Дайвим Слорм подражал ему, молчаливо глядя на смеющихся людей. Он был удивлен тем, как легко меч выскочил из ножен.
Затем без предупреждения Эльрик начал драться.
Он сражался автоматически, быстро и умело, без эмоций, рассек предводителя от плеча до живота. Одним движением он вырвал оружие и стряхнул лезвие так, что на черном металле появились алые полосы, и предводитель вскрикнул, а потом упал с коня, запутавшись одной ногой в стременах.
Буреносец громко и металлически замурлыкал от удовольствия, и Эльрик вновь направил свое оружие. Меч закрутился вокруг него, беззвучно убивая всадников, в то время, как они только начинали доставать оружие и потому имели очень мало шансов. Дайвим Слорм не привык ощущать Лезвие Печали, он пытался владеть им, как обычным мечом, но тот двигался в его руках, нанося удары лучше хозяина. Он впервые ощутил необыкновенное чувство силы, вместе с холодом льющееся в него, и он слышал радостно кричащий голос. Действительно, его предки должны были обладать чем-то похожим в битвах.
Сражение быстро закончилось, и остались обездушенные трупы на земле.
А путники были на земле Муррхна. Оба меча были сейчас чем-то эквивалентны. Эльрик напряженно думал, не отвечая кузену, который ехал в стороне, расстроенный тем, что его не позвали на помощь.
Эльрик думал об относительности времени, о своем прошлом, настоящем и будущем и обо всем в целом. Он был подозрителен к модели, которая сложилась у него в голове, и он не доверял ей. Для него жизнь была хаосом, где господствовал случай, где все было непредсказуемо. Жизнь была фокусом, иллюзией разумности, нужна была способность, чтобы увидеть ее узоры.
Он обдумывал разные мысли.
Он знал, что физически и физиологически нуждается в том, чтобы носить этот меч. Это была альтернатива признания его слабости, отсутствия уверенности в себе, а также философские причины и эффекты. Он думал о себе реально.
* * *
Они ехали через черную ночь. Бушевал злобный ветер.
Они приехали к долине Ксайнав. Все — небо, земля, воздух — были наполнены тяжелой сильно пульсирующей музыкой. Мелодии, казалось, звенели гигантскими струнами, и ближе и ближе подъезжал к источнику этих звуков белолицый. И кто-то был впереди.
Каждый из приближающихся был в мантии с капюшоном и имел меч с тремя разделяющимися концами. Каждый ухмылялся. Музыка следовала за всадниками, приближающимися к Эльрику и его кузену. Люди едва сдерживали своих лошадей, а потом пустили их во весь опор. Эльрик видел много ужасов в жизни, и видел многое, что могло сделать его душевнобольным, но в приближающихся всадниках было что-то, потрясшее его больше, чем все остальное. Это были люди — обычные люди — но люди, захваченные сатанинским духом.
Приготовившись защищаться, Эльрик и его кузен достали мечи и ждали встречи, не приближаясь. Музыка и люди, несущиеся за ней, промчались мимо по направлению к Джаркору.
Потом Эльрик услышал удары ветра, хотя, может быть, это были крики и вопли с неба. Две женщины из господствующей в Муррхне расы спасались бегством. Они были бескрылы. Вид этих женщин не понравился Эльрику, было видно, что их крылья начисто отрублены. Они не обратили внимания на двух всадников, и исчезли, убежав в ночь, их глаза были пусты, а лица казались лицами душевнобольных.
— Что случилось, Эльрик? — крикнул Дайвим Слорм, перекладывая свой меч из руки в руку для того, чтобы лучше управлять пытающейся вырваться лошадью.
— Я не знаю, что происходит в месте, где правит вернувшийся Мертвый Бог. Все казалось шумным и в беспорядке куда-то мчалось. Ночь была наполнена движением и ужасом.
— Вперед! — Эльрик хлопнул своего скакуна мечом и заставил его перейти а галоп. Борясь со своим страхом, он гнал лошадь в ужасную ночь. Громкий смех приветствовал его, когда они проехали между холмами в долину Ксайнав. Долина была смоляно-черной и угрожающе живой, холмы за ней казались часовыми. Друзья замедлили бег своих лошадей, так как почти теряли сознание от музыки. Эльрик позвал своего невидимого брата, так как был уверен, что тот близко. Вновь раздался смех — рев из темноты такой, что тряслась земля. Так могло бы быть, если бы планета заплясала бы в ироническом веселье. Путники с усилиями продвигались вперед, борясь со своими страхами.
Эльрик не удивился бы, если б этот путь оказался бы западней Мертвого Бога. Что доказывало, что Зарозиния была здесь? Почему он доверился Сепириту? Что-то скользнуло по его ноге и пронеслось мимо. Он положил свою руку на рукоятку меча, готовый его достать.
Но затем, вспыхнув высоко в небе, появилась на их пути неземная фигура. Руки на бедрах, обвитые золотым светом, лицо обезьяны, смеющееся, с формами, придающими достоинство и дикое величие. Его тело было живым и переливалось цветом и светом, его губы с наслаждением ухмылялись. Это и был он — Дарнизхаан, Мертвый Бог!
— Эльрик!
— Дарнизхаан! — свирепо крикнул Эльрик, задрав свою голову и пристально глядя в лицо Мертвого Бога. Сейчас он не чувствовал страха. — Я пришел за своей женой!
Вокруг пяток бога крутились прислужники с толстыми широкими губами и бледными треугольными лицами, конусообразными шляпами и безумием в глазах. Они хихикали, пронзительно визжали и дрожали в свете гротескного и прекрасного тела мертвого бога. Они быстро говорили о двух всадниках, издеваясь над ними, но они не двигались от ступней Мертвого бога.
Эльрик усмехнулся:
— Дегенерат и ничтожные миньоны, — сказал он.
— Но не настолько, как ты, Эльрик из Мельнибонэ, — рассмеялся Мертвый Бог. — Ты пришел для сделки, чтобы взять душу своей жены из-под опеки, чтобы я не сделал ее смерть вечной?
Эльрик не показал своей ненависти.
— Я уничтожу тебя, это будет самое правильное, что я могу сделать. Но…
Мертвый Бог улыбнулся почти с жалостью.
— Ты должен быть уничтожен, Эльрик. Ты анахронизм. Твое время пришло.
— Говори о себе, Дарнизхаан.
— Я могу уничтожить тебя.
— Но не сделаешь этого, — без ненависти начал Эльрик, чувствуя беспокоящее чувство товарищества с Мертвым Богом. Они оба, он и Мертвый Бог, представляли время, которое прошло, но также они были частью и этой новой земли.
— Тогда я уничтожу ее, — сказал Мертвый Бог. — Я могу сделать это безнаказанно.
— Зарозиния! Где она?
От мощного смеха Мертвого Бога затряслась долина.
— Ах, вот ты за чем пришел, древний человек! Было время, когда в Мельнибонэ не было людей, которые бы заботились о душах других смертных, особенно если те принадлежат к звериным расам, новым расам, век которых называется веком Молодых Королевств. Что? Ты спариваешься с животными, король Мельнибонэ? Где твоя кровь, твоя жестокая и чистая кровь? Где прославленная злоба? Где зло, Эльрик?
Необычные эмоции шевельнулись в Эльрике в то время, как он вспоминал своих предков, императоров-колдунов Острова Драконов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Затем без предупреждения Эльрик начал драться.
Он сражался автоматически, быстро и умело, без эмоций, рассек предводителя от плеча до живота. Одним движением он вырвал оружие и стряхнул лезвие так, что на черном металле появились алые полосы, и предводитель вскрикнул, а потом упал с коня, запутавшись одной ногой в стременах.
Буреносец громко и металлически замурлыкал от удовольствия, и Эльрик вновь направил свое оружие. Меч закрутился вокруг него, беззвучно убивая всадников, в то время, как они только начинали доставать оружие и потому имели очень мало шансов. Дайвим Слорм не привык ощущать Лезвие Печали, он пытался владеть им, как обычным мечом, но тот двигался в его руках, нанося удары лучше хозяина. Он впервые ощутил необыкновенное чувство силы, вместе с холодом льющееся в него, и он слышал радостно кричащий голос. Действительно, его предки должны были обладать чем-то похожим в битвах.
Сражение быстро закончилось, и остались обездушенные трупы на земле.
А путники были на земле Муррхна. Оба меча были сейчас чем-то эквивалентны. Эльрик напряженно думал, не отвечая кузену, который ехал в стороне, расстроенный тем, что его не позвали на помощь.
Эльрик думал об относительности времени, о своем прошлом, настоящем и будущем и обо всем в целом. Он был подозрителен к модели, которая сложилась у него в голове, и он не доверял ей. Для него жизнь была хаосом, где господствовал случай, где все было непредсказуемо. Жизнь была фокусом, иллюзией разумности, нужна была способность, чтобы увидеть ее узоры.
Он обдумывал разные мысли.
Он знал, что физически и физиологически нуждается в том, чтобы носить этот меч. Это была альтернатива признания его слабости, отсутствия уверенности в себе, а также философские причины и эффекты. Он думал о себе реально.
* * *
Они ехали через черную ночь. Бушевал злобный ветер.
Они приехали к долине Ксайнав. Все — небо, земля, воздух — были наполнены тяжелой сильно пульсирующей музыкой. Мелодии, казалось, звенели гигантскими струнами, и ближе и ближе подъезжал к источнику этих звуков белолицый. И кто-то был впереди.
Каждый из приближающихся был в мантии с капюшоном и имел меч с тремя разделяющимися концами. Каждый ухмылялся. Музыка следовала за всадниками, приближающимися к Эльрику и его кузену. Люди едва сдерживали своих лошадей, а потом пустили их во весь опор. Эльрик видел много ужасов в жизни, и видел многое, что могло сделать его душевнобольным, но в приближающихся всадниках было что-то, потрясшее его больше, чем все остальное. Это были люди — обычные люди — но люди, захваченные сатанинским духом.
Приготовившись защищаться, Эльрик и его кузен достали мечи и ждали встречи, не приближаясь. Музыка и люди, несущиеся за ней, промчались мимо по направлению к Джаркору.
Потом Эльрик услышал удары ветра, хотя, может быть, это были крики и вопли с неба. Две женщины из господствующей в Муррхне расы спасались бегством. Они были бескрылы. Вид этих женщин не понравился Эльрику, было видно, что их крылья начисто отрублены. Они не обратили внимания на двух всадников, и исчезли, убежав в ночь, их глаза были пусты, а лица казались лицами душевнобольных.
— Что случилось, Эльрик? — крикнул Дайвим Слорм, перекладывая свой меч из руки в руку для того, чтобы лучше управлять пытающейся вырваться лошадью.
— Я не знаю, что происходит в месте, где правит вернувшийся Мертвый Бог. Все казалось шумным и в беспорядке куда-то мчалось. Ночь была наполнена движением и ужасом.
— Вперед! — Эльрик хлопнул своего скакуна мечом и заставил его перейти а галоп. Борясь со своим страхом, он гнал лошадь в ужасную ночь. Громкий смех приветствовал его, когда они проехали между холмами в долину Ксайнав. Долина была смоляно-черной и угрожающе живой, холмы за ней казались часовыми. Друзья замедлили бег своих лошадей, так как почти теряли сознание от музыки. Эльрик позвал своего невидимого брата, так как был уверен, что тот близко. Вновь раздался смех — рев из темноты такой, что тряслась земля. Так могло бы быть, если бы планета заплясала бы в ироническом веселье. Путники с усилиями продвигались вперед, борясь со своими страхами.
Эльрик не удивился бы, если б этот путь оказался бы западней Мертвого Бога. Что доказывало, что Зарозиния была здесь? Почему он доверился Сепириту? Что-то скользнуло по его ноге и пронеслось мимо. Он положил свою руку на рукоятку меча, готовый его достать.
Но затем, вспыхнув высоко в небе, появилась на их пути неземная фигура. Руки на бедрах, обвитые золотым светом, лицо обезьяны, смеющееся, с формами, придающими достоинство и дикое величие. Его тело было живым и переливалось цветом и светом, его губы с наслаждением ухмылялись. Это и был он — Дарнизхаан, Мертвый Бог!
— Эльрик!
— Дарнизхаан! — свирепо крикнул Эльрик, задрав свою голову и пристально глядя в лицо Мертвого Бога. Сейчас он не чувствовал страха. — Я пришел за своей женой!
Вокруг пяток бога крутились прислужники с толстыми широкими губами и бледными треугольными лицами, конусообразными шляпами и безумием в глазах. Они хихикали, пронзительно визжали и дрожали в свете гротескного и прекрасного тела мертвого бога. Они быстро говорили о двух всадниках, издеваясь над ними, но они не двигались от ступней Мертвого бога.
Эльрик усмехнулся:
— Дегенерат и ничтожные миньоны, — сказал он.
— Но не настолько, как ты, Эльрик из Мельнибонэ, — рассмеялся Мертвый Бог. — Ты пришел для сделки, чтобы взять душу своей жены из-под опеки, чтобы я не сделал ее смерть вечной?
Эльрик не показал своей ненависти.
— Я уничтожу тебя, это будет самое правильное, что я могу сделать. Но…
Мертвый Бог улыбнулся почти с жалостью.
— Ты должен быть уничтожен, Эльрик. Ты анахронизм. Твое время пришло.
— Говори о себе, Дарнизхаан.
— Я могу уничтожить тебя.
— Но не сделаешь этого, — без ненависти начал Эльрик, чувствуя беспокоящее чувство товарищества с Мертвым Богом. Они оба, он и Мертвый Бог, представляли время, которое прошло, но также они были частью и этой новой земли.
— Тогда я уничтожу ее, — сказал Мертвый Бог. — Я могу сделать это безнаказанно.
— Зарозиния! Где она?
От мощного смеха Мертвого Бога затряслась долина.
— Ах, вот ты за чем пришел, древний человек! Было время, когда в Мельнибонэ не было людей, которые бы заботились о душах других смертных, особенно если те принадлежат к звериным расам, новым расам, век которых называется веком Молодых Королевств. Что? Ты спариваешься с животными, король Мельнибонэ? Где твоя кровь, твоя жестокая и чистая кровь? Где прославленная злоба? Где зло, Эльрик?
Необычные эмоции шевельнулись в Эльрике в то время, как он вспоминал своих предков, императоров-колдунов Острова Драконов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60