Почему они внушают мне страх?
Но вот они прошли, их голоса затихли, и мои уши заполнила тишина.
Я поморгала и стала осматриваться. Хотя из коридора я даже не заметила эту дверь, изнутри она была четко различима, а маленькая, врезанная в нее задвижка указывала на то, что я могу опять выйти.
Это был кабинет, кабинет Селены, как я быстро поняла. Большой библиотечный стол перед окном был застелен гобеленом и заставлен множеством всяких ступок, пестиков и котелков емкостью в пинту. Там стояли также крепкая кожаная кушетка, старинный письменный стол с компьютером и принтером и высокие дубовые книжные шкафы, заполненные тысячами томов.
Горела настольная лампа, дававшая уютный свет, и я поймала себя на том, что потянулась к книгам. На минуту я забыла, что меня ждут друзья, что Кэл наверняка вернулся, что нам скоро надо выезжать, чтобы попасть в кино. Все это вылетело у меня из головы, как только я принялась читать заглавия.
20. Знание
9 сентября 1984 года
Девочка теперь все время шевелится у меня внутри. Это самая волшебная вещь. Я чувствую, как она двигается и растет, и это чувство несравнимо ни с каким другим. Я ощущаю, что она будет обладать большой силой.
Ангус не отстает от меня с просьбами пожениться, чтобы ребенок носил его фамилию, но что-то заставляет меня колебаться. Я люблю Ангуса, но чувствую себя отдельной от него. Все здесь и так считают, что мы женаты, и мне этого вполне достаточно.
М. Р.
Только что вернулся Ангус. На столбе забора у нашей подъездной дорожки он обнаружил знак. Богиня, какое зло пришло за нами сюда?
У Селены Бэллтауэр была совершенно потрясающая библиотека, и я чувствовала, что меня вполне устроило бы оказаться запертой здесь на всю оставшуюся жизнь и просто читать, читать всё подряд. Верхние полки располагались так высоко, что невозможно было обойтись без двух небольших лестниц на рельсах и библиотечных лестниц, двигавшихся вокруг комнаты по латунным направляющим.
В неярком свете настольной лампы я рассматривала корешки книг. У одних книг вообще не было заглавий, у других они совершенно стерлись, у некоторых они были сделаны серебряным или золотым тиснением, а у иных были просто написаны маркером на корешках. Пару раз я видела книгу, заглавие которой становилось видимым лишь тогда, когда я подходила очень близко: оно мягко светилось, словно голограмма, и исчезало, как только я отводила взгляд.
Я понимала, что нужно уйти. Совершенно очевидно, это личное помещение Селены и мне не следует быть здесь без ее разрешения. Но разве нельзя быстренько заглянуть в одну-две книги?
А как со временем? Я глянула на часы – 7:20. До выезда в кино еще почти полчаса. Наверняка меня никто не хватится в следующие пять минут. Я всегда могу сказать, что была в ванной комнате.
Кабинет Селены был просто переполнен магией. Магия была везде: я вдыхала ее вместе с воздухом, она вибрировала у меня под ногами при ходьбе.
Я с трепетом читала заглавия. Целый шкаф был отдан под книги рецептов: рецепты заклинаний, блюд, усиливающих действие магии, и блюд, приуроченных к различным праздникам. В следующем шкафу стояли книги о сотворении заклятий и о ритуалах. Некоторые книги на вид казались очень древними, у них были тонкие, разваливающиеся обложки, к которым страшно было притронуться. Но все равно мне нестерпимо хотелось прочитать их пожелтевшие страницы.
Глядя на все это богатство, я думала о Рованвандах, известных тем, что копили знания и прятали свои секреты. А вдруг Селена Бэллтауэр – из этих самых Рованвандов? Кэл говорил, что они с матерью не знают, из какого они клана, так что эта библиотека, возможно, и есть ключ к разгадке. Я задумалась над тем, как мне добраться до этих книг. Может, Селена даст их мне почитать? А может, Кэлу разрешается брать их?
Книги в следующем шкафу назывались: «Черное искусство», «Применение черной магии», «Темные чары», а одна даже называлась «Вызов духов». Мне казалось опасным даже просто держать такие книги в доме, и было странно, почему это делает Селена. Я почувствовала озноб и вдруг подумала, что мне, наверное, совсем не следовало быть в этом кабинете. Я повернулась, чтобы уйти, и тут увидела узкую витрину со стеклянными полками, подсвеченными снизу. Там в небольших мраморных чашечках хранились образцы кристаллов и горных пород всевозможного вида и цвета. Я узнала кровавик, тигриный глаз, лазурит, бирюзу. Там были и драгоценные камни, полированные и ограненные.
Мне казалось невероятным, что кто-то может иметь в своем распоряжении такие материалы, что Селена может войти в эту комнату и взять все, что ей потребуется почти для любых заклинаний. Это просто потрясало.
Именно этого знания я жаждала, ради него готова была работать. Мечты родителей о моем будущем, мои прежние, довольно смутные планы посвятить себя науке – эти мысли показались мне дымовой завесой, которая только помешает мне в моей настоящей работе: стать ведьмой настолько сильной, насколько это вообще возможно.
Я понимала, что должна уйти, но никак не могла оторваться. Побуду здесь еще пять минут, сказала я себе, переходя к другой секции шкафов. О, здесь ковены, целые полки «Книг теней». Я вынула одну и открыла ее с таким чувством, будто в меня вот-вот ударит молния.
Книга оказалась тяжелой. Я положила ее на край письменного стола Селены. Страницы в ней пожелтели и обтрепались, почти рассыпались у меня под пальцами. Это была древняя книга – одна из записей была датирована 1502 годом! Но она была либо зашифрована, либо написана на каком-то другом языке, так что прочитать ее я никак бы не могла. Я поставила книгу на место.
Я понимала, что мне действительно надо возвращаться к остальным. Пора было подумать, чем я объясню свое исчезновение. Покажется ли это правдоподобным, если я скажу, что заблудилась?
Я стала боком пробираться к двери и налетела на библиотечную лестницу. Не зная, зачем это делаю, я взобралась по ней. Высоко наверху запах пыли, старой кожи и истлевающей бумаги стал сильнее. Держась за лестницу, я приблизила лицо к книгам, пытаясь читать заглавия при слабом освещении: «Ковены в Древнем Риме», «Теории Стоунхенджа», «Рованванд и Вудбейн. С доисторических времен до наших дней».
Я понимала, что нет времени читать всё, нет времени задерживаться и смаковать и поглощать, как мне хотелось. Меня мучило сознание того, что эти книги здесь, но они не мои. Во мне пробудился жуткий голод, жадное стремление к информации, к учебе, к образованию.
Кончики моих пальцев скользили по корешкам книг, останавливаясь на тех, которые труднее читались. На одной из верхних полок я нашла темно-красную непомеченную тетрадь, которая была засунута между двумя более высокими и толстыми книгами по ранней истории Шотландии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Но вот они прошли, их голоса затихли, и мои уши заполнила тишина.
Я поморгала и стала осматриваться. Хотя из коридора я даже не заметила эту дверь, изнутри она была четко различима, а маленькая, врезанная в нее задвижка указывала на то, что я могу опять выйти.
Это был кабинет, кабинет Селены, как я быстро поняла. Большой библиотечный стол перед окном был застелен гобеленом и заставлен множеством всяких ступок, пестиков и котелков емкостью в пинту. Там стояли также крепкая кожаная кушетка, старинный письменный стол с компьютером и принтером и высокие дубовые книжные шкафы, заполненные тысячами томов.
Горела настольная лампа, дававшая уютный свет, и я поймала себя на том, что потянулась к книгам. На минуту я забыла, что меня ждут друзья, что Кэл наверняка вернулся, что нам скоро надо выезжать, чтобы попасть в кино. Все это вылетело у меня из головы, как только я принялась читать заглавия.
20. Знание
9 сентября 1984 года
Девочка теперь все время шевелится у меня внутри. Это самая волшебная вещь. Я чувствую, как она двигается и растет, и это чувство несравнимо ни с каким другим. Я ощущаю, что она будет обладать большой силой.
Ангус не отстает от меня с просьбами пожениться, чтобы ребенок носил его фамилию, но что-то заставляет меня колебаться. Я люблю Ангуса, но чувствую себя отдельной от него. Все здесь и так считают, что мы женаты, и мне этого вполне достаточно.
М. Р.
Только что вернулся Ангус. На столбе забора у нашей подъездной дорожки он обнаружил знак. Богиня, какое зло пришло за нами сюда?
У Селены Бэллтауэр была совершенно потрясающая библиотека, и я чувствовала, что меня вполне устроило бы оказаться запертой здесь на всю оставшуюся жизнь и просто читать, читать всё подряд. Верхние полки располагались так высоко, что невозможно было обойтись без двух небольших лестниц на рельсах и библиотечных лестниц, двигавшихся вокруг комнаты по латунным направляющим.
В неярком свете настольной лампы я рассматривала корешки книг. У одних книг вообще не было заглавий, у других они совершенно стерлись, у некоторых они были сделаны серебряным или золотым тиснением, а у иных были просто написаны маркером на корешках. Пару раз я видела книгу, заглавие которой становилось видимым лишь тогда, когда я подходила очень близко: оно мягко светилось, словно голограмма, и исчезало, как только я отводила взгляд.
Я понимала, что нужно уйти. Совершенно очевидно, это личное помещение Селены и мне не следует быть здесь без ее разрешения. Но разве нельзя быстренько заглянуть в одну-две книги?
А как со временем? Я глянула на часы – 7:20. До выезда в кино еще почти полчаса. Наверняка меня никто не хватится в следующие пять минут. Я всегда могу сказать, что была в ванной комнате.
Кабинет Селены был просто переполнен магией. Магия была везде: я вдыхала ее вместе с воздухом, она вибрировала у меня под ногами при ходьбе.
Я с трепетом читала заглавия. Целый шкаф был отдан под книги рецептов: рецепты заклинаний, блюд, усиливающих действие магии, и блюд, приуроченных к различным праздникам. В следующем шкафу стояли книги о сотворении заклятий и о ритуалах. Некоторые книги на вид казались очень древними, у них были тонкие, разваливающиеся обложки, к которым страшно было притронуться. Но все равно мне нестерпимо хотелось прочитать их пожелтевшие страницы.
Глядя на все это богатство, я думала о Рованвандах, известных тем, что копили знания и прятали свои секреты. А вдруг Селена Бэллтауэр – из этих самых Рованвандов? Кэл говорил, что они с матерью не знают, из какого они клана, так что эта библиотека, возможно, и есть ключ к разгадке. Я задумалась над тем, как мне добраться до этих книг. Может, Селена даст их мне почитать? А может, Кэлу разрешается брать их?
Книги в следующем шкафу назывались: «Черное искусство», «Применение черной магии», «Темные чары», а одна даже называлась «Вызов духов». Мне казалось опасным даже просто держать такие книги в доме, и было странно, почему это делает Селена. Я почувствовала озноб и вдруг подумала, что мне, наверное, совсем не следовало быть в этом кабинете. Я повернулась, чтобы уйти, и тут увидела узкую витрину со стеклянными полками, подсвеченными снизу. Там в небольших мраморных чашечках хранились образцы кристаллов и горных пород всевозможного вида и цвета. Я узнала кровавик, тигриный глаз, лазурит, бирюзу. Там были и драгоценные камни, полированные и ограненные.
Мне казалось невероятным, что кто-то может иметь в своем распоряжении такие материалы, что Селена может войти в эту комнату и взять все, что ей потребуется почти для любых заклинаний. Это просто потрясало.
Именно этого знания я жаждала, ради него готова была работать. Мечты родителей о моем будущем, мои прежние, довольно смутные планы посвятить себя науке – эти мысли показались мне дымовой завесой, которая только помешает мне в моей настоящей работе: стать ведьмой настолько сильной, насколько это вообще возможно.
Я понимала, что должна уйти, но никак не могла оторваться. Побуду здесь еще пять минут, сказала я себе, переходя к другой секции шкафов. О, здесь ковены, целые полки «Книг теней». Я вынула одну и открыла ее с таким чувством, будто в меня вот-вот ударит молния.
Книга оказалась тяжелой. Я положила ее на край письменного стола Селены. Страницы в ней пожелтели и обтрепались, почти рассыпались у меня под пальцами. Это была древняя книга – одна из записей была датирована 1502 годом! Но она была либо зашифрована, либо написана на каком-то другом языке, так что прочитать ее я никак бы не могла. Я поставила книгу на место.
Я понимала, что мне действительно надо возвращаться к остальным. Пора было подумать, чем я объясню свое исчезновение. Покажется ли это правдоподобным, если я скажу, что заблудилась?
Я стала боком пробираться к двери и налетела на библиотечную лестницу. Не зная, зачем это делаю, я взобралась по ней. Высоко наверху запах пыли, старой кожи и истлевающей бумаги стал сильнее. Держась за лестницу, я приблизила лицо к книгам, пытаясь читать заглавия при слабом освещении: «Ковены в Древнем Риме», «Теории Стоунхенджа», «Рованванд и Вудбейн. С доисторических времен до наших дней».
Я понимала, что нет времени читать всё, нет времени задерживаться и смаковать и поглощать, как мне хотелось. Меня мучило сознание того, что эти книги здесь, но они не мои. Во мне пробудился жуткий голод, жадное стремление к информации, к учебе, к образованию.
Кончики моих пальцев скользили по корешкам книг, останавливаясь на тех, которые труднее читались. На одной из верхних полок я нашла темно-красную непомеченную тетрадь, которая была засунута между двумя более высокими и толстыми книгами по ранней истории Шотландии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41