Вон висит!
Паук, словно поняв их разговор, снова угрожающе зашевелил хелицерами. Питти сдернул с плеча лук и последней стрелой прошил Восьмилапого насквозь.
Пробираясь к тенетам, он бросил взгляд в сторону степняков. Они сидели смирно, крепко держась за дерево, только разобрали оставленные шаманом на ветвях копья.
Перебирая нити паутины, Питти нашел среди них опорные, не липкие, и скоро смог намотать на палец достаточное количество. Зайцы все еще бесновались внизу, раздирая своих раненых сородичей, но вверх уже не прыгали, смирившись с поражением.
Великан за это время успел устроиться почти лежа и задрал пончо, выставив на обозрение объемистый живот, ниже пупа пересеченный косой глубокой раной с расходящимися краями. Шаман прицелился чуть изогнутым инструментом и осторожно сделал первый стежок. Подобной работой он занимался всего третий раз в жизни, и поэтому вопросительно посмотрел на внимательно следящего за его действиями Локки. - Ну, что сказать... Продолжай, как умеешь, - процедил тот и задрал голову к заслоненному листвой небу. - Птичка! Не вздумай на меня сейчас гадить!
* * *
- Ты пойми, - втолковывал Тэгу великан, положив степняку на шею огромную ладонь. - Я охотник, ты охотник - тут и говорить нечего, какие между нами счеты. Но подумай о том, что ты ешь! Ведь человек имеет красную кровь! И кости! Значит, и в пищу должен принимать тех тварей, что тоже имеют красную кровь и кости. А насекомые эти, дряни, они не для нас! - Но рыбу-то ты ешь, - возразил степняк. - Она же насекомая! -Кто? - Да рыба!
- Нет, рыба - она рыбная! У нее же кости, а не хитин какой! Все так заведено: звери и рыбы едят насекомых, а человек есть зверей и рыб. Потому что человек главнее всех. - И смертоносцев? - хитро улыбнулся степняк. - Смертоносцы - насекомые, а едят людей!
- Про этих я и говорить не хочу! Да вот, скажи, стал бы ты их есть? Насекомых-то этих, смертоносцев? - Ни за что! - влезла в разговор Каса. - Они противные, и людей едят... Никогда!
- Хватит вам спорить, - вздохнул утомленный болтовней Питти. - В Степи другой еды нет, ты это понимаешь, Локки?
- Так и нечего там жить. Жить надо в Лесу, от насекомых его оборонять. А то вот - короеды эти... Ведь порой по дереву плечом заденешь - и провалишься. Это же смерть Лесу! - воздел палец великан. - А Лес - это родина людей, мы его защищать должны, сюда и смертоносцы не сунутся.
Темнота под ветвями была абсолютной. Вокруг них кто-то ползал, шипел, пищал... Оставалось только надеяться, что охотиться на людей эти твари не станут, а в темноте видят достаточно хорошо. О сне не могло быть и речи: степняки наверняка попадали бы вниз, а привязать их - значило обречь на смерть от не вовремя явившихся змеи или паука. Между тем и спускаться было некуда - зайцы все еще ворчали и поскуливали внизу.
- Люди пришли в Лес из Степи, - хмуро сказал Питти. - Это же всем известно. Да и не пришли, а загнали их сюда Быстрые Ноги. - Сказки, - бросил в его сторону невидимый Локки. - Знаешь, Тэг, какой в нашем детстве был Лес? Кабаны еще иногда попадались. А вот по этой самой тропе ходили не зайцы, а олени. Это такой зверь, что... У! Однажды мы с папашей забрались от него на дерево, а он давай стучать рогами. Я едва не слетел! Вот какая зверюга, ростом с два моих, да еще шея, да голова с рогами. Что ему эти зайцы? Растоптал бы и не заметил. - Куда ж они делись?
- Так ядовитые твари их перевели, красавцев! Прыгнет такой паучок на спину - и все, и нет олененка. - А змеи? У вас ведь тут змеи, они что, тоже прыгают?
- Змеиный яд их не брал. Видать, договор у них был со змеями... А с насекомыми какой у зверей договор может быть? Они враги. Вот даже, ты послушай, что я видел: затравили зайцы ежа... Ежа видел? Такой, с зайца тоже ростом, ну, тебе по грудь, и весь в иглах. Опасный, но полезный зверь, много насекомых жрет. И вот зайцы его затравили. Он свернулся клубком, а они его топить. Здесь озер много, вот подтащили - и в воду. Еж развернулся - кусай его, ешь его. Но на шум спустился с дерева шатровик. Так что ты думаешь? - Ничего.
- Да не отвечай, это я рассказываю так! Что ты думаешь? Зайцы ежа бросают и кидаются на паука. И грызут его, он их кусает, убивает, а они грызут. А ежа отпустили. Вот, даже звери понимают, кто их настоящий враг. Насекомые - от них все беды...
Наверху вдруг заорала на весь Лес какая-то взбалмошная птица, и на миг воцарилась полная тишина, нарушаемая лишь шелестом листвы. Потом все звуки вернулись с удвоенной силой, но Питти успел расслышать тонкий писк почти рядом с ухом. Он всмотрелся, напрягая глаза, и увидел что-то белое, покачиваемое ветерком. Не протягивая рук, он постарался припомнить, что именно видел, усаживаясь на развилку ветвей. Да, какой-то маленький кокон... Паук! Покойный паук развесил на ветвях вокруг паутины коконы с замотанной в них добычей.
Шаман осторожно провел рукой чуть выше и нащупал нить. Перерезал и поднес кокон к уху, изнутри тут же раздался еще один слабый писк. Нет, это, конечно, не насекомое... Но в коконе не может быть ничего живого: паук сначала убивает жертву, впрыскивая яд. Обмотав на всякий случай руку куском пончо, Питти осторожно разрезал плотную паутину. Писк повторился, теперь громче. Птица?.. Белка нащупал чуть повыше развилочку и пристроил туда неизвестное распеленутое существо. Пусть гуляет, если пережило такое приключение.
- Птиц скоро не останется совсем, - продолжал жаловаться неутомимый Локки. - Паутина - раз, да еще яйца жрут пауки. А размножаются с такой скоростью, что птицам их никогда не переклевать.
- Птицы клюют пауков? - удивился Тэг. Ветка его в темноте закачалась - степняк с опаской посмотрел наверх.
- Маленьких, - успокоил его великан. - Пока не подрастут, потом-то какая же птица с ними справится? А прежде, бывало, наворуешь яиц, зажаришь... - Гадость, - твердо сказала Каса.
- Нет, не гадость! Ты же не пробовала, зачем говоришь?.. Птичьи яйца - это совсем не то, что у насекомых личинки всякие. Это вкусно, девочка. Светает.
Питти и сам заметил, что понемногу стал различать предметы. Он осторожно встал и потянулся. Придется идти по ветвям, но тащить теперь не только неуклюжих степняков, а еще и Локки с распоротым животом. В коконе, оказавшемся рядом с лицом, снова кто-то жалобно пискнул. - Может, оставить вас со степняками здесь? Я мог бы быстро сбегать в деревню, привести помощь.
- Питти, могу я тебя попросить? - вздохнул Олень. - Не делай этого. И за шутки меня извини. Нас всего-то осталось несколько охотников, а по этим местам ходить опасно... Не прощу себе, если опять кого-нибудь пришлая тварь кусанет. Уж пойдем потихоньку все вместе, я смогу. - Мы не останемся, - сообщил Тэг. - Килк, проснись, свалишься!
Через некоторое время шаман смог различать не только положения тел своих спутников, но и лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Паук, словно поняв их разговор, снова угрожающе зашевелил хелицерами. Питти сдернул с плеча лук и последней стрелой прошил Восьмилапого насквозь.
Пробираясь к тенетам, он бросил взгляд в сторону степняков. Они сидели смирно, крепко держась за дерево, только разобрали оставленные шаманом на ветвях копья.
Перебирая нити паутины, Питти нашел среди них опорные, не липкие, и скоро смог намотать на палец достаточное количество. Зайцы все еще бесновались внизу, раздирая своих раненых сородичей, но вверх уже не прыгали, смирившись с поражением.
Великан за это время успел устроиться почти лежа и задрал пончо, выставив на обозрение объемистый живот, ниже пупа пересеченный косой глубокой раной с расходящимися краями. Шаман прицелился чуть изогнутым инструментом и осторожно сделал первый стежок. Подобной работой он занимался всего третий раз в жизни, и поэтому вопросительно посмотрел на внимательно следящего за его действиями Локки. - Ну, что сказать... Продолжай, как умеешь, - процедил тот и задрал голову к заслоненному листвой небу. - Птичка! Не вздумай на меня сейчас гадить!
* * *
- Ты пойми, - втолковывал Тэгу великан, положив степняку на шею огромную ладонь. - Я охотник, ты охотник - тут и говорить нечего, какие между нами счеты. Но подумай о том, что ты ешь! Ведь человек имеет красную кровь! И кости! Значит, и в пищу должен принимать тех тварей, что тоже имеют красную кровь и кости. А насекомые эти, дряни, они не для нас! - Но рыбу-то ты ешь, - возразил степняк. - Она же насекомая! -Кто? - Да рыба!
- Нет, рыба - она рыбная! У нее же кости, а не хитин какой! Все так заведено: звери и рыбы едят насекомых, а человек есть зверей и рыб. Потому что человек главнее всех. - И смертоносцев? - хитро улыбнулся степняк. - Смертоносцы - насекомые, а едят людей!
- Про этих я и говорить не хочу! Да вот, скажи, стал бы ты их есть? Насекомых-то этих, смертоносцев? - Ни за что! - влезла в разговор Каса. - Они противные, и людей едят... Никогда!
- Хватит вам спорить, - вздохнул утомленный болтовней Питти. - В Степи другой еды нет, ты это понимаешь, Локки?
- Так и нечего там жить. Жить надо в Лесу, от насекомых его оборонять. А то вот - короеды эти... Ведь порой по дереву плечом заденешь - и провалишься. Это же смерть Лесу! - воздел палец великан. - А Лес - это родина людей, мы его защищать должны, сюда и смертоносцы не сунутся.
Темнота под ветвями была абсолютной. Вокруг них кто-то ползал, шипел, пищал... Оставалось только надеяться, что охотиться на людей эти твари не станут, а в темноте видят достаточно хорошо. О сне не могло быть и речи: степняки наверняка попадали бы вниз, а привязать их - значило обречь на смерть от не вовремя явившихся змеи или паука. Между тем и спускаться было некуда - зайцы все еще ворчали и поскуливали внизу.
- Люди пришли в Лес из Степи, - хмуро сказал Питти. - Это же всем известно. Да и не пришли, а загнали их сюда Быстрые Ноги. - Сказки, - бросил в его сторону невидимый Локки. - Знаешь, Тэг, какой в нашем детстве был Лес? Кабаны еще иногда попадались. А вот по этой самой тропе ходили не зайцы, а олени. Это такой зверь, что... У! Однажды мы с папашей забрались от него на дерево, а он давай стучать рогами. Я едва не слетел! Вот какая зверюга, ростом с два моих, да еще шея, да голова с рогами. Что ему эти зайцы? Растоптал бы и не заметил. - Куда ж они делись?
- Так ядовитые твари их перевели, красавцев! Прыгнет такой паучок на спину - и все, и нет олененка. - А змеи? У вас ведь тут змеи, они что, тоже прыгают?
- Змеиный яд их не брал. Видать, договор у них был со змеями... А с насекомыми какой у зверей договор может быть? Они враги. Вот даже, ты послушай, что я видел: затравили зайцы ежа... Ежа видел? Такой, с зайца тоже ростом, ну, тебе по грудь, и весь в иглах. Опасный, но полезный зверь, много насекомых жрет. И вот зайцы его затравили. Он свернулся клубком, а они его топить. Здесь озер много, вот подтащили - и в воду. Еж развернулся - кусай его, ешь его. Но на шум спустился с дерева шатровик. Так что ты думаешь? - Ничего.
- Да не отвечай, это я рассказываю так! Что ты думаешь? Зайцы ежа бросают и кидаются на паука. И грызут его, он их кусает, убивает, а они грызут. А ежа отпустили. Вот, даже звери понимают, кто их настоящий враг. Насекомые - от них все беды...
Наверху вдруг заорала на весь Лес какая-то взбалмошная птица, и на миг воцарилась полная тишина, нарушаемая лишь шелестом листвы. Потом все звуки вернулись с удвоенной силой, но Питти успел расслышать тонкий писк почти рядом с ухом. Он всмотрелся, напрягая глаза, и увидел что-то белое, покачиваемое ветерком. Не протягивая рук, он постарался припомнить, что именно видел, усаживаясь на развилку ветвей. Да, какой-то маленький кокон... Паук! Покойный паук развесил на ветвях вокруг паутины коконы с замотанной в них добычей.
Шаман осторожно провел рукой чуть выше и нащупал нить. Перерезал и поднес кокон к уху, изнутри тут же раздался еще один слабый писк. Нет, это, конечно, не насекомое... Но в коконе не может быть ничего живого: паук сначала убивает жертву, впрыскивая яд. Обмотав на всякий случай руку куском пончо, Питти осторожно разрезал плотную паутину. Писк повторился, теперь громче. Птица?.. Белка нащупал чуть повыше развилочку и пристроил туда неизвестное распеленутое существо. Пусть гуляет, если пережило такое приключение.
- Птиц скоро не останется совсем, - продолжал жаловаться неутомимый Локки. - Паутина - раз, да еще яйца жрут пауки. А размножаются с такой скоростью, что птицам их никогда не переклевать.
- Птицы клюют пауков? - удивился Тэг. Ветка его в темноте закачалась - степняк с опаской посмотрел наверх.
- Маленьких, - успокоил его великан. - Пока не подрастут, потом-то какая же птица с ними справится? А прежде, бывало, наворуешь яиц, зажаришь... - Гадость, - твердо сказала Каса.
- Нет, не гадость! Ты же не пробовала, зачем говоришь?.. Птичьи яйца - это совсем не то, что у насекомых личинки всякие. Это вкусно, девочка. Светает.
Питти и сам заметил, что понемногу стал различать предметы. Он осторожно встал и потянулся. Придется идти по ветвям, но тащить теперь не только неуклюжих степняков, а еще и Локки с распоротым животом. В коконе, оказавшемся рядом с лицом, снова кто-то жалобно пискнул. - Может, оставить вас со степняками здесь? Я мог бы быстро сбегать в деревню, привести помощь.
- Питти, могу я тебя попросить? - вздохнул Олень. - Не делай этого. И за шутки меня извини. Нас всего-то осталось несколько охотников, а по этим местам ходить опасно... Не прощу себе, если опять кого-нибудь пришлая тварь кусанет. Уж пойдем потихоньку все вместе, я смогу. - Мы не останемся, - сообщил Тэг. - Килк, проснись, свалишься!
Через некоторое время шаман смог различать не только положения тел своих спутников, но и лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74