В этом
Ты никого не убедишь, жена!
Теперь - свершилось! Смерти жаждал я
Меня живым оставили. Отныне
1010 Так верует Эллада вся - никто
Меня без скверны уж убить не может.
Афины благочестье соблюли:
Не ставя гнева выше божьей воли,
Меня велели отпустить они.
Сказала ты - сказал и я. В дальнейшем
Уж нет врагов, а есть проситель скромный
И покровитель благородный. Впрочем,
Мне все равно: хоть смерти не желаю
Без горечи расстанусь с жизнью я!
Корифей
Внемли совету кроткому, Алкмена:
Почти наш город - мужа отпусти!
Алкмена
(озаренная новой мыслью, с жестокой улыбкою)
1020 А коль убью его без ослушанья?
Корифей
То было б лучшим; как же совместишь?
Алкмена
Сейчас поймешь. Его лишу я жизни,
А труп отдам родным, когда придут.
Так в отношенье тела волю граждан
Исполню свято, он же понесет
Из рук моих заслуженную кару.
Еврисфей
Что ж, убивай... вымаливать себе
Спасения не буду. Град же этот
За то, что отпустил меня и верность
Просителю соблюл, получит дар
Великий от меня - вещанье Феба.
В цене высокой он с годами будет,
Не вздумать даже вам теперь. Меня
1030 Похоронить прошу, где мне судьбою
Назначено, у храма Девы бранной
Палленского! Землей засыпан, гость
Афинского предела, я останусь
Хранителем для вас и другом верным,
А для потомства этих Гераклидов
Врагом непримиримым, коль придут
С дружиною бесчисленной в Афины,
Забыв о вашей ласке. Вот кого
Пригрели вы! Вы спросите, как мог я,
Оракулом владея тем, бесстрашно
Идти сюда? Увы! Я Геру мнил
Сильнее всех вещаний; не считал я,
Что нас она покинет! На моем
1040 Не надо гробе крови, возлияний;
Довольно с нас и нашей мести, - я,
Несчастный, дам возврат им, а Афинам
Двойною пользой будет смерть моя:
Я им заступник - и врагам их враг!
Алкмена
(к поселянам, с сарказмом)
Чего ж вам медлить? Смерть его отраду
И вам сулит, и вашим детям; сами
Вы слышали - убейте же его.
Он сам вам путь надежный указует:
При жизни враг он всем, по смерти - друг.
Итак, ведите, слуги, вы его,
А после казни труп похороните.
(Еврисфею.)
Того не будет, чтоб меня вторично,
Живой, изгнал ты из земли моей!
(Уходит.)
Корифей
Мы согласны. Рабы, уведите его!
И не будет от нас
Государям страны оскверненья!
Хор покидает орхестру.
^TПРИМЕЧАНИЯ^U
"ГЕРАКЛИДЫ"
Хотя о времени постановки трагедии не сохранилось документальных данных, оно определяется достаточно точно из сопоставления ее текста с фактами Пелопоннесской войны. В своем пророчестве Еврисфей обещает жителям аттического Четырехградья (см. ниже), что он и после смерти будет защищать их от вражеского нашествия (ст. 1030-1037); эти слова имели смысл только весной 430 г., ибо во время первого вторжения летом 431 г. спартанцы действительно воздержались от разорения Четырехградья в память о своих предках Гераклидах, а уже летом 430 г. опустошили всю Аттику без разбора (Фукидид, II, 55-57). Затем, в финале трагедии очевидно противопоставление афинян, гуманных в своем отношении к пленникам, жестоким спартанцам, и это противопоставление прозвучало бы лицемерно, после того как осенью 430 г. афиняне убили захваченных ими у фракийского царя Ситалка спартанских послов. Следовательно, единственной возможной датой для постановки "Гераклидов" остается весна 430 г.
В основу сюжета трагедии положено сказание о бедственных скитаниях детей Геракла после его смерти, известное в Древней Греции в нескольких вариантах. По наиболее древнему из них, толпу Гераклидов, преследуемых извечным врагом их отца Еврисфеем, возглавлял старинный соратник Геракла, фиванский герой Иолай, который в день боя обрел от богов свою юношескую силу (ср. ст. 796,851-858) и недалеко от Фив сразил Еврисфея в решающей схватке. По другому варианту, Гераклиды безуспешно искали спасения от Еврисфея в различных греческих государствах, в том числе у трахинского царя Кеика (ст. 193), пока не пришли в так называемое аттическое Четырехградье - местность, расположенную на северо-востоке от Афин и объединяющую поселения Марафон, Эною, Трикориф и Пробалинф.
Здесь Гераклиды нашли защиту у афинян, которые еще в V в. гордились тем, что они единственные из всех греков приютили детей Геракла и дали отпор Еврисфею. Соответственно, и место сражения переносилось в Аттику, а бежавший Еврисфей находил свою смерть от руки Иолая уже у Скироновых скал, на границе Мегариды и Коринфа, где Иолай настигал его (ст. 859-863). Еврипид выбрал именно этот, аттическо-марафонский вариант, изменив только его конец (см. ст. 961 и сл.). Хотя аттическая версия мифа являлась достаточно старинной, неизвестно, имел ли Еврипид предшественников в ее обработке для афинского театра: сюжет не дошедшей трагедии "Гераклиды" Эсхила составляла, по мнению ряда исследователей, смерть Геракла, т. е. тема, обработанная в "Трахинянках" Софокла.
В течение последних десятилетий "Гераклидам" Еврипида давалась самая противоречивая оценка; в частности, усиленно дебатировался вопрос, дошло ли до нас его подлинное произведение или позднейшая переделка. Одним из основных аргументов ученых, считающих сохранившийся текст искаженным, служит отсутствие рассказа о жертвоприношении Макарии, который должен был бы напоминать монолог Талфибия в "Гекубе" (ст. 518-582). Единственный намек на это событие в ст. 821 сл. (в переводе Анненского - Зелинского этот намек сознательно опущен) считают недостаточным для завершения сюжетной линии, имеющей столь существенное значение в ходе действия всей трагедии. К тому же у поздних античных авторов встречается несколько цитат из "Гераклидов", не находящих соответствия в нашем тексте трагедии, - создается впечатление, что они заимствованы из оригинала, в то время как до нас дошла более поздняя переработка для нужд эллинистической сцены. Наконец, необычная для Еврипида краткость трагедии (1055 стихов в "Гераклидах" против 1419 в написанной за год до этого "Медее" и 1466 - в "Ипполите") тоже как будто бы наводит на мысль о сокращенном варианте. В последнее время, однако, против приведенных выше аргументов выдвигаются контрдоводы, и хотя вопрос нельзя считать окончательно решенным, следует, во всяком случае, воздержаться от гипотетического восстановления утерянных, возможно, частей прежнего текста.
Перевод пьесы сохранился только в переработке Ф. Ф. Зелинского; ст. 494497, 970-1002 и 1049-1055 переведены им самим, ремарки тоже принадлежат ему (поэтому мы позволили себе их местами немного сократить). Зелинский цитирует в своих примечаниях некоторые отвергнутые им строки Анненского; мы по возможности вставляем их в основной текст.
Ст. 2. Что праведный... - Анненский переводил в другом понимании: "Что ближние для справедливых только / Одних и существуют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9
Ты никого не убедишь, жена!
Теперь - свершилось! Смерти жаждал я
Меня живым оставили. Отныне
1010 Так верует Эллада вся - никто
Меня без скверны уж убить не может.
Афины благочестье соблюли:
Не ставя гнева выше божьей воли,
Меня велели отпустить они.
Сказала ты - сказал и я. В дальнейшем
Уж нет врагов, а есть проситель скромный
И покровитель благородный. Впрочем,
Мне все равно: хоть смерти не желаю
Без горечи расстанусь с жизнью я!
Корифей
Внемли совету кроткому, Алкмена:
Почти наш город - мужа отпусти!
Алкмена
(озаренная новой мыслью, с жестокой улыбкою)
1020 А коль убью его без ослушанья?
Корифей
То было б лучшим; как же совместишь?
Алкмена
Сейчас поймешь. Его лишу я жизни,
А труп отдам родным, когда придут.
Так в отношенье тела волю граждан
Исполню свято, он же понесет
Из рук моих заслуженную кару.
Еврисфей
Что ж, убивай... вымаливать себе
Спасения не буду. Град же этот
За то, что отпустил меня и верность
Просителю соблюл, получит дар
Великий от меня - вещанье Феба.
В цене высокой он с годами будет,
Не вздумать даже вам теперь. Меня
1030 Похоронить прошу, где мне судьбою
Назначено, у храма Девы бранной
Палленского! Землей засыпан, гость
Афинского предела, я останусь
Хранителем для вас и другом верным,
А для потомства этих Гераклидов
Врагом непримиримым, коль придут
С дружиною бесчисленной в Афины,
Забыв о вашей ласке. Вот кого
Пригрели вы! Вы спросите, как мог я,
Оракулом владея тем, бесстрашно
Идти сюда? Увы! Я Геру мнил
Сильнее всех вещаний; не считал я,
Что нас она покинет! На моем
1040 Не надо гробе крови, возлияний;
Довольно с нас и нашей мести, - я,
Несчастный, дам возврат им, а Афинам
Двойною пользой будет смерть моя:
Я им заступник - и врагам их враг!
Алкмена
(к поселянам, с сарказмом)
Чего ж вам медлить? Смерть его отраду
И вам сулит, и вашим детям; сами
Вы слышали - убейте же его.
Он сам вам путь надежный указует:
При жизни враг он всем, по смерти - друг.
Итак, ведите, слуги, вы его,
А после казни труп похороните.
(Еврисфею.)
Того не будет, чтоб меня вторично,
Живой, изгнал ты из земли моей!
(Уходит.)
Корифей
Мы согласны. Рабы, уведите его!
И не будет от нас
Государям страны оскверненья!
Хор покидает орхестру.
^TПРИМЕЧАНИЯ^U
"ГЕРАКЛИДЫ"
Хотя о времени постановки трагедии не сохранилось документальных данных, оно определяется достаточно точно из сопоставления ее текста с фактами Пелопоннесской войны. В своем пророчестве Еврисфей обещает жителям аттического Четырехградья (см. ниже), что он и после смерти будет защищать их от вражеского нашествия (ст. 1030-1037); эти слова имели смысл только весной 430 г., ибо во время первого вторжения летом 431 г. спартанцы действительно воздержались от разорения Четырехградья в память о своих предках Гераклидах, а уже летом 430 г. опустошили всю Аттику без разбора (Фукидид, II, 55-57). Затем, в финале трагедии очевидно противопоставление афинян, гуманных в своем отношении к пленникам, жестоким спартанцам, и это противопоставление прозвучало бы лицемерно, после того как осенью 430 г. афиняне убили захваченных ими у фракийского царя Ситалка спартанских послов. Следовательно, единственной возможной датой для постановки "Гераклидов" остается весна 430 г.
В основу сюжета трагедии положено сказание о бедственных скитаниях детей Геракла после его смерти, известное в Древней Греции в нескольких вариантах. По наиболее древнему из них, толпу Гераклидов, преследуемых извечным врагом их отца Еврисфеем, возглавлял старинный соратник Геракла, фиванский герой Иолай, который в день боя обрел от богов свою юношескую силу (ср. ст. 796,851-858) и недалеко от Фив сразил Еврисфея в решающей схватке. По другому варианту, Гераклиды безуспешно искали спасения от Еврисфея в различных греческих государствах, в том числе у трахинского царя Кеика (ст. 193), пока не пришли в так называемое аттическое Четырехградье - местность, расположенную на северо-востоке от Афин и объединяющую поселения Марафон, Эною, Трикориф и Пробалинф.
Здесь Гераклиды нашли защиту у афинян, которые еще в V в. гордились тем, что они единственные из всех греков приютили детей Геракла и дали отпор Еврисфею. Соответственно, и место сражения переносилось в Аттику, а бежавший Еврисфей находил свою смерть от руки Иолая уже у Скироновых скал, на границе Мегариды и Коринфа, где Иолай настигал его (ст. 859-863). Еврипид выбрал именно этот, аттическо-марафонский вариант, изменив только его конец (см. ст. 961 и сл.). Хотя аттическая версия мифа являлась достаточно старинной, неизвестно, имел ли Еврипид предшественников в ее обработке для афинского театра: сюжет не дошедшей трагедии "Гераклиды" Эсхила составляла, по мнению ряда исследователей, смерть Геракла, т. е. тема, обработанная в "Трахинянках" Софокла.
В течение последних десятилетий "Гераклидам" Еврипида давалась самая противоречивая оценка; в частности, усиленно дебатировался вопрос, дошло ли до нас его подлинное произведение или позднейшая переделка. Одним из основных аргументов ученых, считающих сохранившийся текст искаженным, служит отсутствие рассказа о жертвоприношении Макарии, который должен был бы напоминать монолог Талфибия в "Гекубе" (ст. 518-582). Единственный намек на это событие в ст. 821 сл. (в переводе Анненского - Зелинского этот намек сознательно опущен) считают недостаточным для завершения сюжетной линии, имеющей столь существенное значение в ходе действия всей трагедии. К тому же у поздних античных авторов встречается несколько цитат из "Гераклидов", не находящих соответствия в нашем тексте трагедии, - создается впечатление, что они заимствованы из оригинала, в то время как до нас дошла более поздняя переработка для нужд эллинистической сцены. Наконец, необычная для Еврипида краткость трагедии (1055 стихов в "Гераклидах" против 1419 в написанной за год до этого "Медее" и 1466 - в "Ипполите") тоже как будто бы наводит на мысль о сокращенном варианте. В последнее время, однако, против приведенных выше аргументов выдвигаются контрдоводы, и хотя вопрос нельзя считать окончательно решенным, следует, во всяком случае, воздержаться от гипотетического восстановления утерянных, возможно, частей прежнего текста.
Перевод пьесы сохранился только в переработке Ф. Ф. Зелинского; ст. 494497, 970-1002 и 1049-1055 переведены им самим, ремарки тоже принадлежат ему (поэтому мы позволили себе их местами немного сократить). Зелинский цитирует в своих примечаниях некоторые отвергнутые им строки Анненского; мы по возможности вставляем их в основной текст.
Ст. 2. Что праведный... - Анненский переводил в другом понимании: "Что ближние для справедливых только / Одних и существуют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9