Джозеф просто проводил ее до дверей, пожелал спокойной ночи, а потом сел в машину и уехал, оставив в душе Глэдис странную пустоту.
В воскресенье это ощущение усилилось. Обычно Глэдис с радостью предвкушала предстоящий уик-энд, но сейчас ей было одиноко и тоскливо. Похоже, она чересчур увлеклась ролью невесты.
Глэдис лениво листала журнал по дизайну интерьеров, когда раздался телефонный звонок. Чуть не опрокинув чашку с кофе, она метнулась через всю комнату и схватила трубку. К сожалению, вместо голоса Джозефа прозвучал голос Мелинды.
А почему, собственно, он должен звонить? – язвительно спросила себя Глэдис.
Справившись с разочарованием, она долго слушала сестру, радуясь, что дела у той складываются не так уж плохо. Мелинда получила надежную поддержку от соседа, бывшего в разводе с женой. Один из его детей однажды тоже серьезно болел, и поэтому сосед хорошо понимал, как нелегко приходится Мелинде.
Пока сестра рассказывала новости, Глэдис машинально поддакивала, но все ее мысли витали вокруг Джозефа. Почему ей так хочется, чтобы он позвонил? Единственный подходящий ответ был настолько несуразным, что Глэдис с негодованием его отбросила.
В понедельник она с радостью отправилась на работу, надеясь хоть там отвлечься от грустных раздумий. Джозефа Глэдис не удалось увидеть до самого вечера, пока не наступило время отправиться на чашку кофе к Берте и Рэндалу. Она с трудом отбивалась от вопросов подруги, желавшей знать мельчайшие детали предстоящей свадьбы.
Во вторник Джозеф повел Глэдис на еще один званый вечер, и она поневоле порадовалась, что хотя бы в среду никуда не нужно идти. Вечер этого дня Глэдис отвела для подготовки к приему семейства Кендаллов. Она предупредила Джозефа, что задержится на кухне банка, чтобы приготовить летний пудинг – любимое лакомство ее детства, которым мать часто баловала их с Мелиндой.
Было уже почти девять часов вечера. Глэдис только что вынула из духовки готовую выпечку. В эту минуту дверь кухни отворилась и появился Джозеф.
– Это называется летний пудинг? – с любопытством спросил он, глядя на красивую коричневую корочку.
– Пока это только бисквит. Когда он остынет, я разделю его на два плоских коржа и сделаю начинку из свежих ягод. Потом все нужно нарезать на множество пирожных, и только тогда блюдо станет называться летним пудингом, – терпеливо пояснила Глэдис.
– Я не ожидал, что тебе придется готовить его так долго, – нахмурился Джозеф.
– Ничего, не волнуйся, – поспешила успокоить его Глэдис. – Тебе что-нибудь нужно?
– Я думал, здесь никого нет, и зашел сделать себе сандвич. У меня сегодня не было времени перекусить.
– У тебя усталый вид, – посочувствовала она.
Джозеф вздохнул.
– Да, не могу дождаться, когда Керк согласится на объединение банков и все это кончится. – Он взглянул на Глэдис. – Очевидно, ты тоже будешь этому рада.
Она задумчиво повертела на пальце кольцо. Сначала сольются банки, потом она закончит оформление столовой и навсегда распрощается с Джозефом.
– Да, – вяло произнесла Глэдис. – Наверное. – Немного помолчав, она добавила: – Сейчас приготовлю тебе поесть. Ты любишь омлет? – спросила она, снимая с подставки сковороду. – Принимая во внимание сумму, которую ты платишь мне за наш спектакль, я чувствую себя обязанной немного облегчить твою жизнь.
– Тебе уже удалось это сделать, – неожиданно сказал Джозеф. – Все знакомые только и делают, что поздравляют меня с очаровательной невестой.
– Очаровательной? – рассмеялась она. – На меня не похоже!
– Напротив, – возразил Джозеф, усаживаясь за стол. – Если ты захочешь, то можешь быть очень милой. И ты более талантливая актриса, чем я предполагал. По-моему, никому и в голову не приходит, что наша помолвка фиктивная!
Щеки Глэдис слегка порозовели.
– Даже Габриеле?
– И ей в том числе. Но, боюсь, она все еще питает надежду на то, что мы расстанемся. Временами мне кажется, что Габриела не оставит меня в покое, пока мы с тобой не поженимся.
– Надеюсь, ты не собираешься предложить мне еще и это!
Он нахмурился.
– Конечно нет. Ведь это обойдется мне недешево, не так ли?
Глэдис не смогла заставить себя посмотреть ему в глаза.
– Возможно, завтрашний вечер окончательно убедит Габриелу, что ты потерян для нее навсегда, – неуверенно предположила она.
– Будем стараться, – усмехнулся Джозеф.
Приготовив салат из помидоров, Глэдис переложила омлет со сковороды на тарелку и поставила на стол. Джозеф ел с видимым удовольствием. Она тем временем сварила кофе для них обоих.
– Спасибо, очень вкусно, – произнес он, отодвигая пустую тарелку.
Его улыбка подействовала на Глэдис как удар в солнечное сплетение. Она молча опустилась на стул.
Джозеф обхватил чашку с дымящимся кофе ладонями, прислонился затылком к стене и закрыл глаза.
Глэдис посмотрела на его усталое лицо и внезапно сделала потрясающее открытие: она любит Джозефа!
Но разве могла она сказать ему об этом? Даже если Джозеф поверит, что она согласилась на роль его невесты не из-за денег, он припомнит все их разговоры о браке и о мужском коварстве и посмеется ей в лицо. Что же тогда будет с ее гордостью?
Сердце Глэдис сжалось. Джозеф находился так близко! Ей хотелось протянуть руку и прикоснуться к нему. Если бы это был их дом, Глэдис подошла бы к Джозефу, помассировала ему шею, чтобы снять усталость, поцеловала бы в ушко и повела наверх, в спальню…
Джозеф открыл глаза так неожиданно, что она не успела отвести взгляд. Они долго-долго смотрели молча друг на друга, пока Глэдис не опустила голову. Они находились в банке, а не дома, и спальни здесь не было.
Она смущенно кашлянула.
– Тебе пора домой…
Джозеф помедлил, раздумывая, и покачал головой.
– Нет, еще нужно кое-что сделать.
– Это объединение банков… Оно действительно имеет для тебя такое значение? – вдруг спросила Глэдис.
– Да. Я получу свободу, необходимую для того, чтобы заняться важными делами.
– Свобода для тебя превыше всего? – тихо уточнила Глэдис.
В его серебристых глазах мелькнула тень.
– Как и для тебя, – напомнил он. – Ты единственный человек, кто это понимает. Тебе так же дорога независимость, как и мне.
В это мгновение Глэдис больше всего хотелось не свободы, а возможности быть рядом с Джозефом, прикасаться к нему, обнимать его и знать, что он никогда не отпустит ее от себя. Независимость грозила обернуться одиночеством и отчаянием.
Глэдис порывисто встала из-за стола и направилась с пустыми тарелками к мойке. Нет, сказать правду сейчас невозможно.
– Да, – печально подтвердила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
В воскресенье это ощущение усилилось. Обычно Глэдис с радостью предвкушала предстоящий уик-энд, но сейчас ей было одиноко и тоскливо. Похоже, она чересчур увлеклась ролью невесты.
Глэдис лениво листала журнал по дизайну интерьеров, когда раздался телефонный звонок. Чуть не опрокинув чашку с кофе, она метнулась через всю комнату и схватила трубку. К сожалению, вместо голоса Джозефа прозвучал голос Мелинды.
А почему, собственно, он должен звонить? – язвительно спросила себя Глэдис.
Справившись с разочарованием, она долго слушала сестру, радуясь, что дела у той складываются не так уж плохо. Мелинда получила надежную поддержку от соседа, бывшего в разводе с женой. Один из его детей однажды тоже серьезно болел, и поэтому сосед хорошо понимал, как нелегко приходится Мелинде.
Пока сестра рассказывала новости, Глэдис машинально поддакивала, но все ее мысли витали вокруг Джозефа. Почему ей так хочется, чтобы он позвонил? Единственный подходящий ответ был настолько несуразным, что Глэдис с негодованием его отбросила.
В понедельник она с радостью отправилась на работу, надеясь хоть там отвлечься от грустных раздумий. Джозефа Глэдис не удалось увидеть до самого вечера, пока не наступило время отправиться на чашку кофе к Берте и Рэндалу. Она с трудом отбивалась от вопросов подруги, желавшей знать мельчайшие детали предстоящей свадьбы.
Во вторник Джозеф повел Глэдис на еще один званый вечер, и она поневоле порадовалась, что хотя бы в среду никуда не нужно идти. Вечер этого дня Глэдис отвела для подготовки к приему семейства Кендаллов. Она предупредила Джозефа, что задержится на кухне банка, чтобы приготовить летний пудинг – любимое лакомство ее детства, которым мать часто баловала их с Мелиндой.
Было уже почти девять часов вечера. Глэдис только что вынула из духовки готовую выпечку. В эту минуту дверь кухни отворилась и появился Джозеф.
– Это называется летний пудинг? – с любопытством спросил он, глядя на красивую коричневую корочку.
– Пока это только бисквит. Когда он остынет, я разделю его на два плоских коржа и сделаю начинку из свежих ягод. Потом все нужно нарезать на множество пирожных, и только тогда блюдо станет называться летним пудингом, – терпеливо пояснила Глэдис.
– Я не ожидал, что тебе придется готовить его так долго, – нахмурился Джозеф.
– Ничего, не волнуйся, – поспешила успокоить его Глэдис. – Тебе что-нибудь нужно?
– Я думал, здесь никого нет, и зашел сделать себе сандвич. У меня сегодня не было времени перекусить.
– У тебя усталый вид, – посочувствовала она.
Джозеф вздохнул.
– Да, не могу дождаться, когда Керк согласится на объединение банков и все это кончится. – Он взглянул на Глэдис. – Очевидно, ты тоже будешь этому рада.
Она задумчиво повертела на пальце кольцо. Сначала сольются банки, потом она закончит оформление столовой и навсегда распрощается с Джозефом.
– Да, – вяло произнесла Глэдис. – Наверное. – Немного помолчав, она добавила: – Сейчас приготовлю тебе поесть. Ты любишь омлет? – спросила она, снимая с подставки сковороду. – Принимая во внимание сумму, которую ты платишь мне за наш спектакль, я чувствую себя обязанной немного облегчить твою жизнь.
– Тебе уже удалось это сделать, – неожиданно сказал Джозеф. – Все знакомые только и делают, что поздравляют меня с очаровательной невестой.
– Очаровательной? – рассмеялась она. – На меня не похоже!
– Напротив, – возразил Джозеф, усаживаясь за стол. – Если ты захочешь, то можешь быть очень милой. И ты более талантливая актриса, чем я предполагал. По-моему, никому и в голову не приходит, что наша помолвка фиктивная!
Щеки Глэдис слегка порозовели.
– Даже Габриеле?
– И ей в том числе. Но, боюсь, она все еще питает надежду на то, что мы расстанемся. Временами мне кажется, что Габриела не оставит меня в покое, пока мы с тобой не поженимся.
– Надеюсь, ты не собираешься предложить мне еще и это!
Он нахмурился.
– Конечно нет. Ведь это обойдется мне недешево, не так ли?
Глэдис не смогла заставить себя посмотреть ему в глаза.
– Возможно, завтрашний вечер окончательно убедит Габриелу, что ты потерян для нее навсегда, – неуверенно предположила она.
– Будем стараться, – усмехнулся Джозеф.
Приготовив салат из помидоров, Глэдис переложила омлет со сковороды на тарелку и поставила на стол. Джозеф ел с видимым удовольствием. Она тем временем сварила кофе для них обоих.
– Спасибо, очень вкусно, – произнес он, отодвигая пустую тарелку.
Его улыбка подействовала на Глэдис как удар в солнечное сплетение. Она молча опустилась на стул.
Джозеф обхватил чашку с дымящимся кофе ладонями, прислонился затылком к стене и закрыл глаза.
Глэдис посмотрела на его усталое лицо и внезапно сделала потрясающее открытие: она любит Джозефа!
Но разве могла она сказать ему об этом? Даже если Джозеф поверит, что она согласилась на роль его невесты не из-за денег, он припомнит все их разговоры о браке и о мужском коварстве и посмеется ей в лицо. Что же тогда будет с ее гордостью?
Сердце Глэдис сжалось. Джозеф находился так близко! Ей хотелось протянуть руку и прикоснуться к нему. Если бы это был их дом, Глэдис подошла бы к Джозефу, помассировала ему шею, чтобы снять усталость, поцеловала бы в ушко и повела наверх, в спальню…
Джозеф открыл глаза так неожиданно, что она не успела отвести взгляд. Они долго-долго смотрели молча друг на друга, пока Глэдис не опустила голову. Они находились в банке, а не дома, и спальни здесь не было.
Она смущенно кашлянула.
– Тебе пора домой…
Джозеф помедлил, раздумывая, и покачал головой.
– Нет, еще нужно кое-что сделать.
– Это объединение банков… Оно действительно имеет для тебя такое значение? – вдруг спросила Глэдис.
– Да. Я получу свободу, необходимую для того, чтобы заняться важными делами.
– Свобода для тебя превыше всего? – тихо уточнила Глэдис.
В его серебристых глазах мелькнула тень.
– Как и для тебя, – напомнил он. – Ты единственный человек, кто это понимает. Тебе так же дорога независимость, как и мне.
В это мгновение Глэдис больше всего хотелось не свободы, а возможности быть рядом с Джозефом, прикасаться к нему, обнимать его и знать, что он никогда не отпустит ее от себя. Независимость грозила обернуться одиночеством и отчаянием.
Глэдис порывисто встала из-за стола и направилась с пустыми тарелками к мойке. Нет, сказать правду сейчас невозможно.
– Да, – печально подтвердила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38