Он и то, и другое. "Два в одном". Сразу или попеременно.
Но следует говорить не только о собственно сексуальном садомазохизме, но и о бытовом. Здесь тоже все перемешивается. И это уже игры опасные и глубокие. Вот она допекает его придирками, оскорблениями, высмеиванием, пощечинами – это психический садизм. А он ее бьет физически, и даже убивает. Такой "рабоче-крестьянский" садомазохизм. При этом не люди играют своими инстинктивными потребностями, а инстинкты играют людьми. Лучше, когда наоборот.
Истероид может быть также вуайеристом и эксгибиционистом. Опять "два в одном". Правда, женщина скорее эксгибиционистка, а мужчина чаще всего вуайерист. И это может комплементарно (взаимодополнительно) сочетаться с преимущественно эксгибиционистскими тенденциями истероидки.
Истероиды, перефразируя известное выражение Станиславского, любят себя в сексе, а не секс в себе . Но это, конечно, с некоторой натяжкой – секс в себе они все-таки тоже любят, как, впрочем, и искусство.
Сексуальность истероида – игрушечное суденышко в море морали. Она зависит от ханжей, от собственных комплексов, от компании, которая для него авторитет, от показного нонконформизма. Упомянутая уже куртизанка Таис у Франса "молитвами" Пафнутия (см. главу о паранойяльном) обращается к Богу и умирает на крыльях ангелов. Так вот таких, как Таис, сначала наблудивших, а потом приблудившихся к "монастырям", среди истероидок предостаточно. Таис умерла просветленная, но Франс использует это, чтобы оттенить падение Пафнутия. На самом же деле истероидки из монастырей потом, как правило, уходят, находят новую любовь с новыми разочарованиями.
Роскошь
Истероиды предпочитают жить в роскоши и богатстве, не заботясь о том, что это всегда за чей-то счет. Если есть возможность хитростью, лестью, обманом взять себе что-то от другого, даже близкого человека, истероид это сделает, не задумываясь над нравственной стороной проблемы, а если кто-то и скажет ему об этом, он моментально отыщет психозащитные аргументы.
Его не очень волнует социальная справедливость как таковая. При слове "политика" истероидка чаще всего состроит кислую мину, уйдет на кухню, включит развлекательные телепередачи или рекламу роскоши. Впрочем, истероид может и "похипповать", не расставаясь, как уже говорилось, со своими правами на собственность, чтобы всегда можно было к ней вернуться. Он уходит от богатых родителей, может пораздражать их, зная, что те его остановят, а если не остановят, то все равно не оставят.
Хиппование – это кокетство, еще один способ привлечь к себе внимание, а стремление к роскоши – смысл жизни для истероида.
Начав с любви к бедному паранойяльному революционеру, истероидочка легко переключается на любовь к богатому импозантному старцу, а то и к уродливому, но богатому мужчине средних лет и утешает себя и других тем, что "она его за муки полюбила". Но и от него при случае уйдет, добавив тех мук, за которые его "полюбит" очередная истероидная женщина.
Телефон
Истероид, как и паранойяльный, держит телефонный аппарат всегда рядом с собой, около постели, несет телефон в кухню, ему не терпится быстрее взять трубку – а вдруг кто-то интересное развлечение предложит, сплетенка какая "интересненькая" или еще что-нибудь… Но трубку истероидка берет не сразу, а выдерживает приличные три-четыре гудка, чтобы вдруг не подумали, что она ждет не дождется звонка – зачем признаваться в таком комплексе неполноценности – нет, три-четыре или даже пять, а потом эдак важно-вальяжное: "Алло-у…" И дальше, как мы уже смаковали, часами, нога на ногу, перед зеркалом, покуривая сигарету, ведет бесконечный утомительный разговор. Помните, эпилептоид снимет трубку на пятый гудок, но не из-за стремления "не показаться", а просто потому, что телефон у него обычно стоит на своем месте и к нему надо подойти. Гипертим может вовсе не снять трубку, если он развлекается – "гулять так гулять", пусть себе звонят.
Вообще, телефон и для истероида, и для паранойяльного – чуть ли не самая значимая вещь. Тут тоже создается впечатление, что не телефон при истероиде, а истероид при телефоне. А что уж говорить, если есть сотовый телефон или хотя бы пейджер.
Эти средства не только улучшают возможности связи, но и являются признаком респектабельности, богатства, поэтому мы часто видим истероидов, которые демонстрируют на улице, как они "работают" по сотовому телефону: смотрите, дескать, какой я деловой, какой я важный и какой богатый.
Религия
Истероид и религия – о, это поэма, роман в стихах. Как я буду смотреться в гробу? Меня не будет, как меня все будут хоронить и оплакивать в церкви? А пойдет мне монашеское одеяние? И все это рассматривается с эстетических позиций. Взгляните, как истероидка крестится, как целует иконы…
Я как-то прогуливался в Париже по улице Сен-Дени, где проститутки штабелями стоят у каждого подъезда, вертя ключи на пальце, причем все они в основном в белых или по крайней мере в светлых одеждах. Увлекательное зрелище.
И вот одна из них открывает сумочку, бросает туда ключи и, склонив голову, решительным шагом направляется к готическому храму Сен-Дени (потому и улица так зовется). А я в это время как раз и направлялся в храм, когда мы поравнялись, я пропустил ее вперед, она взглянула на меня искоса, слезы закапали на белое платьице "мини"; кажется, во взгляде промелькнуло что-то вроде благодарности: я отнесся к ней как к даме. Но дальше я просто оторопел, так поразило меня увиденное. Храм был почти пуст: три человека причащались у священника. А моя героиня плашмя упала на пол и медленно поползла к священнику, извиваясь и завывая – словно призывая смотреть на нее… Мне вспомнились тогда кадры из гуманистического итальянского фильма "Ночи Кабирии", когда героиня Феллини приходит с подругой в церковь. Но "моя" героиня была явно живописней.
Подобно тому как и в политике, в религии истероид может уйти за чудотворцем-пророком и вписаться в его паству-свиту. Истероидка может стать монахиней. Истероиды – наилучшая почва для магических религиозных чудесных исцелений, потому что и болезнь их – это тоже демонстрация страданий, а исцеление – прилюдная демонстрация чудотворства пророка. И происходит это не как в "Празднике святого Иоргена", где Игорь Ильинский притворился калекой и когда Кторов его "излечил", то он и пошел в пляс. Нет, в реальной жизни у истероида – самовнушение болезни и самовнушение исцеления – все развивается на бессознательном уровне. И особенно ярко это проявляется в случаях "бесноватости" – то бес вселился, а то его взяли да выгнали. Это кликушеством называется. Это тоже частая роль истероидов в религиозных шоу.
Истероидки, как говорилось, нередко и в монастырях встречаются, чаще в качестве послушниц, потом, может быть, и в роли игуменьи (вспомним милый фильм "Небесные ласточки").
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Но следует говорить не только о собственно сексуальном садомазохизме, но и о бытовом. Здесь тоже все перемешивается. И это уже игры опасные и глубокие. Вот она допекает его придирками, оскорблениями, высмеиванием, пощечинами – это психический садизм. А он ее бьет физически, и даже убивает. Такой "рабоче-крестьянский" садомазохизм. При этом не люди играют своими инстинктивными потребностями, а инстинкты играют людьми. Лучше, когда наоборот.
Истероид может быть также вуайеристом и эксгибиционистом. Опять "два в одном". Правда, женщина скорее эксгибиционистка, а мужчина чаще всего вуайерист. И это может комплементарно (взаимодополнительно) сочетаться с преимущественно эксгибиционистскими тенденциями истероидки.
Истероиды, перефразируя известное выражение Станиславского, любят себя в сексе, а не секс в себе . Но это, конечно, с некоторой натяжкой – секс в себе они все-таки тоже любят, как, впрочем, и искусство.
Сексуальность истероида – игрушечное суденышко в море морали. Она зависит от ханжей, от собственных комплексов, от компании, которая для него авторитет, от показного нонконформизма. Упомянутая уже куртизанка Таис у Франса "молитвами" Пафнутия (см. главу о паранойяльном) обращается к Богу и умирает на крыльях ангелов. Так вот таких, как Таис, сначала наблудивших, а потом приблудившихся к "монастырям", среди истероидок предостаточно. Таис умерла просветленная, но Франс использует это, чтобы оттенить падение Пафнутия. На самом же деле истероидки из монастырей потом, как правило, уходят, находят новую любовь с новыми разочарованиями.
Роскошь
Истероиды предпочитают жить в роскоши и богатстве, не заботясь о том, что это всегда за чей-то счет. Если есть возможность хитростью, лестью, обманом взять себе что-то от другого, даже близкого человека, истероид это сделает, не задумываясь над нравственной стороной проблемы, а если кто-то и скажет ему об этом, он моментально отыщет психозащитные аргументы.
Его не очень волнует социальная справедливость как таковая. При слове "политика" истероидка чаще всего состроит кислую мину, уйдет на кухню, включит развлекательные телепередачи или рекламу роскоши. Впрочем, истероид может и "похипповать", не расставаясь, как уже говорилось, со своими правами на собственность, чтобы всегда можно было к ней вернуться. Он уходит от богатых родителей, может пораздражать их, зная, что те его остановят, а если не остановят, то все равно не оставят.
Хиппование – это кокетство, еще один способ привлечь к себе внимание, а стремление к роскоши – смысл жизни для истероида.
Начав с любви к бедному паранойяльному революционеру, истероидочка легко переключается на любовь к богатому импозантному старцу, а то и к уродливому, но богатому мужчине средних лет и утешает себя и других тем, что "она его за муки полюбила". Но и от него при случае уйдет, добавив тех мук, за которые его "полюбит" очередная истероидная женщина.
Телефон
Истероид, как и паранойяльный, держит телефонный аппарат всегда рядом с собой, около постели, несет телефон в кухню, ему не терпится быстрее взять трубку – а вдруг кто-то интересное развлечение предложит, сплетенка какая "интересненькая" или еще что-нибудь… Но трубку истероидка берет не сразу, а выдерживает приличные три-четыре гудка, чтобы вдруг не подумали, что она ждет не дождется звонка – зачем признаваться в таком комплексе неполноценности – нет, три-четыре или даже пять, а потом эдак важно-вальяжное: "Алло-у…" И дальше, как мы уже смаковали, часами, нога на ногу, перед зеркалом, покуривая сигарету, ведет бесконечный утомительный разговор. Помните, эпилептоид снимет трубку на пятый гудок, но не из-за стремления "не показаться", а просто потому, что телефон у него обычно стоит на своем месте и к нему надо подойти. Гипертим может вовсе не снять трубку, если он развлекается – "гулять так гулять", пусть себе звонят.
Вообще, телефон и для истероида, и для паранойяльного – чуть ли не самая значимая вещь. Тут тоже создается впечатление, что не телефон при истероиде, а истероид при телефоне. А что уж говорить, если есть сотовый телефон или хотя бы пейджер.
Эти средства не только улучшают возможности связи, но и являются признаком респектабельности, богатства, поэтому мы часто видим истероидов, которые демонстрируют на улице, как они "работают" по сотовому телефону: смотрите, дескать, какой я деловой, какой я важный и какой богатый.
Религия
Истероид и религия – о, это поэма, роман в стихах. Как я буду смотреться в гробу? Меня не будет, как меня все будут хоронить и оплакивать в церкви? А пойдет мне монашеское одеяние? И все это рассматривается с эстетических позиций. Взгляните, как истероидка крестится, как целует иконы…
Я как-то прогуливался в Париже по улице Сен-Дени, где проститутки штабелями стоят у каждого подъезда, вертя ключи на пальце, причем все они в основном в белых или по крайней мере в светлых одеждах. Увлекательное зрелище.
И вот одна из них открывает сумочку, бросает туда ключи и, склонив голову, решительным шагом направляется к готическому храму Сен-Дени (потому и улица так зовется). А я в это время как раз и направлялся в храм, когда мы поравнялись, я пропустил ее вперед, она взглянула на меня искоса, слезы закапали на белое платьице "мини"; кажется, во взгляде промелькнуло что-то вроде благодарности: я отнесся к ней как к даме. Но дальше я просто оторопел, так поразило меня увиденное. Храм был почти пуст: три человека причащались у священника. А моя героиня плашмя упала на пол и медленно поползла к священнику, извиваясь и завывая – словно призывая смотреть на нее… Мне вспомнились тогда кадры из гуманистического итальянского фильма "Ночи Кабирии", когда героиня Феллини приходит с подругой в церковь. Но "моя" героиня была явно живописней.
Подобно тому как и в политике, в религии истероид может уйти за чудотворцем-пророком и вписаться в его паству-свиту. Истероидка может стать монахиней. Истероиды – наилучшая почва для магических религиозных чудесных исцелений, потому что и болезнь их – это тоже демонстрация страданий, а исцеление – прилюдная демонстрация чудотворства пророка. И происходит это не как в "Празднике святого Иоргена", где Игорь Ильинский притворился калекой и когда Кторов его "излечил", то он и пошел в пляс. Нет, в реальной жизни у истероида – самовнушение болезни и самовнушение исцеления – все развивается на бессознательном уровне. И особенно ярко это проявляется в случаях "бесноватости" – то бес вселился, а то его взяли да выгнали. Это кликушеством называется. Это тоже частая роль истероидов в религиозных шоу.
Истероидки, как говорилось, нередко и в монастырях встречаются, чаще в качестве послушниц, потом, может быть, и в роли игуменьи (вспомним милый фильм "Небесные ласточки").
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85