— Я же говорю — чужой. Мы с Маринкой и Светкой гуляли во дворе, а он подошел к нам и спросил, как меня зовут. Я и сказала. Тогда он погладил меня по головке и дал мороженое. Маринке и Светке не дал, а мне дал. Я, правда, потом с ними поделилась. Ты же сам говорил, что нужно делиться с подругами, да?
Он смог лишь кивнуть. Слова застряли у него в глотке. Он вдруг почувствовал, как почва уходит из-под его ног.
Они принялись за Катюшу.
Это уже не игра. Это куда серьезнее. И пусть это только предупреждение (именно так интерпретировал Сергей появление «чужого дяди»), лишь напоминание о себе, прозрачный намек на возможные последствия — но он вдруг со всей отчетливостью понял, какой страшной опасности подвергает родную дочь. И какую ответственность несет за ее жизнь.
Ему стало страшно.
В десять позвонила Лариса и возмущенно заявила, что если он и впредь будет подсылать к ней каких-то тупоголовых типов, пытающихся что-то разнюхать, она заявит на него в милицию. И бросила трубку, даже не удосужившись выслушать его оправдания.
Значит, они принялись и за нее. За Ларису.
Атака по всему фронту. Наступление по всем правилам ведения войны. Вот вам и ответ на вопрос, за кем будет следующий ход. Не за ним, это факт.
Глава десятая
Дни потянулись однообразной чередой. Сергей предпринимал отчаянные усилия найти хоть какую-нибудь информацию о своих невидимых преследователях. Однако все эти усилия результата пока не давали. Попытка выйти на Свирского через Интернет провалилась: в базе данных адресной книги жителей Москвы такой фамилии не значилось, да и сама база данных давно уже устарела, так как ее сетевая версия не обновлялась аж с 1993 года. Не помог и никто из бывших его сослуживцев по фирме Алексеева: фамилия «Свирский» никому знакома не была. Ответа на свое последнее письмо Свирскому Сергей также не получил. Используя личные контакты и полуофициальные каналы, он запросил сведения о работающих в Москве хирургах, практикующих в области трансплантации органов, но, увы, и здесь его ждало разочарование: эти сведения разглашению не подлежали.
Словом, первые шаги на поприще частного сыска были сделаны впустую. И постепенно Сергеем начало овладевать ощущение бесполезности предпринимаемых поисков. Это ощущение усугублялось еще и нарастающим чувством тревоги за Катюшу: он понимал, что от тех подонков можно ожидать всего что угодно.
Зато на новой работе у него все складывалось как нельзя лучше. Антонов все больше и больше приближал его к себе. Теперь Сергей сопровождал своего шефа практически повсюду. Встречи, переговоры, совещания следовали одно за другим, выезды к партнерам или приемы в офисе «Финсофта» стали постоянными, почти ежедневными, и вскоре превратились для него в обыденную, рутинную работу, которая в целом его вполне устраивала. Все чаще Антонов прибегал к услугам Сергея как переводчика — Сергей прекрасно владел английским и немецким языками. Иногда, хотя поначалу это случалось достаточно редко, Сергей посещал эти «бизнес-тусовки» один, без Антонова, в качестве полномочного представителя последнего с правом решающего голоса.
В пятницу Антонов был приглашен на юбилей одной крупной торговой компании, отмечающей свое пятилетие. Шеф принял приглашение и, хотя встреча не относилась к числу чисто деловых, взял с собой Сергея.
В офисе компании-юбиляра собралось довольно представительное общество: генеральные директора фирм, президенты компаний, видные коммерсанты, руководители госструктур, представители крупных зарубежных концернов, а также пресса и телевидение. Все было организовано на самую широкую ногу. Даже несведущему в таких делах человеку было бы ясно, что торжество обошлось юбиляру в весьма кругленькую сумму. Что ж, бизнес есть бизнес: ни для кого не секрет, что подобные полуофициальные тусовки гораздо более эффективны для налаживания контактов с бизнес-партнерами, чем обычные сухие деловые встречи.
Был на приеме и Алексеев. Заметив в толпе приглашенных Сергея Ростовского, он лишь сухо кивнул ему — и прошел мимо. Сергей усмехнулся: ясно, что бывший шеф избегает его. Угрызения совести? Или что-нибудь еще? Впрочем, не все ли равно? Все этот дело давно уже забытого прошлого — так стоит ли его, это прошлое, ворошить?
Откуда-то из-за спины возник Антонов с двумя бокалами шампанского.
— Как настроение, Сергей Александрович? — улыбнулся он и протянул один бокал Сергею.
— Бодрое, — улыбнулся в ответ тот, принимая бокал и незаметно ставя его на ближайший столик.
— Вот и прекрасно. Одна просьба, Сергей Александрович: будьте неподалеку. С минуты на минуту прибудет один нефтяной король, из наших, из российских. Я уже давно к нему подбираюсь, однако на официальный контакт он не идет. А здесь, — он обвел взглядом обширный зал, — здесь все грани стираются, все упрощается до предела. — Он понизил голос до шепота. — Если нам удастся заполучить его в качестве заказчика, нашей фирме гарантировано безбедное существование как минимум лет на десять.
— Можете на меня положиться, Валерий Геннадьевич, — заверил его Сергей. — Явлюсь по первому же вашему зову.
Антонов кивнул и исчез в толпе.
В течение следующих двух часов Сергей бродил по залу, протискиваясь сквозь толпы гостей, изредка перебрасывался парой слов со знакомыми, которых удавалось здесь встретить, порой подходил к богато сервированным фуршетным столам, чтобы съесть бутерброд с икрой или выпить стакан минералки — и курил одну сигарету за другой. Неожиданно он поймал себя на мысли, что всматривается в холеные лица бизнесменов и коммерсантов, разбившихся по кучкам и обсуждавших какие-то проблемы либо хохотавших над очередным анекдотом, — и пытается понять, кто же из этих солидных людей мог оказаться тем неизвестным похитителем чужих почек, с которым он, Сергей, находился в состоянии незримой войны? Да, этот человек вполне мог находиться здесь, в этом зале, в этой толпе, может быть, всего лишь в двух шагах от Сергея. Кто он, этот невидимка?
Он вздрогнул и остановился. Где-то совсем рядом прозвучала фамилия Свирского. Кто-то упомянул его в разговоре. Сергей резко обернулся — и чуть было не выбил сэндвич из рук проходившего мимо подвыпившего директора транспортной страховой компании.
— Извините, — машинально произнес Сергей.
Он весь превратился в слух и зрение. Буквально буравил взглядом пространство в радиусе трех метров, прислушивался к каждому оброненному слову, ловил их смысл, скрытый подтекст, знакомую ассоциацию. Тщетно. Имя Свирского больше не произносилось.
Кто-то положил ему руку на плечо.
— А, вот вы где, — выплыла из толпы слегка раскрасневшаяся от шампанского физиономия Антонова. — Идемте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86