Того самого Сент-Ги, ее работодателя, который иронически прохаживался на ее счет, отрицал право на независимость, относился к ней с полным безразличием и, более того, собирался жениться на элегантной, желанной Флор… Вот почему он вызывал ее враждебность, задевал ее гордость! Да потому, что, Роза хотела его похвалы, жаждала снисходительности и даже нежности к своим оплошностям и недостаткам. Она и прежде пользовалась успехом, целовалась, знала муки любви и ревности, свойственные подросткам. Но никогда прежде не испытывала такую боль от уверенности, что судьба ее любви целиком находится в других руках. У такой любви нет будущего, она ведет в никуда. Поэтому, в один миг осознав важность Сент-Ги в ее жизни, Роза сейчас же призвала себе на помощь доводы рассудка и здравый смысл.
Так как никто, даже Сильвия, не пялился на нее с любопытством, она предположила, что двигается, улыбается и разговаривает вполне нормально и ее душевная сумятица внешне ничем не проявилась. Много позже Роза вспоминала, что, кажется, подходил Блайс, забрал Сильвию и присоединился с ней к другой группе, как она сама протанцевала танец с Клодом Одетом, а затем тактично отвязалась от него, отправившись в буфет с другим партером. А тогда все слилось во времени и пространстве, когда Сент-Ги пригласил ее на танец.
Он танцевал с тем чувством властности и уверенности в себе, что привносил во все свои занятия, – его искусство вести и руководить партнершей было совершенным. Роза подумала со слабым проблеском веселости: «Не могу представить себе его реакцию, если другой мужчина встанет у него на пути», а затем сдалась и расслабилась, уступая волшебству, что охватило ее на краткий миг и о котором он даже не догадывался.
Под тентом, среди смеха и музыки, они говорили, по сути дела, ни о чем, как это принято на вечеринках. Позже он, представив ей нескольких новых знакомых, удалился, чтобы присоединиться к компании, собравшейся возле Флор. Через несколько минут, оставшись в одиночестве, девушка отправилась в комнату, где пудрили носы, и некоторое время занималась макияжем, всячески отгоняя мысль о своих сердечных делах.
Дамская комната находилась в гардеробной на цокольном этаже виллы, и к ней от шатра вела длинная веранда, тускло освещенная всего двумя обычными лампами. Ступив из яркого света в относительный полумрак, Роза налетела на ротанговый стул и оказалась бы на полу, если бы сидящий в нем не вскочил, больно ухватив ее за запястье.
Рука была мясистой, в дыханий ее владельца явственно ощущались винные пары, и Роза с отчаянием заметила похотливый блеск в глазах Клода Одета.
Вероятно, он задремал на тихой веранде, но сейчас сна у него как не бывало. Хотя ей удалось высвободить запястье, отпускать ее Клод Одет не собирался.
– Итак, – хрипло произнес он, – это моя очаровательная маленькая продавщица! Нет, не уходите, малышка! Весь остаток вечера – для ваших молодых людей, но сейчас вы останетесь здесь и хотя бы немного будете милы со мной.
Она вся напряглась от отвращения:
– Пожалуйста, монсеньор Одет…
Один пухлый глаз закрылся, изобразив подмигивание.
– Просто Клод!
– …Я… у меня партнер, который ожидает меня, – солгала Роза.
– Тогда заставьте его ждать. Это лишь подогреет его аппетит… да и ваш тоже. Присядьте, дорогуша…
Толстая рука на ее плече едва не заставила Розу опуститься на стул, который он освободил. Но она ухитрилась устоять на ногах.
– Это ваш стул, а другого здесь нет…
– Что с того? Разве вам никогда прежде не приходилось делить с кем-то стул такого размера? За мной дело не станет, если вы потеснитесь. Или, еще лучше, есть моя машина. Нам там будет намного уютнее. Пойдемте, малышка?
– Нет!
Его лицо побагровело, став безобразным.
– Здесь или там… выбирайте. Если собираетесь артачиться, мне придется поцеловать вас, чтобы сделать сговорчивее. – С этими словами он притянул ее к себе, придерживая за руки, и потянулся к губам девушки.
Будучи не в силах высвободить руки, Роза нащупала ногой ботинок Одета и с силой вонзила в него острый каблук своей вечерней туфли. Но еще до того, как он закрутился от боли, ему пришлось отпустить девушку, повинуясь властной руке, что легла на его плечо, и звучному: «Что происходит, мой друг?» – повелительно произнесенному Сент-Ги.
Роза выпрямилась, слегка всхлипывая. Сент-Ги внимательно посмотрел на нее, положил руку на плечи, как бы защищая, а затем адресовал несколько нелестных эпитетов Одету.
Слегка покачиваясь на нетвердых ногах, Клод Одет засмеялся:
– Тысяча пардонов! Вы не слишком-то оберегаете свои охотничьи угодья от браконьеров, э? Впрочем, как и все мы. Вам следовало хотя бы пометить своих курочек, знаете ли. Ну, например: «Только с ведома Сент-Ги». Чтобы знать, на что упал ваш хозяйский взгляд. То есть где вы надеетесь использовать свое потрепанное временем право сеньора на первую брачную ночь или, иными словами, брать что хотите и когда хотите от ваших хорошеньких вассалок. Даже и в этом варианте…
На этом его прервали. Пробормотав: «Достаточно. Пусть вы и пьяны, но за такие слова…» – Сент-Ги с силой заехал Одету снизу вверх – от подбородка до носа. Клод ухитрился смягчить удар, откинувшись назад. Но кровь хлынула из носа прямо на шелковую рубашку, и он поспешно схватил брезгливо протянутый Сент-Ги носовой платок.
– Если вы не захватили с собой другой костюм и рубашку, то, думаю, больше здесь не останетесь. Я, пожалуй, принесу за вас извинения хозяйке, если не возражаете. – Тут Сент-Ги обернулся к Розе, а Одет поспешно ринулся прочь, прижимая платок к распухшему носу. – Ну как, вы в порядке?
Роза взглянула на свои дрожащие руки, собрала все силы и поправила растрепанные волосы:
– Да. Это было… довольно ужасно, и я думаю, что мне надо заняться своей внешностью.
Он протянул ей сумочку, в пылу борьбы упавшую под стул.
– Займитесь этим, – согласился он. – Я хочу перекинуться словцом с Флор, но вернусь сюда за вами. И принесу с собой какую-нибудь накидку, если вы ничего подобного не захватили. Я провожу вас на свежий воздух – вам необходимо отдышаться.
Когда Роза вернулась из дамской комнаты, он был уже на месте. Девушка была благодарна ему хотя бы за то, что с его стороны ей нечего было опасаться, даже оставшись наедине. Сент-Ги галантно взял Розу за кончики пальцев, проводил вниз по ступенькам в сад, террасами спускавшийся по склону, а затем, отступив на шаг, повел по тропинке, которая зигзагом спускалась к берегу.
Позади них из шатра доносилась громкая танцевальная музыка. Сначала еще можно было разобрать мелодию, потом просто грохот ударных, а потом и вовсе ничего. Постепенно нарастал шум моря, плещущего и шипящего над подводными камнями, нежно вздыхающего над песчаным дном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47