– судьба бунтовщика Хончо стала бы и его судьбой.
Сута взял чистый лист и поднес к нему пишущий стержень. Потом, словно в нерешительности, отложил гибкую пластинку в сторону и взял верхнюю из пачки на краю Бассейна глаза его забегали по ровным строчкам, четко выделявшимся на белом фоне.
"Мой господин Блейд!
Я пишу скорее для себя, не надеясь, что ты сможешь прочитать эти страницы. Мне неведомы ни причины, по которым ты прибыл в Тарн, ни цели, поставленные перед тобой властителями вашего мира. Но я верю, что ты послан во спасение Тарна. Ты должен перестроить, возродить его. Но сначала тебе придется разрушить старый Тарн, жестокий, приходящий в упадок, невежественный в своей великой мудрости. И я, Сута, слабым разумом своим понял, что должен помочь тебе. Потому я сделал то, что сделал. Возможно, ты лучше меня поймешь мотивы этого поступка и отыщешь слова – древние слова, забытые у нас, – чтобы оценить его. Возможно… Сам я могу только догадываться о них. И могу действовать. Но я боюсь… очень боюсь!"
ОНИ уже идут. Сута отложил лист и повернулся лицом к дверям. До сих пор понятие боли оставалось незнакомым ему, что ж, у него есть шанс познать нечто новое. Конец будет нелегким, а ньютеры никогда не отличались мужеством. Впрочем, если он все же решится…
ОНИ пришли.
Исма в разорванном плаще, в разбитых, погнутых доспехах шагнула в Святая Святых. Шесть женщин шли за ней и Зард, второй в Совете. Глаза его мерцали предвкушением.
Кажется, жрицу не беспокоило то, что в Святилище появились чужие. Не склонив головы, она быстро обогнула саркофаг первой королевы и направилась к Суте. Старик отвесил низкий поклон.
– Приветствую Исму, Верховную Жрицу Тарна, победительницу. Я слышал, хорошие вести? Питцины уничтожены?
– В том нет твоей заслуги, Сута, – темные глаза пристально смотрели на него. – Ты сидел тут в безопасности. И ты лишил меня энергии! Меня! Исму! Как ты посмел?
Сута мягко улыбнулся.
– Я посмел, госпожа, я посмел… Ты знаешь, кто дал мне такой приказ. И погляди, разве все не сложилось к лучшему?
Исма нахмурилась, меч дрогнул в ее руке. Гневный взгляд жрицы прожигал старика.
– К лучшему? К лучшему, ты сказал? Я потеряла половину своих женщин! Клетка и Питомник пусты! Перебиты почти все цебоиды! Да, старик, ты служил Блейду и выполнял его приказы. Слишком усердно служил! И потому стал не нужен мне, – она резко махнула мечом. – Сними цепь! Теперь ее будет носить Зард.
Сута посмотрел на своего помощника и кивнул головой.
– Ну что ж, он долго этого добивался. Надеюсь, теперь ты удовлетворен, Зард?
Ньютер опустил глаза, прячась за спину своей повелительницы. Внезапно Исма ощутила леденящий холод подземелья и с опаской огляделась вокруг. Она знала, что совершает святотатство: непосвященных нельзя приводить сюда. Но так ли это важно? Отныне она и только она одна будет править Тарном; ее слово – закон. А Блейд… Стоит включить энергию, и Блейда с его мейдакой нетрудно выследить. Но сейчас – Сута, нужно закончить дело с ним.
– Ты стар, Сута, и разум твой ослаб. Однако я помню, как преданно ты служил долгие сотни хроносов. Поэтому тебя уничтожат безболезненно – Она махнула рукой женщинам: – Взять его! И включить энергию!
– Нет, госпожа, – тихо произнес старик – Тебе не удастся сделать ни того, ни другого.
Он отступил, и прозрачные воды Бассейна сомкнулись над ним Тяжелая туника, предусмотрительно надетая минихронос назад, тянула вниз, в глубину, в бездну. И, погружаясь в бездонный колодец Бассейна, он помнил только о священном сосуде, едва заметно мерцающем среди хрустальной влаги… сосуда, который ждал прикосновения его руки.
* * *
Ричард Блейд нахлестывал изнемогавших лошадей и в первый момент не заметил взрыва. Он находился спиной к Урситу и сосредоточил все внимание на еле заметной точке, маячившей далеко впереди. Предчувствие подсказывало ему, что там, на мчавшейся по равнине колеснице, находятся Хончо и Зулькия. Иногда он проносился мимо разрозненных групп питцинских воинов. Мрачные, окровавленные, они упрямо брели на север, к родным ущельям. Блейд не трогал их.
Ужасающий грохот заставил его оглянуться. И тут же вихрь ударил в лицо, свирепый ветер, выпущенный неведомыми гигантами с чердака вселенной. Ураган прибил к земле посевы мейна по обе стороны дороги, под его напором колесница вильнула в сторону и, увлекая за собой лошадей, завалилась набок. Блейд был отброшен ярдов на десять, но густые заросли мейна смягчили удар. Он поднялся на ноги, стараясь держаться подальше от бьющихся в агонии лошадей, и посмотрел на Урсит.
Густой, черный, клубящийся столб дыма поднимался над городом – гигантская колонна, из которой вырастали то призрачные замки с башнями, то чудовищные или печальные лики, осмеивающие или оплакивающие погибшую столицу. Чудовищная мощь Энергетического Бассейна вырвалась наружу. Блейд не понимал, как и почему это случилось. Но он знал одно – энергия исчезла. Навсегда. Она уничтожила Урсит и все живое вокруг него. Но равнины Тарна не останутся необитаемыми. Кто-то уцелел – так бывает всегда, при самых страшных катастрофах. И пока он еще здесь, ему придется жить с этими людьми.
Он быстро двинулся по дороге, держа наготове меч. Пеший человек имеет совсем иной статус, чем тот, кто мчится на колеснице. Кое-кто из уцелевших питцинов мог доставить ему неприятности.
Но дикари не приближались к нему. Они предпочитали держаться подальше от Блейда и его ужасного меча. Он продолжал идти, иногда переходя на бег, и далекая точка стала постепенно превращаться в пятнышко, которое вскоре распалось на неясные очертания колесницы, лошадей и одинокой человеческой фигуры. Она была неподвижна. Казалось, Хончо больше не хотел спасаться бегством.
Блейд приблизился, сердце его замерло. Колесница выглядела неповрежденной, лошади спокойно щипали стебли мейна. Обмякшее тело Хончо лежало на дне повозки, голова свешивалась набок, ноги упирались в землю. Зулькия, мейдака, стояла рядом и смотрела на разведчика огромными аметистовыми глазами. Раньше она была обнажена. Сейчас ее талию охватывал обрывок тексиновой ткани.
Хончо мертв. Блейд понял это сразу – и забыл про ньютера, словно отодвинув его в прошлое. В настоящем была только Зулькия. Она стояла гордо выпрямившись, и огненно-бронзовые волосы каскадом струились по плечам, прикрывая обнаженную грудь. Поклонится ли она? – подумал Блейд, и странная радость охватила его, когда девушка улыбнулась, не опустив головы. Он остановился в двух шагах от нее.
– Зулькия… Я рад видеть тебя, Зулькия.
Как мало можно выразить словами! Но она поймет. – Он был уверен в этом.
Ее аметистовые глаза, искрящиеся, как море под солнцем, были серьезны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Сута взял чистый лист и поднес к нему пишущий стержень. Потом, словно в нерешительности, отложил гибкую пластинку в сторону и взял верхнюю из пачки на краю Бассейна глаза его забегали по ровным строчкам, четко выделявшимся на белом фоне.
"Мой господин Блейд!
Я пишу скорее для себя, не надеясь, что ты сможешь прочитать эти страницы. Мне неведомы ни причины, по которым ты прибыл в Тарн, ни цели, поставленные перед тобой властителями вашего мира. Но я верю, что ты послан во спасение Тарна. Ты должен перестроить, возродить его. Но сначала тебе придется разрушить старый Тарн, жестокий, приходящий в упадок, невежественный в своей великой мудрости. И я, Сута, слабым разумом своим понял, что должен помочь тебе. Потому я сделал то, что сделал. Возможно, ты лучше меня поймешь мотивы этого поступка и отыщешь слова – древние слова, забытые у нас, – чтобы оценить его. Возможно… Сам я могу только догадываться о них. И могу действовать. Но я боюсь… очень боюсь!"
ОНИ уже идут. Сута отложил лист и повернулся лицом к дверям. До сих пор понятие боли оставалось незнакомым ему, что ж, у него есть шанс познать нечто новое. Конец будет нелегким, а ньютеры никогда не отличались мужеством. Впрочем, если он все же решится…
ОНИ пришли.
Исма в разорванном плаще, в разбитых, погнутых доспехах шагнула в Святая Святых. Шесть женщин шли за ней и Зард, второй в Совете. Глаза его мерцали предвкушением.
Кажется, жрицу не беспокоило то, что в Святилище появились чужие. Не склонив головы, она быстро обогнула саркофаг первой королевы и направилась к Суте. Старик отвесил низкий поклон.
– Приветствую Исму, Верховную Жрицу Тарна, победительницу. Я слышал, хорошие вести? Питцины уничтожены?
– В том нет твоей заслуги, Сута, – темные глаза пристально смотрели на него. – Ты сидел тут в безопасности. И ты лишил меня энергии! Меня! Исму! Как ты посмел?
Сута мягко улыбнулся.
– Я посмел, госпожа, я посмел… Ты знаешь, кто дал мне такой приказ. И погляди, разве все не сложилось к лучшему?
Исма нахмурилась, меч дрогнул в ее руке. Гневный взгляд жрицы прожигал старика.
– К лучшему? К лучшему, ты сказал? Я потеряла половину своих женщин! Клетка и Питомник пусты! Перебиты почти все цебоиды! Да, старик, ты служил Блейду и выполнял его приказы. Слишком усердно служил! И потому стал не нужен мне, – она резко махнула мечом. – Сними цепь! Теперь ее будет носить Зард.
Сута посмотрел на своего помощника и кивнул головой.
– Ну что ж, он долго этого добивался. Надеюсь, теперь ты удовлетворен, Зард?
Ньютер опустил глаза, прячась за спину своей повелительницы. Внезапно Исма ощутила леденящий холод подземелья и с опаской огляделась вокруг. Она знала, что совершает святотатство: непосвященных нельзя приводить сюда. Но так ли это важно? Отныне она и только она одна будет править Тарном; ее слово – закон. А Блейд… Стоит включить энергию, и Блейда с его мейдакой нетрудно выследить. Но сейчас – Сута, нужно закончить дело с ним.
– Ты стар, Сута, и разум твой ослаб. Однако я помню, как преданно ты служил долгие сотни хроносов. Поэтому тебя уничтожат безболезненно – Она махнула рукой женщинам: – Взять его! И включить энергию!
– Нет, госпожа, – тихо произнес старик – Тебе не удастся сделать ни того, ни другого.
Он отступил, и прозрачные воды Бассейна сомкнулись над ним Тяжелая туника, предусмотрительно надетая минихронос назад, тянула вниз, в глубину, в бездну. И, погружаясь в бездонный колодец Бассейна, он помнил только о священном сосуде, едва заметно мерцающем среди хрустальной влаги… сосуда, который ждал прикосновения его руки.
* * *
Ричард Блейд нахлестывал изнемогавших лошадей и в первый момент не заметил взрыва. Он находился спиной к Урситу и сосредоточил все внимание на еле заметной точке, маячившей далеко впереди. Предчувствие подсказывало ему, что там, на мчавшейся по равнине колеснице, находятся Хончо и Зулькия. Иногда он проносился мимо разрозненных групп питцинских воинов. Мрачные, окровавленные, они упрямо брели на север, к родным ущельям. Блейд не трогал их.
Ужасающий грохот заставил его оглянуться. И тут же вихрь ударил в лицо, свирепый ветер, выпущенный неведомыми гигантами с чердака вселенной. Ураган прибил к земле посевы мейна по обе стороны дороги, под его напором колесница вильнула в сторону и, увлекая за собой лошадей, завалилась набок. Блейд был отброшен ярдов на десять, но густые заросли мейна смягчили удар. Он поднялся на ноги, стараясь держаться подальше от бьющихся в агонии лошадей, и посмотрел на Урсит.
Густой, черный, клубящийся столб дыма поднимался над городом – гигантская колонна, из которой вырастали то призрачные замки с башнями, то чудовищные или печальные лики, осмеивающие или оплакивающие погибшую столицу. Чудовищная мощь Энергетического Бассейна вырвалась наружу. Блейд не понимал, как и почему это случилось. Но он знал одно – энергия исчезла. Навсегда. Она уничтожила Урсит и все живое вокруг него. Но равнины Тарна не останутся необитаемыми. Кто-то уцелел – так бывает всегда, при самых страшных катастрофах. И пока он еще здесь, ему придется жить с этими людьми.
Он быстро двинулся по дороге, держа наготове меч. Пеший человек имеет совсем иной статус, чем тот, кто мчится на колеснице. Кое-кто из уцелевших питцинов мог доставить ему неприятности.
Но дикари не приближались к нему. Они предпочитали держаться подальше от Блейда и его ужасного меча. Он продолжал идти, иногда переходя на бег, и далекая точка стала постепенно превращаться в пятнышко, которое вскоре распалось на неясные очертания колесницы, лошадей и одинокой человеческой фигуры. Она была неподвижна. Казалось, Хончо больше не хотел спасаться бегством.
Блейд приблизился, сердце его замерло. Колесница выглядела неповрежденной, лошади спокойно щипали стебли мейна. Обмякшее тело Хончо лежало на дне повозки, голова свешивалась набок, ноги упирались в землю. Зулькия, мейдака, стояла рядом и смотрела на разведчика огромными аметистовыми глазами. Раньше она была обнажена. Сейчас ее талию охватывал обрывок тексиновой ткани.
Хончо мертв. Блейд понял это сразу – и забыл про ньютера, словно отодвинув его в прошлое. В настоящем была только Зулькия. Она стояла гордо выпрямившись, и огненно-бронзовые волосы каскадом струились по плечам, прикрывая обнаженную грудь. Поклонится ли она? – подумал Блейд, и странная радость охватила его, когда девушка улыбнулась, не опустив головы. Он остановился в двух шагах от нее.
– Зулькия… Я рад видеть тебя, Зулькия.
Как мало можно выразить словами! Но она поймет. – Он был уверен в этом.
Ее аметистовые глаза, искрящиеся, как море под солнцем, были серьезны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50