Скольжение по гладкой поверхности чем-то напоминало свободное падение, a уж с невесомостью-то он был превосходно знаком. И потрудившись немного, он умудрился кое-как овладеть собой. Покрутившись, он развернулся лицом к движению, попытался оценить ситуацию и успокоиться. А потом начал повторять про себя заученные наизусть, как мантры, пункты инструкции по действиям в чрезвычайной ситуации.
Первый пункт инструкции требовал: «Предпринять любые действия, необходимые, чтобы помешать ухудшению ситуации. Определить понесенный ущерб».
Ну, это было просто. Он скользил на самое дно зеркальной ямы и не имел возможности за что-нибудь ухватиться. Ухудшиться эта ситуация уже никак не могла.
Следующий пункт обязывал: «Активировать двухполосный локационный маяк, работающий на частотах 121,5 МГц и 406 МГц».
Его аварийный маяк вместе с остальными приборами дальней связи остался на скрывшемся из виду снегокате. А запасной аварийный маяк находился в ранце с инструментами, спускавшемся вниз где-то впереди него.
Космический костюм Ли был снабжен маломощным ультраширокополосным передатчиком. Он предназначался исключительно для голосового общения горняков и потому был специально спроектирован с малым радиусом действия; иначе сотня горняков забила бы своими разговорами весь радиоэфир. Записав короткий призыв о помощи, он включил голосовой передатчик в режим повторения, посылавший пятисекундные импульсы два раза в минуту. Совершенно бесполезный поступок, который, впрочем, позволил ему успокоиться. Шансов на то, что его призыв услышат, просто не существовало. «Бродячий остов» находился за горизонтом, вне досягаемости радиоволн. Поскольку схема работ не предполагала чьего бы то ни было присутствия на поверхности планеты, ретранслятора на орбите никто не оставлял.
Пункт третий инструкции гласил: «Проанализировать ситуацию; установить собственное положение и скорость относительно возможных источников помощи».
Возможных источников помощи попросту не существовало. Однако его костюм был снабжен внутренним инерциальным навигационным устройством, и Ли мог установить собственное положение и скорость. Проверив, включен ли навигационный блок, он вывел показания на дисплей шлема. Неяркие красноватые цифры засветились на стекле перед его глазами. Оказалось, что он едет вниз по склону, имевшему наклон чуть меньше двадцати градусов со скоростью восемнадцать метров в секунду. Пока Ли осмысливал эти цифры, устройство скорректировало показатели. Восемнадцать и три десятых метра в секунду.
Скорости он не ощущал. Если бы не меняющиеся цифры на дисплее, можно было подумать, что он остается недвижим.
Итак, ничего хорошего. Ли распорядился, чтобы компьютер представил график его перемещения в зависимости от времени. Траектория его движения по поверхности зеркала представляла собой идеальную параболу. Это, по крайней мере, было разумно. Конечно же, зеркало должно быть параболическим; оно просто обязано оказаться рефлектором огромного телескопа. Представив себе траекторию движения, он увидел собственную персону как крошечную перемещающуюся точку. С каждой минутой движение набирало темп, однако ускорение уменьшалось по мере того, как он приближался к дну. Судя по форме кривой, он должен был достичь дна примерно через четыре минуты, то есть через целых шесть с хвостиком минут после того, как соскользнул вниз с края. Далее инерция вынесет его на другую сторону зеркала.
Инструкция аварийная, пункт четвертый: «Проверить наличие расходуемых материалов. Принять меры по минимизации использования имеющихся в критическом количестве материалов до получения помощи».
Ли проверил состояние своего костюма. «Расходуемых материалов» он не потреблял. Кислород поставлял ему линейный буферный рекуператор, извлекавший из каждого его выдоха двуокись углерода, разлагавший ее в электролизном цикле и в виде кислорода заново отправлявший в легкие. Устройство питалось от твердотельной батареи, дававшей энергию для нагревателей комбинезона. Итак, критическим для него расходуемым материалом являлся как раз аккумулятор. Ли проверил зарядку: зеленый сигнал, 76% полного заряда. Батареи были рассчитаны на работу в течение двух полных смен с небольшим запасом, что давало ему еще чуть больше двенадцати часов жизни. Есть ли шанс на то, что кто-нибудь сообразит, где он находится, и отправит спасательную экспедицию до того, как батарея иссякнет? Едва ли… Его начнут разыскивать только после начала следующей смены… он проверил часы… то есть через тринадцать часов. Да и то, в каюту его придут ближе к концу смены: выяснять, почему он не вышел на работу.
Пункт пятый требовал: «Оценить имеющиеся ресурсы. Использовать наличные ресурсы самым эффективным образом, чтобы найти выход из положения».
Отлично. Его ресурсы ограничивались космическим костюмом и ничем более. Все прочее осталось или в снегокате, или в потерянном ранце с оборудованием. Если бы на Ли был скафандр для работы в открытом космосе, никаких проблем не возникло бы вообще; маневровые движки унесли бы его с этого склона в любом направлении. Однако костюм для операций на поверхности таковыми не располагал.
Пункт шестой: «Обнаружив выход из чрезвычайной ситуации, обратиться в службу Космического наблюдения и отменить вызов о помощи».
Ли подумал, что вправе пренебречь этим пунктом инструкции. Итак, обращение к правилам поведения в экстренных ситуациях не указало ему на способ разрешения проблемы, однако помогло избежать паники. Теперь Ли находился в минуте пути до дна и двигался со скоростью сто шестьдесят метров в секунду. Он пересчитал число на привычные с детства мили. Веста, на которой он вырос, первоначально была заселена американцами, упорно отказывавшимися переходить на метрическую систему, даже после того как сама Америка присоединилась к Европейскому союзу. Ли скользил вниз со скоростью триста пятьдесят миль в час. Он вновь посмотрел на дисплей и отметил, что траектория движения не выводит его на центр зеркала. Он минует центр чуть левее… то есть правее, подумал Ли. Он как раз качнулся, когда лопнул карабин страховочного шнура, и наличие боковой компоненты скорости означало, что на самом деле траектория является эллипсом - точнее, фигурой Лиссажу, - проходящей не через центр, а рядом с ним. В действительности центр зеркала окажется немного справа от него. Ли наклонился, чтобы обозреть окрестности, понимая бессмысленность этого поступка, поскольку смотреть все равно не на что.
Тем не менее оказалось, кое на что взглянуть все-таки можно: мимо безмолвно скользило нечто непонятное. Что именно, Ли сразу не разобрал, однако, вспомнив, что оптический усилитель выключен, снова включил его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9
Первый пункт инструкции требовал: «Предпринять любые действия, необходимые, чтобы помешать ухудшению ситуации. Определить понесенный ущерб».
Ну, это было просто. Он скользил на самое дно зеркальной ямы и не имел возможности за что-нибудь ухватиться. Ухудшиться эта ситуация уже никак не могла.
Следующий пункт обязывал: «Активировать двухполосный локационный маяк, работающий на частотах 121,5 МГц и 406 МГц».
Его аварийный маяк вместе с остальными приборами дальней связи остался на скрывшемся из виду снегокате. А запасной аварийный маяк находился в ранце с инструментами, спускавшемся вниз где-то впереди него.
Космический костюм Ли был снабжен маломощным ультраширокополосным передатчиком. Он предназначался исключительно для голосового общения горняков и потому был специально спроектирован с малым радиусом действия; иначе сотня горняков забила бы своими разговорами весь радиоэфир. Записав короткий призыв о помощи, он включил голосовой передатчик в режим повторения, посылавший пятисекундные импульсы два раза в минуту. Совершенно бесполезный поступок, который, впрочем, позволил ему успокоиться. Шансов на то, что его призыв услышат, просто не существовало. «Бродячий остов» находился за горизонтом, вне досягаемости радиоволн. Поскольку схема работ не предполагала чьего бы то ни было присутствия на поверхности планеты, ретранслятора на орбите никто не оставлял.
Пункт третий инструкции гласил: «Проанализировать ситуацию; установить собственное положение и скорость относительно возможных источников помощи».
Возможных источников помощи попросту не существовало. Однако его костюм был снабжен внутренним инерциальным навигационным устройством, и Ли мог установить собственное положение и скорость. Проверив, включен ли навигационный блок, он вывел показания на дисплей шлема. Неяркие красноватые цифры засветились на стекле перед его глазами. Оказалось, что он едет вниз по склону, имевшему наклон чуть меньше двадцати градусов со скоростью восемнадцать метров в секунду. Пока Ли осмысливал эти цифры, устройство скорректировало показатели. Восемнадцать и три десятых метра в секунду.
Скорости он не ощущал. Если бы не меняющиеся цифры на дисплее, можно было подумать, что он остается недвижим.
Итак, ничего хорошего. Ли распорядился, чтобы компьютер представил график его перемещения в зависимости от времени. Траектория его движения по поверхности зеркала представляла собой идеальную параболу. Это, по крайней мере, было разумно. Конечно же, зеркало должно быть параболическим; оно просто обязано оказаться рефлектором огромного телескопа. Представив себе траекторию движения, он увидел собственную персону как крошечную перемещающуюся точку. С каждой минутой движение набирало темп, однако ускорение уменьшалось по мере того, как он приближался к дну. Судя по форме кривой, он должен был достичь дна примерно через четыре минуты, то есть через целых шесть с хвостиком минут после того, как соскользнул вниз с края. Далее инерция вынесет его на другую сторону зеркала.
Инструкция аварийная, пункт четвертый: «Проверить наличие расходуемых материалов. Принять меры по минимизации использования имеющихся в критическом количестве материалов до получения помощи».
Ли проверил состояние своего костюма. «Расходуемых материалов» он не потреблял. Кислород поставлял ему линейный буферный рекуператор, извлекавший из каждого его выдоха двуокись углерода, разлагавший ее в электролизном цикле и в виде кислорода заново отправлявший в легкие. Устройство питалось от твердотельной батареи, дававшей энергию для нагревателей комбинезона. Итак, критическим для него расходуемым материалом являлся как раз аккумулятор. Ли проверил зарядку: зеленый сигнал, 76% полного заряда. Батареи были рассчитаны на работу в течение двух полных смен с небольшим запасом, что давало ему еще чуть больше двенадцати часов жизни. Есть ли шанс на то, что кто-нибудь сообразит, где он находится, и отправит спасательную экспедицию до того, как батарея иссякнет? Едва ли… Его начнут разыскивать только после начала следующей смены… он проверил часы… то есть через тринадцать часов. Да и то, в каюту его придут ближе к концу смены: выяснять, почему он не вышел на работу.
Пункт пятый требовал: «Оценить имеющиеся ресурсы. Использовать наличные ресурсы самым эффективным образом, чтобы найти выход из положения».
Отлично. Его ресурсы ограничивались космическим костюмом и ничем более. Все прочее осталось или в снегокате, или в потерянном ранце с оборудованием. Если бы на Ли был скафандр для работы в открытом космосе, никаких проблем не возникло бы вообще; маневровые движки унесли бы его с этого склона в любом направлении. Однако костюм для операций на поверхности таковыми не располагал.
Пункт шестой: «Обнаружив выход из чрезвычайной ситуации, обратиться в службу Космического наблюдения и отменить вызов о помощи».
Ли подумал, что вправе пренебречь этим пунктом инструкции. Итак, обращение к правилам поведения в экстренных ситуациях не указало ему на способ разрешения проблемы, однако помогло избежать паники. Теперь Ли находился в минуте пути до дна и двигался со скоростью сто шестьдесят метров в секунду. Он пересчитал число на привычные с детства мили. Веста, на которой он вырос, первоначально была заселена американцами, упорно отказывавшимися переходить на метрическую систему, даже после того как сама Америка присоединилась к Европейскому союзу. Ли скользил вниз со скоростью триста пятьдесят миль в час. Он вновь посмотрел на дисплей и отметил, что траектория движения не выводит его на центр зеркала. Он минует центр чуть левее… то есть правее, подумал Ли. Он как раз качнулся, когда лопнул карабин страховочного шнура, и наличие боковой компоненты скорости означало, что на самом деле траектория является эллипсом - точнее, фигурой Лиссажу, - проходящей не через центр, а рядом с ним. В действительности центр зеркала окажется немного справа от него. Ли наклонился, чтобы обозреть окрестности, понимая бессмысленность этого поступка, поскольку смотреть все равно не на что.
Тем не менее оказалось, кое на что взглянуть все-таки можно: мимо безмолвно скользило нечто непонятное. Что именно, Ли сразу не разобрал, однако, вспомнив, что оптический усилитель выключен, снова включил его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9