Девочка дышала ровно и глубоко, но тело ее пылало как печка. Надо что-то делать, недуг не уйдет сам собой. Он укрыл ее и повернулся к Морфо.
– Я сначала подумал, что она простудилась, – встревоженно затараторил гном, – но теперь я уверен, что это лихорадка. Никогда раньше не видел такого сильного приступа! Ты можешь помочь ей, сир Блейд?
Разведчик откинул прядь темных волос с высокого лба ребенка. Нет, тут явно чувствовалась катайская кровь; ее можно было угадать в чертах лица – впрочем, как и кровь другой половины. Носик девочки оказался прямым, а не курносым, как у монгов. Пухлый, похожий на бутон розы, рот тоже не вызывал сомнений, хотя мягкие алые губы сейчас поблекли и потрескались. Вот только глаза у нее были совершенно особенные, своими миндалевидными, не похожими ни на круглые глаза серендинцев, ни на узкие щелочки, украшавшие физиономию ее отца.
В этот момент веки девочки приподнялись, и Блейд почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Ее зрачки были зелеными! Совсем как у Лали! Но куда же исчезла пленительная нефритовая глубина очей маленькой императрицы? Девочка, ощутив присутствие незнакомца, повела рукой в воздухе. Она слепая! – догадался Блейд.
Маленькая ручка коснулась его бороды
– Отец, где ты? – позвала девочка. – Кто пришел с тобой?
Морфо наклонился к тюфячку и поцеловал ее щеку.
– Я здесь мое солнышко. Со мной пришел друг. Он тебя вылечит.
Тонкие пальчики пробежали по лицу Блейда, дотронулись до его губ, носа и задержались на остриженной бороде. Внезапно девочка улыбнулась.
– Мне нравится твой друг, отец. Он хороший.
Блейду сдавило грудь, глаза его потемнели, сострадание погасило всплеск раздражительности. Но что ему теперь делать?
Нанти перестала ощупывать его и протянула руки отцу. Морфо подхватил их и крепко прижал к своим залитым слезами щекам.
– Да, лапушка. Мой друг очень хороший. Он поставит тебя на ноги, – гном уставился на Блейда, в глазах его читалась лишь невысказанная боль.
Разведчик коротко кивнул и отвернулся, не в силах смотреть на эту душераздирающую сцену
– Я сделаю все, что смогу, – повторил он. – Сколько ей лет?
Девочка снова потеряла сознание, и карлик осторожно опустил ее руки на одеяло.
– Двенадцать. Она уже вполне подходит для того, чтобы выйти замуж, и для…
Ему не нужно было завершать фразу; разведчик прекрасно понял, для чего еще она вполне подходит.
Блейд выпрямился, почесал давно немытую голову и произнес:
– Мы должны сбить у нее жар. Иначе она действительно умрет.
– Как, Блейд? Как?
Минуту он молча хмурился. Действительно – как? Потом смутное воспоминание превратилось в четкий, ясный образ, теперь он знал, что ему делать.
Он принялся озираться по сторонам в поисках необходимой ему вещи. Дряхлая старуха скорчилась в одном из углов фургона, лицо ее было бессмысленным и пустым. Сколько смертей она, наверно, уже повидала на своем веку!
– Нам нужны сосуды, чтобы принести снег. Тут есть чтонибудь подходящее?
– Несколько глиняных мисок… но лучше взять плетеные корзины для навоза.
– Тогда пошли, малыш. Не стоит терять времени.
Они выбрались наружу, и ветер, триумфально взвыв, засыпал их снегом.
Морфо снял с одного из фургонов несколько больших корзин. Блейд присел на корточки и стал голыми руками нагребать в них снег.
– Я никогда бы не додумался сделать такую простую вещь, – Морфо пока удавалось перекрикивать ветер. – Конечно, ведь я всего лишь королевский болван…
Набив корзины, они возвратились в фургон, и Блейд тут же выгнал Морфо на улицу еще за одной порцией снега. Когда дверь за ним захлопнулась, он мысленно пожелал себе удачи и принялся раздевать девочку.
Для двенадцатилетней она действительно была хорошо развита, видимо, кровь монгов возобладала. Но стройные маленькие ножки явно достались ей от матери.
Блейд махнул рукой старухе, и они начали обкладывать пылающее тельце комками снега.
Морфо притащил еще одну полную корзину, и разведчик высыпал все ее содержимое на плоский живот Нанти.
– Еще! – он вернул карлику плетенку.
Через пару минут все тело девочки было покрыто слоем снега. Старуха вновь забилась в угол, а Блейд и Морфо уселись на полу.
Блейд посматривал на белое, как бумага, но такое милое личико Нанти, и ему вдруг стало казаться, что она уже умерла. Потом его взгляд спустился ниже, и он облегченно вздохнул, заметив, как поднимается и опадает снежный ком у нее на груди.
– Она не замерзнет? – обеспокоенно спросил Морфо.
– Если мы оставим компресс надолго то, конечно, замерзнет, – ответил Блейд. – Этого делать нельзя. Как только ей станет холодно, нам придется нагреть фургон, и побыстрее. Ты представляешь, как это сделать?
Морфо щелкнул пальцами, старуха вытащила на свет божий какой-то странный неуклюжий предмет, напоминающий жаровню.
– Когда ты скажешь, – объяснил гном, – мы разожжем огонь и станет тепло.
Блейд скептически поглядел на эту колченогую помесь табуретки с примусом и покачал головой.
– Ладно, годится. Только разыщи несколько теплых одеял. Нужно будет хорошенько закутать ее, когда спадет жар.
– Сейчас, – Морфо съежился рядом с постелью. – Знаешь, Блейд… Она – все, что у меня есть в этом мире…
Разведчик бросил на него пронзительный взгляд.
– Ты хорошо ее спрятал, ничего не скажешь.
– Да. Я живу в постоянном страхе что Кхад проведает о ней. Я слишком хорошо его знаю. Слепота Нанти и ее беззащитность только распалят этого зверя. И я буду бессилен ее защитить.
– Обещаю тебе, что он никогда не услышит от меня ее имя.
– Я знаю, Блейд, знаю… Странно, я давно уже не верю никому, и вдруг – ты… Почему я решил обратиться к тебе? – карлик сморщился, потом с мольбой положил руку на плечо Блейда. – Не выдавай меня. Для всех остальных Нанти – моя племянница. Она работает вместе со всеми, подбирает этот проклятый навоз перемазанная, вечно в каком-то рванье – моя дочь, которая красива, словно принцесса!
Блейд хотел узнать еще кое-что, вопрос уже вертелся у него на языке, но тут Нанти очнулась, и маленький человечек моментально забыл обо всем.
– Отец, отец, – позвала девочка, – мне холодно!
Морфо принялся успокаивать ее; снег, как полагал Блейд, следовало держать еще не менее получаса.
Пока они ждали, гном успел рассказать Блейду то, что его интересовало.
– Много лет назад монги захватили несколько серендинцев. Богатые люди, должно быть, и глупые – выехали из-за стены на прогулку. Среди них были женщины. Мужчин запытали до смерти, а женщин раздали солдатам. Кхад в то время сильно упился броссом, и решил отмочить шутку – велел, чтобы его болвану тоже дали красивую белокожую женщину. Я, конечно, притворился благодарным, а сам думал – зачем она мне? Я же понимал, как женщины смотрят на урода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50