Этот жест на любом языке означает «Иди на хрен!».
Тем не менее голос переводчика остался спокойным:
— Послушайте меня внимательно! Никто не смеет оспаривать медицинские приказы моей персоны в моей собственной больнице. Вы хотите, чтобы мы занялись вашим пациентом или нет?
Брон, сверкая глазами, сделал шаг назад и схватился за «харвей». Однако, подумав немного, он, к моему удивлению, сдался.
— Ладно. Но если вы его развяжете, я должен остаться и присмотреть за ним.
— Пожалуйста, — ответил доктор. — Только не мешайте нам работать.
Крепкие путы ослабли. Мягкие руки Милик начали растирать мои занемевшие запястья. Я снова застонал и улыбнулся ей, пытаясь выразить свою благодарность. Поросшее гребнями экзотическое лицо практически не могло выражать эмоций, однако ее голубые губы чуть посветлели в уголках.
— Этого человека больше нельзя подвергать опасности, — сказал Воритак, сунув справочник в карман халата. — Он не только наполовину парализован дротиком — у него повреждены ребра, отбита почка и сильная травма спинной мускулатуры и кожного покрова.
— Сколько нужно времени, чтобы его подлатать? — нетерпеливо спросил киллер.
— Две минуты, чтобы ввести антидот и снять паралич.
Пять минут — чтобы сделать укол костесращивающего препарата и зафиксировать треснувшие и сломанные ребра. Нанести мазь, которая поможет рассосаться подкожным гематомам и уменьшит боль и опухоли, — это еще десять минут.
Почка у него заживет сама, хотя моя персона может ввести в организм дозатор антибиотиков, чтобы предотвратить инфекцию. Это займет одну минуту. Итого двадцать три минуты.
— Ладно, валяйте!
Элгар нашел табуретку и взгромоздился на нее, положив бластер на колени.
Помощники Воритака приготовили необходимые препараты, и он пустил их в ход. Ученый Милик, которая, похоже, не входила в состав медперсонала, хотя явно была важной шишкой, принесла флягу с холодной водой и держала ее, пока я пил через трубочку. Врач ловко уколол меня в шею, и паралич прошел.
— Потерпите, Айсберг, — сказала мне Милик. — Скоро вы будете как новенький.
Я поблагодарил ее, и она ушла.
Воритак воткнул иголки мне в ребра, и острая боль, напоминавшая о встрече с ящером и ботинками Брона, понемногу утихла. Киллер со скучающим видом смотрел, как чешуйник, натерший мне синяки ярко-красной мазью, укрепил у меня над спиной удлиненную лампу, похожую на аппарат для загара, и включил ее. Я почувствовал легкое пощипывание в избитых мускулах.
— Не двигайтесь, — сказал Воритак. — Аппарат способен вызвать неприятные ощущения, но вреда не причинит. Моя персона пошла готовить вам антибиотик.
Он вышел из комнаты. Массивные чешуйники молча продолжали наблюдать за действием прибора, ликвидирующего синяки.
— Ты с самого начала знал, что мы на Кашне? — спросил я у Элгэра.
— А ты как думал? — презрительно отозвался он.
— Кто из членов правления «Оплота» тебе настучал?
Кузен Зед? Олли Шнайдер? Данн с Ривелло тоже входят в команду «Галафармы»?
— Какая тебе разница? Ты в любом случае человек конченый, останешься ты в живых или нет.
— Твой шеф, видать, еще не решил, прикончить ему меня или отдать на переделку халукам, чтобы использовать меня, как и Еву, в своей грязной игре, да?
Бронсон небрежно пожал плечами. Его синие глаза были еще более непроницаемыми, чем обычно.
— Решение примут, когда мы тебя допросим. Меня лично это совершенно не колышет. Хотя, если учесть, сколько хлопот ты мне причинил, я охотно посмеялся бы при виде того» как ты превращаешься в чешуйника.
— Почему ты работаешь на «Галафарму», Брон, я не знаю, но это глупо. Очень глупо. Ты хоть представляешь, что будет с политической ситуацией в галактике, если халуки станут такими же активными, как люди?
— Не мое дело. Я не определяю политику концерна.
— Ты просто исполняешь приказы, — усмехнулся я. — Ну конечно! Это Алистер Драммонд и другие президенты концернов тайком продают высокие технологии враждебной инопланетной расе, нарушая законы Содружества и угрожая самому существованию человечества.
— Халуки не враждебны, если уметь с ними обращаться. Они могут быть очень даже дружелюбными, И благородными тоже. — Он с ухмылкой окинул меня взглядом:
— Человек, верящий в космическое братство, даже не стал бы возражать, если бы его сестра вышла за одного из них замуж.
Не успел я решить, насколько это хуже просто оскорбления, как вернулся врач Воритак.
Он отодвинул от моей спины лампу и просканировал меня диагностическим аппаратом.
— Великолепно! Травмы значительно уменьшились. Попробуйте повернуться на спину, пожалуйста.
Я осторожно выполнил указанный маневр. Боли не было, только почка по-прежнему немного ныла.
— Вы можете сесть?
Я сел, причем без особого труда, свалив синтетическое одеяло на пол.
— Сидите и не двигайтесь. Я введу вам почечный антибиотик, — сказал врач и ткнул в меня чем-то острым. — Внутренний дозатор рассосется, когда выполнит свою функцию.
Ваше лечение закончено. Организм практически в норме, вам только надо поспать несколько часов.
— Сначала он нам споет, а потом поспит, — сказал Элгар. — Принесите ему какую-нибудь одежду. Он может ходить?
— Ни в коем случае! Мы дадим ему антигравитационное инвалидное кресло.
Один из санитаров напялил на меня легкие зеленые штаны и халат, такие же, как у врача, а другой прикатил кресло.
По приказу Элгара они привязали мне руки и ноги ремнями, сняли пультик управления креслом и отдали его киллеру.
— Последняя просьба, доктор, — сказал Элгар Воритаку. — Зайдите через час в помещение для охраны и принесите пленнику успокоительное. Оно ему понадобится.
Халукский доктор бесшумно хлопнул в ладоши. Судя по всему, этот жест отнюдь не выражал восторга, поскольку Элгар заявил:
— Я доложу о вашем поведении начальству. Когда принесете успокоительное, не забудьте отстегнуть свой «переводчик».
— Как скажете, — откликнулся Воритак.
Элгар включил пульт управления креслом, развернулся по-военному и вышел из больницы. Я покатил за ним, словно ягненок Мэри, ведомый на бойню.
Глава 19
Я очнулся от дикого приступа кашля. Изо рта у меня, заливая подбородок и шею, текла вода. Моя больная голова покоилась на чем-то мягком и теплом.
— Хватит! — простонал я. — Я задохнусь.
— Извини, я просто хотела привести тебя в чувство. Ты долго был без сознания.
Я задергался, пытаясь встать.
— Надо помочь Еве… вытащить ее из проклятой цистерны… Айвор! О Боже, Айвор… Мимо! Вызови патрульных!
Пускай сюда пришлют все зональные корабли!
— Тише, тише. Лежи. Все хорошо.
Сильные руки обняли меня, не давая встать. Приятный голос говорил какие-то добрые слова и повторял снова и снова, что я ни в чем не виноват.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Тем не менее голос переводчика остался спокойным:
— Послушайте меня внимательно! Никто не смеет оспаривать медицинские приказы моей персоны в моей собственной больнице. Вы хотите, чтобы мы занялись вашим пациентом или нет?
Брон, сверкая глазами, сделал шаг назад и схватился за «харвей». Однако, подумав немного, он, к моему удивлению, сдался.
— Ладно. Но если вы его развяжете, я должен остаться и присмотреть за ним.
— Пожалуйста, — ответил доктор. — Только не мешайте нам работать.
Крепкие путы ослабли. Мягкие руки Милик начали растирать мои занемевшие запястья. Я снова застонал и улыбнулся ей, пытаясь выразить свою благодарность. Поросшее гребнями экзотическое лицо практически не могло выражать эмоций, однако ее голубые губы чуть посветлели в уголках.
— Этого человека больше нельзя подвергать опасности, — сказал Воритак, сунув справочник в карман халата. — Он не только наполовину парализован дротиком — у него повреждены ребра, отбита почка и сильная травма спинной мускулатуры и кожного покрова.
— Сколько нужно времени, чтобы его подлатать? — нетерпеливо спросил киллер.
— Две минуты, чтобы ввести антидот и снять паралич.
Пять минут — чтобы сделать укол костесращивающего препарата и зафиксировать треснувшие и сломанные ребра. Нанести мазь, которая поможет рассосаться подкожным гематомам и уменьшит боль и опухоли, — это еще десять минут.
Почка у него заживет сама, хотя моя персона может ввести в организм дозатор антибиотиков, чтобы предотвратить инфекцию. Это займет одну минуту. Итого двадцать три минуты.
— Ладно, валяйте!
Элгар нашел табуретку и взгромоздился на нее, положив бластер на колени.
Помощники Воритака приготовили необходимые препараты, и он пустил их в ход. Ученый Милик, которая, похоже, не входила в состав медперсонала, хотя явно была важной шишкой, принесла флягу с холодной водой и держала ее, пока я пил через трубочку. Врач ловко уколол меня в шею, и паралич прошел.
— Потерпите, Айсберг, — сказала мне Милик. — Скоро вы будете как новенький.
Я поблагодарил ее, и она ушла.
Воритак воткнул иголки мне в ребра, и острая боль, напоминавшая о встрече с ящером и ботинками Брона, понемногу утихла. Киллер со скучающим видом смотрел, как чешуйник, натерший мне синяки ярко-красной мазью, укрепил у меня над спиной удлиненную лампу, похожую на аппарат для загара, и включил ее. Я почувствовал легкое пощипывание в избитых мускулах.
— Не двигайтесь, — сказал Воритак. — Аппарат способен вызвать неприятные ощущения, но вреда не причинит. Моя персона пошла готовить вам антибиотик.
Он вышел из комнаты. Массивные чешуйники молча продолжали наблюдать за действием прибора, ликвидирующего синяки.
— Ты с самого начала знал, что мы на Кашне? — спросил я у Элгэра.
— А ты как думал? — презрительно отозвался он.
— Кто из членов правления «Оплота» тебе настучал?
Кузен Зед? Олли Шнайдер? Данн с Ривелло тоже входят в команду «Галафармы»?
— Какая тебе разница? Ты в любом случае человек конченый, останешься ты в живых или нет.
— Твой шеф, видать, еще не решил, прикончить ему меня или отдать на переделку халукам, чтобы использовать меня, как и Еву, в своей грязной игре, да?
Бронсон небрежно пожал плечами. Его синие глаза были еще более непроницаемыми, чем обычно.
— Решение примут, когда мы тебя допросим. Меня лично это совершенно не колышет. Хотя, если учесть, сколько хлопот ты мне причинил, я охотно посмеялся бы при виде того» как ты превращаешься в чешуйника.
— Почему ты работаешь на «Галафарму», Брон, я не знаю, но это глупо. Очень глупо. Ты хоть представляешь, что будет с политической ситуацией в галактике, если халуки станут такими же активными, как люди?
— Не мое дело. Я не определяю политику концерна.
— Ты просто исполняешь приказы, — усмехнулся я. — Ну конечно! Это Алистер Драммонд и другие президенты концернов тайком продают высокие технологии враждебной инопланетной расе, нарушая законы Содружества и угрожая самому существованию человечества.
— Халуки не враждебны, если уметь с ними обращаться. Они могут быть очень даже дружелюбными, И благородными тоже. — Он с ухмылкой окинул меня взглядом:
— Человек, верящий в космическое братство, даже не стал бы возражать, если бы его сестра вышла за одного из них замуж.
Не успел я решить, насколько это хуже просто оскорбления, как вернулся врач Воритак.
Он отодвинул от моей спины лампу и просканировал меня диагностическим аппаратом.
— Великолепно! Травмы значительно уменьшились. Попробуйте повернуться на спину, пожалуйста.
Я осторожно выполнил указанный маневр. Боли не было, только почка по-прежнему немного ныла.
— Вы можете сесть?
Я сел, причем без особого труда, свалив синтетическое одеяло на пол.
— Сидите и не двигайтесь. Я введу вам почечный антибиотик, — сказал врач и ткнул в меня чем-то острым. — Внутренний дозатор рассосется, когда выполнит свою функцию.
Ваше лечение закончено. Организм практически в норме, вам только надо поспать несколько часов.
— Сначала он нам споет, а потом поспит, — сказал Элгар. — Принесите ему какую-нибудь одежду. Он может ходить?
— Ни в коем случае! Мы дадим ему антигравитационное инвалидное кресло.
Один из санитаров напялил на меня легкие зеленые штаны и халат, такие же, как у врача, а другой прикатил кресло.
По приказу Элгара они привязали мне руки и ноги ремнями, сняли пультик управления креслом и отдали его киллеру.
— Последняя просьба, доктор, — сказал Элгар Воритаку. — Зайдите через час в помещение для охраны и принесите пленнику успокоительное. Оно ему понадобится.
Халукский доктор бесшумно хлопнул в ладоши. Судя по всему, этот жест отнюдь не выражал восторга, поскольку Элгар заявил:
— Я доложу о вашем поведении начальству. Когда принесете успокоительное, не забудьте отстегнуть свой «переводчик».
— Как скажете, — откликнулся Воритак.
Элгар включил пульт управления креслом, развернулся по-военному и вышел из больницы. Я покатил за ним, словно ягненок Мэри, ведомый на бойню.
Глава 19
Я очнулся от дикого приступа кашля. Изо рта у меня, заливая подбородок и шею, текла вода. Моя больная голова покоилась на чем-то мягком и теплом.
— Хватит! — простонал я. — Я задохнусь.
— Извини, я просто хотела привести тебя в чувство. Ты долго был без сознания.
Я задергался, пытаясь встать.
— Надо помочь Еве… вытащить ее из проклятой цистерны… Айвор! О Боже, Айвор… Мимо! Вызови патрульных!
Пускай сюда пришлют все зональные корабли!
— Тише, тише. Лежи. Все хорошо.
Сильные руки обняли меня, не давая встать. Приятный голос говорил какие-то добрые слова и повторял снова и снова, что я ни в чем не виноват.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90