У него была еще одна черта: он называл вещи своими именами, не обращая внимания на последствия.
– На этот раз ты снова позволишь ей взять инициативу в свои руки? – Девин допил свой чай.
Глаза Луциана сузились. Сомнений быть не могло, в голосе брата явно угадывался вызов. Губы Луциана медленно расплылись в улыбке. Все стало на свои места. Он принял решение: Миранда больше от него не уйдет.
– Нет. Не позволю, – ответил он наконец.
Ухмыльнувшись, Девин встал:
– Ну, теперь, когда мы управились с этим делом, пойдем посмотрим игру. Сенди сказала, что оставила нам ветчину, картофельный салат и пирог с персиками.
Луциан тряхнул головой и последовал за братом в дом, оснащенный по последнему слову техники и обставленный современной мебелью, выкрашенной в черные, бежевые и синие тона.
– Как так получается, что ты лучше меня знаешь, что приготовил мой повар?
– Потому что я просто этим поинтересовался, – сказал Девин беззаботным тоном, направляясь на кухню.
Луциан остановился как вкопанный. Неужели все так просто? Он поспешил за братом. Тот как раз вынимал ветчину и картофельный салат из встроенного холодильника. Положив продукты на синий продолговатый столик, он спросил:
– А ты поинтересовался?
Девин вынул две тарелки из шкафчика, застекленного матовым стеклом, затем поставил два подноса на гранитный разделочный стол, на котором уже стояли приготовленные салфетки и посуда.
– Женщины хотят, чтобы они были нам необходимы; им важно ощущать, что их ценят. Никогда не мог понять, почему мужчины не осознают такой простой вещи.
Луциан с облегчением опустился на высокий стул, какие обычно можно найти в барах. Он не мог вспомнить ни одного разговора с Мирандой, кроме того, что произошел перед тем, как она его бросила. Даже нынче он не говорил с ней ни о чем, кроме секса. Луциан поморщился.
Увидев выражение лица брата, Девин сказал:
– Думал, ты сообразительнее.
– Я тоже так думал, – буркнул Луциан.
Отдав брату его поднос, Девин вытянул из холодильника две бутылки пива.
– Не волнуйся. Ничто не доставляет женщине большей радости, чем вид мужчины, готового признать, что он совершил ошибку и раскаивается в содеянном.
Луциан взял пиво и внимательно посмотрел на брата. Он был уверен в его ответе, но все же спросил:
– Я так понял, тебе никогда не приходилось раскаиваться?
Девин сделал вид, что обиделся.
– Однажды, вероятно, случится и такое. – Он направился в подвал, оборудованный под комнату отдыха, где находился огромный телевизор.
Луциан не знал, смеяться ему или дать брату тумака за его заносчивость. Но потом, подумав, что Девин может помочь в его отношениях с Мирандой, решил не обращать на это внимания. Если в мире существует справедливость, то где-то должна быть женщина, которая сделает его счастливым.
Что же до нынешней ситуации, то Луциану нужно было придумать, как вести себя с Мирандой. Он последовал за братом, но начавшийся бейсбольный матч не вызвал у него почти никакого интереса. Он продолжал думать о разговоре с Мирандой, состоявшемся накануне вечером. У него никак не шли из головы ее слова о том, что она не хочет, чтобы ей перемывали косточки весь следующий месяц.
Луциан не мог представить, что, если он отвезет ее домой, об этом обязательно узнают в Нью-Йорке. Он сомневался, что это вообще могло привлечь там чье-либо внимание. В то же время, если она проведет этот месяц в Далласе, это могло вызвать кое у кого интерес. Ему не нравилось об этом вспоминать, но его, как и Девина, считали одним из самых желанных холостяков во всем штате. В свое время в одном из крупных журналов даже была об этом статья. Ее беспокойство могло означать только одно.
– Она остается, – прошептал он.
– Ты что, ослеп? – Девин вскочил на ноги и начал возмущаться по поводу того, что происходило на экране. Судья явно был несправедлив по отношению к игроку команды «Ред Сокс». – Да он был черт знает где.
– Мне надо прокатиться. Закроешь тут все, если я не вернусь до конца игры. – В руках Луциан держал тарелку с нетронутой едой.
Девин удивленно поднял бровь и осклабился:
– Едешь каяться?
Луциану не понравилось то, как он это сказал.
– Нет, поговорить.
– Ну-ну. Давай проваливай и передавай Миранде привет.
– Хорошо.
Неожиданный поворот игры вновь приковал внимание Девина к телевизору. Луциан уже было хотел положить еду назад в холодильник, когда ему в голову неожиданно пришла интересная идея. Оставив поднос на столе, он отправился на поиски корзины.
Ночью Миранда плохо спала. В воскресенье утром она проснулась в таком же тревожном и неопределенном расположении духа, в каком была накануне вечером.
Причину такого состояния долго искать не пришлось – ею был Луциан.
Скрестив руки на груди, она смотрела на огромный задний двор, весь покрытый цветами. Она любила цветы. Летом они неизменно заполняли террасу в ее квартире на Манхэттене. Каждый понедельник она заказывала в офис букет свежих цветов. Это было одним из немногих излишеств, которые она себе позволяла. Детство, полное лишений, научило ее откладывать как можно больше денег.
Нет, она сможет найти способ забыть Луциана… Проведя рукой по волосам, Миранда подняла со стула блокнот для эскизов. На этот раз она твердо решила поработать над созданием модели для финала показа коллекции осень/зима, но в результате ничего не сделала. Впрочем, так же как и за последние две недели.
В нью-йоркском офисе ее окна выходили на Гудзон. Взглянув на юг, она могла наслаждаться прекрасным видом на Эмпайр-стейт-билдинг и Манхэттен. Однако это уже не вдохновляло ее, как раньше. Миранду на мгновение охватил страх, но она усилием воли подавила его. Ей всего лишь надо сосредоточиться. Все уже было готово для осенне-зимнего показа. Если она не придумает этот последний наряд, никто об этом не будет знать… кроме нее.
Звонок в прихожей заставил ее резко обернуться. Она никого не ждала в гости. Лишь несколько человек в Далласе знали, что она остановилась в доме Симон, пока ее подруга уехала в Париж решать вопросы моделирования одежды. Миранда думала, что смена обстановки вернет вдохновение. Она думала, что, удалившись от друзей и ежедневных забот, сможет завершить работу. Пока это не помогало.
В дверь снова позвонили. Швырнув блокнот на стул, она пошла открывать.
– Привет, Миранда.
Подсознательно она знала, кого увидит. В белой рубашке с закатанными рукавами, открывавшими сильные руки, Луциан был, как всегда, сексуален. Его кисти рук с длинными пальцами были красивой формы. Их прикосновения к ее коже могли быть нежными и в то же время требовательными, но неизменно эротичными. Воспоминание заставило ее вздрогнуть. Увидев в руке Луциана корзину, Миранда нахмурилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
– На этот раз ты снова позволишь ей взять инициативу в свои руки? – Девин допил свой чай.
Глаза Луциана сузились. Сомнений быть не могло, в голосе брата явно угадывался вызов. Губы Луциана медленно расплылись в улыбке. Все стало на свои места. Он принял решение: Миранда больше от него не уйдет.
– Нет. Не позволю, – ответил он наконец.
Ухмыльнувшись, Девин встал:
– Ну, теперь, когда мы управились с этим делом, пойдем посмотрим игру. Сенди сказала, что оставила нам ветчину, картофельный салат и пирог с персиками.
Луциан тряхнул головой и последовал за братом в дом, оснащенный по последнему слову техники и обставленный современной мебелью, выкрашенной в черные, бежевые и синие тона.
– Как так получается, что ты лучше меня знаешь, что приготовил мой повар?
– Потому что я просто этим поинтересовался, – сказал Девин беззаботным тоном, направляясь на кухню.
Луциан остановился как вкопанный. Неужели все так просто? Он поспешил за братом. Тот как раз вынимал ветчину и картофельный салат из встроенного холодильника. Положив продукты на синий продолговатый столик, он спросил:
– А ты поинтересовался?
Девин вынул две тарелки из шкафчика, застекленного матовым стеклом, затем поставил два подноса на гранитный разделочный стол, на котором уже стояли приготовленные салфетки и посуда.
– Женщины хотят, чтобы они были нам необходимы; им важно ощущать, что их ценят. Никогда не мог понять, почему мужчины не осознают такой простой вещи.
Луциан с облегчением опустился на высокий стул, какие обычно можно найти в барах. Он не мог вспомнить ни одного разговора с Мирандой, кроме того, что произошел перед тем, как она его бросила. Даже нынче он не говорил с ней ни о чем, кроме секса. Луциан поморщился.
Увидев выражение лица брата, Девин сказал:
– Думал, ты сообразительнее.
– Я тоже так думал, – буркнул Луциан.
Отдав брату его поднос, Девин вытянул из холодильника две бутылки пива.
– Не волнуйся. Ничто не доставляет женщине большей радости, чем вид мужчины, готового признать, что он совершил ошибку и раскаивается в содеянном.
Луциан взял пиво и внимательно посмотрел на брата. Он был уверен в его ответе, но все же спросил:
– Я так понял, тебе никогда не приходилось раскаиваться?
Девин сделал вид, что обиделся.
– Однажды, вероятно, случится и такое. – Он направился в подвал, оборудованный под комнату отдыха, где находился огромный телевизор.
Луциан не знал, смеяться ему или дать брату тумака за его заносчивость. Но потом, подумав, что Девин может помочь в его отношениях с Мирандой, решил не обращать на это внимания. Если в мире существует справедливость, то где-то должна быть женщина, которая сделает его счастливым.
Что же до нынешней ситуации, то Луциану нужно было придумать, как вести себя с Мирандой. Он последовал за братом, но начавшийся бейсбольный матч не вызвал у него почти никакого интереса. Он продолжал думать о разговоре с Мирандой, состоявшемся накануне вечером. У него никак не шли из головы ее слова о том, что она не хочет, чтобы ей перемывали косточки весь следующий месяц.
Луциан не мог представить, что, если он отвезет ее домой, об этом обязательно узнают в Нью-Йорке. Он сомневался, что это вообще могло привлечь там чье-либо внимание. В то же время, если она проведет этот месяц в Далласе, это могло вызвать кое у кого интерес. Ему не нравилось об этом вспоминать, но его, как и Девина, считали одним из самых желанных холостяков во всем штате. В свое время в одном из крупных журналов даже была об этом статья. Ее беспокойство могло означать только одно.
– Она остается, – прошептал он.
– Ты что, ослеп? – Девин вскочил на ноги и начал возмущаться по поводу того, что происходило на экране. Судья явно был несправедлив по отношению к игроку команды «Ред Сокс». – Да он был черт знает где.
– Мне надо прокатиться. Закроешь тут все, если я не вернусь до конца игры. – В руках Луциан держал тарелку с нетронутой едой.
Девин удивленно поднял бровь и осклабился:
– Едешь каяться?
Луциану не понравилось то, как он это сказал.
– Нет, поговорить.
– Ну-ну. Давай проваливай и передавай Миранде привет.
– Хорошо.
Неожиданный поворот игры вновь приковал внимание Девина к телевизору. Луциан уже было хотел положить еду назад в холодильник, когда ему в голову неожиданно пришла интересная идея. Оставив поднос на столе, он отправился на поиски корзины.
Ночью Миранда плохо спала. В воскресенье утром она проснулась в таком же тревожном и неопределенном расположении духа, в каком была накануне вечером.
Причину такого состояния долго искать не пришлось – ею был Луциан.
Скрестив руки на груди, она смотрела на огромный задний двор, весь покрытый цветами. Она любила цветы. Летом они неизменно заполняли террасу в ее квартире на Манхэттене. Каждый понедельник она заказывала в офис букет свежих цветов. Это было одним из немногих излишеств, которые она себе позволяла. Детство, полное лишений, научило ее откладывать как можно больше денег.
Нет, она сможет найти способ забыть Луциана… Проведя рукой по волосам, Миранда подняла со стула блокнот для эскизов. На этот раз она твердо решила поработать над созданием модели для финала показа коллекции осень/зима, но в результате ничего не сделала. Впрочем, так же как и за последние две недели.
В нью-йоркском офисе ее окна выходили на Гудзон. Взглянув на юг, она могла наслаждаться прекрасным видом на Эмпайр-стейт-билдинг и Манхэттен. Однако это уже не вдохновляло ее, как раньше. Миранду на мгновение охватил страх, но она усилием воли подавила его. Ей всего лишь надо сосредоточиться. Все уже было готово для осенне-зимнего показа. Если она не придумает этот последний наряд, никто об этом не будет знать… кроме нее.
Звонок в прихожей заставил ее резко обернуться. Она никого не ждала в гости. Лишь несколько человек в Далласе знали, что она остановилась в доме Симон, пока ее подруга уехала в Париж решать вопросы моделирования одежды. Миранда думала, что смена обстановки вернет вдохновение. Она думала, что, удалившись от друзей и ежедневных забот, сможет завершить работу. Пока это не помогало.
В дверь снова позвонили. Швырнув блокнот на стул, она пошла открывать.
– Привет, Миранда.
Подсознательно она знала, кого увидит. В белой рубашке с закатанными рукавами, открывавшими сильные руки, Луциан был, как всегда, сексуален. Его кисти рук с длинными пальцами были красивой формы. Их прикосновения к ее коже могли быть нежными и в то же время требовательными, но неизменно эротичными. Воспоминание заставило ее вздрогнуть. Увидев в руке Луциана корзину, Миранда нахмурилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21