Мадемуазель Розе рыдает в ванной. Она думает, что некрасива, и поэтому ее не любит тот, кого любит она. Она стонет из-за своего уродства. Мадемуазель Розе сидит в ванне, свесив голову на грудь словно спящая птица. Время от времени она бросает взгляд в зеркало над раковиной и видит там отражение старой двадцатисемилетней женщины, покинутой ангелами и отвратительной. И вновь принимается плакать. Это создает помехи. Это создает большие помехи: в первую очередь надо сделать ремонт в ванной, а мадемуазель Розе отказывается оттуда выходить. И потом, плач -скверная музыка для ребенка, который скоро появится на свет. Ариана просит Тамбура и месье Люсьена выйти из дома. Ей надо сказать мадемуазель Розе кое-что, чего мужчины не имеют права слышать. Ариана заходит в ванную, обнимает мадемуазель Розе и говорит ей на ухо. Долго. О чем или о ком - неизвестно. На мой взгляд, Ариана рассказывает ей что-то смешное о мужчинах, потому что после этого мадемуазель Розе поднимает голову и заливается смехом. Ребенок в животе Арианы слышит этот смех и снова становится доверчивым. Теперь можно закончить ремонт.
Ариана выходит в сад посмотреть где ее мужчина. Снесенный ветром на триста метров, он парит уже над домом медсестры. Медсестру зовут Сара, она блондинка, молодая, красивая и не замужем. Ариана колеблется между смехом и гневом. Она выбирает и то, и другое. Она смеется в гневе. Все же она бы очень хотела когда-нибудь, один раз, сохранить рядом с собой отца одного из своих детей. Хоть когда-нибудь, хоть один раз. Будем надеяться. Доверимся ветру.
* * *
Письмо от Манеж. Она в Соединенных Штатах. Месье Люсьен вырезает красивые марки. Когда что-то коллекционируешь, это навсегда, и неважно что собирать: оловянных солдатиков, философов или марки. Тамбур рассматривает рисунок Манеж: поваленное дерево, четыре линии черным карандашом. Тамбур поворачивается к матери: "Мама, я только что понял новое выражение: "больно смотреть". На это дерево больно смотреть". Ариана читает вслух письмо, присланное вместе с рисунком. Манеж пишет так же как рисует - именно то, что она видит. Ариана читает: "У меня все хорошо. Я попадаю то в сказочный мир, то в кошмарный. А часто в оба одновременно. Я работаю. Это необходимо. Три месяца я работала уборщицей в одной психиатрической больнице в Чикаго. В этой больнице есть корпус под названием "Blue Moon", голубая луна. В этом корпусе, постоянно запертом на ключ, находятся старики. Никто с ними не разговаривает. Зал залит светом. Этот свет оттеняет немощь тел. Санитары выполняют только основную работу, соответствующую их зарплате. Они моют, одевают, кормят. Из-за болеутоляющих средств и заброшенности тела стариков оцепенели. Они не проявляют никакого интереса к обществу, сделавшему оптимизм главным предметом торговли. Их интерес сводится к тому, что они позволяют молодым санитарам в конце каждого месяца получать зарплату. В этом корпусе есть внутренний двор. Летнее небо наваливается, будто свинцовое, на три белых пластиковых стула. В углу двора - одно дерево. Я вам его нарисовала. Оно так же уничтожено, как эти люди. Подобно им, оно не находит здесь ничего ни для жизни, ни для смерти. Не переживайте. Я вижу и очень красивые вещи, даже если красота - это не то, что я ищу. Музей современного искусства в Чикаго очень интересный. Надеюсь, у вас все хорошо. Я уверена, что у вас все хорошо. Как назвали моего нового братика или сестричку? Обнимаю вас. Я уезжаю в Колумбию. Тамбур, посмотри в словаре слово "Колумбия". Сделай колыбельку для братика или сестрички. Целую, Манеж".
Да, кстати: какое имя мы дадим малышу, который вот-вот родится, - или, как говорит мадемуазель Розе, расцветет? Ветер медленно переносит месье Армана на прежнее место, над домом. Скоро он спустится на землю. Все на месте, не хватает только имени.
"Имя играет важную роль: я несколько раз влюблялся в молодых женщин из-за их имени", -признается месье Гомез. "Ты мне об этом не рассказывал", прерывает его мать. "Лучше не рассказывать обо всем своей маме, - отвечает месье Гомез. - Лучше и даже спасительно. Я вспоминаю одну женщину, внезапно засевшую у меня в голове на полгода. Она об этом так и не узнала. Это была ассистентка зубного врача. Только когда я пришел к нему во второй раз, я услышал ее имя: Об /рассвет (фр. )/. Это имя ввергло меня в пучину любви. Дни посещения зубного врача стали для меня благословенными. Я готовился к ним как к празднику. Я перестал чистить зубы и поедал горы сладостей в надежде, что мой кариес усилится. Об носила туфли на шпильках. Когда она ходила туда-сюда по кабинету, это напоминало шум дождя, а я лежал в кресле с широко открытым ртом. Несколько комичная поза для влюбленного. В такие моменты я закрывал глаза. А открывал их, лишь когда она выходила в соседнюю комнату. Дождик-Об радовала меня полгода, и долгих, и коротких одновременно. А затем, в один прекрасный день, мне открыла дверь новая ассистентка. Жоржетта или Полетта. Что-то вроде этого. Я вновь стал чистить зубы и отказался от конфет. Я спросил веселым голосом у врача как поживает Об. Черт меня дернул это сказать: он недовольно ответил: "Только не говорите мне больше об этой шлюхе!" Пациенты, ожидавшие своей очереди, объяснили мне, что красотка сбежала с женой дантиста. И лучше о ней не упоминать, если хочешь, чтобы твои зубы вылечили хорошо".
"Люди часто влюбляются в кого-нибудь, лишь услышав о нем. - говорит месье Люсьеи, - ведь имя говорит само за себя, еще до того как мы откроем рот". "В таком случае, меня должно быть слышно издалека", - замечает Тамбур. Ариана улыбается. "Я составила список имен для дочки, потому что уверена, у меня будет дочка. Слушайте: Оранж, Серена, Миракль, Пастий и Ривьера. /Orange - апельсин; sereine - ясная, светлая; miracle - чудо; pastille леденец, пастилка; riviere - река (фр. )/ Что вы о них думаете?" "Только не Серена, - говорит месье Гомез. - Такое имя будет вызывать любовь, но оно способно привести вашу дочь в монастырь". "Вычеркните также Миракль и Пастий, - говорит мадемуазель Розе. - Нельзя забывать о том, что в школе ее могут дразнить одноклассники. Я в этом кое-что понимаю. Не знаю, кто надоумил моих родителей дать мне имя Розе. Как меня только не дразнили: Ружеоль, Аррозуар, - я уж не говорю об остальных прозвищах". /Rougeole-корь; arrosoir-лейка (фр.)/ Остаются Оранж и Ривьера. "С именем Оранж она рискует подавиться апельсиновой косточкой", - говорит месье Люсьеи. Остается Ривьера. "Хорошо, пусть будет Ривьера, - говорит Ариана. - Но я бы еще посоветовалась с месье Арманом, когда он к нам вернется. "
* * *
Пресвятая Мария, Матерь Божия, вот я и вернулся на землю, где все и происходит. Я хочу попросить Вас о двух вещах. Во-первых, помогите мне найти работу. Министерство народного образования - плохая мать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
Ариана выходит в сад посмотреть где ее мужчина. Снесенный ветром на триста метров, он парит уже над домом медсестры. Медсестру зовут Сара, она блондинка, молодая, красивая и не замужем. Ариана колеблется между смехом и гневом. Она выбирает и то, и другое. Она смеется в гневе. Все же она бы очень хотела когда-нибудь, один раз, сохранить рядом с собой отца одного из своих детей. Хоть когда-нибудь, хоть один раз. Будем надеяться. Доверимся ветру.
* * *
Письмо от Манеж. Она в Соединенных Штатах. Месье Люсьен вырезает красивые марки. Когда что-то коллекционируешь, это навсегда, и неважно что собирать: оловянных солдатиков, философов или марки. Тамбур рассматривает рисунок Манеж: поваленное дерево, четыре линии черным карандашом. Тамбур поворачивается к матери: "Мама, я только что понял новое выражение: "больно смотреть". На это дерево больно смотреть". Ариана читает вслух письмо, присланное вместе с рисунком. Манеж пишет так же как рисует - именно то, что она видит. Ариана читает: "У меня все хорошо. Я попадаю то в сказочный мир, то в кошмарный. А часто в оба одновременно. Я работаю. Это необходимо. Три месяца я работала уборщицей в одной психиатрической больнице в Чикаго. В этой больнице есть корпус под названием "Blue Moon", голубая луна. В этом корпусе, постоянно запертом на ключ, находятся старики. Никто с ними не разговаривает. Зал залит светом. Этот свет оттеняет немощь тел. Санитары выполняют только основную работу, соответствующую их зарплате. Они моют, одевают, кормят. Из-за болеутоляющих средств и заброшенности тела стариков оцепенели. Они не проявляют никакого интереса к обществу, сделавшему оптимизм главным предметом торговли. Их интерес сводится к тому, что они позволяют молодым санитарам в конце каждого месяца получать зарплату. В этом корпусе есть внутренний двор. Летнее небо наваливается, будто свинцовое, на три белых пластиковых стула. В углу двора - одно дерево. Я вам его нарисовала. Оно так же уничтожено, как эти люди. Подобно им, оно не находит здесь ничего ни для жизни, ни для смерти. Не переживайте. Я вижу и очень красивые вещи, даже если красота - это не то, что я ищу. Музей современного искусства в Чикаго очень интересный. Надеюсь, у вас все хорошо. Я уверена, что у вас все хорошо. Как назвали моего нового братика или сестричку? Обнимаю вас. Я уезжаю в Колумбию. Тамбур, посмотри в словаре слово "Колумбия". Сделай колыбельку для братика или сестрички. Целую, Манеж".
Да, кстати: какое имя мы дадим малышу, который вот-вот родится, - или, как говорит мадемуазель Розе, расцветет? Ветер медленно переносит месье Армана на прежнее место, над домом. Скоро он спустится на землю. Все на месте, не хватает только имени.
"Имя играет важную роль: я несколько раз влюблялся в молодых женщин из-за их имени", -признается месье Гомез. "Ты мне об этом не рассказывал", прерывает его мать. "Лучше не рассказывать обо всем своей маме, - отвечает месье Гомез. - Лучше и даже спасительно. Я вспоминаю одну женщину, внезапно засевшую у меня в голове на полгода. Она об этом так и не узнала. Это была ассистентка зубного врача. Только когда я пришел к нему во второй раз, я услышал ее имя: Об /рассвет (фр. )/. Это имя ввергло меня в пучину любви. Дни посещения зубного врача стали для меня благословенными. Я готовился к ним как к празднику. Я перестал чистить зубы и поедал горы сладостей в надежде, что мой кариес усилится. Об носила туфли на шпильках. Когда она ходила туда-сюда по кабинету, это напоминало шум дождя, а я лежал в кресле с широко открытым ртом. Несколько комичная поза для влюбленного. В такие моменты я закрывал глаза. А открывал их, лишь когда она выходила в соседнюю комнату. Дождик-Об радовала меня полгода, и долгих, и коротких одновременно. А затем, в один прекрасный день, мне открыла дверь новая ассистентка. Жоржетта или Полетта. Что-то вроде этого. Я вновь стал чистить зубы и отказался от конфет. Я спросил веселым голосом у врача как поживает Об. Черт меня дернул это сказать: он недовольно ответил: "Только не говорите мне больше об этой шлюхе!" Пациенты, ожидавшие своей очереди, объяснили мне, что красотка сбежала с женой дантиста. И лучше о ней не упоминать, если хочешь, чтобы твои зубы вылечили хорошо".
"Люди часто влюбляются в кого-нибудь, лишь услышав о нем. - говорит месье Люсьеи, - ведь имя говорит само за себя, еще до того как мы откроем рот". "В таком случае, меня должно быть слышно издалека", - замечает Тамбур. Ариана улыбается. "Я составила список имен для дочки, потому что уверена, у меня будет дочка. Слушайте: Оранж, Серена, Миракль, Пастий и Ривьера. /Orange - апельсин; sereine - ясная, светлая; miracle - чудо; pastille леденец, пастилка; riviere - река (фр. )/ Что вы о них думаете?" "Только не Серена, - говорит месье Гомез. - Такое имя будет вызывать любовь, но оно способно привести вашу дочь в монастырь". "Вычеркните также Миракль и Пастий, - говорит мадемуазель Розе. - Нельзя забывать о том, что в школе ее могут дразнить одноклассники. Я в этом кое-что понимаю. Не знаю, кто надоумил моих родителей дать мне имя Розе. Как меня только не дразнили: Ружеоль, Аррозуар, - я уж не говорю об остальных прозвищах". /Rougeole-корь; arrosoir-лейка (фр.)/ Остаются Оранж и Ривьера. "С именем Оранж она рискует подавиться апельсиновой косточкой", - говорит месье Люсьеи. Остается Ривьера. "Хорошо, пусть будет Ривьера, - говорит Ариана. - Но я бы еще посоветовалась с месье Арманом, когда он к нам вернется. "
* * *
Пресвятая Мария, Матерь Божия, вот я и вернулся на землю, где все и происходит. Я хочу попросить Вас о двух вещах. Во-первых, помогите мне найти работу. Министерство народного образования - плохая мать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18