Будьте верны своей царице", - сказала Софья. И удалилась.
Но в рядах стрельцов колебания все же произошли. Приказ-то исходил от самого Петра! Когда Софья узнала, что несколько стрельцов собираются следовать в Троицу, она была с ними очень резкой, сказала, что тем, кто ослушается ее и отправится к Петру, она отрубит головы. Никто не сомневался, что Софья приведет свою угрозу в исполнение.
Она слушала литургию в Успенском соборе Новодевичьего монастыря, и, когда началось чтение Святого Евангелия, мысли опять перенесли ее в тот страшный год. Вот она на литургии в церкви Спаса Нерукотворного. Но ее голова и ее сердце заняты не божественным. Вместо того чтобы молиться, Софья думает только о том, как разрешить конфликт, как убедить Петра вернуться наконец из Троицкого монастыря в Москву.
Сусанна вернулась в свою просторную келью. Литургия, вместо того чтобы привести в порядок мысли и сосредоточить на вечном, навела ее на воспоминания о кровавых днях августа - сентября 1689 года. Значит, не все грехи она искупила, раз ей то и дело приходят на память те страшные картины. Значит, надо не отворачиваться от них, не уходить в молитвы, а пережить еще и еще раз, пока воспоминания себя не исчерпают и не перестанут тревожить ее, напоминая о греховной жизни.
Софья достала свой дневник, который не переставала вести даже в те тяжелые времена. Открыла на страницах середины августа 1689 года.
17 августа. Она отправляется в любимый ее сердцу Новодевичий монастырь. Знала ли она тогда, что здесь проведет свои последние долгие годы? Если бы ей об этом сообщил какой-нибудь пророк, она ничуть бы не огорчилась, скорее наоборот. 18-го и 19-го она слушает литургию в Донском монастыре, которую совершал сам патриарх. Иоаким тогда в последний раз поддержал Софью. Вскоре он уехал из Москвы для переговоров с Петром и сделал свой выбор в пользу молодого царя. 27 августа прибыли новые указы Петра, предписывавшие полковникам стрелецких и солдатских полков с десятью рядовыми из всякого полка немедленно присоединиться к нему. На этот раз Петру ответила сама Софья.
29 августа после посещения кремлевских соборов она отправилась в Троицкий монастырь в сопровождении Василия Голицына и большой свиты. Но ее процессия была вынуждена прервать путь. В селе Воздвиженском, примерно в 12 верстах к югу от монастыря, их встретил верный слуга Петра премьер-майор Преображенского полка Иван Бутурлин. Он привез послание от Петра с приказом остановиться. Когда Софья заявила, что поедет дальше, прибыл другой гонец, который сообщил ей, что, если она не подчинится, "с нею нечестно в тот ея приход поступлено будет". На вопрос, что царь имел в виду под словами "нечестно", гонец сказал, что пушки стоят наготове и будут стрелять, как только армия Софьи подойдет к стенам монастыря. Софье пришлось вернуться в Москву.
Сомнений в решительности Петра у Софьи больше не осталось. Во время подготовки к празднованию новогодних торжеств (а Новый год тогда на Руси отмечали 1 сентября) Петр потребовал, чтобы Шакловитый и его "соучастники" были немедленно высланы в Троицкий монастырь. В указе от 31 августа говорилось, что "явной заводчик тому собранию вор Федор Шакловитой и иные такие ж воры. И хотели те воры приттить в село Преображенское и нас, и мать нашу, и сестру, и ближних людей побить до смерти".
Бред, бред сумасшедшего. Или хорошо рассчитанная тактика? Взбешенная, Софья приказала отрубить голову гонцу полковнику Ивану Нечаеву. Господи, он-то чем виноват был? - думала она сейчас. Но Господь справедлив. Чудом Бог спас Нечаеву жизнь. Не нашлось палача, который исполнил бы ее приказание.
Она собрала стрельцов. Спустилась на нижние ступени Красного крыльца. Необходимо было обратиться с длинной проникновенной речью к стрельцам и к народу. Софья понимала, что ее неудавшийся поход в Троицу сильно поколебал веру в нее. Поход был ошибкой, серьезным просчетом, она признавалась в этом себе. Вряд ли теперь ей удастся переломить ход событий. Все больше и больше стрельцов тайно покидали Кремль и перебирались в Троицу, к Петру. Он принимал их благосклонно, даже гостеприимно, и другие тоже задумывались, чтобы перейти в его лагерь.
Выступить перед народом и стрельцами было необходимо. Это был ее последний шанс.
- Злые силы действуют между мною и моими братьями. Они используют все средства, чтобы возбудить ревность и раскол. Эти злые силы подкупили людей, чтобы те стали рассказывать о заговоре против молодого царя и других, говорила Софья.
Ее слушали в полном молчании, толпа ловила каждое слово. Убедившись в том, что ее речь доходит до слушающих, Софья встретилась взглядом с Федором Шакловитым и продолжила:
- Злые силы завидуют добрым делам Федора Шакловитого и его непрестанным заботам днем и ночью о безопасности и благе государства, называют его зачинщиком заговора (как будто это и в самом деле заговор). Видит Господь, я хотела разобраться в этом деле и отправилась к брату, но меня остановили и не пропустили к нему, и поэтому, к величайшему сожалению, я вынуждена была вернуться. Вы прекрасно знаете, как я правила государством последние семь лет, в очень беспокойное время. Во время моего правления мы добились прочного мира с соседними христианскими государями, так что враги христиан должны были, благодаря двум военным походам (теперь она уже и сама верила в их полный успех. - Е.Л.), жить в страхе перед нами. Все вы получили большие награды за свою службу. Разве не была я милостива к вам? Разве когда-нибудь могла бы я подумать, что вы мне не верны и поверили проискам врагов благоденствия и мира? - Пауза длилась минуты две. - А теперь расходитесь. Я верю, что вы и впредь останетесь со мной и будете мне преданы, а я за это всех вас пожалую. Расходитесь!
Когда стрельцы разошлись, перед крыльцом стал собираться народ, и она еще раз в более доступной форме повторила свою речь перед простолюдинами.
Но ничто уже не могло спасти царевну Софью. Все больше и больше военных людей переезжало из Москвы в Троицу. Единственное, что оставалось сделать Петру для того, чтобы успешно закончить дело, - арестовать "заговорщиков".
Вечером 6 сентября стрельцы пришли в Кремль, чтобы взять под стражу Федора Шакловитого. Сначала Софья держалась решительно и отказывалась выдать его, убеждая не вмешиваться в отношения между ней и братом. Но стрельцы были неумолимы. Они говорили с Софьей вежливо, но в то же время настойчиво. Они убеждали ее, что, выдав Шакловитого, она избежит всеобщей крови.
Софья попросила несколько минут уединения. Это было падение, она понимала. Федор все равно будет схвачен, но, если она выдаст его, удастся избежать резни 1682 года. И она вышла к стрельцам. На вопросительный взгляд полковника Степана Суховеева только слегка кивнула головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
Но в рядах стрельцов колебания все же произошли. Приказ-то исходил от самого Петра! Когда Софья узнала, что несколько стрельцов собираются следовать в Троицу, она была с ними очень резкой, сказала, что тем, кто ослушается ее и отправится к Петру, она отрубит головы. Никто не сомневался, что Софья приведет свою угрозу в исполнение.
Она слушала литургию в Успенском соборе Новодевичьего монастыря, и, когда началось чтение Святого Евангелия, мысли опять перенесли ее в тот страшный год. Вот она на литургии в церкви Спаса Нерукотворного. Но ее голова и ее сердце заняты не божественным. Вместо того чтобы молиться, Софья думает только о том, как разрешить конфликт, как убедить Петра вернуться наконец из Троицкого монастыря в Москву.
Сусанна вернулась в свою просторную келью. Литургия, вместо того чтобы привести в порядок мысли и сосредоточить на вечном, навела ее на воспоминания о кровавых днях августа - сентября 1689 года. Значит, не все грехи она искупила, раз ей то и дело приходят на память те страшные картины. Значит, надо не отворачиваться от них, не уходить в молитвы, а пережить еще и еще раз, пока воспоминания себя не исчерпают и не перестанут тревожить ее, напоминая о греховной жизни.
Софья достала свой дневник, который не переставала вести даже в те тяжелые времена. Открыла на страницах середины августа 1689 года.
17 августа. Она отправляется в любимый ее сердцу Новодевичий монастырь. Знала ли она тогда, что здесь проведет свои последние долгие годы? Если бы ей об этом сообщил какой-нибудь пророк, она ничуть бы не огорчилась, скорее наоборот. 18-го и 19-го она слушает литургию в Донском монастыре, которую совершал сам патриарх. Иоаким тогда в последний раз поддержал Софью. Вскоре он уехал из Москвы для переговоров с Петром и сделал свой выбор в пользу молодого царя. 27 августа прибыли новые указы Петра, предписывавшие полковникам стрелецких и солдатских полков с десятью рядовыми из всякого полка немедленно присоединиться к нему. На этот раз Петру ответила сама Софья.
29 августа после посещения кремлевских соборов она отправилась в Троицкий монастырь в сопровождении Василия Голицына и большой свиты. Но ее процессия была вынуждена прервать путь. В селе Воздвиженском, примерно в 12 верстах к югу от монастыря, их встретил верный слуга Петра премьер-майор Преображенского полка Иван Бутурлин. Он привез послание от Петра с приказом остановиться. Когда Софья заявила, что поедет дальше, прибыл другой гонец, который сообщил ей, что, если она не подчинится, "с нею нечестно в тот ея приход поступлено будет". На вопрос, что царь имел в виду под словами "нечестно", гонец сказал, что пушки стоят наготове и будут стрелять, как только армия Софьи подойдет к стенам монастыря. Софье пришлось вернуться в Москву.
Сомнений в решительности Петра у Софьи больше не осталось. Во время подготовки к празднованию новогодних торжеств (а Новый год тогда на Руси отмечали 1 сентября) Петр потребовал, чтобы Шакловитый и его "соучастники" были немедленно высланы в Троицкий монастырь. В указе от 31 августа говорилось, что "явной заводчик тому собранию вор Федор Шакловитой и иные такие ж воры. И хотели те воры приттить в село Преображенское и нас, и мать нашу, и сестру, и ближних людей побить до смерти".
Бред, бред сумасшедшего. Или хорошо рассчитанная тактика? Взбешенная, Софья приказала отрубить голову гонцу полковнику Ивану Нечаеву. Господи, он-то чем виноват был? - думала она сейчас. Но Господь справедлив. Чудом Бог спас Нечаеву жизнь. Не нашлось палача, который исполнил бы ее приказание.
Она собрала стрельцов. Спустилась на нижние ступени Красного крыльца. Необходимо было обратиться с длинной проникновенной речью к стрельцам и к народу. Софья понимала, что ее неудавшийся поход в Троицу сильно поколебал веру в нее. Поход был ошибкой, серьезным просчетом, она признавалась в этом себе. Вряд ли теперь ей удастся переломить ход событий. Все больше и больше стрельцов тайно покидали Кремль и перебирались в Троицу, к Петру. Он принимал их благосклонно, даже гостеприимно, и другие тоже задумывались, чтобы перейти в его лагерь.
Выступить перед народом и стрельцами было необходимо. Это был ее последний шанс.
- Злые силы действуют между мною и моими братьями. Они используют все средства, чтобы возбудить ревность и раскол. Эти злые силы подкупили людей, чтобы те стали рассказывать о заговоре против молодого царя и других, говорила Софья.
Ее слушали в полном молчании, толпа ловила каждое слово. Убедившись в том, что ее речь доходит до слушающих, Софья встретилась взглядом с Федором Шакловитым и продолжила:
- Злые силы завидуют добрым делам Федора Шакловитого и его непрестанным заботам днем и ночью о безопасности и благе государства, называют его зачинщиком заговора (как будто это и в самом деле заговор). Видит Господь, я хотела разобраться в этом деле и отправилась к брату, но меня остановили и не пропустили к нему, и поэтому, к величайшему сожалению, я вынуждена была вернуться. Вы прекрасно знаете, как я правила государством последние семь лет, в очень беспокойное время. Во время моего правления мы добились прочного мира с соседними христианскими государями, так что враги христиан должны были, благодаря двум военным походам (теперь она уже и сама верила в их полный успех. - Е.Л.), жить в страхе перед нами. Все вы получили большие награды за свою службу. Разве не была я милостива к вам? Разве когда-нибудь могла бы я подумать, что вы мне не верны и поверили проискам врагов благоденствия и мира? - Пауза длилась минуты две. - А теперь расходитесь. Я верю, что вы и впредь останетесь со мной и будете мне преданы, а я за это всех вас пожалую. Расходитесь!
Когда стрельцы разошлись, перед крыльцом стал собираться народ, и она еще раз в более доступной форме повторила свою речь перед простолюдинами.
Но ничто уже не могло спасти царевну Софью. Все больше и больше военных людей переезжало из Москвы в Троицу. Единственное, что оставалось сделать Петру для того, чтобы успешно закончить дело, - арестовать "заговорщиков".
Вечером 6 сентября стрельцы пришли в Кремль, чтобы взять под стражу Федора Шакловитого. Сначала Софья держалась решительно и отказывалась выдать его, убеждая не вмешиваться в отношения между ней и братом. Но стрельцы были неумолимы. Они говорили с Софьей вежливо, но в то же время настойчиво. Они убеждали ее, что, выдав Шакловитого, она избежит всеобщей крови.
Софья попросила несколько минут уединения. Это было падение, она понимала. Федор все равно будет схвачен, но, если она выдаст его, удастся избежать резни 1682 года. И она вышла к стрельцам. На вопросительный взгляд полковника Степана Суховеева только слегка кивнула головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83