Минуты не прош
ло, как я затосковал по ее телу. Сорвался, вошел, она у зеркала при чесывается Я носом в душистые, завитки забрался, губы к плечу при- жались руки груди снизу ласкают, а член уже между булочками за
да головкой бродит. Так ему предыдущее понравилось, что ждать он больше не может. Она мои руки к грудям еще крепче прижимает и
задан так выставляет и в зеркало на нас смотрит, улыбается. А мне низко. Подал ей дрожащей рукой туфельки на высоченном каблуке,
помог надеть, рука по животу к клиторочку пришла, нажала этот
спусковой крючок, она дернулась и наделась на меня. Еще немного
в зеркало посмотрела, ухватила меня руками за шею, я ее членом
приподнял легонько, она что-то пробормотала, бросила шею и нача- ла вниз головой склоняться. Стала так, что ей видно, как мошонка с яичками ее по губкам бьет, прижала их рукой к ним и я влил в нее вторую порцию так, что оторваться уже сил .не осталось. И ноги не держат. Постояла она минутку головой вниз, дождалась когда член
сам из нее вылез, распрямилась и, обернувшись, обняла так, что у меня круги пошли перед глазами.
-- Иди, милый, я сейчас...
Пришла влажная, я ее за талию себе на рот посадил, языком
отыскал клитор и ласкаю нежно. А вот и вход в сладостную темницу, а вот и перешеек между двумя пленительными дырочками И так мне
сладко и радостно. Вдруг - горечь на языке
- Почему горько?
- Я хотела тебя в попочку пригласить...- Приготовила.
Меня словно дубиной по всей длине позвоночника!
- Какой ты нетерпеливый.. ненасытный! - прижалась грудью,
вытащила подушки из-под головы, улеглась животом:
- Иди!
Головкой прижался ко входу повозился немного, чтобы она к ве
личине привыкла, ввел мягко и неглубоко, еще глубже, еще.. ада
вил и провалился. Она сначала только вздрагивала и тяжело дышала потом начала руками по простыне хлопать, то одной, то другой, по том обеими, а когда на финишную прямую я выскочил, ухватила
опять руками назад мою шею и с криками, извиваясь, пила мою лю
бовь. Судороги пробежали по ее телу и она отключилась, вздрагивая еще несколько минут. А я стоял на коленях, любуясь этим прекрас- ным телом, прижался губами к ее пяточке и тоже затих, не умея по- нять и выразить громаду обретенного счастья. Потом, когда мы ле- жали. обнявшись, я спросил:
- А в Берлине ты давно была?
- Давно уже А что?.
- Да вот, мне говорили, что там обычай есть по ночам кушать.
Я хотел узнать, это поздний ужин или ранний завтрак?
- Завтрак. Мы с тобой ужинали.
- По-моему ты не успела. Тебе хулиганы не дали. -И я, шутя,
щелкнул ее по носу. - Я приготовлю.
- А я отдохну. Ты меня совсем замучил, импотент несчастный.
И она больно щелкнула мне по лбу. - Я поцеловал ее в грудь и от- правился на кухню. Быстро приготовил еду, откупорил шампанское,
поколебался минутку и положил у ее прибора набор фотографий ее
ню.
Отыскал в ванной. Свеженькая, причесанная, пальчики обли
жешь. Принял душ, вернулся, она свои фотопортреты рассматривает. Смотрит с хитрецой:
- Похожа?
Я вобрал ее губы в себя.
- Согласись, что до ванной ты ничего не мог понять. Я тебя на
рочно выпустила, чтобы ты российский секс не путал с европейским,
Я опустился на колени, нежно развел ее бедра и надолго приник
ртом к ее пухленьким губкам.
С удовольствием выпили по бокалу шампанского, поковырялись в
еде а потом она рассказала, уже в постели, о своем муже Это была история все с той же самой ранней эякуляцией.
- Двух девочек он мне заделал, но ты же видишь, что мне надо
гораздо большего. Я поставила вопрос ребром: либо развод, либо он не задает мне лишних вопросов. Разумеется, что я не буду ставить его в глупое положение. а этом и порешили.
Потом она мне делала массаж и это снова перешло в ласку и со
вокупленне. Потом отдельно занялась фаллосом и вылепила из него
для себя что-то мне дотоле неизвестное. Тут же со стоном откину- лась на спину и потянула меня на себя. Вот тут только я узнал ее страсть. Своими нежными губками она хватала мой член. как щука
мелкую рыбешку! е я входил в ее прелестные катакомбы, она та
щила меня в чарующую неизвестность, я должен был благодарить
Бога за то, что там не было зубов! Она высоко поднимала прямые
ноги, делала какие-то немыслимые дикие вращательные движения,
которые позволяли ее влагалищу набрасываться на меня, обнимать,
сжимать, давать крошечную свободу чтобы с еще большей яростью
и жадностью заглатывать меня. Иногда она едва ли не пугала меня своим, неистовством, но все вместе это было так прекрасно, что такое забыть было невозможно.
Когда эта буря страсти закончилась очередным бессилием, мы
уснули не разъединяясь.
Утреннее совокупление оказалось нежным и ласковым. Ксения
поцеловала головку ее ненаглядного, как она сказала, выразила на- дежду, на скорое свидание. о я знал, что скорого свидания не будет. Я рекомендую ее Большому Шефу и потеряю право на несанкци
онированный контакт. Такова была эта се ля вивка!
Я сказал, что с ней свяжутся, что главный тест она выполнила,
дал денег на такси и мы расстались.
Позвонил Леокадии, отменил сегодняшний раунд с новой абитури
енткой. От прошедшей ночи следовало хорошо отойти. Она не прими- нула позлорадствовать:
- А я что говорила?
Что говорила? Хороша Ксюша, не то что выпускницы Хотя, если
Мира... о, дивы дивами, а были и другие дела.
Через неделю пора лететь в Штаты и надо бы прокрутить с Мо
исеем некоторые детали командировки. Моисей мне определенно нра- вился. Чем дальше, тем больше я доверял его иезуитскому уму, уме- нию предвидеть самые неожиданные повороты в развитии операции
или какого-то процесса в наших действиях, догадываться чисто ню- хом о маневрах конкурентов, искать и находить деньги там, где про шли толпы коммерсантов. Позвонил к нему на дачу, где еще я не
был.
Дача казалась внешне небольшой. Одноэтажный домик под чере
пичной крышей, труба котельной, высокий глухой забор. Моисей на- брал код, рядом с воротами и они открылись Гараж на три места.
Одно занято - "Кадиллак" с дипломатическим номером.
- Ого! - сказал я.
- Угу! - сказал он.
Из гаража внутренним коридором вглубь дома. объясняя по пу
ти значение помещений за закрытыми дверьми. Сауна, спортзал, биллиардная, мастерская, еще что-то и еще. Коридор уперся в гостиную.
- Это атриум. - сказал Моисей. - аправо кабинет, налево
спальня, прямо - служебные помещения...
Я огляделся Я никогда не был в подобной комнате, я никогда
не видел -этих окрашенных в темнобордовые тона стен, разделенных через равные промежутки тонкими белыми колоннами я никогда не
видел такого потолка с имитацией отверстия на три метра в диамет- ре, сквозь которое синело небо с белыми облаками. Я никогда не
был здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
ло, как я затосковал по ее телу. Сорвался, вошел, она у зеркала при чесывается Я носом в душистые, завитки забрался, губы к плечу при- жались руки груди снизу ласкают, а член уже между булочками за
да головкой бродит. Так ему предыдущее понравилось, что ждать он больше не может. Она мои руки к грудям еще крепче прижимает и
задан так выставляет и в зеркало на нас смотрит, улыбается. А мне низко. Подал ей дрожащей рукой туфельки на высоченном каблуке,
помог надеть, рука по животу к клиторочку пришла, нажала этот
спусковой крючок, она дернулась и наделась на меня. Еще немного
в зеркало посмотрела, ухватила меня руками за шею, я ее членом
приподнял легонько, она что-то пробормотала, бросила шею и нача- ла вниз головой склоняться. Стала так, что ей видно, как мошонка с яичками ее по губкам бьет, прижала их рукой к ним и я влил в нее вторую порцию так, что оторваться уже сил .не осталось. И ноги не держат. Постояла она минутку головой вниз, дождалась когда член
сам из нее вылез, распрямилась и, обернувшись, обняла так, что у меня круги пошли перед глазами.
-- Иди, милый, я сейчас...
Пришла влажная, я ее за талию себе на рот посадил, языком
отыскал клитор и ласкаю нежно. А вот и вход в сладостную темницу, а вот и перешеек между двумя пленительными дырочками И так мне
сладко и радостно. Вдруг - горечь на языке
- Почему горько?
- Я хотела тебя в попочку пригласить...- Приготовила.
Меня словно дубиной по всей длине позвоночника!
- Какой ты нетерпеливый.. ненасытный! - прижалась грудью,
вытащила подушки из-под головы, улеглась животом:
- Иди!
Головкой прижался ко входу повозился немного, чтобы она к ве
личине привыкла, ввел мягко и неглубоко, еще глубже, еще.. ада
вил и провалился. Она сначала только вздрагивала и тяжело дышала потом начала руками по простыне хлопать, то одной, то другой, по том обеими, а когда на финишную прямую я выскочил, ухватила
опять руками назад мою шею и с криками, извиваясь, пила мою лю
бовь. Судороги пробежали по ее телу и она отключилась, вздрагивая еще несколько минут. А я стоял на коленях, любуясь этим прекрас- ным телом, прижался губами к ее пяточке и тоже затих, не умея по- нять и выразить громаду обретенного счастья. Потом, когда мы ле- жали. обнявшись, я спросил:
- А в Берлине ты давно была?
- Давно уже А что?.
- Да вот, мне говорили, что там обычай есть по ночам кушать.
Я хотел узнать, это поздний ужин или ранний завтрак?
- Завтрак. Мы с тобой ужинали.
- По-моему ты не успела. Тебе хулиганы не дали. -И я, шутя,
щелкнул ее по носу. - Я приготовлю.
- А я отдохну. Ты меня совсем замучил, импотент несчастный.
И она больно щелкнула мне по лбу. - Я поцеловал ее в грудь и от- правился на кухню. Быстро приготовил еду, откупорил шампанское,
поколебался минутку и положил у ее прибора набор фотографий ее
ню.
Отыскал в ванной. Свеженькая, причесанная, пальчики обли
жешь. Принял душ, вернулся, она свои фотопортреты рассматривает. Смотрит с хитрецой:
- Похожа?
Я вобрал ее губы в себя.
- Согласись, что до ванной ты ничего не мог понять. Я тебя на
рочно выпустила, чтобы ты российский секс не путал с европейским,
Я опустился на колени, нежно развел ее бедра и надолго приник
ртом к ее пухленьким губкам.
С удовольствием выпили по бокалу шампанского, поковырялись в
еде а потом она рассказала, уже в постели, о своем муже Это была история все с той же самой ранней эякуляцией.
- Двух девочек он мне заделал, но ты же видишь, что мне надо
гораздо большего. Я поставила вопрос ребром: либо развод, либо он не задает мне лишних вопросов. Разумеется, что я не буду ставить его в глупое положение. а этом и порешили.
Потом она мне делала массаж и это снова перешло в ласку и со
вокупленне. Потом отдельно занялась фаллосом и вылепила из него
для себя что-то мне дотоле неизвестное. Тут же со стоном откину- лась на спину и потянула меня на себя. Вот тут только я узнал ее страсть. Своими нежными губками она хватала мой член. как щука
мелкую рыбешку! е я входил в ее прелестные катакомбы, она та
щила меня в чарующую неизвестность, я должен был благодарить
Бога за то, что там не было зубов! Она высоко поднимала прямые
ноги, делала какие-то немыслимые дикие вращательные движения,
которые позволяли ее влагалищу набрасываться на меня, обнимать,
сжимать, давать крошечную свободу чтобы с еще большей яростью
и жадностью заглатывать меня. Иногда она едва ли не пугала меня своим, неистовством, но все вместе это было так прекрасно, что такое забыть было невозможно.
Когда эта буря страсти закончилась очередным бессилием, мы
уснули не разъединяясь.
Утреннее совокупление оказалось нежным и ласковым. Ксения
поцеловала головку ее ненаглядного, как она сказала, выразила на- дежду, на скорое свидание. о я знал, что скорого свидания не будет. Я рекомендую ее Большому Шефу и потеряю право на несанкци
онированный контакт. Такова была эта се ля вивка!
Я сказал, что с ней свяжутся, что главный тест она выполнила,
дал денег на такси и мы расстались.
Позвонил Леокадии, отменил сегодняшний раунд с новой абитури
енткой. От прошедшей ночи следовало хорошо отойти. Она не прими- нула позлорадствовать:
- А я что говорила?
Что говорила? Хороша Ксюша, не то что выпускницы Хотя, если
Мира... о, дивы дивами, а были и другие дела.
Через неделю пора лететь в Штаты и надо бы прокрутить с Мо
исеем некоторые детали командировки. Моисей мне определенно нра- вился. Чем дальше, тем больше я доверял его иезуитскому уму, уме- нию предвидеть самые неожиданные повороты в развитии операции
или какого-то процесса в наших действиях, догадываться чисто ню- хом о маневрах конкурентов, искать и находить деньги там, где про шли толпы коммерсантов. Позвонил к нему на дачу, где еще я не
был.
Дача казалась внешне небольшой. Одноэтажный домик под чере
пичной крышей, труба котельной, высокий глухой забор. Моисей на- брал код, рядом с воротами и они открылись Гараж на три места.
Одно занято - "Кадиллак" с дипломатическим номером.
- Ого! - сказал я.
- Угу! - сказал он.
Из гаража внутренним коридором вглубь дома. объясняя по пу
ти значение помещений за закрытыми дверьми. Сауна, спортзал, биллиардная, мастерская, еще что-то и еще. Коридор уперся в гостиную.
- Это атриум. - сказал Моисей. - аправо кабинет, налево
спальня, прямо - служебные помещения...
Я огляделся Я никогда не был в подобной комнате, я никогда
не видел -этих окрашенных в темнобордовые тона стен, разделенных через равные промежутки тонкими белыми колоннами я никогда не
видел такого потолка с имитацией отверстия на три метра в диамет- ре, сквозь которое синело небо с белыми облаками. Я никогда не
был здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21