У подножья - лиса в чалме С тысячью двустиший в уме. Розы сахаринной породы, Соловьиная пахлава. Ах, восточные переводы, Как болит от вас голова.
Полуголый палач в застенке Воду пьет и таращит зенки. Все равно. Мертвеца в рядно Зашивают, пока темно. Спи без просыпу, царь природы, Где твой меч и твои права? Ах, восточные переводы, Как болит от вас голова.
Да пребудет роза редифом, Да царит над голодным тифом И соленой паршой степей Лунный выкормыш - соловей. Для чего я лучшие годы Продал за чужие слова? Ах, восточные переводы, Как болит от вас голова.
Зазубрил ли ты, переводчик, Арифметику парных строчек? Каково тебе по песку Волочить старуху-тоску? Ржа пустыни щепотью соды Ни жива шипит, ни мертва. Ах, восточные переводы, Как болит от вас голова.
x x x
Я долго добивался, Чтоб из стихов своих Я сам не порывался Уйти, как лишний стих.
Где свистуны свистели И щелкал щелкопер, Я сам свое веселье Отправил под топор.
Быть может, идиотство Сполна платить судьбой За паспортное сходство Строки с самим собой.
А все-таки уставлю Свои глаза на вас, Себя в живых оставлю Навек или на час,
Оставлю в каждом звуке И в каждой запятой Натруженные руки И трезвый опыт свой.
Вот почему без страха Смотрю себе вперед, Хоть рифма, точно плаха, Меня сама берет.
x x x
Вы, жившие на свете для меня, Моя броня и кровная родня От Алигъери до Скиапарелли, *) Спасибо вам, вы хорошо горели.
А разве я не хорошо горю И разве равнодушием корю Вас, для кого я столько жил на свете, Трава и звезды, бабочки и дети? Мне шапку бы и пред тобою снять,
Мой город
весь как нотная тетрадь, Еще не тронутая вдохновеньем, Пока июль по каменным ступеням Литаврами не катится к реке, Пока перо не прикипит к руке...
*) Дж.Скиапарелли - итальянский астроном, исследователь так называемых каналов Марса.
x x x
Мне бы только теперь до конца не раскрыться, Не раздать бы всего, что напела мне птица, Белый день наболтал, наморгала звезда, Намигала вода, накислила кислица, На прожиток оставить себе навсегда Крепкий шарик в крови, полный света и чуда, А уж если дороги не будет назад, Так втянуться в него, и не выйти оттуда, И - в аорту, неведомо чью, наугад.
x x x
Мне опостылели слова, слова, слова, Я больше не могу превозносить права На речь разумную, когда всю ночь о крышу В отрепьях, как вдова, колотится листва. Оказывается, я просто плохо слышу, И неразборчива ночная речь вдовства. Меж нами есть родство. Меж нами нет родства. И если я твержу деревьям сумасшедшим, Что у меня в росе по локоть рукава, То, кроме стона, им уже ответить нечем.
КОНЕЦ НАВИГАЦИИ
В затонах остывают пароходы, Чернильные загустевают воды, Свинцовая темнеет белизна, И если впрямь земля болеет нами, То стала выздоравливать она Такие звезды плещут над снегами, Такая наступила тишина, И вот уже из ледяного плена Едва звучит последняя сирена.
x x x
Жизнь меня к похоронам Приучила понемногу. Соблюдаем, слава богу, Очередность по годам.
Но ровесница моя, Спутница моя былая, Отошла, не соблюдая Зыбких правил бытия.
Несколько никчемных роз Я принес на отпеванье, Ложное воспоминанье Вместе с розами принес.
Будто мы невесть куда Едем с нею на трамвае, И нисходит дождевая Радуга на провода.
И при желтых фонарях В семицветном оперенье Слезы счастья на мгновенье Загорятся на глазах,
И щека еще влажна, И рука еще прохладна, И она еще так жадно В жизнь и счастье влюблена.
В морге млечный свет лежит На серебряном глазете, И, за эту смерть в ответе, Совесть плачет и дрожит,
Тщетно силясь хоть чуть-чуть Сдвинуть маску восковую И огласку роковую Жгучей солью захлестнуть.
СКАЗКИ И РАССКАЗЫ =====
РУСАЛКА
Западный ветер погнал облака. Забеспокоилась Клязьма-река.
С первого августа дочке неможется, Вон как скукожилась черная кожица,
Слушать не хочет ершей да плотиц, Губ не синит и не красит ресниц.
- Мама-река моя, я не упрямая, Что ж это с гребнем не сладит рука моя?
Глянула в зеркало - я уж не та, Канула в омут моя красота.
Замуж не вышла, детей не качала я, Так почему ж я такая усталая?
Клонит ко сну меня, тянет ко дну, Вот я прилягу, вот я усну.
- Свет мой, икринка, лягушечья спинушка, Спи до весны, не кручинься, Иринушка!
РУМПЕЛЬШТИЛЬЦХЕН
Румпельштильцхен из сказки немцкой Говорил:
- Всех сокровищ на свете
Мне живое милей!
Мне живое милей!
Ждут подземные няньки,
А в детской
Во какие кроты
Неземной красоты,
Но всегда не хватает детей!
Обманула его королева И не выдала сына ему, И тогда Румпельштильцхен от гнева Прыгнул,
за ногу взялся, Дернул
и разорвался В отношении: два к одному.
И над карликом дети смеются, И не жалко его никому, Так смеются, что плечи трясутся, Над его сумасшедшей тоской И над тем, что на две половинки Каждой по рукаву и штанинке Сам свое подземельное тельце Разорвал он своею рукой.
Непрактичный и злобный какой!
СЕРЕБРЯНЫЕ РУКИ
Девочка Серебряные Руки Заблудилась под вечер в лесу. В ста шагах разбойники от скуки Свистом держат птицу на весу.
Кони спотыкаются лихие, Как бутылки, хлопает стрельба, Птичьи гнезда и сучки сухие Обирает поверху судьба.
- Ой, березы вы мои, березы, Вы мои пречистые ручьи, Расступитесь и омойте слезы, Расплетите косыньки мои,
Приоденьте корнем и корою, Положите на свою кровать, Помешайте злобе и разбою Руки мои белые отнять!
ДВЕ ЯПОНСКИЕ СКАЗКИ
1. Бедный рыбак
Я рыбак, а сети В море унесло. Мне теперь на свете Пусто и светло.
И моя отрада В том, что от людей Ничего не надо Нищете моей.
Мимо всей Вселенной Я пойду, смиренный, Тихий и босой, За благословенной Утренней звездой.
2. Флейта
Мне послышался чей-то Затихающий зов, Бесприютная флейта Из-за гор и лесов.
Наклоняется ива Над студеным ручьем, И ручей торопливо Говорит ни о чем,
Осторожный и звонкий, Будто веретено, То всплывает в воронке, То уходит на дно.
ДВЕ ЛУННЫЕ СКАЗКИ
1. Луна в последней четверти
В последней четверти луна Не понапрасну мне видна. И желтовата и красна В последней четверти луна, И беспокойна и смутна: Земле принадлежит она.
Смотрю в окно и узнаю В луне земную жизнь мою, И в смутном свете узнаю Слова, что на земле пою, И как на черепке стою На срезанном ее краю.
А что мне видно из окна? За крыши прячется луна, И потому как дым смутна, Что на ущерб идет она, И потому, что так темна, Влюбленным нравится луна.
2. Луна и коты
Прорвав насквозь лимонно-серый Опасный конус высоты, На лунных крышах, как химеры, Вопят гундосые коты.
Из желобов ночное эхо Выталкивает на асфальт Их мефистофельского смеха Коленчатый и хриплый альт.
И в это дикое искусство Влагает житель городской Свои предсувствия и чувства С оттенком зависти мужской.
Он верит, что в природе ночи И тьмы лоскут, и сна глоток, Что ночь - его чернорабочий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
Полуголый палач в застенке Воду пьет и таращит зенки. Все равно. Мертвеца в рядно Зашивают, пока темно. Спи без просыпу, царь природы, Где твой меч и твои права? Ах, восточные переводы, Как болит от вас голова.
Да пребудет роза редифом, Да царит над голодным тифом И соленой паршой степей Лунный выкормыш - соловей. Для чего я лучшие годы Продал за чужие слова? Ах, восточные переводы, Как болит от вас голова.
Зазубрил ли ты, переводчик, Арифметику парных строчек? Каково тебе по песку Волочить старуху-тоску? Ржа пустыни щепотью соды Ни жива шипит, ни мертва. Ах, восточные переводы, Как болит от вас голова.
x x x
Я долго добивался, Чтоб из стихов своих Я сам не порывался Уйти, как лишний стих.
Где свистуны свистели И щелкал щелкопер, Я сам свое веселье Отправил под топор.
Быть может, идиотство Сполна платить судьбой За паспортное сходство Строки с самим собой.
А все-таки уставлю Свои глаза на вас, Себя в живых оставлю Навек или на час,
Оставлю в каждом звуке И в каждой запятой Натруженные руки И трезвый опыт свой.
Вот почему без страха Смотрю себе вперед, Хоть рифма, точно плаха, Меня сама берет.
x x x
Вы, жившие на свете для меня, Моя броня и кровная родня От Алигъери до Скиапарелли, *) Спасибо вам, вы хорошо горели.
А разве я не хорошо горю И разве равнодушием корю Вас, для кого я столько жил на свете, Трава и звезды, бабочки и дети? Мне шапку бы и пред тобою снять,
Мой город
весь как нотная тетрадь, Еще не тронутая вдохновеньем, Пока июль по каменным ступеням Литаврами не катится к реке, Пока перо не прикипит к руке...
*) Дж.Скиапарелли - итальянский астроном, исследователь так называемых каналов Марса.
x x x
Мне бы только теперь до конца не раскрыться, Не раздать бы всего, что напела мне птица, Белый день наболтал, наморгала звезда, Намигала вода, накислила кислица, На прожиток оставить себе навсегда Крепкий шарик в крови, полный света и чуда, А уж если дороги не будет назад, Так втянуться в него, и не выйти оттуда, И - в аорту, неведомо чью, наугад.
x x x
Мне опостылели слова, слова, слова, Я больше не могу превозносить права На речь разумную, когда всю ночь о крышу В отрепьях, как вдова, колотится листва. Оказывается, я просто плохо слышу, И неразборчива ночная речь вдовства. Меж нами есть родство. Меж нами нет родства. И если я твержу деревьям сумасшедшим, Что у меня в росе по локоть рукава, То, кроме стона, им уже ответить нечем.
КОНЕЦ НАВИГАЦИИ
В затонах остывают пароходы, Чернильные загустевают воды, Свинцовая темнеет белизна, И если впрямь земля болеет нами, То стала выздоравливать она Такие звезды плещут над снегами, Такая наступила тишина, И вот уже из ледяного плена Едва звучит последняя сирена.
x x x
Жизнь меня к похоронам Приучила понемногу. Соблюдаем, слава богу, Очередность по годам.
Но ровесница моя, Спутница моя былая, Отошла, не соблюдая Зыбких правил бытия.
Несколько никчемных роз Я принес на отпеванье, Ложное воспоминанье Вместе с розами принес.
Будто мы невесть куда Едем с нею на трамвае, И нисходит дождевая Радуга на провода.
И при желтых фонарях В семицветном оперенье Слезы счастья на мгновенье Загорятся на глазах,
И щека еще влажна, И рука еще прохладна, И она еще так жадно В жизнь и счастье влюблена.
В морге млечный свет лежит На серебряном глазете, И, за эту смерть в ответе, Совесть плачет и дрожит,
Тщетно силясь хоть чуть-чуть Сдвинуть маску восковую И огласку роковую Жгучей солью захлестнуть.
СКАЗКИ И РАССКАЗЫ =====
РУСАЛКА
Западный ветер погнал облака. Забеспокоилась Клязьма-река.
С первого августа дочке неможется, Вон как скукожилась черная кожица,
Слушать не хочет ершей да плотиц, Губ не синит и не красит ресниц.
- Мама-река моя, я не упрямая, Что ж это с гребнем не сладит рука моя?
Глянула в зеркало - я уж не та, Канула в омут моя красота.
Замуж не вышла, детей не качала я, Так почему ж я такая усталая?
Клонит ко сну меня, тянет ко дну, Вот я прилягу, вот я усну.
- Свет мой, икринка, лягушечья спинушка, Спи до весны, не кручинься, Иринушка!
РУМПЕЛЬШТИЛЬЦХЕН
Румпельштильцхен из сказки немцкой Говорил:
- Всех сокровищ на свете
Мне живое милей!
Мне живое милей!
Ждут подземные няньки,
А в детской
Во какие кроты
Неземной красоты,
Но всегда не хватает детей!
Обманула его королева И не выдала сына ему, И тогда Румпельштильцхен от гнева Прыгнул,
за ногу взялся, Дернул
и разорвался В отношении: два к одному.
И над карликом дети смеются, И не жалко его никому, Так смеются, что плечи трясутся, Над его сумасшедшей тоской И над тем, что на две половинки Каждой по рукаву и штанинке Сам свое подземельное тельце Разорвал он своею рукой.
Непрактичный и злобный какой!
СЕРЕБРЯНЫЕ РУКИ
Девочка Серебряные Руки Заблудилась под вечер в лесу. В ста шагах разбойники от скуки Свистом держат птицу на весу.
Кони спотыкаются лихие, Как бутылки, хлопает стрельба, Птичьи гнезда и сучки сухие Обирает поверху судьба.
- Ой, березы вы мои, березы, Вы мои пречистые ручьи, Расступитесь и омойте слезы, Расплетите косыньки мои,
Приоденьте корнем и корою, Положите на свою кровать, Помешайте злобе и разбою Руки мои белые отнять!
ДВЕ ЯПОНСКИЕ СКАЗКИ
1. Бедный рыбак
Я рыбак, а сети В море унесло. Мне теперь на свете Пусто и светло.
И моя отрада В том, что от людей Ничего не надо Нищете моей.
Мимо всей Вселенной Я пойду, смиренный, Тихий и босой, За благословенной Утренней звездой.
2. Флейта
Мне послышался чей-то Затихающий зов, Бесприютная флейта Из-за гор и лесов.
Наклоняется ива Над студеным ручьем, И ручей торопливо Говорит ни о чем,
Осторожный и звонкий, Будто веретено, То всплывает в воронке, То уходит на дно.
ДВЕ ЛУННЫЕ СКАЗКИ
1. Луна в последней четверти
В последней четверти луна Не понапрасну мне видна. И желтовата и красна В последней четверти луна, И беспокойна и смутна: Земле принадлежит она.
Смотрю в окно и узнаю В луне земную жизнь мою, И в смутном свете узнаю Слова, что на земле пою, И как на черепке стою На срезанном ее краю.
А что мне видно из окна? За крыши прячется луна, И потому как дым смутна, Что на ущерб идет она, И потому, что так темна, Влюбленным нравится луна.
2. Луна и коты
Прорвав насквозь лимонно-серый Опасный конус высоты, На лунных крышах, как химеры, Вопят гундосые коты.
Из желобов ночное эхо Выталкивает на асфальт Их мефистофельского смеха Коленчатый и хриплый альт.
И в это дикое искусство Влагает житель городской Свои предсувствия и чувства С оттенком зависти мужской.
Он верит, что в природе ночи И тьмы лоскут, и сна глоток, Что ночь - его чернорабочий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17