Да, я думал, что мне конец. Но сегодня я вздохнул свободно. Впервые за столько лет! Господи - три года! Это тянулось... (Слышен смех бегущих людей, мягкий звук взрывающихся ракет; их свет заливает комнату. Брик пристально смотрит на отца трезвым взглядом, затем неожиданно вскакивает с кресла и скачет на одной ноге за костылем, опираясь на мебель. Хватает костыль и торопится на галерею. Отец ловит его за рукав белой шелковой пижамы.)
Большой Па: Останься здесь, сукин сын, пока не разрешу тебе уйти!
Брик: Не могу. Мы говорим, говорим - замкнутый круг. Кончаем, где начали, и всякий раз выясняется, что тебе нечего мне сказать.
Большой Па: Мне нечего сказать? А то, что я буду жить, когда был уверен, что умру?
Брик: Ах, это... Да...
Большой Па: Сядь, спившийся щенок.
Брик: Папа...
Большой Па: Делай, что тебе говорят. Пока я здесь хозяин. (Вбегает Большая Мама, грудь ее вздымается от волнения.) Черт возьми, что тебе здесь нужно?
Большая Ма: Почему ты так кричишь? Я не могу больше...
вы - но - си - и - и - ть это! Не могу выносить!
Большой Па (замахивается на нее): Пошла вон!..
Рыдая, она выскакивает из комнаты.
Брик (мягко и печально): Господи...
Большой Па (яростно): Вот тебе и Господи!
Брик вырывается из рук и скачет на костыле на галерею. Большой Папа выдергивает у него из рук костыль и Брик, подворачивая лодыжку, цепляется за стул, издавая пронзительный крик от боли; теряет равновесие и падает на пол, стул опрокидывается на него.
Большой Па: Выродок, сын этой тупой твари!
Брик: Отдай костыль. (Большой Папа швыряет костыль в другую сторону.) Па, отдай костыль.
Большой Па: Зачем ты пьешь?
Брик: Не знаю, отдай мне костыль!
Большой Па: Подумай лучше, зачем ты пьешь, и брось пить.
Брик: Прошу тебя, отдай мне костыль, я не могу встать с пола.
Большой Па: Ответь сначала на мой вопрос. Зачем ты пьешь? Почему ты выбрасываешь свою жизнь, будто какой - то хлам, подобранный на улице?
Брик (привстав на колени): Па, мне больно. Я подвернул сломанную ногу.
Большой Па: Прекрасно! Значит, ты не совсем еще отупел от виски и можешь чувствовать боль.
Брик: Ты пролил мой виски...
Большой Па: Давай заключим сделку - ты скажешь, зачем ты пьешь, а я дам тебе выпить. Сам налью.
Брик: Сначала дай выпить, потом отвечу.
Большой Па: Нет. Сначала скажи, что тебя заставило пить?
Брик: Отвечу одним словом.
Большой Па: Каким?
Брик: Отвращение! (Раздается мелодичный бой часов. Большой Папа бросает короткий неистовый взгляд.) Ну, как насчет виски?
Большой Па: Отвращение к чему? Ответь сначала. Бессмысленно питать отвращение неизвестно к чему. К чему ты питаешь отвращение? Скажи, к чему?
Брик пытается (пытается подняться с пола, цепляясь за кровать): Хорошо. Постараюсь. (Большой Папа наливает виски и торжественно подносит Брику. Молчание. Брик пьет.) Ты когда-нибудь слышал слово "ложь"? Знаешь, что оно означает?
Большой Па: А что, тебе кто-нибудь врал?
Дети (хором за сценой нараспев): Мы хотим Большого Папу! Мы хотим Большого Папу!
Гупер (появляется в дверях на галерее): Большой Папа, дети зовут тебя.
Большой Па (грубо): Гупер, выйди.
Гупер: Извини.
Большой Па (захлопывает за ним дверь): Кто тебе врет? Мэгги?
Брик: Не она. Это не имеет значения.
Большой Па: Так кто же и о чем тебе врет?
Брик: Никто и ни о чем...
Большой Па: В чем же тогда дело, черт побери?
Брик: Все, все вокруг.
Большой Па: Что ты трешь лоб? Голова болит?
Брик: Нет. Я пытаюсь...
Большой Па: ...собираться с мыслями. Но ты уже не можешь. Твои мозги проспиртованы, пропитаны на сквозь. (Вырывает стакан из рук Брика.) Что ты, черт возьми, можешь знать о лжи? Да я книгу мог бы о ней написать, и все равно всего бы не высказал. Даже близко бы не подошел. Страшно подумать, сколько раз я мирился с ложью. А притворство? Говоришь не то, что думаешь, делаешь не то, что чувствуешь. Или вот, делаю вид, будто люблю жену, а на самом деле вида ее не терплю. Это после сорока - то лет. Врал, даже когда лежал на ней... Притворялся, что люблю Гупера, сукина сына, жену его Мэй и его пятерых ублюдков, орущих, как попугаи в джунглях. Господи, да мне смотреть на них тошно... А церковь! Всего выворачивает, стоит прийти в церковь, но я хожу. А эти клубы! Масоны!... А светское вращение. Дерьмо! (Боль заставляет его скрючиться, он опускается в кресло, голос становится мягким и хриплым.) А вот тебя я люблю, сам не знаю, за что. Всегда уважал и любил тебя и еще свою плантацию, свое дело, за то, что оно сделало меня человеком. Вот тебе и вся правда... А жизнь свою прожил во лжи и рядом с ложью!.. Почему ты не можешь жить так?... Придется, черт возьми, ведь кроме лжи и фарисейства в жизни ничего нет. Если есть что другое, скажи.
Брик: Есть. Есть еще одна штука, с которой можно жить.
Большой Па: Какая же?
Брик (поднимая стакан): Виски...
Большой Па: Это не жизнь. Это бегство от жизни.
Брик: А я и хочу убежать от нее.
Большой Па: Тогда застрелись. Я все - таки скажу тебе кое - что. Еще совсем недавно, когда я думал, что дни мои сочтены... (Эту речь он произносит в стремительном темпе.) ...я решил оставить тебе мое дело. Гупера и Мэй я ненавижу, знаю, что они платят мне тем же, а пять их маленьких обезьян мне противны, потому что - копия родителей. Почему я должен двадцать восемь тысяч акров богатейшей земли отдавать Гуперу в наследство? Почему? Но, с другой стороны, Брик, почему я должен, черт возьми, облагодетельствовать болвана, присосавшегося к бутылке? Любил я его - не любил? Почему? Когда он теперь сущий балласт? Нравственный урод?
Брик (улыбаясь): Понимаю тебя.
Большой Па: Если правда понимаешь, значит, ты умней меня, потому что мне совершенно ничего не понятно, я тебе вот что скажу. Я еще не составил завещания! Слава Богу, теперь срочности нет. Можно обождать. Но ты возьмешь себя в руки или нет?
Брик: Может быть.
Большой Па: И тебя это не волнует?
Брик (хромая, идет к галерее): Нет, не волнует... А не пойти ли нам поглядеть фейерверк, ведь это в честь твоего дня рождения, а заодно глотнем свежего воздуха.
Он останавливается в дверях галереи. В небе вспыхивает зеленые и золотистые огни фейерверка, освещая все вокруг.
Большой Па: Погоди!.. Брик... (Его голос прерывается, внезапно он становится застенчивым, почти нежным. Жесты сдержаны.) Давай не останавливаться на полпути. Доведем разговор до конца. Хоть сегодня. У нас всегда что - то оставалось недосказанным. Наверное, потому, что каждый не был достаточно честен друг с другом...
Брик: Я никогда не лгал тебе, папа.
Большой Па: А я? Когда - нибудь лгал тебе?
Брик: Нет.
Большой Па: Значит, есть по крайней мере два человека, которые никогда не лгали друг другу.
Брик: Но мы не говорили откровенно.
Большой Па: Попробуем теперь. Ты говоришь, что пьешь, надеясь убить в себе отвращение ко лжи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19