ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

 


Скопированы в Библии не только события древних легенд о сотворении мира, о потопе, о божественных сущностях, дружественных людям, о плохих сущностях, которые вредят людям и бунтуют против богов, об устройстве загробного мира и о последнем суде, но и сами жанры древней литературы перетянуты всё оттуда же, из древних цивилизаций. Например, те же псалмы, то есть молитвы в виде песнопений, которые составляют одну из книг Библии, также жанр вполне шумерский. Именно у его царей этот способ беседы с Богом был как бы одним из видов духовной работы. Вот, например, один из псалмов Лугальзаггиси (около 2350 года до нашей эры!), в котором он в очередной раз обращается к богу Энлилю с просьбой о том, чтобы тот: "продлил мне жизнь и дал моим землям пребывать в безопасности, и пусть он даст мне столько воинов, сколько растет травы, и да не изменят боги хорошей судьбы, которую они мне определили". В своих псалмах библейский царь Давид говорит с Богом в том же самом тоне и с теми же самыми просьбами, что и Лугальзаггиси, который был так же, надо полагать, не менее музыкально одаренным, чем Давид, раз уж и ему тоже проще было петь, чем говорить. Но придется и здесь напомнить - что первым запел в этом жанре и с этим репертуаром Лугальзаггиси, а не Давид. Причем, некоторые просьбы Давида несколько даже мелочнее, и несколько неприличнее того, что просит Лугальзаггиси. У последнего явно нервы были покрепче, чем у Давида, который поет псалмы постоянно в какой-то затравленной панике, в страхе перед какими-то жестокими и бесчисленными врагами. А те псалмы, которые не содержат меркантильных просьб, очевидно как раз те самые, которые были добавлены в Библию под псевдонимом "Давид" столетиями позднее.
В 15 веке до нашей эры в своем "речении" царица Нефертити, то ли сестра Эхнатона, то ли его жена, но в любом из этих случаев самая прекрасная из женщин за всю историю человечества, (если не брать во внимание, естественно, действующих подруг и жен наших читателей), изрекла абсолютно мессианскую концепцию завершения истории мира - наступит конец света, а затем возрождение жизни, которое связывалось с приходом спасителя человечества Амени, будущего тысячелетнего царя. И здесь, если говорить об идее прихода царя-мессии, Спасителя, как об открытии библейских пророков, то лучше совсем этого не говорить, потому что исход евреев из Египта и зарождение писаний произошло позже этого пророческого достижения этой невероятно красивой женщины.
И тут не только археология виновата в том, что Библию совершенно неправомерно одарили мессианским приоритетом. Очевидно, и без археологии были еще какие-то причины не видеть, например, мессианской идеи мировоззрения Заратустры, или не обращать внимания на богов-избавителей древних греков, так называемых "сотеров", призванных спасти мир - Асклепия, Сабазия, Диоскура и непосредственно Зевса (после отождествления его с Сабазием и Сараписом). И совершенно не археология виновата в том, что никто не вспомнил ни разу, что сведения об этом почерпнуты из Гомера, чьи поэмы… догадайтесь - как назывались в Древней Греции? Правильно - Священным Писанием! Если приводилась цитата из Гомера, то среди греков считалось, что прозвучали слова богов, записанные Гомером, и они были непререкаемым аргументом в любом философском диспуте! Здесь только многозначительно покряхтеть…
Понятие нравственности также появилось впервые не в библейских текстах, как некоторым очень хочется, потому что в Египте уже в Старом Царстве господствовала идеология о том, что душа бессмертна, и после смерти будет судиться на посмертном суде неким высшим авторитетом, который и будет решать - в ад пойдет душа, или в рай. Если скончавшийся этот суд проиграет, то он исчезнет как личность, и будет обречен на вечное пребывание в качестве бледной тени в царстве мертвых. А если выиграет, то получит вечную жизнь в обители богов. Как видим даже обещания Иисуса каким-то образом были ведомы людям задолго до "Священного Писания", были пророки и пораньше. Но об этом мы уже говорили, и здесь мы о другом - что же нужно человеку, чтобы выиграть этот такой важный для него процесс? А немного надо - надо отчитаться за прошлую жизнь. И что же это за отчет? Вот его идеальная формула, которая если позволит по итогам прожитой жизни быть произнесенной, то дает право на вечную жизнь в раю:
Я не был алчным
Я не крал
Я никогда не убивал
Я не отнимал чужого и не ростовщичествовал
Я не лгал
ну, и еще кое-что… Как видим никаких геройств, кроме нравственных, на суде к рассмотрению не брали. И, опять же, кое-что нам здесь довольно-таки знакомо, не так ли? Моисей, воспитанный во дворе фараона (или даже при дворе), сказал много веков спустя то же самое темному народу, но несколько другими словами - не пожелай осла ближнего твоего, не укради, не убивай, не лжесвидетельствуй. Ну, и еще, кое-что, о чем немного попозже. Несомненно, если бы археология достала все это намного раньше, то первые церковные соборы не подставились бы с Ветхим Заветом так, как они подставились, признав, что его диктовал Бог своим пророкам. Тогда они ничем не рисковали - аналогичного этим текстам ничего не было. Теперь же все выглядит по-другому, а решения вселенских соборов все еще в силе… Положеньице!
Но мы сейчас о приоритете нравственности для древних источников. Приоритет нравственного содержания законов, который постоянно отдавался Ветхому Завету, то есть непосредственно богу Иегове, также не выглядит теперь обоснованным, поскольку в раскопанных таблицах упоминаемых нами уже законов Хаммурапи (который, кстати, сам и собрал ту самую библиотеку глиняных табличек, которую откопали ученые), прямо и недвусмысленно говорится о том, что сильный не должен обижать слабого, а с вдовами и сиротами требуется поступать по справедливости, причем безо всякого экономического обоснования, а просто так, из высоких побуждений этого пока первого в истории великого законодателя.
Можно, конечно, предположить, что и сам Хаммурапи был просто уникально справедливым человеком, и его справедливость была явлением, во-первых, чисто человеческим, а не идущим от Бога, и, во-вторых, была явлением совершенно уникальным для тех времен. То есть явлением на уровне исключения, подтверждающего то общее правило, что до Ветхого Завета государственные законы не имели чисто нравственных прожилок, а тем более освященных непосредственным откровением пророка, то есть не были "услышанными" от Бога. Это можно предположить. Но, тогда, что делать с надписями последнего правителя Лагаша Урукагины (конец 3 тысячелетия!), который еще не знал слова "пророк", и поэтому просто пишет, что прямо передает в этих надписях слова бога Нингирсу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320