Никогда прежде решение проблем не начиналось с разбитой бутылки, и Эмма представила себе страшную картину: злобный Хамстер идет на Билли Савага, держа розочку наготове. Ее губы пересохли.
– Вряд ли он пустит ее в ход…
– Конечно пустит. Зачем бы ему разбивать бутылку, если он не собирается драться ею?
– Если он это сделает, знаете, что будет? Вся деревня вооружится против вас! – прохрипела Эмма.
Соверен зажмурила глаза, и две большие слезы скатились по ее щекам.
– А нам некуда деваться.
– Ему надо было подумать, прежде чем разбивать бутылку, – сказала Эмма, которая ничем не могла помочь, а просто высказывала свое мнение. – Какое идиотство!
– Я бежала всю дорогу, – плакала Соверен. – Только Корби может остановить его.
– А разбитая бутылка? – Эмма снова бросилась к двери. Соверен должна остановить Хамстера. Им лучше пойти туда.
– Однажды он напал на Корби, а Корби чуть не убил его. Он боится взбешенного Корби.
– Пойдем туда, – настаивала Эмма.
– Корби велел оставаться.
– Мне плевать, что он сказал, я не допущу, чтобы он усмирял идиота с разбитой бутылкой.
– Чем мы можем помочь? – спросила Соверен.
– Здесь – ничем, – твердо сказала Эмма. Все-таки она убедила Соверен. Пока они бежали, Эмма инструктировала: – Вы начинаете громко кричать. Вы кричите Хамстеру, что бросите его, если он не прекратит драку. Пусть дойдет до него через его толстый череп.
– Да уж, – согласилась печально Соверен. – Череп у него толщиной в две доски.
Эмма не знала, что она ожидала увидеть и услышать. Крики из «Собаки и фазана», возможно, даже вылетающую из окон мебель или клиентов, но все выглядело как обычно.
Паб представлял собой черно-белое здание, в старом стиле, приятное на вид; тяжелая обитая дверь защищала от сквозняков, а окна приветливо светились ярким светом.
Когда Эмма открыла дверь, она услышала звуки музыки и шум разговоров. Никто не кричал, ничто не выдавало присутствия Хамстера, Корби или Билли Савага.
Она узнала Генри Тернера, начальника Кита, сидящего у двери с близкими друзьями. Постоянные посетители в этот час, они что-то оживленно обсуждали. Они посмотрели на Соверен с неодобрением, а на Эмму с удивлением.
– Добрый вечер, мисс Чандлер, – приветствовал ее Генри Тернер.
– Пожалуйста, скажите, что случилось? – спросила Эмма.
– Разве эта молодая леди не сообщила вам? – Он сделал паузу, соображая, стоит ли называть Соверен леди. – Горе луковое, с кем она пришла, напал на Билли Савага. Посмотрите туда.
Он указал на разбитую бутылку, валяющуюся на столе. Большинство столов было занято, но этот пустовал. Осколки стекла, разлитое пиво на красном плиточном полу – все это напоминало декорацию к оперетте. Все повернулись к пустому столику.
– С этой бутылкой, – продолжал Генри Тернер самодовольно, будто лично руководил представлением, – он подпрыгнул и завопил: «Отстань от моей девушки! Понял!» – разбил бутылку и напал на Билла.
– А что дальше? – спросила Эмма.
– Джо и Берт скрутили его, – объявил, ликуя, Генри Тернер.
– Скрутили его? – пискнула Соверен.
Эмма облегченно вздохнула. Джо был барменом, Берт – водопроводчиком. Оба крупные мужчины. Какое счастье, что Хамстер со своим смертельным оружием обезврежен! Конечно, они и хотели только обезвредить, а не причинять вред.
– Где он? – прошептала Соверен, и Генри Тернер указал на дверь около бара. – Они вытащили его на задний двор? – Соверен, очевидно, подумала, что Хамстера теперь избивают на автомобильной стоянке.
– Он в офисе, – удовлетворенно произнес Генри Тернер. – Ждут полицию.
– Нельзя вызывать полицию! – Соверен взвыла так, что все в помещении услышали ее. – Он состоит на учете.
Слушатели обменялись многозначительными взглядами: «Сидел в тюрьме, а? Теперь понятно, теперь неудивительно!»
Эмма спросила:
– Где мистер Кемпсон?
– С ними.
– Спасибо, – сказала Эмма. – А Билли Саваг, с ним все хорошо?
– Он не добрался до Билла, – ответили ей.
Она увидела Билли Савага в другом конце комнаты. Он сидел на стуле, держа стакан бренди, среди плотного кольца друзей.
Если бы ей не показали на него, она бы его не узнала. Билли Саваг никогда в своей жизни не был еще центром внимания. Происшествие добавило ему очков. До этого он был темной лошадкой. Девушки, прежде его не замечавшие, теперь спрашивали про Билли Савага.
– Пошли, – скомандовала Эмма. – Нам лучше вернуться. – Не хотелось бы, чтобы Соверен видела, как Хамстера загружают в полицейскую машину.
Тут дверь со стороны главной улицы открылась, и в зал вошли Панчи, Попп Росси, владелец карусели и тира, и Топор Харрисон. Они ожидали радушного приема. Последние недели они были завсегдатаями паба. Но сегодня прием оказался холодным. Сидели в гнетущей тишине, пока кто-то не сказал им, что произошло. Соверен проскользнула мимо отца и выскочила из паба в темноту.
Эмма выскочила с ней.
– Мой отец выйдет из себя, когда услышит о Хамстере, – стонала Соверен. – Как вы думаете, что будет?
Эмме было жаль, что она не может сказать что-нибудь успокаивающее. Но лгать Соверен, что все будет прекрасно, было бы жестоко.
И она призналась:
– Я не знаю.
К ним присоединились Спарки и Траг, когда они шли через луг. Эти двое только что продали подержанный автомобиль и, увидев их, закричали:
– Привет! – не заметив, что ответ звучит как-то уныло.
– Смотри! – сказал Траг, длинный и тощий юнец, демонстрируя Соверен пачку денег. – Как, девушки, пройдемся до паба и выпьем на счастье?
Соверен взвыла, как сирена, и пошла, спотыкаясь, к воротам, а затем побежала через луг. Призрачная фигура, освещенная лунным светом.
Молодые люди потрясенно остановились.
– Что я сделал? Что я сделал? – спрашивал Траг в ужасе.
– Хамстер начал драку в пабе, – объяснила Эмма.
– Драка? – Даже в темноте было видно, как заблестели глаза у Спарки. – Так чего мы ждем? – недоумевал Спарки.
Траг выругался. Его симпатии были не на стороне Хамстера.
– Вы знаете то, что Корби сказал нам. Вы знаете, что он предупреждал. Любая неприятность – и Большеухий из Большого дома выгонит нас отсюда.
Это было прозвище Марка, но Эмма была слишком подавлена сейчас, чтобы возражать.
– Что делать? – спросил Спарки. Его голос был не радостен. – Корби знает?
– Он там, – сказала Эмма.
– Он ничего бы не начал, если бы Корби был там.
– Соверен позвала Корби. На вашем месте я бы держалась подальше.
Сама она чувствовала ответственность за Соверен. Она оставила их спорящими и поспешила за ней, неуверенная, возвратится ли Соверен на мельницу или отправится домой к фургонам. Мэг, мать Соверен, была, скорее всего, на территории лагеря, как и большинство ее друзей. Вряд ли они обрадуются, когда услышат, что случилось.
Соверен была на мельнице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46