..
Соррини
(прерывает его)
И нынче приходить велел.
Слуга
О господин мой, как она жалка;
Я, слыша речь ее, расплакался.
Шесть, семь ребят в лохмотьях,
Лежащих на соломе без кусочка хлеба
Насущного. Как я вообразил их крик:
"Мать! дай нам хлеба,-- хлеба... мать!--дай
хлеба!"
Признаться, сердце сжалось у меня.
Соррини
Молчи, молчи -- не то и я заплачу!..
О боже мой, пошли благословенье
На бедную, забытую семью.
Услыши недостойного молитву.
(Слуге громко.)
Дай пять серебряных монет -- да от меня -
Слуга смотрит на него. Соррини подходит и говорит тихо.
Ступай; дай ей одну!..
Слуга
Да сжальтеся!..
Соррини
(топнув, громко)
Как? много?
Добра не делаем мы никогда довольно...
Слуга в смущении уходит.
А л в а р ец
Я удивляюсь вам, снятой отец.
Соррини
Ах, замолчите -- я молю вас -
Слышать страшно...
Я самый-самый бедный грешник.
А л в а р е ц
(глядит в окно)
Вот и жена моя идет из церкви,
А с ней Эмилия с своими четками.
Соррини
(в сторону)
Идет прелестная! пусть бережется; если Заронит искру пламя в эту грудь, Оледеневшую от лет... то нелегко
Она избегнет рук моих -- мне трудно
Носить поныне маску -- и что ж делать?
Того уж требует мой сан. Ха! ха! ха! ха!..
Эмилия и донна Мария входят.
Как счастлив я, что вижу наконец
Прелестную Марию -- и тебя,
Невинную Эмилию. О! Алварец!
Не должен тот роптать на провиденье,
Кто обладает этими дарами неба,
Хотя бы крыши не было от солнца
Их защитить.
А л в а ре ц
Эмилия, поди сюда.
Я объявил отцу Сорринию,
Что влюблена ты.
Эмилия
(покраснев)
Батюшка!
Алварец
Молчи.
Отец святой тебя наставить хочет
В том, как вредна любовь,-- а ты,
Ты слушай со вниманьем -- чтоб ни слова
Не кинул он на воздух -- сердце
Твое запутано; не знаешь ты,
Чего ты хочешь -- он тебе откроет
Опасность страшную любви.
С op p и н и
Да, если мне позволил ваш родитель,
То я готов неопытность ввести
На лучший путь. Там нет цветов,
Там терния, но цель, к которой мы
Приходим, веселит нас -- а былое
Печально или весело, смотря по тем Мгновениям, когда о нем воспоминаешь.
Итак, всего важней последствие;
Коль к доброму концу деянья наши,
То способы всегда уж хороши,
Какие б ни были -- страшись Фернанда!
Он льстит тебе, обманет -- или,
Положим, на тебе он женится,-
Но это для того, чтоб быть богаче.
А л в а р е ц
Да этого не будет никогда;
Скорей все мертвые воскреснут.
С о р р и ни
Не говорите этого -- бывают
Такие случаи. Но вас, Эмилия
Прошу бояться пламенной любви.
Быть может, притворяется Фернандо?
Послушайте, я расскажу вам случай,
Которому свидетель был в Мадрите,
При инквизиции святой.
У девушки одной любовник был,
Красивый, молодой и умный малый,
И, так сказать, на все удалый.
И он красавицу мою любил,
И очень долго это продолжалось;
Как, наконец, заметила она,
Что, от нее без грусти удаляясь
Под разными предлогами, не стал
Он находить веселья в разговоре нежном,
Что к ней он вовсе охладел,
Что не дивился уж красе ее наряда
И призывающего взгляда
Он понимать уж не умел.
Как женщине все это не заметить,
Когда вся жизнь ее в том только состоит?..
Вот ревность в грудь ее, как червь, закралась
И долго сердце горькое точила...
Ну, просто без обиняков скажу,
Она любимца отравила,
И он скончался в двое суток.
Но так как бедный сей испанец
Служил при инквизиции писцом,
То в дело все вошли по праву мщенья:
Преступницу наказывали долго,
Именье в пользу церкви обратив,-
И наконец замучили до смерти!
Все содрогаются.
Вот следствия любви!.. страшись, Эмилия
На мячик сердце в нас походит, положи
Ты на крутой горе его тихонько,
И он не тронется -- но раз толкнув,
За ним хоть бросишься, но не догонишь.
Не так ли говорю я?
Ал варец
Точно так.
Вы совершенно справедливо поступили
С несчастною преступницей! --- как? отравить Служителя священной инквизиции?
Она мученья смерти заслужила.
Соррини
Нет! я совсем не говорю сего.
(кидая взор на Эмилию.)
Я слишком жалостлив,-- насильно
Меня заставили бумагу подписать;
Все члены у меня, хладея, трепетали,
И осуждал мой ум, что пальцы написали!..
Но такова судьба судей земных!
Все люди мы; и ослепленье страсти,
Безумное волнение души должны мы
Прощать, когда мы излечить не в силах.
Донна Мария
Ах! я и прежде так судила.
Ал варе ц
И в самом деле правда это!
С о р р и н и
(радостно в сторону)
Они меня боятся!
Эмилия
Позволь тебя спросить мне, батюшка,
К чему все это клонится.
А л в ар е ц
К тому,
Что не должна ты плакать и крушиться
Об том, что более Фернандо не увидишь -
Он нагрубил мне нынче. И навеки
Его из дому я прогнал.
Не смей с ним видеться тихонько; иначе Страшися оскорбленного отца...
Прощаю я твою любовь, как бы порок,
В котором ты исправилась. Надеюсь,
Что это будет так, по крайней мере.
С о р р и н и
Утешьтесь, нежная Эмилия!
Любовь пройдет, самим вам будет легче.
Э м и л и я
(сквозь слезы)
Довольно и того, что сделали;
Но для чего смеяться надо мной?..
(Плачет.)
Эмилия уходит, закрыв глаза платком. Все в изумлении.
Соррини
Как резко вы сказали, Алварец!
Нечаянный удар вослед себе
Ведет раскаянье нередко.
Алварец
Э, нужды нет, отец Соррини,-
Ведь надо было бы открыть;
А чем скорей, тем лучше...
Соррини
Не всегда.
Вы знаете ли: женщина цветок,
Который, если вы его согнете вдруг,-- Изломится.
Донна Мария
Да не угодно ль вам
Позавтракать, отец Соррини.
С о р р и ни
Благодарю, прекрасная Мария!
Земная пища часто не должна
Ласкать того, кто пищею духовной
Владеет. До свиданья! Донна, до свиданья!
И вы, почтенный друг мой, Алварец!
Желаю, чтоб небес благословенье
Сошло на дом ваш... и... чтоб ваша дочь Утешилась скорей; я думаю,
Она и не замедлит. Ха! ха! ха! прощайте!
(Уходит, низко кланяясь.)
Алварец
Когда еще нам сделать честь придет
Вам в голову, то, верьте мне,
Открыты будут ежедневно двери
Мои для вас... как сердце... (кланяясь)
одолжите!
Соррини, провожаемый до двери, уходит наконец.
Ну, слава Богу!., он такой смиренный,
Что и не знаешь, что сказать ему.
Боюсь таких людей, которые всегда
На языке своем имеют: да! и да!
Хоть сердятся они -- не знаешь извиниться,
Затем, что с виду всем довольны.
Но с кем бранился я -
С тем можно помириться!..
Уходят все.
СЦЕНА II
Ночь. Театр являет сад и балкон с левой стороны. На него выходит Эмилия. Балкон соединен ступенями с садом. Эмилия сидит. Месяц над деревьями.
Эмилия
Все тихо!--только это сердце беспокойно; Неблагодарный! я его просила,
Чтобы хоть для меня он удержался.
Ужели для меня не мог он? -- вот мужчины! Ужели мненье моего отца
Ему дороже, чем любовь моя?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18