А то, глядишь, по секрету расскажет ему, а он, из мужской солидарности – Виталию. Мол, держи, друг, ухо востро. Нет, с этой историей пора заканчивать. Похоронить поглубже и забыть, словно дурной сон. Так я и решила.
В этот день мы с Виталием впервые за долгое время завтракали вместе. Мы уже привыкли вставать в разное время, даже по выходным. Муж мой по-прежнему оставался ранней пташкой, я же любила поспать.
Но после разговора с Лялькой мне не удалось снова заснуть, а от моих ворочаний пробудился Виталий. И мы пошли завтракать. Я внутренне приготовилась к встрече с запахом яичницы, однако меня ждал сюрприз. Вместо сковородки Виталий почему-то достал маленькую кастрюльку, в которую налил молоко. Пока оно грелось на плите, он извлек из шкафчика большую пиалу и коробку с мюсли. Насыпав изрядную порцию этой смеси овсянки с сухофруктами в пиалу, он залил ее горячим молоком и принялся жевать. Ровно с таким же сосредоточенным выражением лица, как прежде поглощал яичницу.
Его самопожертвование растрогало меня до слез. Знает, как я ненавижу запах жареного сала, и решил ничем не омрачать первое утро после свадьбы. Да у меня золотой муж! Видно ведь, что ему невкусно, однако ради меня он готов на все.
– Спасибо, – тихо поблагодарила я, и от полноты чувств у меня даже голос дрогнул.
– За что? – он удивленно вскинул на меня глаза.
– За все! – воскликнула я. – За то, что ты есть. – Я крепко его обняла и поцеловала.
– И за то, что ты не стал сегодня делать свою яичницу.
Он аккуратно выпутался из моих жарких объятий.
– Я давно уже не ем яичницу.
– Разве?
– Да. Это очень вредно. Холестерина в ней много. Поэтому я перешел на мюсли.
– А мне показалось, тебе невкусно.
– С чего ты взяла? – Он изумленно уставился на меня.
– Ну, по-моему, ты их как-то с трудом жуешь, будто глотать не хочется.
– Я так жую, потому что пищу полагается тщательно пережевывать, не меньше тридцати раз каждую ложку. Только тогда она правильно усваивается. Между прочим, давно хочу тебе посоветовать найти более здоровый вариант завтрака, нежели твой излюбленный пустой кофе. Это раздражает слизистую оболочку желудка. Допрыгаешься до язвы.
Я слушала его и не верила своим ушам. Неужели это говорит Виталий? Раньше для него всегда было главным поесть, когда голоден. Желательно поесть вкусно. Вкусно и много. А теперь его волнует здоровье. Когда же он решил расстаться со своей любимой яичницей? И как же я этого умудрилась не заметить? Поразительно.
Меня вдруг охватил страх. Вдруг он чем-нибудь серьезным болен? Настолько серьезным, что предпочел от меня скрыть. И я как можно ласковее спросила:
– Виталий, ты чем-то заболел? У тебя что-нибудь серьезное?
– С ума сошла? – вскинулся он. – Еще накаркаешь. Я здоров, тьфу-тьфу-тьфу, – он постучал костяшками пальцев по деревянной столешнице. – Здоров как бык.
– А мюсли тогда зачем?
– Именно, чтобы как можно дольше оставаться таким же здоровым, – назидательно изрек он. – Годы-то идут. Мы не молодеем. Нужно соблюдать диету. Слава Богу, у нас в институте отличный спортзал с тренажерами. Совершенно бесплатно, и времени тратить не приходится, чтобы куда-то специально ездить. Кстати, тебе тоже не мешало бы найти поблизости какой-нибудь фитнес-центр. А то ведь совершенно сидячий образ жизни ведешь.
Глоток черного кофе встал колом в моем пищеводе, и я ошеломленно прохрипела:
– Я ведь не поправляюсь.
– Пока вроде нет. – Он с сомнением оглядел меня. – Но риск есть. А некоторую рыхлость можно было бы убрать. Легче поддерживать себя в форме, чем избавляться потом от лишнего.
– Спасибо за предупреждение. – Я обиделась. – По крайней мере, теперь знаю, что моя фигура уже тебя не устраивает.
– Да почему? Все меня устраивает, – ринулся он разубеждать меня. – Просто сама посуди: сидишь с утра до вечера за своим компьютером, физической нагрузки практически никакой. Квартира крохотная. По ней километры не намотаешь. А на улицу ты выходишь, в основном, чтобы дойти до машины. Даже журналисты на дом приходят интервью брать. Магазины на мне. Уборка тоже. Словом, все двигательные занятия мимо тебя.
Что ж, он был прав.
– А еду ты предпочитаешь калорийную, – снова заговорил Виталий. – И сладенькое, и сдобное, и жареное, и майонезик. Пока организм еще как-то справляется. Но ведь лишний вес подбирается к нам незаметно. А на тренажерчике позанимаешься, и сгонишь избыток калорий. Очень полезно.
Я была просто потрясена и продолжала внимательно его слушать и еще более внимательно разглядывать. Когда он успел так измениться? Даже внешне. Где были мои глаза? Неужели я настолько заработалась? Нет, видимо со мной случилось то, что называют «глаз замылился». Менялся Виталий по чуть-чуть каждый день. Прямо на моих глазах. Но это чуть-чуть было почти незаметно и мной не воспринималось. Теперь же, видимо, накопилось, и передо мной сидит, тщательно пережевывая свою овсянку с сухофруктами, совершенно не тот человек, с которым я когда-то решилась на совместную жизнь.
Считается, что для того, чтобы увидеть человека, с которым знаком и близко общаешься много лет, другими глазами, необходимо какое-то сильное потрясение. Подлость, измена, обман. У меня же цунами в душе вызвала банальная овсянка. Я смотрела на Виталия и не узнавала. Сорокалетний вальяжный мужик. Аккуратно стриженный, лицо слегка загорело, в начале-то зимы. Неужели и в солярий ходит, или это остатки летнего загара? Лицо гладкое и какое-то чересчур ухоженное, даже несмотря на вчерашние возлияния. Кстати, как это у него сочетается со здоровым образом жизни? Или ради свадьбы были сделаны послабления? А между прочим, несмотря на здоровое питание, он явно поправился. Хотя нет, скорее накачался. У него никогда таких бицепсов-трицепсов не было. Вон как рельефно выпирают. Как же я ничего не замечала? Спим ведь в одной постели. Или я настолько привыкла к нему? Привычное часто кажется неизменным.
Тут я задумалась о другом: если я положительных изменений не замечала, то, вполне вероятно, не обращала внимание и на какие-то отрицательные. Пора прийти в себя, а то я уже, кажется, превращаюсь в слепо-глухой придаток компьютера. Между прочим, откуда взялся халат, который сейчас на нем? Раньше я его точно не видела, да и по виду явно новый. И покупала его уж точно не я. Я вообще последний год мало занималась его гардеробом. Он как-то сам научился с этим справляться, а мне было совершенно некогда.
Раньше наоборот, каждую вещь приходилось покупать Виталию с боем. Все новое вызывало у него бурное сопротивление. Готов был донашивать пиджак до дыр на локтях. Не приучили его обращать внимание на одежду и свой внешний вид, и он считал это стыдным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33