И с вашими-то глазами! У вас глаза в точности как у меня, что, безусловно, прозвучало комплиментом, ибо очи темноволосой девушки казались до странности бездонными и лучезарными. Обладатели подобных глаз, способных прозревать иной мир, уж верно, не должны страшиться врат вроде смерти! Ибо смерть не более чем врата, врата к жизни в апофеозе красоты. Так начертано над дверью: "Mors janua vitae".
- Что за дверь? переспросила Мейзи; она вспомнила, что не далее как сегодня прочла эти самые слова и тщетно пыталась перевести их, хотя сейчас смысл внезапно прояснился.
Ответ заставил ее вздрогнуть, словно от удара тока. Врата склепа на кладбище церкви Волверден.
Иоланта проговорила это очень тихо, но многозначительно.
- О, какой ужас! воскликнула Мейзи, отпрянув. Высокая, темноволосая девушка изрядно напугала ее своим последним откровением.
- Вовсе нет, возразила собеседница. Жизнь так коротка, так суетна, так мимолетна! А за пределами ее покой, вечный покой безмятежность отдохновения блаженство духа.
- Долгожданная тихая гавань, добавила ее спутница.
- Но если... есть кто-то, кого не хочется оставлять позади? робко предположила Мейзи.
- Он вскорости последует тем же путем, отозвалась темноволосая девушка тихо, но твердо, безошибочно угадав пол того, кто подразумевался под неопределенным местоимением. Время летит так быстро! А если во временных пределах время летит быстро, то насколько же быстрее в вечности!
- Тише, Иоланта, вмешалась подруга, подарив ей предостерегающий взгляд. Начинается новая картина. Дай-ка взгляну: кажется, это "Смерть Офелии"? Нет, "Смерть Офелии" будет четвертым номером. А сейчас номер третий, "Мученичество святой Агнессы".
III
- Милочка моя, промолвила миссис Уэст, столкнувшись с Мейзи в зале для ужина: хозяйка дома являла собою воплощенное раскаяние. Боюсь, вы просидели в уголке одна-одинешенька почитай что в течение всего вечера!
- Ох, что вы, нет! ответила Мейзи, слегка улыбаясь. Сперва мне составил компанию один из оксфордских студентов, а потом ко мне подсели вон те две милые, ясноглазые девушки в ниспадающих белых платьях.
Интересно, как их зовут?
- Какие девушки? переспросила миссис Уэст несколько удивленно, ибо у нее сложилось впечатление, что большую часть вечера Мейзи просидела между двух пустых стульев, время от времени нашептывая что-то про себя (зрелище весьма пугающее!), но ни к кому при этом не обращаясь.
Мейзи оглянулась по сторонам, тщетно высматривая новых подруг. Но, наконец, поиски ее увенчались успехом: недавние ее собеседницы уединились в одной из дальних ниш и потягивали красное вино из кубков венецианского стекла. Вон те двое, пояснила гостья, указывая рукою в нужном направлении. Что за очаровательные девушки! Вы не знаете, кто они такие? Они меня просто обворожили!
Мгновение миссис Уэст смотрела на них или, скорее, в сторону ниши, куда указывала Мейзи, а затем обернулась к девушке с видом озадаченным и смущенным примерно так же отреагировал на ее слова и студент. Ах, эти, протянула она, так и буравя собеседницу взглядом. Должно быть, профессиональные актрисы из Лондона. Как бы то ни было я не совсем поняла, кого вы имеете в виду, рядом с портьерой, у ниши в мавританском стиле, вы говорите? боюсь, что их имен я не знаю! Так что кому и быть, как не профессионалкам!
И миссис Уэст поспешно удалилась словно испугавшись чего-то. Мейзи подивилась про себя, но мимолетное впечатление тут же изгладилось.
Гости разошлись около полуночи или чуть позже, и Мейзи направилась в отведенные ей покои. В конце коридора, у двери, стояли ее новые знакомые, оживленно беседуя промеж себя.
- О, так вы не уехали домой? спросила Мейзи у Иоланты, проходя мимо.
- Нет, мы ночуем здесь, отозвалась темноволосая девушка, чьи глаза отличались такой выразительностью.
Мейзи помедлила. Не хотите ли зайти ко мне? спросила она не без робости, повинуясь внезапному порыву.
- Пойдем, Гедда? откликнулась Иоланта, вопросительно глядя на спутницу.
Подруга кивнула в знак согласия. Мейзи открыла дверь и отступила на шаг, пропуская гостей в спальню.
Внушительных размеров пламя по-прежнему буйствовало в очаге, ослепительно-яркий электрический свет затопил комнату, шторы были задернуты, а ставни закрыты.
Три девушки расположились у огня и некоторое время тихо беседовали о том о сем.
Новообретенные подруги совершенно очаровали Мейзи их голоса звучали так нежно, мелодично и участливо; что до лица и фигуры, они могли бы позировать Берн-Джонсу или Ботгичелли. Наряды их пленяли утонченное воображение уроженки Уэльса изысканной простотой. Мягкий шелк ложился естественными складками и сборками. Единственным украшением платьев были две причудливые броши весьма старинной работы алая, словно кровь, эмаль на золотом фоне образовывала подобие кельтского орнамента. На груди у каждой красовался небрежно закрепленный цветок. У Иоланты орхидея с длинными, переливчатыми лепестками, оттенком и формой напоминающая некую южную ящерицу: темно-пурпурные пятна испещрили губу и венчик. У Гедды цветок, подобного которому Мейзи еще не доводилось видеть стебель пятнистый, словно кожа гадюки, зеленый, с красновато-коричневыми крапинами, жутковатый на вид; по обе стороны на манер скорпионьего хвоста изгибались огромные витые спирали ало-синих соцветий, весьма странные и зловещие. И в цветах, и в платьях ощущалось нечто нездешнее, колдовское; Мейзи не могла отвести глаз они чаровали ее, отталкивая и завораживая, как змея гипнотизирует птицу; девушке казалось, что такие цветы пристали заклинаниям и ворожбе. Но ландыш в темных волосах Иоланты создавал ощущение чистоты и непорочности, более сочетающееся с утонченно-безмятежной, монашеской красотой девушки.
Спустя какое-то время Гедда поднялась на ноги. Здесь душно, проговорила она. Ночь, должно быть, выдалась теплая, если судить по закату. Можно, я открою окно?
- О, конечно, не стесняйтесь! отозвалась Мейзи; смутная тревога боролась в ее груди с врожденной учтивостью.
Гелда отдернула шторы и распахнула ставни. Сияла луна. Легкий ветерок едва шевелил оголенные ветви серебристых берез. Мягкий снег чуть припорошил террасу и холмы. Белое крошево переливалось в лунном свете:
серебристые лучи озаряли замок; чуть ниже церковь и башня черными силуэтами выделялись на фоне безоблачных просторов звездного неба. Гедда отворила окно. Повеяло прохладой и свежестью: воздух снаружи казался мягким и ласковым, невзирая на снег и на время года. Что за великолепная ночь! проговорила она, поднимая взгляд и любуясь созвездием Ориона. Не пройтись ли нам немного?
Если бы предложение не навязали ей со стороны, Мейзи никогда бы и в голову не пришло разгуливать по парку в незнакомой усадьбе, в вечернем платье, в зимнюю ночь, в то время как вокруг лежит снег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
- Что за дверь? переспросила Мейзи; она вспомнила, что не далее как сегодня прочла эти самые слова и тщетно пыталась перевести их, хотя сейчас смысл внезапно прояснился.
Ответ заставил ее вздрогнуть, словно от удара тока. Врата склепа на кладбище церкви Волверден.
Иоланта проговорила это очень тихо, но многозначительно.
- О, какой ужас! воскликнула Мейзи, отпрянув. Высокая, темноволосая девушка изрядно напугала ее своим последним откровением.
- Вовсе нет, возразила собеседница. Жизнь так коротка, так суетна, так мимолетна! А за пределами ее покой, вечный покой безмятежность отдохновения блаженство духа.
- Долгожданная тихая гавань, добавила ее спутница.
- Но если... есть кто-то, кого не хочется оставлять позади? робко предположила Мейзи.
- Он вскорости последует тем же путем, отозвалась темноволосая девушка тихо, но твердо, безошибочно угадав пол того, кто подразумевался под неопределенным местоимением. Время летит так быстро! А если во временных пределах время летит быстро, то насколько же быстрее в вечности!
- Тише, Иоланта, вмешалась подруга, подарив ей предостерегающий взгляд. Начинается новая картина. Дай-ка взгляну: кажется, это "Смерть Офелии"? Нет, "Смерть Офелии" будет четвертым номером. А сейчас номер третий, "Мученичество святой Агнессы".
III
- Милочка моя, промолвила миссис Уэст, столкнувшись с Мейзи в зале для ужина: хозяйка дома являла собою воплощенное раскаяние. Боюсь, вы просидели в уголке одна-одинешенька почитай что в течение всего вечера!
- Ох, что вы, нет! ответила Мейзи, слегка улыбаясь. Сперва мне составил компанию один из оксфордских студентов, а потом ко мне подсели вон те две милые, ясноглазые девушки в ниспадающих белых платьях.
Интересно, как их зовут?
- Какие девушки? переспросила миссис Уэст несколько удивленно, ибо у нее сложилось впечатление, что большую часть вечера Мейзи просидела между двух пустых стульев, время от времени нашептывая что-то про себя (зрелище весьма пугающее!), но ни к кому при этом не обращаясь.
Мейзи оглянулась по сторонам, тщетно высматривая новых подруг. Но, наконец, поиски ее увенчались успехом: недавние ее собеседницы уединились в одной из дальних ниш и потягивали красное вино из кубков венецианского стекла. Вон те двое, пояснила гостья, указывая рукою в нужном направлении. Что за очаровательные девушки! Вы не знаете, кто они такие? Они меня просто обворожили!
Мгновение миссис Уэст смотрела на них или, скорее, в сторону ниши, куда указывала Мейзи, а затем обернулась к девушке с видом озадаченным и смущенным примерно так же отреагировал на ее слова и студент. Ах, эти, протянула она, так и буравя собеседницу взглядом. Должно быть, профессиональные актрисы из Лондона. Как бы то ни было я не совсем поняла, кого вы имеете в виду, рядом с портьерой, у ниши в мавританском стиле, вы говорите? боюсь, что их имен я не знаю! Так что кому и быть, как не профессионалкам!
И миссис Уэст поспешно удалилась словно испугавшись чего-то. Мейзи подивилась про себя, но мимолетное впечатление тут же изгладилось.
Гости разошлись около полуночи или чуть позже, и Мейзи направилась в отведенные ей покои. В конце коридора, у двери, стояли ее новые знакомые, оживленно беседуя промеж себя.
- О, так вы не уехали домой? спросила Мейзи у Иоланты, проходя мимо.
- Нет, мы ночуем здесь, отозвалась темноволосая девушка, чьи глаза отличались такой выразительностью.
Мейзи помедлила. Не хотите ли зайти ко мне? спросила она не без робости, повинуясь внезапному порыву.
- Пойдем, Гедда? откликнулась Иоланта, вопросительно глядя на спутницу.
Подруга кивнула в знак согласия. Мейзи открыла дверь и отступила на шаг, пропуская гостей в спальню.
Внушительных размеров пламя по-прежнему буйствовало в очаге, ослепительно-яркий электрический свет затопил комнату, шторы были задернуты, а ставни закрыты.
Три девушки расположились у огня и некоторое время тихо беседовали о том о сем.
Новообретенные подруги совершенно очаровали Мейзи их голоса звучали так нежно, мелодично и участливо; что до лица и фигуры, они могли бы позировать Берн-Джонсу или Ботгичелли. Наряды их пленяли утонченное воображение уроженки Уэльса изысканной простотой. Мягкий шелк ложился естественными складками и сборками. Единственным украшением платьев были две причудливые броши весьма старинной работы алая, словно кровь, эмаль на золотом фоне образовывала подобие кельтского орнамента. На груди у каждой красовался небрежно закрепленный цветок. У Иоланты орхидея с длинными, переливчатыми лепестками, оттенком и формой напоминающая некую южную ящерицу: темно-пурпурные пятна испещрили губу и венчик. У Гедды цветок, подобного которому Мейзи еще не доводилось видеть стебель пятнистый, словно кожа гадюки, зеленый, с красновато-коричневыми крапинами, жутковатый на вид; по обе стороны на манер скорпионьего хвоста изгибались огромные витые спирали ало-синих соцветий, весьма странные и зловещие. И в цветах, и в платьях ощущалось нечто нездешнее, колдовское; Мейзи не могла отвести глаз они чаровали ее, отталкивая и завораживая, как змея гипнотизирует птицу; девушке казалось, что такие цветы пристали заклинаниям и ворожбе. Но ландыш в темных волосах Иоланты создавал ощущение чистоты и непорочности, более сочетающееся с утонченно-безмятежной, монашеской красотой девушки.
Спустя какое-то время Гедда поднялась на ноги. Здесь душно, проговорила она. Ночь, должно быть, выдалась теплая, если судить по закату. Можно, я открою окно?
- О, конечно, не стесняйтесь! отозвалась Мейзи; смутная тревога боролась в ее груди с врожденной учтивостью.
Гелда отдернула шторы и распахнула ставни. Сияла луна. Легкий ветерок едва шевелил оголенные ветви серебристых берез. Мягкий снег чуть припорошил террасу и холмы. Белое крошево переливалось в лунном свете:
серебристые лучи озаряли замок; чуть ниже церковь и башня черными силуэтами выделялись на фоне безоблачных просторов звездного неба. Гедда отворила окно. Повеяло прохладой и свежестью: воздух снаружи казался мягким и ласковым, невзирая на снег и на время года. Что за великолепная ночь! проговорила она, поднимая взгляд и любуясь созвездием Ориона. Не пройтись ли нам немного?
Если бы предложение не навязали ей со стороны, Мейзи никогда бы и в голову не пришло разгуливать по парку в незнакомой усадьбе, в вечернем платье, в зимнюю ночь, в то время как вокруг лежит снег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10