сказал:
– Деньги отработать надо.
– Вам же нужен помощник, – Блинков-младший кивнул на скованного наручниками Худышку. – Возьмите, со мной вам легче будет.
Палыч колебался. И тут Америкэн бой, сам того не подозревая, подыграл Блинкову-младшему.
– Ну, ты и дешевка! – изумился он.
– Каждому хочется того, чего ему не хватает, – невозмутимо пояснил Блинков-младший, и это решило дело.
– Ладно, договорились, – кивнул Палыч. – Отвязывай.
Блинков-младший так натянул канат, что петля была готова соскочить с причальной тумбы, и сказал с усмешкой мальчиша-плохиша:
– Вы кое о чем забыли. Преступник оживился.
– Штуки тебе хватит? – спросил он и уставился в глаза Блинкову-младшему.
Это был настоящий поединок интеллектов! Коварство и опыт против острого ума и мгновенной реакции. Блинков-младший раскусил подвох. Тысяча долларов – соблазнительная сумма, но для побега за границу это не деньги. Если ответить: «Устраивает» – преступник поймет, что у тебя совсем другое на уме.
– В день и настоящими, – не моргнул глазом Блинков-младший. Чего уж мелочиться. – А за эту работу заплатите особо.
И он помахал в воздухе концом каната.
– А ты, я вижу, соображаешь, почем вода в пустыне, – философски заметил Палыч. – Не тяни время, отвязывай.
– Отвяжет она, – показав на Ирку, возразил Блинков-младший. – Сейчас мы с ней поменяемся местами, она выйдет из катера и отвяжет. Правда, Ира?
В Иркиных глазах мелькнуло понимание. Она кивнула, но тут преступник снова прижал ее горло, как будто Ирку вырывали у него из рук.
– С ума вы посходили из-за этой девчонки! Один – «Отпусти!», другой – «Отпусти!».
– Ну и отпустите, какая вам разница? У нее папа – полковник, у меня мама – подполковник. Но я хоть истерики закатывать не стану, – резонно сказал Блинков-младший.
Ирка трепыхнулась под рукой Палыча и сдавленно просипела:
– А я, что ли, стану? Она держалась молодцом.
Не дожидаясь ответа Палыча, Блинков-младший прыгнул в катер и близко подошел к преступнику. Теперь он был на линии огня. Его спина закрывала Палыча от офицеров.
– Сейчас мы с ней поменяемся местами, – сказал Блинков-младший и сам сунул голову под руку, лежавшую на Иркином горле.
– Не так. Повернись спиной, руки в карманы, – приказал Палыч.
Блинков-младший повиновался. Теперь он стоял к берегу лицом и видел, как, выискивая цель, чуть поводят стволами Измятый майор и бабуля. Они выжидали подходящего момента для выстрела.
– Оружие на землю! – занервничал Палыч.
В отличие от киношных полисменов майоры не кинулись выполнять приказание. Снежко скорчила изумленную гримасу, как английская леди, которой предложили семечек, а Измятый прямодушно сунул Палычу фигу свободной от пистолета рукой. Вслух обсуждать эту рассчитанную на простачков покупку майоры не хотели. Все, в том числе преступник, были профессионалами и понимали: Палыч жив, пока живы заложники, поэтому не станет стрелять первым.
Рука преступника легла на шею Блинкова-младшего и прижала его спиной к Ирке. Она оказалась между ним и Палычем, как начинка в «биг-маке». Под левую лопатку Блинкову-младшему бешено застучало ее сердце, и он задохнулся от нежности к этой трусихе и дуре, которая влезает в истории, а Дмитрий Олегович потом выручай.
Тупой ствол пистолета ткнулся ему под ребра. Он был согрет Иркиным теплом. Блинков-младший знал, что «Макаров» газовый, но все равно ощущение было не из приятных. Из чувства справедливости он вычеркнул «трусиху» из Иркиной характеристики.
– Вылезай, – скомандовал Ирке преступник. – Нет, постой. Учти: если ты не отвяжешь катер, я успею застрелить и тебя, и его. Теперь вылезай.
Ирка молча выскользнула из «биг-мака», и Блинков-младший утонул спиной в рыхлом пузе Палыча. Он подумал, что фальшивомонетчику нечего терять: Палыч старый и не проживет пятнадцать лет в колонии.
– Ир, только без глупостей, – сказал он в спину карабкавшейся на причал Ирке.
Он чувствовал, как покрывается жарким потом рука на его шее. Преступник нервничал.
Ирка влезла на причал, подцепила ногой обвитый вокруг тумбы канат и столкнула его в воду. После долгих переговоров, криков и угроз оружием это движение показалось таким простым, что Палыч не сразу осознал, что свободен. Он только сильнее вжал пистолет в бок Блинкова-младшего и стоял неподвижно.
Слабый ветер с берега отжимал катер от причала. Полоса воды за бортом становилась все шире. Ирка дошла до конца причала, и к ней сразу же бросились свои, а Блинкова-младшего уносило от берега в одном катере с матерым уголовником. Он сглотнул ком в горле и сказал:
– Я понимаю, что вы не должны мне доверять, но плыть как-то надо. Мне действительно хочется пожить свободной жизнью с деньгами и без школы. Я ваш. Я помог вам на глазах ста человек и не могу вернуться домой.
– Можешь. Ничего тебе не сделают, выпорют и простят, – с большим сожалением по неподсудным детским годам вздохнул фальшивомонетчик. – Но ты прав, Ванятка, плыть как-то надо. Прикрывай мне спину, в тебя стрелять не станут.
Блинков-младший понял, что «Гутенберг» и «Федоров Ваня» – шутка не Худышки, а Палыча.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44