в 1886-1888 годах симфония, с одобрения автора, была переработана для первого издания одним из его ближайших учеников Фердинандом Лёве.
В Третьей симфонии Брукнера преобладало героическое начало. Четвертая более объективна, овеяна дыханием природы. Ее называли «симфонией немецкого леса». На протяжении всей жизни Брукнер стремился к тесному общению с природой; об этом свидетельствуют не только его регулярные прогулки по венскому Пратеру, но и неоднократные посещения Шнеберга, хождение на лыжах, поездки к подножию Монблана и в другие альпийские местности. Чувство слияния с природой, перерастающее в пантеистический восторг перед величием мироздания, характерно для многих произведений Брукнера, но особенно оно ощутимо в Четвертой симфонии. Богатство пейзажных ассоциаций и необычная выразительность мелодики сделали Четвертую одной из самых популярных симфоний композитора.
Начало I части рисует картину утреннего леса, охваченного сумерками. Таинственное тремоло струнных pianissimo прорезают призывные кличи валторны-solo словно отдаленные звуки охотничьего рога. Развитие интонаций темы в перекличке деревянных духовых и валторн вызывает представление о солнечных лучах, пронизывающих зыбкую массу тумана, пока, наконец, ослепительная звучность tutti не озаряет все вокруг потоками яркого света (вторая тема главной партии); кажется, что вся природа славит восход солнечного светила.
Побочная партия также овеяна лесной романтикой. В отрывистых, словно порхающих интонациях первых скрипок композитор воспроизвел посвист синицы, который он мог слышать в лесах, окружавших монастырь св. Флориана. («Zi-zi-bee» - так имитируют этот посвист на родине Брукнера, и он сам в шутку дал такое название теме скрипок.) Одновременно в альтах звучит плавная лирическая мелодия, полная восторженного упоения красотой природы. На кульминации побочной затаенное чувство прорывается в радостной перекличке мотивов-возгласов в различных группах tutti. Чувство могучего душевного подъема достигает апогея в заключительной партии, где бурлящие волны пассажей струнных словно захлестывают победные кличи медных.
Брукнер видел в Четвертой симфонии определенный программный замысел. Вот как он объяснял содержание I части: «Средневековый город - утренние сумерки - с городской башни раздаются звуки горна, призывающие к утреннему пробуждению - городские ворота распахиваются - рыцари на гордых конях выезжают на простор - и вот волшебство леса охватывает их - лесные шумы, пение птиц - и так развертывается дальше романтическая картина». Это словесное описание возникло уже после сочинения музыки и, конечно, не охватывает полностью ее образное содержание. Четвертую симфонию нельзя рассматривать как программную музыку в буквальном смысле этого слова. Подобно другим симфониям Брукнера, она выдержана в строгой форме, основанной на внутренней логике музыкального развития.
Образец такой формы - I часть Четвертой. В ее разработке ведущая роль принадлежит двум темам главной партии, символизирующим величие мироздания.
После грандиозной кульминации, когда словно распахиваются неземные дали, главная тема на миг растворяется в «эфирном» звучании высокой флейты, чтобы затем преобразиться в торжественном хорале медных. Это смысловой центр разработки: здесь композитор провозглашает свое этическое credo. Завершает разработку элегическое звучание альтовой темы побочной партии (вторые скрипки pianissimo в сопровождении остальных струнных); этот эпизод, один из наиболее поэтичных в симфонии, полон ощущения чуткой тишины и глубокого покоя; мягко ниспадающими интонациями он порой напоминает лирические темы Шумана.
После репризы, как всегда у Брукнера сохраняющей лишь основные контуры экспозиции, в коде развертывается величественная картина восхождения на недосягаемые вершины. Волнообразное движение струнных приводит к первой экстатической кульминации tutti, подобной вспышке ослепительного света, озарившего сумеречные низины; затем гигантское нарастание звучности завершается проведением главной темы в победных фанфарах валторн, словно нимбом окруженных лучезарным тремоло скрипок.
Andante Четвертой симфонии - наиболее субъективная по настроению часть цикла. В ней на первый план выступают личные переживания, окрашенные настроением глубокой скорби. Начальная тема виолончелей, выдержанная в ритме траурного шествия, даже воспринималась некоторыми критиками как символ печальной судьбы одинокого композитора. В основе Andante - две родственные по настроению темы. Тема виолончелей, одиноко звучащая на фоне приглушенного сопровождения скрипок и альтов с сурдинами, определяет настроение начала части. Второе проведение темы деревянными духовыми на фоне маршеобразного ритма басов еще больше подчеркивает ее сурово-скорбный облик. Композитор связывает первую тему со второй посредством строгого хорала струнных, который усиливает величаво-торжественный характер Andante. Протяжная вторая тема, проходящая у альтов в сопровождении pizzicato скрипок и виолончелей, развивает настроение первой. Отдельными мелодическими оборотами тема альтов обнаруживает близость к стилю духовных арий Баха с присущими им чертами возвышенного философского раздумья.
Форма II части подобна I (так называемое сонатное Andante). После небольшой разработки, где интонации первой темы преображаются в восторженный гимн, следуют реприза и величественная кода, в которой нарастание звучности приводит к главной кульминации части: в громогласном хоре медных интонации темы звучат как радостное прославление красоты и могущества жизни. Краткое заключение Andante возвращает к настроению начала части. Мерный ритм литавр подобно биению маятника сопровождает скорбные ламентации духовых, истаивающие в pianissimo...
III часть - скерцо, - по словам композитора, рисует картину охоты на зайцев. В трио - во время охотничьей трапезы - звучит танцевальная мелодия. Действительно, с первых тактов фанфары валторн, напоминающие отдаленное звучание охотничьих рогов, создают впечатление стремительной погони; в перекличку с валторнами вступают трубы, тромбоны... Словно лесное приволье заполняется скачущими всадниками. В развитии скерцо с огромной изобретательностью используются эффекты оркестрового эха: переклички отдельных инструментов и оркестровых групп вызывают ощущение пространственной глубины и шири. Небольшое камерно-инструментованное трио (почти без медных) принадлежит к числу наиболее национально характерных страниц творчества Брукнера. На фоне волыночных басов звучит плавная песенно-танцевальная мелодия австрийского лендлера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
В Третьей симфонии Брукнера преобладало героическое начало. Четвертая более объективна, овеяна дыханием природы. Ее называли «симфонией немецкого леса». На протяжении всей жизни Брукнер стремился к тесному общению с природой; об этом свидетельствуют не только его регулярные прогулки по венскому Пратеру, но и неоднократные посещения Шнеберга, хождение на лыжах, поездки к подножию Монблана и в другие альпийские местности. Чувство слияния с природой, перерастающее в пантеистический восторг перед величием мироздания, характерно для многих произведений Брукнера, но особенно оно ощутимо в Четвертой симфонии. Богатство пейзажных ассоциаций и необычная выразительность мелодики сделали Четвертую одной из самых популярных симфоний композитора.
Начало I части рисует картину утреннего леса, охваченного сумерками. Таинственное тремоло струнных pianissimo прорезают призывные кличи валторны-solo словно отдаленные звуки охотничьего рога. Развитие интонаций темы в перекличке деревянных духовых и валторн вызывает представление о солнечных лучах, пронизывающих зыбкую массу тумана, пока, наконец, ослепительная звучность tutti не озаряет все вокруг потоками яркого света (вторая тема главной партии); кажется, что вся природа славит восход солнечного светила.
Побочная партия также овеяна лесной романтикой. В отрывистых, словно порхающих интонациях первых скрипок композитор воспроизвел посвист синицы, который он мог слышать в лесах, окружавших монастырь св. Флориана. («Zi-zi-bee» - так имитируют этот посвист на родине Брукнера, и он сам в шутку дал такое название теме скрипок.) Одновременно в альтах звучит плавная лирическая мелодия, полная восторженного упоения красотой природы. На кульминации побочной затаенное чувство прорывается в радостной перекличке мотивов-возгласов в различных группах tutti. Чувство могучего душевного подъема достигает апогея в заключительной партии, где бурлящие волны пассажей струнных словно захлестывают победные кличи медных.
Брукнер видел в Четвертой симфонии определенный программный замысел. Вот как он объяснял содержание I части: «Средневековый город - утренние сумерки - с городской башни раздаются звуки горна, призывающие к утреннему пробуждению - городские ворота распахиваются - рыцари на гордых конях выезжают на простор - и вот волшебство леса охватывает их - лесные шумы, пение птиц - и так развертывается дальше романтическая картина». Это словесное описание возникло уже после сочинения музыки и, конечно, не охватывает полностью ее образное содержание. Четвертую симфонию нельзя рассматривать как программную музыку в буквальном смысле этого слова. Подобно другим симфониям Брукнера, она выдержана в строгой форме, основанной на внутренней логике музыкального развития.
Образец такой формы - I часть Четвертой. В ее разработке ведущая роль принадлежит двум темам главной партии, символизирующим величие мироздания.
После грандиозной кульминации, когда словно распахиваются неземные дали, главная тема на миг растворяется в «эфирном» звучании высокой флейты, чтобы затем преобразиться в торжественном хорале медных. Это смысловой центр разработки: здесь композитор провозглашает свое этическое credo. Завершает разработку элегическое звучание альтовой темы побочной партии (вторые скрипки pianissimo в сопровождении остальных струнных); этот эпизод, один из наиболее поэтичных в симфонии, полон ощущения чуткой тишины и глубокого покоя; мягко ниспадающими интонациями он порой напоминает лирические темы Шумана.
После репризы, как всегда у Брукнера сохраняющей лишь основные контуры экспозиции, в коде развертывается величественная картина восхождения на недосягаемые вершины. Волнообразное движение струнных приводит к первой экстатической кульминации tutti, подобной вспышке ослепительного света, озарившего сумеречные низины; затем гигантское нарастание звучности завершается проведением главной темы в победных фанфарах валторн, словно нимбом окруженных лучезарным тремоло скрипок.
Andante Четвертой симфонии - наиболее субъективная по настроению часть цикла. В ней на первый план выступают личные переживания, окрашенные настроением глубокой скорби. Начальная тема виолончелей, выдержанная в ритме траурного шествия, даже воспринималась некоторыми критиками как символ печальной судьбы одинокого композитора. В основе Andante - две родственные по настроению темы. Тема виолончелей, одиноко звучащая на фоне приглушенного сопровождения скрипок и альтов с сурдинами, определяет настроение начала части. Второе проведение темы деревянными духовыми на фоне маршеобразного ритма басов еще больше подчеркивает ее сурово-скорбный облик. Композитор связывает первую тему со второй посредством строгого хорала струнных, который усиливает величаво-торжественный характер Andante. Протяжная вторая тема, проходящая у альтов в сопровождении pizzicato скрипок и виолончелей, развивает настроение первой. Отдельными мелодическими оборотами тема альтов обнаруживает близость к стилю духовных арий Баха с присущими им чертами возвышенного философского раздумья.
Форма II части подобна I (так называемое сонатное Andante). После небольшой разработки, где интонации первой темы преображаются в восторженный гимн, следуют реприза и величественная кода, в которой нарастание звучности приводит к главной кульминации части: в громогласном хоре медных интонации темы звучат как радостное прославление красоты и могущества жизни. Краткое заключение Andante возвращает к настроению начала части. Мерный ритм литавр подобно биению маятника сопровождает скорбные ламентации духовых, истаивающие в pianissimo...
III часть - скерцо, - по словам композитора, рисует картину охоты на зайцев. В трио - во время охотничьей трапезы - звучит танцевальная мелодия. Действительно, с первых тактов фанфары валторн, напоминающие отдаленное звучание охотничьих рогов, создают впечатление стремительной погони; в перекличку с валторнами вступают трубы, тромбоны... Словно лесное приволье заполняется скачущими всадниками. В развитии скерцо с огромной изобретательностью используются эффекты оркестрового эха: переклички отдельных инструментов и оркестровых групп вызывают ощущение пространственной глубины и шири. Небольшое камерно-инструментованное трио (почти без медных) принадлежит к числу наиболее национально характерных страниц творчества Брукнера. На фоне волыночных басов звучит плавная песенно-танцевальная мелодия австрийского лендлера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23