Скотти подобрал для него подругу — маламутку по кличке Ласка. Она, наоборот, очень любила, когда на улицах Нома ею восхищались. Чтобы победить неприязнь Бальди к многолюдству, она брала в зубы его поводок и выводила на прогулку под умиленные взоры всех жителей.
Депутаты от Аляски даже подарили знаменитому псу золотой ошейник, на котором было выгравировано: «От Ласки — Бальди».
Когда знакомишься с биографией Скотти Аллена, больше всего поражает обилие перебывавших у него «из ряда вон выходящих» собак. Это лишний раз доказывает, что ценность собаки часто, если не всегда, зависит от ее хозяина, от полученных ею воспитания и дрессировки, иными словами — от среды (ведь точно так обстоит дело и с людьми).
Одну из этих несравненных собак звали Дубби (мы уже упоминали о ней). Она тоже прославилась настолько, что Альберт Финк (юрист, составивший правила «Большой гонки через Аляску»), встречая ее на улицах Нома, снимал перед нею шляпу!
Дубби, как и Бальди, пользовалась полной свободой и могла гулять, где хотела. Во время поездки на нартах она бежала впереди собак, чтобы увлекать их за собой и отыскивать путь, если в этом встречалась надобность. Она бесподобно умела находить тропу, даже если последняя была покрыта слоем снега. Однажды Скотти со своей упряжкой во главе с Дубби был застигнут пургой в 150 километрах к северу от Нома и искал хижину, где можно было бы укрыться от непогоды и где, как он знал, имелись съестные припасы и дрова.
Бушующая стихия заставила его сделать привал и дать собакам возможность спрятаться в снежных норах. Вьюга могла длиться несколько недель, а продуктов хватило бы лишь на два дня. Этот срок удалось растянуть до пяти дней. Так как пурга не утихала, а дальше ждать было невозможно, он решил вновь пуститься на поиски хижины. Не оставалось ни грамма пищи ни для себя, ни для собак, а мысль о том, что можно принести одну из них в жертву и накормить остальных, у него не возникала. Оставался единственный выход — как можно скорее найти ту хижину.
Дубби, будучи, как обычно, на свободе, бежала перед упряжкой. Заметив на горизонте огонек, Скотти велел ей свернуть в эту сторону, но она заупрямилась и продолжала бежать в избранном ею направлении. Приказания, проклятия, ругань — ничто не помогало. Скотти был в бешенстве, ведь в этой отчаянной ситуации мелькнувший огонек казался единственным якорем спасения.
После долгого бега упряжка, которую вела Дубби, остановилась, и собаки принялись лихорадочно рыться в снегу. Скотти подошел, по-прежнему сердясь на них, но заинтересованный их поведением. Вдруг Дубби исчезла в прорытой ею норе. Это оказался туннель, ведший к хижине, совершенно погребенной под снегом.
Что касается огонька, это, как Скотти потом легко догадался, была звезда, очень низко стоявшая над горизонтом и замеченная им в минуту затишья. Так Дубби еще раз проявила поразительный инстинкт, единственный в своем роде.
Все аляскинские старожилы и даже индейцы знали Дубби. Когда Скотти удалился от дел, он взял ее к себе домой. Его дети приучили ее охранять котенка по кличке Техас. Когда Дубби выходила с ним на улицы Нома, ни одна собака не осмеливалась на враждебный выпад против котенка.
Когда Дубби умерла, известие об этом появилось в самых крупных американских газетах под заголовком: «Кончина величайшей аляскинской собаки».
Именно благодаря Скотти Аллену и его легендарным собакам «Большие гонки через Аляску» до сих пор пользуются в США известностью. Это состязание способствовало тому, что в Америке узнали об арктических собаках, стали изучать и улучшать их породы.
7. Война 1914—1918 годов

Сверхсекретная миссия
Я описал жизнь Скотти Аллена, поскольку то, что в ней связано с собаками, весьма показательно. Однако не следует думать, что Скотти — некий зарубежный полярный герой, не имеющий никакого касательства к нам, французам. Мы должны быть благодарны ему за то, что он сделал для нашей армии в годы, когда мы очень нуждались в помощи, — в годы первой мировой войны.
Он выполнил для нас сверхсекретную миссию вполне в его духе, так как дело шло о собаках и нартах.
В начале 1915 года представитель французского правительства был послан в Ном, чтобы уговорить Скотти поставить собак для фронта. Высшее французское командование испытывало большие затруднения с транспортом зимой в глубоких снегах Вогезов. Было нарушено снабжение самыми необходимыми боеприпасами, в том числе для тяжелого оружия, хотя использовали все: лошадей, ослов, мулов, автомашины и людей. Тогда подумали о ездовых собаках и сразу же о Скотти Аллене, ведь слава его гремела на весь мир.
В августе 1915 года ответственным лицом за это дело назначили капитана Моффле, который жил на Аляске до войны. Ему поручили набрать четыреста собак и доставить их на театр военных действий с полным снаряжением. Капитан Моффле после тяжелого ранения приходил в себя в Канаде и остался в Монреале, чтобы организовать приемку собак, а его помощник, лейтенант Хаас, также знакомый с Арктикой, отправился в Ном. Приехав в Сиэтл, он послал Скотти шифрованную телеграмму с просьбой безотлагательно приобрести сотню собак со снаряжением. Переписка велась шифром не столько с целью соблюдения военной тайны, сколько для того, чтобы цены на собак не вздулись.
Скотти, перенесший незадолго до того воспаление легких, уже несколько месяцев не выходил из дома, и, когда он стал посещать эскимосские селения, это никого не удивило. Его радушно принимали как старого друга, каким он и был, и заводили оживленные разговоры о собаках, о нартах, о гонках.
Когда лейтенант Хаас прибыл на борту «Сенатора», осталось лишь собрать закупленных собак. На другой день после его приезда были уже готовы сто шесть собак с нартами, упряжью и двумя тоннами сушеной рыбы.
Все население Нома высыпало на улицы смотреть на это зрелище. Шли горячие споры о том, как Скотти их поведет: подобное затевалось впервые. Чтобы отвести столько псов к месту погрузки попарно, требовалось около пятидесяти человек. Но Скотти придумал другой способ. Он взял канат длиной немногим более ста метров с 53 кольцами, укрепленными на расстоянии 1,6 метра друг от друга. Когда баржа, которая должна была перевезти собак с набережной на пароход, стоявший в бухте на якоре, оказалась при отливе на сухом месте, Скотти привязал собак попарно к кольцам, а впереди, чтобы обеспечить контроль, поставил 28 собственных псов (все — потомки Бальди).
Ничего подобного никогда не видели: сто шесть псов, запряженных попарно с помощью каната длиной более ста метров!
Если бы канат лопнул или соседние собаки передрались между собой, это окончилось бы бедой. Но бежавшие впереди во главе со Спотом были на высоте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47