Эта наша с тобой страна,
Мы будем бороться за свои права!
На «Авиамоторной» их встретил скин, знакомый Штыку, и они пошли в какой-то двор. Штык приказал выстроиться в колонну по десять человек в ряд. В итоге получился боевой прямоугольник. Штык сам встал в строй, а Санек, тот самый скин, проверил точность построения и сказал: «Слава России! Короче, командир ваш – Медведь. Он порядок и дисциплину любит, так что стойте смирно. Медведь кого угодно завалит, если надо».
Санек зашел в подъезд. Скины тревожно переглядывались. Лера стояла в первом ряду, как обычно. Она, как, впрочем, и многие ожидала увидеть этакого шкафа «два на два» с бритым бычьим затылком, кулаками по пять кило каждый и туповатым выражением лица. Но, спустя минуту, из подъезда вышел невысокий парень, лет девятнадцати в черном бомбере с воротником и поднятыми рукавами. На тщательно разглаженных голубых джинсах болтались спущенные триколорные подтяжки. Было видно, что парад для него – дело чести, он видимо долго с ним возился, прежде чем выйти куда-нибудь. Он был худым, но держал осанку. Череп не сиял лысиной, что последнее время стало входить в моду у скинов. Выкинув сигарету, парень подошел к бригаде и оглядел ее. Гусь – массивный пацан, всегда завидовал обладателям пронзительного волчьего взгляда. Просто у Гуся были очень добрые глаза, а своей мускулатурой он уже никого не пугал. Вот ему бы взгляд Медведя. Тот вглядывался в каждого, и казалось, будто он подсчитывает, на которой секунде боец прячет глаза или краснеет. Медведь остановился на Штыке.
– Ты лидер? – низким голосом спокойно спросил Медведь.
– Да, я Штык.
– Выйди сюда. – Штык сделал шаг вперед.
– Че за братва, чем прославлены, откуда?
«Юго-Восточные Штыки». Пятьдесят семь человек. ЮВАО. Налет на еврейскую школу в центре, разгром рэперского магазина. Многочисленные рейды по собакам в Одинцовском направлении.
– Ну, если ты жидов себе не приписал для рекламы, то вы молодцы. Много шуму навели… молодцы. Я Медведь. Короче, слушайте сюда. Вы теперь – фашио № 8 – боевая сила РПР. Будете получать задания, выполнять их и отчитываться Быкову через меня. Вы – часть национальной революции. Штык должен пройти политзанятия, он время от времени будет меня замещать. А вы свободны. В среду вызову. Главное, делайте, что я говорю.
Никто не мог понять, зачем ради минутного разговора было поднимать на уши весь район. Шли обратно, обсуждая Медведя, которого Дима уже ловко прозвал «Косолапый». Лера с Максимом шли чуть позади всех:
– Не нравится мне это, Лер! Нами будет командовать какой-то упырь, которого я впервые вижу, а Штыка я знаю не первый год и доверяю ему!
– Да успокойся ты! РПР тоже можно доверять. Это ведь то, чего мы хотели. Пойми ты, скины никогда не добьются своей цели, если так и будут работать отдельными бригадами. Вот если бы один человек смог бы объединить всех бритых Москвы и качественно направлять их на отдельные точки. Чем плохо, что Быков пытается? Я не отступлю! Неужели ты не со мной? К тому же Штык – наш лидер везде, а Медведь только в РПР.
– Лер, ты дура! – они остановились. – Я люблю тебя, но ты дура! Какая, на хер, революция?! Его посадят после первой же крупной акции и нас пригребут! Это так трудно понять – мы ОБЫЧНЫЕ УЛИЧНЫЕ СКИНЫ, хулиганы с окраин, только с идеей. И у нас не может и не должно быть ничего общего с большой политикой, а это и есть большая политика. Я еще Штыку мозги прочищу, он сам не знает, что творит!
Внезапно послышались уже такие привычные крики о пощаде. Лера и Максим отошли всего на сто метров от остальных, а те уже завалили здоровенного кавказца и прямо на Улице пинали его гриндарами. Лера подбежала к ним и заорала что есть мочи:
– Вы охерели? Прям на Улице беспределить, да еще и днем! Штык узнает, вам такое будет! – пока Лера ругала соратников, кавказец, уловив момент, поднялся и убежал с криками: «Милиция, милиция!». Леру это взбесило еще больше: И че вы с него поимели? Только шухер навели, вон скока народу пялятся, придурки. Ну, если совсем кулаки чешутся, дождались бы вечера и в переулке прессанули бы!
– Лер, ты на меня не смотри так, это Дима его лупить начал!
– Дим, ну совсем уже крышу рвет? Врезал бы ему по щам пару раз, на хрена так жестоко на людях-то? Вот и говорят потом, что все скины – отморозки. А мы же добрые и пушистые на самом деле.
Дальше путь до дома протекал спокойно. Лера продолжала незаконченный разговор с Максом:
– Может, ты и прав, но это борьба. И если не получится, виноваты будем только мы и больше никто! Ты со мной?
– Вот именно, я с тобой и я оберегаю тебя от этой херни… ладно, не буду тебя грузить, позвони мне вечером.
– А может, погуляем вечером вдвоем? – предложила Лера.
– Не смогу, прости.
– А че так?
– Да-а, так. По мелочи. Я тебе лучше сам звякну вечером, лады?
– Ну-у, попробуй, – Лера немного расстроилась, – ладно, пока. – Она поцеловала его.
– Пока, до связи. Слава России!
Глава шестая
Лера играла на компьютере в «Блицкриг», громко матерясь на вражеские танки, а дед сидел рядом, курил «Приму» и давал Лере стратегические советы:
– Вот эти танки сюда, а пехотой обойдешь доты с этого края и атакуй сзади!
– Ага, понятно. Вот сволочи – они мою зенитку захватили!
– Так смотри в оба! И ваще дай я поиграю.
– Садись, че-то не справляюсь я, – она уступила деду место, а сама со стаканом воды уселась в кресло.
– А че-то пацана твоего не видно? – спросил дед, не отвлекаясь от экрана.
– Да занят чем-то… У него бывает.
– Да-а? – насмешливо протянул дед.
– Точно те говорю. Я за него спокойна на все сто.
– Че-ж, к фашистам вашим ходит, а к тебе нет?
– Ну, да. Он и от них быстро сваливает.
– Он пацан надежный. Не пропадет, – дед сделал паузу в игре. – Покурить хочешь?
– Нет, спасибо.
– Да не гони уж, держи, пока мамки нет.
– Дед, я «Приму» не курю. – Лера достала из кармана пачку «Муратти».
И закурила.
– Во, блин, мажорами все стали. Мы тут с Витьком молодежь обсуждали, и он спросил насчет тебя…
– И что ты ответил?
– Я так и сказал – я коммунист, бывший член ВЛКСМ и сторонник КПРФ. А моя внучка – национал-социалистка, соратница «Юго-Восточных Штыков» и сторонница РПР.
– Он, наверно, офигел…
– Не то слово, аж стопку из рук выронил. Спрашивает – как же вы уживаетесь? А я ему – как видишь. Живем, такое сейчас часто.
– Да какая разница. Фашисты, коммунисты. Мы ведь семья, прежде всего. Да?
– Вот и я о том. А пацанятами были, тоже свою шпану сколотили. «СКФ» – Старый Красный Флаг.
– Красиво звучит. А че делали?
– Сперва что-то вроде тимуровцев – старикам помогали, женщинам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17