Тогда Баранов пошел на приступ. Он бился с индейцами шесть дней. Рука его была прострелена насквозь. Наконец воины племени ситка оставили крепость. Баранов великодушно простил Катлеяну его измену и подарил тойону жезл с российским гербом, украшенный орлиными перьями. Русский флаг вновь развевался над островом Баранова.
Не прошло и года, как Новоархангельска и узнать было нельзя. Двадцать пушек стояло на турах новой крепости, за крепостными палисадами возвышался дом правителя, недалеко от него лежала площадь будущего города; посреди площади стояла мачта с флагом Российско-Американской компании. На берегу, ниже крепости, располагались лавки, кладовые, казармы с помостами для пушек, сушильни.
Неподалеку от поселка виднелся садик Баранова, окруженный частоколом; там проводил свой досуг Писсарро Российский. На досуге он много читал. Когда-то, на пути из Охотска к Аляске, терпя бедствия на Уналашке, Баранов все сокрушался, что оставил в Охотске книгу «Путешествия Джемса Кука». Теперь он имел в своем распоряжении сотни книг. По приказу из Петербурга, по собственному рвению, Баранов построил здание библиотеки на Кадьяке. На «Неве» и «Надежде» на Большую Землю было доставлено много книг, журналов, картин. Тут были сочинения Михайлы Ломоносова, басни Дмитриева, «Описание Камчатки» Крашенинникова, описание путешествий Макензи, Гирна, Ванкувера, Лаперуза, книги по истории Америки, Индии и Азии. Были и «Жизнь Робинзона Крузо, природного англичанина», руководство по металлургии и горному делу, пособия по разным ремеслам. Кадьякские эскимосы и алеуты рассматривали электрическую машину, портрет Суворова, картины Греза и Уткина. Кроме библиотеки, на Кадьяке был основан музей. Даже театр был в Русской Америке. В 1804 году, на святках, подштурман «Невы» Федул Мальцев давал на Кадьяке представления.
Но кажется ли удивительным, что в те годы алеуты и эскимосы Нового Света и даже индейцы изучали французский язык? А это было на самом деле. В «высшей» школе на Кадьяке в 1805 году подростков обучали и французскому языку, и географии, и математике. На островке близ Кадьяка жил отшельник, бывший серпуховской купец. Он обучал детей огородничеству, приручал зверей. Земледельческие опыты были успешны: Кадьяк имел свой картофель. В артели Сапожникова разводили рогатый скот. На Кадьяке были склады, в которых хранились запасы китового жира, лососины, ягод, кореньев, грибов, мяса горных баранов. Русские люди прочно обживали Новый Свет.
В 1805 году тридцать аляскинских поселенцев ходатайствовали перед Российско-Американской компанией о том, чтоб их оставили навсегда в Новом Свете. А в Ситке в 1805 году было очень голодно. Люди валились с ног от недоедания и цинги. От цинги не помогало пиво из еловых шишек – изобретение Баранова. Первонасельники Новоархангельска ели каракатиц, мясо чаек, воронов и белоголовых орлов. Припасов, доставленных с Кадьяка, не хватало.
Над Ситкой вновь нависла угроза войны с индейцами. Тойоны, получившие оружие от Барбера, строили крепостицы на островах Ванкуверовых проливов. Оттуда они делали набеги на русские промыслы, стреляли из фальконетов по ловецким ватагам и байдарам звероловов. Этой же осенью племя угалахмютов напало на Якутат. Воины в лосиных плащах умертвили двенадцать русских со Степаном Ларионовым, их начальником. Ночью, после резни в Якутате, туда пришли двести промысловых байдар передовщика Демьяненкова. Звероловы не решались пристать к берегу; несколько дней байдары провели в море, люди теряли силы. Налетел шторм, и большинство промысловых лодок пошло ко дну.
Корсар Барбер, вечный вестник несчастий, узнав о разорении Якутата, приплыл к Кадьяку. Он думал, что теперь-то он может напасть на остров, потому что большинство людей было на промыслах. Но в бухте стояло русское судно, а на кадьякской батарее бодрствовали пушкари. Барбер сосчитал одиннадцать пушек береговой батареи, пушки на русском корабле и поспешил уйти обратно в море.
Пристанищем Барбера были, видимо, острова Королевы Шарлотты, где индейские старшины при помощи белых пиратов выстроили крепости. На одной из них высилась батарея с восемнадцатью пушками. К этим островам пришел однажды капитан Портер. На его корабль приехал индейский тойон. Когда Портер разговаривал с гостем на шканцах, тойон вонзил свой двухконечный кинжал в грудь морехода. Началась резня. Из экипажа корабля уцелело лишь шесть человек. Об этом тоже должен был знать Барбер. И тем неустанней перекликались часовые на крепостных воротах Ситки и Кадьяка. Баранов спал с пистолетом под изголовьем.
Но смелые искания и походы не прекращались. В пасмурный февральский день Баранов в Новоархангельске вышел на берег залива для проводов «Юноны». Он провожал в Калифорнию комиссара первой кругосветной экспедиции, командора и кавалера мальтийского Большого креста св. Иоанна Иерусалимского – Николая Резанова. На пути в Калифорнию командор хотел зайти в устье Колумбии, осмотреть места, где Баранов собирался со временем построить верфи и основать русские поселения. Шторм не дал кораблю подойти к колумбийскому побережью, где незадолго до этого побывал байдарщик Сысой Слободчиков.
Русский корабль совершенно неожиданно появился в порту, близ миссии Сан-Франциско.
«Гишпанские гитары смешивались с русскими песельниками», – так писал Резанов о днях, проведенных в Калифорнии.
Прекрасно образованный и воспитанный, мальтийский командор сумел очаровать в Монтерее и Сан-Франциско всех испанцев и особенно дочь коменданта Сан-Франциско, прекрасную Консепсию де Аргуэлло. Резанов к тому времени был вдовцом; жена его, дочь Григория Шелихова, умерла за несколько лет до этого. Об увлечении Резанова, о его помолвке с Консепсией, о верности ее, о ее несчастной судьбе можно много рассказать. Фрэнсис Брет-Гарт воспел прекрасную Консепсию. В наше время русский поэт Александр Алланд посвятил Резанову и Консепсии свою поэму «Русская Америка».
В моей картотеке есть письма Н. П. Резанова, «исповедь частых приключений...», как он их называет. Они найдены в Вологде в наше время. Он пишет, как «ежедневно куртизируя гишпанскую красавицу», державинский секретарь не забывает о главном. Ведь в его руках была жизнь голодающей Ситки. Завоевав расположение губернатора обеих Калифорний дона Жозе де Ариллаго, коменданта монтерейского Жозе Нурриега де ла Гарро, иезуита отца Жозе и других, взяв приступом сердце дочери коменданта Сан-Франциско, Резанов одержал и последнюю победу. Он добился разрешения продать в Калифорнии русские товары и закупить съестные припасы. Братья Консепсии де Аргуэлло помогли Резанову в заготовках. Он погрузил на «Юнону» хлеб, мясо, масло и отплыл к Ситке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60