Я не знал, слышала ли она наш разговор. Я бы хотел, чтобы слышала. Ничего не сказав больше Рите, я взял плащ и берет и, не одеваясь, вышел на лестничную клетку, удрученно сутулый.
Прямая и обратная связь
Мама Рита выполнила свою угрозу. Она устроила нам обещанную разлуку. Я загрустил и даже стал сочинять грустные стихи про Аллочку и про себя.
Живет на свете девочка,
Тонка, как хвост петрушки.
Голубенькая ленточка
На золотой макушке.
Голубенькая бабочка,
Спугнуть ее не смей.
Ее поймала бабушка
Ладошкою своей,
Ее поймал и дядя Эй.
Но мама не сумела
Поймать крылатый бант,
И бабочка слетела
С макушки на сервант
При синем банте Аллочка
Была, а стала без.
И улетела бабочка
В далекий синий лес.
Но где тот лес, неясно,
Ведь он стоит молчком.
И я теперь напрасно
Хожу везде с сачком.
Я никогда не думал, что буду так скучать. Мне было очень грустно еще и потому, что я сам решил больше не появляться на Никитинской. Сестра всунула мне в руки берет и выставила за дверь. И я после этого пойду?
– Ни за что.
– И не ходи, – сказала Леля.
И она тоже перестала бывать на Никитинской. Раза два к нам в Березовую рощу приезжала баба Валя, курила, качала головой и тяжело вздыхала.
И вдруг открылась дверь, и появилась Аллочка с голубым бантом на макушке. А следом за ней баба Валя и мама Рита. Моя сестра шла последней. Она была немножко смущена.
– Принимайте гостей. Мы приехали, потому что очень по вас соскучились, – сказала мама Рита.
Я никак не ожидал такого сюрприза. Но в следующую минуту мне уже казалось, что я всегда знал, что у меня хорошая сестра, только тугодумка. Если Леле, чтобы исправить свою ошибку, надо всего пять минут, то ей потребовался целый месяц.
Девочка с голубым бантом на макушке выбежала на середину комнаты и радостно крикнула:
– Леля! Дядя Эй, я пришла!
Квадрат подскочил к Аллочке первый. Он запрыгал вокруг нее, повизгивая
– Здравствуйте, хорошие люди! – протянул я обе руки навстречу гостье.
Не прошло и двух секунд, как она оказалась у меня на плечах, и мы образовали двухэтажного человека. Баба Ната выбежала из кухни, заволновалась:
– Ох, ох! – сказала она. – У меня сегодня обед обыкновенный. Борщ и голубцы. Аллочка, хочешь пирожок с рисом?
– Хотим, – крикнула Аллочка, – только мы – двухэтажный человек. У нас две головы, и нам нужно два пирожка.
– И четыре руки, – подхватил я. – Только вот не пойму, почему две руки обуты в ботинки.
– Это такие ботиночные перчатки. Баба Валя, посмотри, какие у нас на руках перчатки.
Баба Валя, баба Ната, тетя Леля и мама Рита улыбались, глядя на нас Наверное, это была красивая картина – два встретившихся после долгой разлуки человека, которые стали одним человеком с двумя головами и четырьмя руками.
Сели обедать. Аллочка захватила мне место около себя.
– Чур, дядя Эй сюда сядет.
Мы так долго не виделись, что не хотели расставаться и за столом. Я потянулся правой рукой, чтобы взять ложку, Алла потянулась левой рукой за хлебом. Наши мизинцы встретились и зацепились друг за друга, как два крючка. Не испытывая от этого никакого неудобства, я взял свободными пальцами ложку и начал есть. Алла тоже взяла ложку правой свободной рукой и как ни в чем не бывало начала есть борщ Но левой, через маленький мизинчик, она все время чувствовала, что я рядом. Никто бы ничего не заметил, но, когда требовалось взять солонку или хлеб, мне приходилось тащить по столу за собой руку девочки.
– Алла, – перестала есть мама Рита и строго посмотрела на дочь, – сядь как следует и отпусти дядину руку
– Я сижу как следует.
– Ты мешаешь дяде обедать.
– Она мне не мешает, она сидит как следует, – поспешил я заверить всех.
– За обедом не место играм, – сказала тетя Леля.
– Сергей, ты взрослый человек или нет? – спросила баба Валя.
Мы с Алкой переглянулись и озорно пожали плечами. Мы не могли сегодня сидеть иначе.
– Мы сидим, свой борщ едим, никому не мешаем, – сказал я.
– Мы очень вкусно едим, – подтвердила Аллочка.
Тарелка ее и в самом деле наполовину была пуста.
– Сергей, я тебя прошу вспомнить, что ты все-таки взрослый человек, – проговорила мама Рита.
– Придется вас рассадить, – сказала тетя Леля.
– Да, придется их рассадить по разным углам, – поддержала баба Валя, но добавила: – За ужином.
На какое-то время нас оставили в покое. Мы с Алкой переглянулись, как победители. Наши мизинчики крепко держали друг дружку. Чувствовать на своей руке руку девочки было необыкновенно приятно и тревожно. Это было похоже на то, как если бы цветок ромашки или гвоздики тянулся бы за каждым твоим движением.
Из-за стола нас в конце концов вытурили. Мы неловко пытались взять двумя связанными руками грушу и яблоко и опрокинули стакан с компотом на Лелю.
– Я знала, я знала, что этим кончится, – трагически сказала мама Рита.
– Ничего страшного, – поспешила остановить ее монолог моя жена. – Я вот только дядю Эя по макушке огрею. И его маленькой подружке тоже достанется по макушке.
– Леля заговорила стихами, – обрадовалась баба Валя, – надо ее почаще обливать компотом.
И все засмеялись, а мы с Алкой громче всех. Потом баба Ната принесла посудное полотенце, чтобы вытереть стол, и они вдвоем с Ритой принялись наводить порядок, а мы скрылись в моем кабинете. Алла меня туда требовательно потянула, закрыла дверь и, заговорщицки поблескивая глазами, прошептала:
– Наклонись, что я тебе скажу.
Я присел на корточки, и она зашептала мне прямо в ухо, не спуская хитрых глаз с двери.
– Гениально, – подпрыгнул я и захохотал.
Я был в самом деле удивлен тем, что она придумала.
– Тише, дядя Эй, а то они догадаются, – приложила моя племянница палец к губам.
– Нужна суровая нитка, – сказал я.
– Или веревка.
– Нет, веревка слишком заметна. Я сейчас пойду и принесу коробку с нитками.
– И я с тобой.
Мы вышли из моего кабинета и, стараясь не показывать вида, что нам что-то нужно и что у нас есть секретный план, двинулись вдоль стеллажей с книгами. На одной из полок стояла металлическая коробка с пуговицами, иголками и нитками. Она была целью нашего путешествия, но, чтобы отвести подозрения, мы сначала посмотрели новую книгу сказок.
– Сейчас включу телевизор, будем смотреть клуб кинопутешественников, – сообщила Леля.
Она подумала, что мы просто так слоняемся по комнате. Наш обманный маневр блестяще удался.
– Включай, пожалуйста, поскорее, – сказал я.
Леля склонилась над телевизором, мама Рита помогала бабе Нате на кухне мыть посуду, а баба Валя вышла на балкон покурить. Никто нам не мог помешать похитить катушку с суровыми нитками. Только Квадрат, почуяв неладное, залаял.
– Ты что, Квадратик? – удивилась Леля. – Это же Аллочка.
Пес завилял хвостом и поплелся за нами в кабинет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26