Своим спасением мы обязаны стоявшему в то время штилю: малейшее волнение выбросило бы наши корабли на скалы, и мы не имели бы возможности этому воспрепятствовать.
Итак, нам удалось выбраться без серьезных повреждений. Архипелаг этот состоит из шести островов; они имеют очень живописный вид и простираются все вместе примерно на тридцать лье. Они находятся на расстоянии двадцати пяти лье к западу от Пагубных островов. Мы дали им название Лабиринт, ибо нам пришлось изрядно покружить, чтобы попасть в открытое море».
Некоторые авторы отождествляют эту группу с островами Принца Уэльского, открытыми позднее Байроном. Флерье придерживается иного мнения. Дюмон Дюрвиль полагает, что речь идет об островах Флиген, виденных ранее Схаутеном и Лемером.
После трехдневного плавания все время на запад голландские моряки заметили прекрасный на вид остров. Кокосовые и другие пальмы говорили о его плодородии. Так как у берега оказалось слишком мелко, пришлось удовольствоваться высадкой хорошо вооруженных отрядов.
Еще раз голландцы совершенно напрасно пролили кровь безобидных жителей, ожидавших их на берегу и виновных лишь в том, что их было слишком много. После этой расправы, достойной варваров, а не цивилизованных людей, Роггевен попытался вернуть убежавших туземцев с помощью подарков вождям и малоискренних проявлений дружелюбия. Островитяне не дали себя провести. Они завлекли матросов в глубь острова, напали на них и стали забрасывать камнями. Хотя ружейные залпы уложили многих туземцев на месте, они продолжали все же храбро наступать на чужестранцев и заставили их вернуться в шлюпки, унося своих раненых и мертвых товарищей.
Голландцам ничего не оставалось, как кричать о предательстве, не находя достаточно громких эпитетов для вероломства и кровожадности своих противников.
Несмотря на понесенные ими потери, голландцы назвали этот остров островом Отдыха в память о том наслаждении, которое им доставила его природа. Роггевен сообщал, что находится на шестнадцатой параллели; но долгота указана очень неточно, и отождествить его с каким-либо островом оказалось невозможным.
Следовало ли теперь Роггевену идти дальше на запад на поиски острова Эспириту-Санто (Новые Гебриды), открытого Киросом? Или же ему следовало направиться к северу, чтобы с попутным муссоном достигнуть Ост-Индии? Военный совет, на обсуждение которого был поставлен этот вопрос, остановился на втором решении.
На третий день плавания были открыты одновременно три острова, названные островами Баумана (ныне Мануа) по имени капитана «Тинховена», первым их заметившего. Островитяне подплыли к кораблю, чтобы начать торговлю, между тем как на берегу собралась огромная толпа, вооруженная луками и кольями.
Цветом кожи туземцы не отличались от европейцев, и лишь у некоторых она имела очень смуглый оттенок от солнечного загара. Их тела не были покрыты татуировкой Кусок ткани, искусно вытканной и отделанной бахромой, закрывал их от пояса до пяток. Голову прикрывала шляпа из той же ткани, а на шее висели гирлянды ароматных цветов.
«Надо признать, — пишет Беренс, — что это был самый цивилизованный и самый честный народ из всех, виденных нами на островах Южного моря; восхищенные нашим появлением, они встретили нас, как богов, а когда мы собрались уезжать, выражали самое горячее сожаление».
По всей вероятности, то были жители островов Мореплавателей (Самоа). На дальнейшем пути голландские моряки заметили острова, которые Роггевен принял за острова Кокосовый (Боскавен) и Предателей (Кеппел), посещенные уже Схаутеном и Лемером, и которые Флерье, чтобы подчеркнуть заслуги голландского мореплавателя, называет островами Роггевена; затем экспедиция прошла в виду островов Тинховен и Гронинген, по мнению Пенгре, представлявших собой открытый Мен-Даньей архипелаг Санта-Крус, и достигла, наконец, берегов Новой Британии, где голландцы запятнали себя новыми убийствами. Оттуда они направились к берегам Новой Гвинеи и, миновав Молуккские острова, бросили якорь в Батавии 11 июля 1723 года. В Батавии Ост-Индская компания немедленно конфисковала оба корабля. Участники экспедиции на положении арестантов были доставлены в Голландию, где Роггевен втянулся в тяжбу с Ост-Индской компанией. Он умер в 1729 году, вконец разоренный.
Самым существенным его открытием был затерянный в восточной части Тихого океана остров Рапануи (Пасхи).
Петр I
Петр Алексеевич (1672–1725), русский царь (1682–1721) и император (1721–1725), вошел в историю России и ее мореплавания, как основатель русского регулярного военного флота, адмирал, мореплаватель и кораблестроитель. Было бы несправедливым, упомянув об исключительно важной роли в развитии мореплавания португальского монарха Генриха Мореплавателя, не упомянуть российского венценосца, которому наша страна обязана статусом великой морской державы.
С царствованием Петра I (1689–1725) связан новый этап в развитии русского мореплавания. Строительству флота и борьбе за свободные выходы России к морю, организации торговли с заморскими странами Петр I уделял много внимания. Он мечтал о пути через Каспийское море в Индию, о морском походе на Мадагаскар, о достижении Северным морским путем Китая и Индии.
Стремясь превратить Россию в великую морскую державу, Петр заказывал военные корабли за границей и развивал отечественное судостроение. Он сам учился кораблестроению и в России и за границей. Привлекая из-за границы опытных мореходов, он в то же время для создания отечественных кадров в 1701 году открыл в Москве навигационную школу, впоследствии переведенную в Петербург.
«Заболел морем» он еще в детском возрасте. В 1688 году шестнадцати лет от роду он нашел старый ботик (названный ныне «дедушкой русского флота»), на котором учился плавать по реке Яузе и Измайловскому пруду (под Москвой). В 1689–1692 годы построил на основанной им на Переяславском озере верфи первый военный корабль. В 1693 году он впервые побывал на Белом море. Петр отправился в Архангельск, где осмотрел иностранные суда и велел построить два корабля. В дальнейшем началось строительство в Архангельске и военных судов.
Архангельск был выбран Петром I не случайно. Во-первых, на Белом море легко было найти мастеров и мастеровых для постройки флота. Поморы к этому времени достигли совершенства в судостроении, но они специализировались на постройке промысловых и торговых судов, приспособленных для плавания среди льдов.
А Петру нужны были военные и торговые корабли, пригодные для плавания по открытому морю в бурную погоду. Поэтому он строжайше запретил строительство в Поморье судов поморского типа (кочей) и приказал строить только «новоманерные» суда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157