– спросил Вильгельм, сузив глаза.
Жильбер пожал плечами, выхватил платок у подбежавшего оруженосца и прижал к лицу.
– Может, его жена посматривала на меня за его спиной.
– Ах, ты ублюдок! – Фальк замахнулся для нового удара, но Вильгельм дал знак, и его удержали.
– Твоя жена, – как бы припоминая, заговорил Вильгельм, ища выход из затруднительного положения, – это та рыжеволосая из Фоксборна?
– Да, сир, она.
– И ты уверен в ее верности?
– Да она ни за что ни на, кого не посмотрит. Ее это не слишком интересует, – сказал Фальк.
Ему было противно выставлять на всеобщее обозрение проблемы своей супружеской жизни.
– Может, она предпочитает женщин, – произнес Жильбер тихо, но так, чтобы слышали все.
Фальк снова рванулся вперед, и его снова удержали.
– Попридержи язык, де Слевин, – сурово проговорил Вильгельм. – Я не допущу, чтобы мои рыцари сцеплялись из-за женщины, пусть и из-за англичанки. Мне не хотелось, бы наказывать вас обоих, отправив воевать на север Англии, но, если придется, я это сделаю. А сейчас идите, мне не терпится добраться до Руана и встретиться с моей собственной строптивой женушкой.
Вильгельм заулыбался, в толпе тут же раздались ответные смешки, и это разрядило обстановку. Зеваки стали расходиться, увидев, что больше ничего не будет.
Фальк наградил де Слевина угрожающим взглядом, повернулся к нему спиной и вскочил на Драго. Жеребец поскакал, а Фальк чувствовал, как будто ему сверлят дырку на спине между лопатками.
Джулия сидела на трехногом табурете и с аппетитом ела сушеные абрикосы, мед и теплый хлеб, запивая парным молоком. Все это где-то раздобыл для нее Сандер; она подозревала, что молочка он нацедил у какой-нибудь коровы, пасшейся на ближайшем лугу.
Она благодарно улыбнулась Сандеру, когда тот забирал кувшин, и, отряхнув крошки с платья, почувствовала себя почти что человеком. Расправив кое-как волосы пальцами, Джулия стала заплетать их в косу. Она почти кончила, когда вернулся Фальк. Она выжидательно посмотрела на него, но он ничего ей не объяснил, а по нахмуренному виду Арви она поняла, что его лучше ни о чем не спрашивать.
Лагерь был быстро снят, Джулия вскрикнула от радости, когда ей подвели ее Снежинку. Фальк, подойдя, помог ей взобраться в седло, скользнув по ней мимолетным взглядом. Джулии показалось, что он хочет ее о чем-то спросить, она уже открыла рот, чтобы заговорить с ним, но он быстро отошел и сел на Драго. Без дальнейших проволочек они отправились в путь.
Джулия, с любопытством поглядывая вокруг, отметила, что местность здесь более ровная и не такая суровая, как в Англии, деревни выглядели аккуратными, а поля – ухоженными; здесь было теплее, чем по ту сторону Узкого моря, рос виноград, а яблони уже зацвели. Впрочем, Джулии не слишком часто удавалось смотреть по сторонам, Снежинка вела себя неспокойно, выбитая из колеи недавним путешествием на корабле и нервировавшим ее соседством Драго.
Джулия старалась всячески успокоить кобылу, похлопывая ее по шее и крепко держа поводья, но наконец, она не выдержала и крикнула Фальку:
– Не могли бы вы куда-то убраться с этим своим жеребцом? Он все время заигрывает со Снежинкой, я просто не могу с ней справиться!
– Правда? Может быть, Драго влюбился в нее?
Джулия фыркнула.
– Вот уж в чем я уверена, так это что он ищет вовсе не любви.
– Так уж и уверена?
В следующий момент сильные руки стянули Джулию с седла и усадили на спину Драго. Она судорожно обхватила Фалька за пояс, со страхом глядя на бегущую далеко внизу дорогу. Но от Фалька шло тепло, вдобавок он загораживал Джулию от холодного апрельского ветра, и она улыбнулась. Фальк не заметил ее улыбки – он, отвернувшись, передал поводья Снежинки Алану, и тот повел ее подальше от жеребца.
Джулия поерзала, устраиваясь поудобнее, и решила, что пусть все идет как идет. Подняв голову, она кашлянула и тихо спросила:
– Что было сегодня между вами и Жильбером?
– Я дал ему плюху и надавал бы еще, если б не вмешался Вильгельм.
– Разумно ли это – делать его своим врагом?
– Не бойся, малышка, я взрослый мужчина и вполне способен справиться с таким, как Жильбер де Слевин. Я и раньше его не любил. – Руки Фалька крепче обхватили ее талию, а голос прозвучал ласково, но в нем звучала железная твердость: – Не бойся, миледи, он не посмеет еще раз посмотреть на тебя, ни на одетую, ни на… еще как-то.
– Такого случая больше и не будет, – проговорила Джулия. – Я не собираюсь больше купаться в ледяных ручьях Франции.
Фальк засмеялся. Его подкупали простодушие и наивность жены. Тому, что сказал де Слевин, он не верил ни одной минуты. Джулия не может быть распутницей. Его смешила сама мысль о том, что она жаждет женских объятий.
– Чему вы смеетесь? – спросила Джулия.
– Это не для твоих невинных ушей, англичанка.
Джулия хмыкнула и, краснея, проговорила тихо, чтобы никто не услышал:
– Вы не раз спали со мной, милорд, так какая же я невинная?
Фальк посмотрел сверху на ее милое бледное лицо, в который раз удивляясь ее наивности.
– Если бы ты не была такой невинной, я убил бы тебя.
Джулия подалась назад, пораженная и немного испуганная этими жесткими словами.
Фальк улыбнулся ей так нежно, что Джулия растерялась.
– Я давал тебе достаточно поводов жаловаться на нетерпеливость и резкость. Но я постараюсь исправиться.
Джулия была не просто удивлена этими словами, она была покорена. Странная усталость вдруг навалилась на нее, голова ее склонилась ему на плечо. Так они и ехали – достойный вид, о котором какой-нибудь трубадур из окружения Вильгельма споет потом у костра: грозный смуглый норманнский рыцарь и его дама-англичанка, изящная и бледная, как лилия, дремлющая в его объятиях, пока огромный вороной жеребец несет их домой с войны.
Глава девятая
К обеду Снежинка как будто успокоилась, и Джулия, послушавшись Фалька, пересела на нее. Вильгельм, торопившийся домой, прибавил скорости.
День незаметно перекатился в вечер, но все предложения остановиться на привал были отвергнуты. Зажгли факелы, и пестревшая огнями вереница всадников и повозок, двигавшаяся, извиваясь, с холма на холм, казалась в темноте чем-то феерическим.
Показались огни Руана, кое-кто из рыцарей, обрадовавшись, перешел в галоп, волнение пробежало по колонне, точно молния, и Снежинка, закусив удила, вместе со всеми помчалась вперед.
Джулия кричала на нее, натягивая поводья, но кобыла, чуя свободу и скачущих вокруг жеребцов, ничего не хотела знать. Фалька было не видно, он большую часть времени ехал в голове колонны, но Пьер и Люк продолжали скакать по обе стороны от Джулии, не отставая от нее, ни на шаг. Заметив, что кобыла вот-вот понесет и сбросит всадницу, Пьер наклонился, выхватил у Джулии поводья и заставил Снежинку замедлить бег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Жильбер пожал плечами, выхватил платок у подбежавшего оруженосца и прижал к лицу.
– Может, его жена посматривала на меня за его спиной.
– Ах, ты ублюдок! – Фальк замахнулся для нового удара, но Вильгельм дал знак, и его удержали.
– Твоя жена, – как бы припоминая, заговорил Вильгельм, ища выход из затруднительного положения, – это та рыжеволосая из Фоксборна?
– Да, сир, она.
– И ты уверен в ее верности?
– Да она ни за что ни на, кого не посмотрит. Ее это не слишком интересует, – сказал Фальк.
Ему было противно выставлять на всеобщее обозрение проблемы своей супружеской жизни.
– Может, она предпочитает женщин, – произнес Жильбер тихо, но так, чтобы слышали все.
Фальк снова рванулся вперед, и его снова удержали.
– Попридержи язык, де Слевин, – сурово проговорил Вильгельм. – Я не допущу, чтобы мои рыцари сцеплялись из-за женщины, пусть и из-за англичанки. Мне не хотелось, бы наказывать вас обоих, отправив воевать на север Англии, но, если придется, я это сделаю. А сейчас идите, мне не терпится добраться до Руана и встретиться с моей собственной строптивой женушкой.
Вильгельм заулыбался, в толпе тут же раздались ответные смешки, и это разрядило обстановку. Зеваки стали расходиться, увидев, что больше ничего не будет.
Фальк наградил де Слевина угрожающим взглядом, повернулся к нему спиной и вскочил на Драго. Жеребец поскакал, а Фальк чувствовал, как будто ему сверлят дырку на спине между лопатками.
Джулия сидела на трехногом табурете и с аппетитом ела сушеные абрикосы, мед и теплый хлеб, запивая парным молоком. Все это где-то раздобыл для нее Сандер; она подозревала, что молочка он нацедил у какой-нибудь коровы, пасшейся на ближайшем лугу.
Она благодарно улыбнулась Сандеру, когда тот забирал кувшин, и, отряхнув крошки с платья, почувствовала себя почти что человеком. Расправив кое-как волосы пальцами, Джулия стала заплетать их в косу. Она почти кончила, когда вернулся Фальк. Она выжидательно посмотрела на него, но он ничего ей не объяснил, а по нахмуренному виду Арви она поняла, что его лучше ни о чем не спрашивать.
Лагерь был быстро снят, Джулия вскрикнула от радости, когда ей подвели ее Снежинку. Фальк, подойдя, помог ей взобраться в седло, скользнув по ней мимолетным взглядом. Джулии показалось, что он хочет ее о чем-то спросить, она уже открыла рот, чтобы заговорить с ним, но он быстро отошел и сел на Драго. Без дальнейших проволочек они отправились в путь.
Джулия, с любопытством поглядывая вокруг, отметила, что местность здесь более ровная и не такая суровая, как в Англии, деревни выглядели аккуратными, а поля – ухоженными; здесь было теплее, чем по ту сторону Узкого моря, рос виноград, а яблони уже зацвели. Впрочем, Джулии не слишком часто удавалось смотреть по сторонам, Снежинка вела себя неспокойно, выбитая из колеи недавним путешествием на корабле и нервировавшим ее соседством Драго.
Джулия старалась всячески успокоить кобылу, похлопывая ее по шее и крепко держа поводья, но наконец, она не выдержала и крикнула Фальку:
– Не могли бы вы куда-то убраться с этим своим жеребцом? Он все время заигрывает со Снежинкой, я просто не могу с ней справиться!
– Правда? Может быть, Драго влюбился в нее?
Джулия фыркнула.
– Вот уж в чем я уверена, так это что он ищет вовсе не любви.
– Так уж и уверена?
В следующий момент сильные руки стянули Джулию с седла и усадили на спину Драго. Она судорожно обхватила Фалька за пояс, со страхом глядя на бегущую далеко внизу дорогу. Но от Фалька шло тепло, вдобавок он загораживал Джулию от холодного апрельского ветра, и она улыбнулась. Фальк не заметил ее улыбки – он, отвернувшись, передал поводья Снежинки Алану, и тот повел ее подальше от жеребца.
Джулия поерзала, устраиваясь поудобнее, и решила, что пусть все идет как идет. Подняв голову, она кашлянула и тихо спросила:
– Что было сегодня между вами и Жильбером?
– Я дал ему плюху и надавал бы еще, если б не вмешался Вильгельм.
– Разумно ли это – делать его своим врагом?
– Не бойся, малышка, я взрослый мужчина и вполне способен справиться с таким, как Жильбер де Слевин. Я и раньше его не любил. – Руки Фалька крепче обхватили ее талию, а голос прозвучал ласково, но в нем звучала железная твердость: – Не бойся, миледи, он не посмеет еще раз посмотреть на тебя, ни на одетую, ни на… еще как-то.
– Такого случая больше и не будет, – проговорила Джулия. – Я не собираюсь больше купаться в ледяных ручьях Франции.
Фальк засмеялся. Его подкупали простодушие и наивность жены. Тому, что сказал де Слевин, он не верил ни одной минуты. Джулия не может быть распутницей. Его смешила сама мысль о том, что она жаждет женских объятий.
– Чему вы смеетесь? – спросила Джулия.
– Это не для твоих невинных ушей, англичанка.
Джулия хмыкнула и, краснея, проговорила тихо, чтобы никто не услышал:
– Вы не раз спали со мной, милорд, так какая же я невинная?
Фальк посмотрел сверху на ее милое бледное лицо, в который раз удивляясь ее наивности.
– Если бы ты не была такой невинной, я убил бы тебя.
Джулия подалась назад, пораженная и немного испуганная этими жесткими словами.
Фальк улыбнулся ей так нежно, что Джулия растерялась.
– Я давал тебе достаточно поводов жаловаться на нетерпеливость и резкость. Но я постараюсь исправиться.
Джулия была не просто удивлена этими словами, она была покорена. Странная усталость вдруг навалилась на нее, голова ее склонилась ему на плечо. Так они и ехали – достойный вид, о котором какой-нибудь трубадур из окружения Вильгельма споет потом у костра: грозный смуглый норманнский рыцарь и его дама-англичанка, изящная и бледная, как лилия, дремлющая в его объятиях, пока огромный вороной жеребец несет их домой с войны.
Глава девятая
К обеду Снежинка как будто успокоилась, и Джулия, послушавшись Фалька, пересела на нее. Вильгельм, торопившийся домой, прибавил скорости.
День незаметно перекатился в вечер, но все предложения остановиться на привал были отвергнуты. Зажгли факелы, и пестревшая огнями вереница всадников и повозок, двигавшаяся, извиваясь, с холма на холм, казалась в темноте чем-то феерическим.
Показались огни Руана, кое-кто из рыцарей, обрадовавшись, перешел в галоп, волнение пробежало по колонне, точно молния, и Снежинка, закусив удила, вместе со всеми помчалась вперед.
Джулия кричала на нее, натягивая поводья, но кобыла, чуя свободу и скачущих вокруг жеребцов, ничего не хотела знать. Фалька было не видно, он большую часть времени ехал в голове колонны, но Пьер и Люк продолжали скакать по обе стороны от Джулии, не отставая от нее, ни на шаг. Заметив, что кобыла вот-вот понесет и сбросит всадницу, Пьер наклонился, выхватил у Джулии поводья и заставил Снежинку замедлить бег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44