Он мог проснуться от звука шагов
по мокрой траве и, как волк, вскочить в несколько секунд.
Время идет, подумал он. Давно ушло.
Он заставил себя встать. Заставил перейти спальню, стены ее были
украшены фотографиями летящих "Фантомов" F-4 и "Громовержцев" F-105, и
войти в маленькую ванную. Включил свет и пустил воду в раковину; вода
пошла ржавая. Он плеснул воды в лицо, вытер его полотенцем и встал, глядя
мутными глазами на незнакомца в зеркало.
Маклин был ростом шесть футов два дюйма и до последних пяти-шести лет
тело его было худым и твердым, ребра покрыты мышцами, плечи крепкие и
прямые, грудь выступала вперед как броня на танке М1 "Абрамс". Теперь
характеристики его тела портила вислая плоть, пресс с трудом выдерживал
пятьдесят приседаний, которые он делал каждое утро, точнее, когда находил
время делать их. Он обнаружил обвисание плеч, как будто его придавливала
невидимая тяжесть, а в волосах на груди пробивалась седина. Его бицепсы,
когда-то твердые как камень, стали мягче. Однажды он сломал шею ливийскому
солдату захватом руки; теперь ему казалось, что у него не хватит сил
разбить каштан молотком.
Он включил в розетку электробритву и стал водить ею по щетине на
подбородке. Темно-каштановые волосы были острижены очень коротко, на
висках виднелась седина; под квадратный плитой лба глаза были холодной
голубизны, запавшие в глубокие провалы худобы подобно кусочкам льда в
мутной воде. Пока Маклин брился, ему пришла в голову мысль, что лицо его
стало напоминать любую из сотен боевых карт, над которыми он просиживал
так давно: выступающий утес подбородка вел к извилистому оврагу рта и
дальше к холмам точеных скул и через крутой перевал носа опять вниз к
болотам глаз, потом вверх в темный лес густых бровей. И все земляные
отметки тоже были тут, как например: оспенные воронки от сильной
прыщавости в юности, маленькая канавка шрама, пролегшего по левой брови, -
след срикошетировавшей пули, попавшей в него в Анголе. Через лопатку
прошел более глубокий и длинный шрам от ножа в Ираке, а напоминанием о
вьетконговской пуле была сморщенная кожа на правой стороне грудной клетки.
Маклину было сорок четыре года, но иногда после сна он чувствовал себя
семидесятилетним, когда напоминали о себе стреляющие боли в руках и ногах
от костей, поломанных в битвах на далеких берегах.
Он закончил бриться и сдвинул в сторону занавеску душа, чтобы пустить
воду, но потом остановился, поскольку на полу маленькой душевой кабинки
валялись куски потолочной плитки и щебень. Из отверстий, открывшихся в
потолке душа, капала вода. Пока он смотрел на протекающий потолок,
соображая, что он опаздывает и принять душ не придется, внезапно в нем
поднялась злоба, как жидкий чугун в домне; он трахнул кулаком по стенке
раз и другой, во второй раз от удара осталась сетка мелких трещин.
Он наклонился над раковиной, пережидая пока пройдет злоба, как это
часто бывало.
- Успокойся, - сказал он себе. - Дисциплина и контроль. Дисциплина и
контроль. - Он повторил это несколько раз, как мантру, сделал долгий
глубокий вдох и выпрямился. Надо идти, подумал он. Меня ждут. Он помазал
карандашом-дезодорантом под мышками, потом пошел к шкафу в спальне, чтобы
достать форму.
Он извлек пару выглаженных темно-голубых брюк, светло-голубую рубашку
и бежевую поплиновую летную куртку с нашивками из кожи на локтях и
надписью "МАКЛИН", сделанной на нагрудном кармане. Он потянулся к верхней
полке, где держал ящичек с автоматическим пистолетом "Ингрем" и обоймы к
нему, и любовно вытащил из нее фуражку полковника ВВС, сдунул воображаемые
пылинки с ее козырька и надел на голову. Посмотрел на себя в зеркало в
полный рост на внутренней стороне дверцы шкафа: проверил, надраены ли
пуговицы, наглажены ли стрелки брюк, сияют ли ботинки. Расправил
воротничок и приготовился идти.
Его личный электромобиль был припаркован поодаль от жилья, на уровне
командного центра. Он закрыл дверь одним из множества висевших на цепи на
его поясе ключей, потом сел в электромобиль и направил его по коридору.
Позади него, за его апартаментами, была опечатанная металлическая дверь
склада оружия и помещения с аварийным запасом пищи и воды. Дальше, на
другом конце коридора, за апартаментами других технических специалистов и
наемных рабочих Земляного Дома, была генераторная и пульт управления
системой фильтрации воздуха. Он проехал мимо двери пункта наблюдения за
периметром, в котором находились экраны небольших портативных полевых
радарных установок для контроля зоны вокруг Земляного Дома, а также
главный экран направленной в небо радарной чащи, установленной на вершине
горы Голубой Купол. В пределах пункта наблюдения за периметром находилась
также гидравлическая система для перекрытия воздухозаборников и обложенных
свинцом ворот в случае ядерной атаки; за разными радарными экранами велось
круглосуточное наблюдение.
Маклин направил электромобиль вверх по уклону к следующему уровню,
где находился главный зал. Он проехал мимо открытых дверей гимнастического
зала, где занималась секция аэробики. По коридору бежали трусцой несколько
любителей утренних пробежек, и Маклин кивнул им, проезжая мимо. Далее он
попал в более широкий коридор, ведущий к главной площади Земляного Дома,
соединяющей многие вестибюли. В центре ее на постаменте стоял обломок
скалы, по кругу расположились различные "магазины", внешним видом
напоминавшие магазины городка в долине. На главной площади Земляного Дома
были салун, кинотеатр, где показывали видеофильмы, библиотека, больница со
штатом из доктора и двух сестер, павильон для игр и кафетерий. Маклин
ощутил запах яичницы с беконом, когда проезжал мимо кафетерия, и пожалел,
что не было времени позавтракать. Ему непривычно было опаздывать,
дисциплина и контроль, подумал он. Это были две вещи, которые делали
человека мужчиной.
Он все еще чувствовал злость на то, что в его душевой обвалился
потолок. Позднее оказалось, что во многих местах Земляного Дома потолки и
стены дали трещины и подались. Он обращался к братьям Осли много раз, но
они сказали ему, что в отчетах строителей указано, что осадка нормальная.
Какая тут, в задницу, осадка! - сказал тогда Маклин. У нас неприятности с
откачкой воды! Вода скапливается над потолком и просачивается вниз.
- Не лезь в бутылку, полковник, - ответил ему из Сан-Антонио Донни
Осли. - Если ты нервничаешь, то и клиенты начинают нервничать, правильно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260
по мокрой траве и, как волк, вскочить в несколько секунд.
Время идет, подумал он. Давно ушло.
Он заставил себя встать. Заставил перейти спальню, стены ее были
украшены фотографиями летящих "Фантомов" F-4 и "Громовержцев" F-105, и
войти в маленькую ванную. Включил свет и пустил воду в раковину; вода
пошла ржавая. Он плеснул воды в лицо, вытер его полотенцем и встал, глядя
мутными глазами на незнакомца в зеркало.
Маклин был ростом шесть футов два дюйма и до последних пяти-шести лет
тело его было худым и твердым, ребра покрыты мышцами, плечи крепкие и
прямые, грудь выступала вперед как броня на танке М1 "Абрамс". Теперь
характеристики его тела портила вислая плоть, пресс с трудом выдерживал
пятьдесят приседаний, которые он делал каждое утро, точнее, когда находил
время делать их. Он обнаружил обвисание плеч, как будто его придавливала
невидимая тяжесть, а в волосах на груди пробивалась седина. Его бицепсы,
когда-то твердые как камень, стали мягче. Однажды он сломал шею ливийскому
солдату захватом руки; теперь ему казалось, что у него не хватит сил
разбить каштан молотком.
Он включил в розетку электробритву и стал водить ею по щетине на
подбородке. Темно-каштановые волосы были острижены очень коротко, на
висках виднелась седина; под квадратный плитой лба глаза были холодной
голубизны, запавшие в глубокие провалы худобы подобно кусочкам льда в
мутной воде. Пока Маклин брился, ему пришла в голову мысль, что лицо его
стало напоминать любую из сотен боевых карт, над которыми он просиживал
так давно: выступающий утес подбородка вел к извилистому оврагу рта и
дальше к холмам точеных скул и через крутой перевал носа опять вниз к
болотам глаз, потом вверх в темный лес густых бровей. И все земляные
отметки тоже были тут, как например: оспенные воронки от сильной
прыщавости в юности, маленькая канавка шрама, пролегшего по левой брови, -
след срикошетировавшей пули, попавшей в него в Анголе. Через лопатку
прошел более глубокий и длинный шрам от ножа в Ираке, а напоминанием о
вьетконговской пуле была сморщенная кожа на правой стороне грудной клетки.
Маклину было сорок четыре года, но иногда после сна он чувствовал себя
семидесятилетним, когда напоминали о себе стреляющие боли в руках и ногах
от костей, поломанных в битвах на далеких берегах.
Он закончил бриться и сдвинул в сторону занавеску душа, чтобы пустить
воду, но потом остановился, поскольку на полу маленькой душевой кабинки
валялись куски потолочной плитки и щебень. Из отверстий, открывшихся в
потолке душа, капала вода. Пока он смотрел на протекающий потолок,
соображая, что он опаздывает и принять душ не придется, внезапно в нем
поднялась злоба, как жидкий чугун в домне; он трахнул кулаком по стенке
раз и другой, во второй раз от удара осталась сетка мелких трещин.
Он наклонился над раковиной, пережидая пока пройдет злоба, как это
часто бывало.
- Успокойся, - сказал он себе. - Дисциплина и контроль. Дисциплина и
контроль. - Он повторил это несколько раз, как мантру, сделал долгий
глубокий вдох и выпрямился. Надо идти, подумал он. Меня ждут. Он помазал
карандашом-дезодорантом под мышками, потом пошел к шкафу в спальне, чтобы
достать форму.
Он извлек пару выглаженных темно-голубых брюк, светло-голубую рубашку
и бежевую поплиновую летную куртку с нашивками из кожи на локтях и
надписью "МАКЛИН", сделанной на нагрудном кармане. Он потянулся к верхней
полке, где держал ящичек с автоматическим пистолетом "Ингрем" и обоймы к
нему, и любовно вытащил из нее фуражку полковника ВВС, сдунул воображаемые
пылинки с ее козырька и надел на голову. Посмотрел на себя в зеркало в
полный рост на внутренней стороне дверцы шкафа: проверил, надраены ли
пуговицы, наглажены ли стрелки брюк, сияют ли ботинки. Расправил
воротничок и приготовился идти.
Его личный электромобиль был припаркован поодаль от жилья, на уровне
командного центра. Он закрыл дверь одним из множества висевших на цепи на
его поясе ключей, потом сел в электромобиль и направил его по коридору.
Позади него, за его апартаментами, была опечатанная металлическая дверь
склада оружия и помещения с аварийным запасом пищи и воды. Дальше, на
другом конце коридора, за апартаментами других технических специалистов и
наемных рабочих Земляного Дома, была генераторная и пульт управления
системой фильтрации воздуха. Он проехал мимо двери пункта наблюдения за
периметром, в котором находились экраны небольших портативных полевых
радарных установок для контроля зоны вокруг Земляного Дома, а также
главный экран направленной в небо радарной чащи, установленной на вершине
горы Голубой Купол. В пределах пункта наблюдения за периметром находилась
также гидравлическая система для перекрытия воздухозаборников и обложенных
свинцом ворот в случае ядерной атаки; за разными радарными экранами велось
круглосуточное наблюдение.
Маклин направил электромобиль вверх по уклону к следующему уровню,
где находился главный зал. Он проехал мимо открытых дверей гимнастического
зала, где занималась секция аэробики. По коридору бежали трусцой несколько
любителей утренних пробежек, и Маклин кивнул им, проезжая мимо. Далее он
попал в более широкий коридор, ведущий к главной площади Земляного Дома,
соединяющей многие вестибюли. В центре ее на постаменте стоял обломок
скалы, по кругу расположились различные "магазины", внешним видом
напоминавшие магазины городка в долине. На главной площади Земляного Дома
были салун, кинотеатр, где показывали видеофильмы, библиотека, больница со
штатом из доктора и двух сестер, павильон для игр и кафетерий. Маклин
ощутил запах яичницы с беконом, когда проезжал мимо кафетерия, и пожалел,
что не было времени позавтракать. Ему непривычно было опаздывать,
дисциплина и контроль, подумал он. Это были две вещи, которые делали
человека мужчиной.
Он все еще чувствовал злость на то, что в его душевой обвалился
потолок. Позднее оказалось, что во многих местах Земляного Дома потолки и
стены дали трещины и подались. Он обращался к братьям Осли много раз, но
они сказали ему, что в отчетах строителей указано, что осадка нормальная.
Какая тут, в задницу, осадка! - сказал тогда Маклин. У нас неприятности с
откачкой воды! Вода скапливается над потолком и просачивается вниз.
- Не лезь в бутылку, полковник, - ответил ему из Сан-Антонио Донни
Осли. - Если ты нервничаешь, то и клиенты начинают нервничать, правильно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260