- Они с удовольствием вцепятся друг другу в глотку, пока не выяснят, кому нас сожрать.
Феликс уставился в пропасть. Слабое мерцание заколдованных камней освещало бездну. Альдред и Готрек следили за коридором, Юлис прокрадывался по покореженному железному мосту. Волшебник Цауберлих, прислонившись к кованой железной горгулье, тяжело вздыхал.
- Я боюсь, что не гожусь для приключений, - жаловался он. - Мои кабинетные занятия не подготовили меня к таким напряженным испытаниям.
Феликс улыбнулся. Волшебник напомнил ему его старых профессоров. Если они когда-либо участвовали в схватках, то разве что сцепившись в споре о правильности трактовки классической поэзии. Он был удивлен и смущен, когда обнаружил, что испытывает презрение к этим старикам. А когда-то он мечтал стать одним из них. Неужели все эти приключения так сильно изменили его?
Цауберлих с любопытством рассматривал горгулью. Феликс изменил свое отношение к волшебнику. Тот только на первый взгляд напоминал тех академиков - из них-то никто не выжил бы на дороге к Восьми Вершинам Карака. Уже тот факт, что Цауберлих стал магом, говорил о его решительности и уме. Колдовство не годится для слабаков и трусов, слишком много в нем таится опасностей. Любопытство переполнило Феликса. Ему внезапно хотелось спросить волшебника, как тот стал членом Ордена.
- Я думаю, что мы не должны дальше отвлекаться на гоблинов, - сказал Альдред, присоединившись к остальным вместе с Готреком. Вопрос, который Феликс уже готов был задать Цауберлиху, замер на его губах. Миновав мост, Феликс внезапно почувствовал, что больше у него не будет такой возможности.
Они смотрели на вход в темный длинный коридор. Впервые свет от яркого камня пропал. Феликс уже настолько прик этому тусклому зеленоватому свечению, что теперь растерялся. Как будто бы солнце закатилось в полдень. Готрек стал пробираться в темноте, иногда проклиная недостаток света. Феликсу стало любопытно, насколько хорошо видят гномы.
- Лучше бы разбились наши лампы, - сказал Готрек, качая головой. - Фонари уничтожены. Проклятые гоблины! Эти самоцветы должны были бы светить вечно, но они не могли оставить их в покое. Теперь их уже нельзя будет восстановить: секрет утерян.
Юлис приготовил лампы. Цауберлих зажег их заклинанием. Феликс наблюдал за ними, ощущая переизбыток чувств, пока не услышал стон Готрека позади себя. Он повернулся и посмотрел на него.
Далеко внизу по коридору стояла прозрачная зеленоватая фигура. Это был старый бородатый гном. Свет окутывал его и проходил насквозь - он казался прозрачным, как мыльный пузырь. Призрак выл тонким прерывистым голосом и приближался к Готреку, протягивая руки. Победитель троллей стоял в оцепенении. Страх охватил Феликса: он узнал этот свет. Он уже видел его раньше в горах и над городом.
- Сигмар, защити нас, - прошептал Альдред. Феликс слышал звон клинка рыцаря, покидающего ножны.
Ягер ощутил, как зашевелились его волосы, когда древний гном приблизился. Воздух, казалось, похолодел - его даже дрожь пробрала. Губы призрака шевельнулись, и Феликсу почудился нечеткий далекий голос. Готрек пошевелился и подошел к призраку, подняв секиру, как будто отражая удар.
Призрак удвоил свои мольбы. Готрек покачал головой, как будто бы не понимал. Призрачный гном бросился ему навстречу, озираясь, словно его преследовал далекий невидимый враг.
Нутро Феликса наполнилось страхом. Призрак начал таять, как туман, сносимый ветром: часть его рассеялась и исчезла. Прежде чем Готрек подошел, он растворился полностью, и Феликс услышал далекий отчаянный вой. Это был Крик проклятой души, ввергнутой в пучину ада.
Когда Готрек обернулся, Феликс увидел его застывшее лицо. Победитель троллей выглядел подавленным и сбитым с толку. Слеза сверкала под его единственным глазом.
Они поспешили вниз по темному коридору. Даже после того, как они достигли того места, где вновь загорелись каменные огоньки, никто из них не спешил загасить огонь лампы. И долго еще Победитель троллей не мог произнести ни слова.
Феликс испытывал искушение напиться из источника, протекающего по старой пещере. Он уже почти наклонился над зеленоватой освежающей водой, когда почувствовал, как сильные руки схватили его за волосы и отдернули назад.
- Ты спятил, человечий отпрыск? Ты что, не видишь, что вода испорчена?
Феликс уже был готов возразить, когда Цауберлих, тоже смотревший на воду, отметил зеленоватые поблескивающие пятнышки.
"Гнилой камень?" - изумленно произнес он, и Феликс похолодел. Все, что он слышал об этом жутком веществе, так это только то, что оно было полным воплощением Хаоса, созданным опытами злых алхимиков в самых жутких сказках.
- Что ты сказал, колдун? - поинтересовался Готрек.
- Я думаю, что это может быть гнилым камнем. Такой зеленоватый отсвет некоторые авторы приписывают этой жуткой субстанции. Если в воде есть хотя бы след гнилого камня, она может вызвать самые жуткие мутации.
- Существуют легенды, что скавены портят воду, - сказал Готрек. - Неужели они настолько глупы, что делают это с помощью гнилого камня?
- Я слышал, что они только им и живут. Возможно, это служит сразу двум целям: кормит самих скавенов и не дает утолить жажду их врагам.
- Вы кажетесь очень осведомленным в делах Хаоса, господин Цауберлих, - подозрительно сказал Феликс.
- Мы с доктором охотимся на ведьм, - пояснил Альдред Разящий Клинок. - А это заставляет изучить множество странных вещей. Вы полагаете, что мои спутники глу-дьг настолько, чтобы заигрывать с Павшими Силами?
Феликс покачал головой. Он вовсе не хотел иметь неприятности с таким отчаянным воином, как храмовник.
- Приношу свои извинения за неуместные подозрения. Готрек хмыкнул.
- Не стоит извиняться. Всем врагам Тьмы необходима постоянная бдительность.
Альдред кивнул в знак согласия. Кажется, Готрек пришел в благостное расположение духа.
- Нам лучше идти дальше, - сказал Юлис Гаскон, нервно оглядываясь назад.
- И лучше пить то, что мы принесли с собой, человечий отпрыск, - сказал Готрек, как только они двинулись в путь.
- Что это такое? - нервно спросил Феликс, и далекое эхо откликнулось на его вопрос. Юлис посветил светом лампы в темную пещеру: огромный бесформенный гриб отбрасывал длинные тени на белые, покрытые плесенью стены. Споры носились в свете лампы.
- Когда-то мы выращивали грибы, - пробурчал Готрек.
- Теперь они выглядят как очередные жертвы Искажения.
Победитель троллей прошествовал в комнату. Его башмаки оставляли следы на заросшем плесенью полу. Где-то вдалеке Феликс услышал журчание воды.
Белые осколки, длиною пяди в полторы, торчали из стен, вытянувшись, как только они вошли - и внезапно посыпались прямо на пришельцев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Феликс уставился в пропасть. Слабое мерцание заколдованных камней освещало бездну. Альдред и Готрек следили за коридором, Юлис прокрадывался по покореженному железному мосту. Волшебник Цауберлих, прислонившись к кованой железной горгулье, тяжело вздыхал.
- Я боюсь, что не гожусь для приключений, - жаловался он. - Мои кабинетные занятия не подготовили меня к таким напряженным испытаниям.
Феликс улыбнулся. Волшебник напомнил ему его старых профессоров. Если они когда-либо участвовали в схватках, то разве что сцепившись в споре о правильности трактовки классической поэзии. Он был удивлен и смущен, когда обнаружил, что испытывает презрение к этим старикам. А когда-то он мечтал стать одним из них. Неужели все эти приключения так сильно изменили его?
Цауберлих с любопытством рассматривал горгулью. Феликс изменил свое отношение к волшебнику. Тот только на первый взгляд напоминал тех академиков - из них-то никто не выжил бы на дороге к Восьми Вершинам Карака. Уже тот факт, что Цауберлих стал магом, говорил о его решительности и уме. Колдовство не годится для слабаков и трусов, слишком много в нем таится опасностей. Любопытство переполнило Феликса. Ему внезапно хотелось спросить волшебника, как тот стал членом Ордена.
- Я думаю, что мы не должны дальше отвлекаться на гоблинов, - сказал Альдред, присоединившись к остальным вместе с Готреком. Вопрос, который Феликс уже готов был задать Цауберлиху, замер на его губах. Миновав мост, Феликс внезапно почувствовал, что больше у него не будет такой возможности.
Они смотрели на вход в темный длинный коридор. Впервые свет от яркого камня пропал. Феликс уже настолько прик этому тусклому зеленоватому свечению, что теперь растерялся. Как будто бы солнце закатилось в полдень. Готрек стал пробираться в темноте, иногда проклиная недостаток света. Феликсу стало любопытно, насколько хорошо видят гномы.
- Лучше бы разбились наши лампы, - сказал Готрек, качая головой. - Фонари уничтожены. Проклятые гоблины! Эти самоцветы должны были бы светить вечно, но они не могли оставить их в покое. Теперь их уже нельзя будет восстановить: секрет утерян.
Юлис приготовил лампы. Цауберлих зажег их заклинанием. Феликс наблюдал за ними, ощущая переизбыток чувств, пока не услышал стон Готрека позади себя. Он повернулся и посмотрел на него.
Далеко внизу по коридору стояла прозрачная зеленоватая фигура. Это был старый бородатый гном. Свет окутывал его и проходил насквозь - он казался прозрачным, как мыльный пузырь. Призрак выл тонким прерывистым голосом и приближался к Готреку, протягивая руки. Победитель троллей стоял в оцепенении. Страх охватил Феликса: он узнал этот свет. Он уже видел его раньше в горах и над городом.
- Сигмар, защити нас, - прошептал Альдред. Феликс слышал звон клинка рыцаря, покидающего ножны.
Ягер ощутил, как зашевелились его волосы, когда древний гном приблизился. Воздух, казалось, похолодел - его даже дрожь пробрала. Губы призрака шевельнулись, и Феликсу почудился нечеткий далекий голос. Готрек пошевелился и подошел к призраку, подняв секиру, как будто отражая удар.
Призрак удвоил свои мольбы. Готрек покачал головой, как будто бы не понимал. Призрачный гном бросился ему навстречу, озираясь, словно его преследовал далекий невидимый враг.
Нутро Феликса наполнилось страхом. Призрак начал таять, как туман, сносимый ветром: часть его рассеялась и исчезла. Прежде чем Готрек подошел, он растворился полностью, и Феликс услышал далекий отчаянный вой. Это был Крик проклятой души, ввергнутой в пучину ада.
Когда Готрек обернулся, Феликс увидел его застывшее лицо. Победитель троллей выглядел подавленным и сбитым с толку. Слеза сверкала под его единственным глазом.
Они поспешили вниз по темному коридору. Даже после того, как они достигли того места, где вновь загорелись каменные огоньки, никто из них не спешил загасить огонь лампы. И долго еще Победитель троллей не мог произнести ни слова.
Феликс испытывал искушение напиться из источника, протекающего по старой пещере. Он уже почти наклонился над зеленоватой освежающей водой, когда почувствовал, как сильные руки схватили его за волосы и отдернули назад.
- Ты спятил, человечий отпрыск? Ты что, не видишь, что вода испорчена?
Феликс уже был готов возразить, когда Цауберлих, тоже смотревший на воду, отметил зеленоватые поблескивающие пятнышки.
"Гнилой камень?" - изумленно произнес он, и Феликс похолодел. Все, что он слышал об этом жутком веществе, так это только то, что оно было полным воплощением Хаоса, созданным опытами злых алхимиков в самых жутких сказках.
- Что ты сказал, колдун? - поинтересовался Готрек.
- Я думаю, что это может быть гнилым камнем. Такой зеленоватый отсвет некоторые авторы приписывают этой жуткой субстанции. Если в воде есть хотя бы след гнилого камня, она может вызвать самые жуткие мутации.
- Существуют легенды, что скавены портят воду, - сказал Готрек. - Неужели они настолько глупы, что делают это с помощью гнилого камня?
- Я слышал, что они только им и живут. Возможно, это служит сразу двум целям: кормит самих скавенов и не дает утолить жажду их врагам.
- Вы кажетесь очень осведомленным в делах Хаоса, господин Цауберлих, - подозрительно сказал Феликс.
- Мы с доктором охотимся на ведьм, - пояснил Альдред Разящий Клинок. - А это заставляет изучить множество странных вещей. Вы полагаете, что мои спутники глу-дьг настолько, чтобы заигрывать с Павшими Силами?
Феликс покачал головой. Он вовсе не хотел иметь неприятности с таким отчаянным воином, как храмовник.
- Приношу свои извинения за неуместные подозрения. Готрек хмыкнул.
- Не стоит извиняться. Всем врагам Тьмы необходима постоянная бдительность.
Альдред кивнул в знак согласия. Кажется, Готрек пришел в благостное расположение духа.
- Нам лучше идти дальше, - сказал Юлис Гаскон, нервно оглядываясь назад.
- И лучше пить то, что мы принесли с собой, человечий отпрыск, - сказал Готрек, как только они двинулись в путь.
- Что это такое? - нервно спросил Феликс, и далекое эхо откликнулось на его вопрос. Юлис посветил светом лампы в темную пещеру: огромный бесформенный гриб отбрасывал длинные тени на белые, покрытые плесенью стены. Споры носились в свете лампы.
- Когда-то мы выращивали грибы, - пробурчал Готрек.
- Теперь они выглядят как очередные жертвы Искажения.
Победитель троллей прошествовал в комнату. Его башмаки оставляли следы на заросшем плесенью полу. Где-то вдалеке Феликс услышал журчание воды.
Белые осколки, длиною пяди в полторы, торчали из стен, вытянувшись, как только они вошли - и внезапно посыпались прямо на пришельцев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79