В комнату проскользнула Дижлл, а Томми прямо-таки слетел с постели. Как завороженные, они наблюдали за мешком. Из него, изумленно озираясь, появился маленький мальчик в очень грязной майке и сел. Томми и Джилл уставились на мальчика, мальчик уставился на них.
– Все хорошо, Быстрый, – сказал Томми. – Мы твои друзья.
– Белые дети пришли с миром, – сказала Джилл.
Мальчик вытаращил глаза.
– Чего-чего?
– Ты разве не индеец? – спросил Томми.
Мальчик мотнул головой.
– Мексиканец?
– Угу, – сказал мальчик.
– А как тебя зовут по-настоящему? – спросил Томми. – Меня зовут… – Он замялся. – Я Томми, – наконец сказал он.
– Меня зовут Рамон, – сказал мальчик.
– А где твоя мама, Рамон? – спросила Джилл.
– У меня нет мамы.
– Мамы есть у всех, – возразила Джилл. – Она служит у кого-то здесь, да?
Томми заметил, что мальчик отвел глаза, и понял, что Джилл попала в точку.
– В Сан-Диего у многих работают мексиканцы, – сказала Джилл.
– Там, где работает мама, для меня не было места, – сказал Рамон.
– А давно ты живешь в туннеле?
– Две недели. Маме сказали, что я не могу остаться с ней, и она посадила меня на автобус, чтобы я вернулся в Мексику. В Мехикале у меня живет тетя. Но я сошел с автобуса в Сан-Диего и вернулся.
– А твоя мама про это знает?
– Нет.
Дверь приотворилась, и в комнату заглянула тетя Луиза. Увидев, что дети разговаривают, она улыбнулась и сказала:
– Умывайтесь, завтрак через десять минут.
Рамон сказал Джилл и Томми:
– Извините меня за бутерброды. Мне очень есть хотелось.
– Ничего, – ответила Джилл. – А за мыло в последнем бутерброде прости. Ты его съел?
– Хлеб съел, а мылом умылся. Я ему очень обрадовался. Спасибо.
Джилл виновато покосилась на Томми. Неловко, когда ты устроил человеку пакость, а тебя благодарят.
– Пожалуйста, – пробормотала она.
Рамон ел, потом отвечал на вопросы, потом снова ел. Казалось, он никогда не наестся. Всякий раз, как тетя Луиза приносила новую порцию, он тихо произносил: «Mil, gracias, senora», что означает: тысяча благодарностей.
– Тебе не было страшно в туннеле? – спросил дядя Майк.
Рамон кивнул. Он уже рассказал, что его мама работает у доктора Хилла, профессора колледжа и специалиста по индейской культуре. И миску он нашел у профессора в гараже. Заодно прихватил армейское одеяло, свечные огарки и ложку.
– Рамон, а зачем ты подложил нам в бидон рыбок? – спросил дядя Майк.
Рамон взглянул на него с удивлением.
– C?mo?
– Разве это не ты подбросил рыбок в бидон в тот день, когда в первый раз стащил у нас бутерброды?
– Нет! Но… я видел… – Он замялся, заметив, что все перестали есть и слушают. – Я видел, как два парня положили красную рыбу вам в бидон, – закончил он.
– И все?
– Да, сеньор. Тут я спрятался в туннеле.
– А в туннеле кто-нибудь бывает?
– Да. Я каждую ночь кого-нибудь слышу, а то, может, двоих или троих.
Дядя Майк нахмурился и наклонился вперед.
– Подумай хорошенько, Рамон. Ты хоть раз слышал, чтобы кто-нибудь разговаривал? Вот тогда мы знали бы, что в туннель забрались по крайней мере два человека.
– Нет, сеньор.
Томми даже рассердился на него. Ну чего он врет? Кто угодно может отличить шаги одного человека или двух! Подумав, он спросил:
– Если они проходили мимо твоей комнаты, то почему не заметили в ней света?
– Так я почти все время сидел в темноте. Свечей у меня было мало. И ночью я сразу старался заснуть. И вот тогда слышал, как они приходили…
Дядя Майк прищурился.
– Они? – повторил он.
Рамон потупился.
– Шаги, – сказал он.
Несколько секунд дядя Майк продолжал пристально смотреть на него. Видимо, ответ мальчика его не убедил. Томми вдруг вспомнил кое-что.
– А зачем ты в тот день заметал свой след веткой? Мы ведь все равно могли тебя выследить, верно?
– Но не узнали бы, что еду у вас взял мальчик, а не какой-нибудь взрослый. Я боялся, что меня ищет полиция… что меня отправят назад в Мексику.
– А вчера ты взял не только еду, так? – упрекнул его Томми.
– Нет! – Рамон гордо выпрямился. – Я ничего больше не брал…
– Ну, а морской конек?
– Та рыбка в банке?
Томми ухмыльнулся, уверенный, что поймал его на лжи.
– Вот-вот… маленькая рыбка в банке.
– Я видел ее, но я ее не трогал. Я брал только то, что можно есть, а морских коньков не едят.
Томми был разочарован.
Джилл засмеялась. Потом без всякого предупреждения наклонилась к Рамону и выпалила:
– Мыши!
Мальчик тоже засмеялся.
– Да, это был я. Я слышал, как вы шли по туннелю. Когда ты завопила «Мыши!», я побежал. Но споткнулся о большой бидон у стены.
– Бидон? – с интересом переспросил дядя Майк. – А какой бидон, Рамон?
– Muy grande! Вот такой… – Рамон поднял руку почти на высоту стола. – И он опрокинулся. Я упал, а когда встал, то услышал, как из него что-то вытекает.
– Но почему твои ноги светились в темноте? – спросил Томми.
Рамон даже вздрогнул.
– Guien sabe? Мне из-за этого очень страшно. Может, оттого, что я так долго живу в темноте, ноги у меня стали светиться, словно глаза у кошки.
Дядя Майк удовлетворенно хмыкнул.
– Кажется, Рамон, начинает светиться у меня в голове. Этот бидон нам многое может рассказать.
– Но что? – спросил Томми.
– Я и сам толком не знаю. Но у меня такое предчувствие, что мы это выясним, если отправимся туда, когда стемнеет. – Он встал и отставил стул. – За работу, ребятки! Чистить зубы и через десять минут явиться в лабораторию. Сегодня вечером пикник в Бухте Контрабандистов.
Весь день они работали в подвале – заспиртовывали, упаковывали, надписывали. Рамон оказался смышленым и старательным. Он очень быстро освоился со своими обязанностями. Дядя Майк не терял ни секунды: печатал счета, сверялся со списком заказов и закупоривал банки. Зазвонил телефон, он взял трубку, записал заказ, положил трубку и порылся на полках. Наконец достал банку с чем-то вроде куриной лапши, подошел с ней к раковине и вылил содержимое на поддон.
– Томми. Подойди сюда. Видишь лиловую медузу?
Томми наклонился над белым эмалированным поддоном. От консервирующей жидкости исходил неприятный сладковатый запах. Пластмассовым пинцетом дядя Майк показал медузу среди других крошечных животных.
– Да, сэр, – сказал Томми.
– Выбери всех медуз и положи в эту банку. Заказали мне вдвое больше, но пока отправлю все, что есть. Эх, если бы я мог раздвоиться, словно клетка! Другим способом мне со всей этой работой не справиться.
ОГНИ НА ВОДЕ
Пикник получился странноватый. Солнце давно уже село. Дядя Майк постелил одеяла в кузове грузовичка, и дети удобно там устроились. Дядя Майк предложил пригласить и Вуди.
– Может, нам как раз понадобится специалист по индейцам, – сказал он. – А кроме того, он знает холмы лучше нас.
Вуди по обыкновению уже ждал их на обочине. Он залез в кузов, и они покатили вперед в полной темноте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
– Все хорошо, Быстрый, – сказал Томми. – Мы твои друзья.
– Белые дети пришли с миром, – сказала Джилл.
Мальчик вытаращил глаза.
– Чего-чего?
– Ты разве не индеец? – спросил Томми.
Мальчик мотнул головой.
– Мексиканец?
– Угу, – сказал мальчик.
– А как тебя зовут по-настоящему? – спросил Томми. – Меня зовут… – Он замялся. – Я Томми, – наконец сказал он.
– Меня зовут Рамон, – сказал мальчик.
– А где твоя мама, Рамон? – спросила Джилл.
– У меня нет мамы.
– Мамы есть у всех, – возразила Джилл. – Она служит у кого-то здесь, да?
Томми заметил, что мальчик отвел глаза, и понял, что Джилл попала в точку.
– В Сан-Диего у многих работают мексиканцы, – сказала Джилл.
– Там, где работает мама, для меня не было места, – сказал Рамон.
– А давно ты живешь в туннеле?
– Две недели. Маме сказали, что я не могу остаться с ней, и она посадила меня на автобус, чтобы я вернулся в Мексику. В Мехикале у меня живет тетя. Но я сошел с автобуса в Сан-Диего и вернулся.
– А твоя мама про это знает?
– Нет.
Дверь приотворилась, и в комнату заглянула тетя Луиза. Увидев, что дети разговаривают, она улыбнулась и сказала:
– Умывайтесь, завтрак через десять минут.
Рамон сказал Джилл и Томми:
– Извините меня за бутерброды. Мне очень есть хотелось.
– Ничего, – ответила Джилл. – А за мыло в последнем бутерброде прости. Ты его съел?
– Хлеб съел, а мылом умылся. Я ему очень обрадовался. Спасибо.
Джилл виновато покосилась на Томми. Неловко, когда ты устроил человеку пакость, а тебя благодарят.
– Пожалуйста, – пробормотала она.
Рамон ел, потом отвечал на вопросы, потом снова ел. Казалось, он никогда не наестся. Всякий раз, как тетя Луиза приносила новую порцию, он тихо произносил: «Mil, gracias, senora», что означает: тысяча благодарностей.
– Тебе не было страшно в туннеле? – спросил дядя Майк.
Рамон кивнул. Он уже рассказал, что его мама работает у доктора Хилла, профессора колледжа и специалиста по индейской культуре. И миску он нашел у профессора в гараже. Заодно прихватил армейское одеяло, свечные огарки и ложку.
– Рамон, а зачем ты подложил нам в бидон рыбок? – спросил дядя Майк.
Рамон взглянул на него с удивлением.
– C?mo?
– Разве это не ты подбросил рыбок в бидон в тот день, когда в первый раз стащил у нас бутерброды?
– Нет! Но… я видел… – Он замялся, заметив, что все перестали есть и слушают. – Я видел, как два парня положили красную рыбу вам в бидон, – закончил он.
– И все?
– Да, сеньор. Тут я спрятался в туннеле.
– А в туннеле кто-нибудь бывает?
– Да. Я каждую ночь кого-нибудь слышу, а то, может, двоих или троих.
Дядя Майк нахмурился и наклонился вперед.
– Подумай хорошенько, Рамон. Ты хоть раз слышал, чтобы кто-нибудь разговаривал? Вот тогда мы знали бы, что в туннель забрались по крайней мере два человека.
– Нет, сеньор.
Томми даже рассердился на него. Ну чего он врет? Кто угодно может отличить шаги одного человека или двух! Подумав, он спросил:
– Если они проходили мимо твоей комнаты, то почему не заметили в ней света?
– Так я почти все время сидел в темноте. Свечей у меня было мало. И ночью я сразу старался заснуть. И вот тогда слышал, как они приходили…
Дядя Майк прищурился.
– Они? – повторил он.
Рамон потупился.
– Шаги, – сказал он.
Несколько секунд дядя Майк продолжал пристально смотреть на него. Видимо, ответ мальчика его не убедил. Томми вдруг вспомнил кое-что.
– А зачем ты в тот день заметал свой след веткой? Мы ведь все равно могли тебя выследить, верно?
– Но не узнали бы, что еду у вас взял мальчик, а не какой-нибудь взрослый. Я боялся, что меня ищет полиция… что меня отправят назад в Мексику.
– А вчера ты взял не только еду, так? – упрекнул его Томми.
– Нет! – Рамон гордо выпрямился. – Я ничего больше не брал…
– Ну, а морской конек?
– Та рыбка в банке?
Томми ухмыльнулся, уверенный, что поймал его на лжи.
– Вот-вот… маленькая рыбка в банке.
– Я видел ее, но я ее не трогал. Я брал только то, что можно есть, а морских коньков не едят.
Томми был разочарован.
Джилл засмеялась. Потом без всякого предупреждения наклонилась к Рамону и выпалила:
– Мыши!
Мальчик тоже засмеялся.
– Да, это был я. Я слышал, как вы шли по туннелю. Когда ты завопила «Мыши!», я побежал. Но споткнулся о большой бидон у стены.
– Бидон? – с интересом переспросил дядя Майк. – А какой бидон, Рамон?
– Muy grande! Вот такой… – Рамон поднял руку почти на высоту стола. – И он опрокинулся. Я упал, а когда встал, то услышал, как из него что-то вытекает.
– Но почему твои ноги светились в темноте? – спросил Томми.
Рамон даже вздрогнул.
– Guien sabe? Мне из-за этого очень страшно. Может, оттого, что я так долго живу в темноте, ноги у меня стали светиться, словно глаза у кошки.
Дядя Майк удовлетворенно хмыкнул.
– Кажется, Рамон, начинает светиться у меня в голове. Этот бидон нам многое может рассказать.
– Но что? – спросил Томми.
– Я и сам толком не знаю. Но у меня такое предчувствие, что мы это выясним, если отправимся туда, когда стемнеет. – Он встал и отставил стул. – За работу, ребятки! Чистить зубы и через десять минут явиться в лабораторию. Сегодня вечером пикник в Бухте Контрабандистов.
Весь день они работали в подвале – заспиртовывали, упаковывали, надписывали. Рамон оказался смышленым и старательным. Он очень быстро освоился со своими обязанностями. Дядя Майк не терял ни секунды: печатал счета, сверялся со списком заказов и закупоривал банки. Зазвонил телефон, он взял трубку, записал заказ, положил трубку и порылся на полках. Наконец достал банку с чем-то вроде куриной лапши, подошел с ней к раковине и вылил содержимое на поддон.
– Томми. Подойди сюда. Видишь лиловую медузу?
Томми наклонился над белым эмалированным поддоном. От консервирующей жидкости исходил неприятный сладковатый запах. Пластмассовым пинцетом дядя Майк показал медузу среди других крошечных животных.
– Да, сэр, – сказал Томми.
– Выбери всех медуз и положи в эту банку. Заказали мне вдвое больше, но пока отправлю все, что есть. Эх, если бы я мог раздвоиться, словно клетка! Другим способом мне со всей этой работой не справиться.
ОГНИ НА ВОДЕ
Пикник получился странноватый. Солнце давно уже село. Дядя Майк постелил одеяла в кузове грузовичка, и дети удобно там устроились. Дядя Майк предложил пригласить и Вуди.
– Может, нам как раз понадобится специалист по индейцам, – сказал он. – А кроме того, он знает холмы лучше нас.
Вуди по обыкновению уже ждал их на обочине. Он залез в кузов, и они покатили вперед в полной темноте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20