Ответа не последовало, и Фокс, не заду­мываясь, вышиб дверь.
И ворвался внутрь. Одним взглядом во­брал в себя всю эту голую белую комнату с темным пятном на широкой белой кровати — и заорал уже во весь голос:
— Слезь с нее! Прочь!
Времени выполнить приказ у парня, если честно, просто не было. Почти одновременно с воплем Молдер ухватил треклятого щенка за горло и за шиворот и рывком отбросил к стене.
Скалли лежала на кровати не шевелясь, полы плаща разбросаны в стороны, блузка полурасстегнута... но не больше. И, похоже, пребывала в беспамятстве.
Фокс поднял женщину за локти и выволок из комнаты.
Мальчишка остался стоять, судорожно вце­пившись в гнутый стальной прут спинки кро­вати.
На лестничной площадке Молдер поставил Дэйну на ноги. Стоять она могла. Но не боль­ше. И не слишком ровно. Фоксу приходилось очень тщательно следить, куда она шагает — на ступеньку или в проем между столбика­ми перил. Попутно он пытался привести в порядок ее одежду, но сведенные вместе полы плаща тут же распахивались снова, да и пу­говицы блузки никак не желали застегиваться сами. Скалли смотрела на напарника стеклянными широко раскрытыми глазами, механи­чески переставляла ноги. На вопросы не от­вечала. Самым внятным звуком, который ей удалось произнести, было: «Мн».
Они вывалились на крыльцо, Фокс в оче­редной раз стянул ее плащ у ворота...
И застыл. Вокруг плотным полукольцом стояли все обитатели деревушки.
На отекшем лице Дэйны не отразилось и тени понимания. Фокс с окаменевшей челюс­тью выдвинулся вперед, заслоняя беспомощ­ную женщину.
Из толпы вышла сестра Абигайль. Глаза ее гневно сверкали.
— Я же просила вас не вмешиваться!
Фокс автоматически кивнул — да, это прав­да. Просили. Все честно. Если вся толпа на­валится разом, оружие не поможет. Поэтому Молдер и не пытался за него хвататься. От фанатиков можно ждать всего, даже погребе­ния заживо в подземной рукотворной пещере под гимны собственного сочинения, но, черт возьми, должен же быть какой-то выход.
Он инстинктивно обнял Дэйну за плечи, прижал к себе. Скалли с грехом пополам сфокусировала глаза на сестре Абигайль. Две женщины какое-то время смотрели друг на друга — одна бессмысленно, вторая изучаю­ще и, пожалуй, даже сочувственно. Затем снова посмотрела на Молдера, и ярость вернулась. Лицо Абигайль исказилось, но боль­ше ни слова она не произнесла. Просто от­ступила в сторону. Повинуясь безмолвному приказу, толпа расступилась, образовав уз­кий проход. Фокс втянул ноздрями воздух. Их действительно отпускали. Подвоха не было. Он коротко кивнул в знак призна­тельности. И за руку повел Скалли прочь.
Подождав, пока чужаки пройдут мимо, «родственники», словно рой обугленных пчел, втянулись в леток Главного дома.
Когда они достаточно далеко отошли от этих психопатов, Фокс не нашел ничего луч­шего, как задать идиотский вопрос:
— Какого черта ты там делала?!
— Не знаю, — ответила Дэйна плохо повинующимися губами.
— Не знаешь? — Фокс, перепуганный и сбитый с толку, впервые в жизни устраивал семейную сцену. Отсутствие семейных отно­шений его не остановило.
— Не знаю,— повторила Дэйна, судорож­но сглотнула, вывернулась из рук Молдера и быстрым шагом направилась обратно.
Обалдевший Фокс зашагал следом, гото­вый перехватить ее, если окажется, что Скал­ли в приступе умопомрачения собирается вер­нуться. И, видимо от обалдения, умудрился задать второй подряд идиотский вопрос:
— С тобой все в порядке?
Ответом послужил мучительный горловой звук. Дэйна согнулась, и ее желудок вывер­нуло наизнанку.
Большинство « родственников » остались внизу, только сестра Абигайль и четверо старших братьев продолжали подниматься по ступенькам, стремительно и неумолимо. Дверь в комнату Эндрю была открыта нарас­пашку, а сам мальчишка по-прежнему стоял у стены. Он был очень бледен.
— Что ты скажешь, брат Эндрю, в свое оправдание? — голос сестры Абигайль был ледяным, как белая глиняная взвесь, застыв­шая на коже.
— Мне не надо оправдываться, — тихо, но твердо ответил он. — Все обеты испол­нены, кроме последнего. Мы должны воссо­единиться. Раньше я знал место, где оказался наш брат. Оно очень большое. Намного боль­ше, чем Стивстон. Теперь будет проще. Брата Мартина найдет эта женщина. А я найду ее.
Сестра Абигайль с силой втянула в себя воздух. Глаза ее сверкали. Юноша не отво­дил взгляда. Игра в «гляделки» грозила за­тянуться, поэтому Эндрю заговорил снова:
— Исход близок. Я должен срочно по­пасть в место, которое называют Германтаун. И мне понадобится помощь братьев.
Прошло еще несколько долгих, как молит­ва, секунд. Наконец сестра Абигайль шум­но выдохнула. Четверо за ее спиной рассла­бились.
— Хорошо, - сухо сказала она. Четверо, немного замешкавшись, вышли за дверь и затопали вниз по лестнице. Жен­щина не двигалась с места, дожидаясь, пока затихнут их шаги.
— Ты солгал в главном, — тихо произне­сла она. — Ты хотел согрешить.
— Это не имеет значения, — устало отве­тил Эндрю.
Глаза Абигайль снова полыхнули гневом. Однако угрюмый молодой человек уже ниче­го не боялся:
— Кто я такой, чтобы судить брата мо­его? Кто ты — чтобы судить меня?
— Ты Познающий.
— Да. — Он все еще не двигался. Только черная челка качнулась, закрыв на секунду его глаза. — И если ты без греха, ты кинешь камень. Но я не верю, что ты без греха. — Он помедлил. — Я знаю, — с нажимом вы­говорил юноша, — что это не так.
На этот раз долгое молчание нарушила женщина:
— Когда наш заблудший брат снова бу­дет с нами, наказание будет снято с тебя, Познающий.
— Ты уже сняла с меня наказание, стар­шая сестра. И это тоже не имеет значения. Я сделаю то, что должен.
— Ты сделаешь то, что должен, — после паузы отозвалась она и вышла.
Стивстон, штат Массачусетс
Третий день
Поздний вечер
Призрак остановился у придорожного кафе. Пока Дэйна приводила себя в порядок, он наскоро перекусил — понимая, что она сей­час на еду и смотреть не сможет, — потом взял два стаканчика кофе и вернулся в ма­шину. Скалли уже сидела на своем месте. Лицо по-прежнему было измученным и отек­шим, но, по крайней мере, его выражение стало осмысленным.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Молдер, сразу отводя взгляд в сторону.
— Лучше. — Она отхлебнула кофе, при­слушиваясь к ощущениям в желудке. Нет, позывы к рвоте прекратились. — Вообще-то, мне немножко неловко.
— Почему? — стараясь говорить совер­шенно нейтрально, отозвался Фокс. — Ведь ты же ничего не помнишь, правда?
— Ну, какие-то обрывки смутно помнятся...
— А почему ты не вышла оттуда раньше?
— Понимаешь, он сказал мне, что знает, кто убийца.
— Откуда ты знаешь, что убийца — это не он сам?
Скалли помолчала. Сейчас, опомнившись, она и сама отдавала себе отчет, что при нор­мальном расследовании брат Эндрю оказался бы в списке подозреваемых на первом месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17