Находясь
настолько близко, чтобы получать достаточное количество тепла, их планета
должна была купаться освещенным полушарием в красном свете и бешеных
ветрах, рождающихся на границе дня и ночи. Им, очевидно, было неизвестно
желание уединения. Единственными дверьми на базе были двери шлюза. Второй
этаж отделялся от первого шестиугольной металлической решеткой, так что
находящиеся сверху не были скрыты от взглядов пребывавших внизу. Спальня
представляла собой натянутый от стены к стене пластмассовый мешок,
наполненный ртутью. Все помещения были очень тесными и плотно
заставленными аппаратурой и мебелью. Причем стояло все это настолько
близко друг к другу, что случись тревога, обитатели станции вынуждены были
бы поотбивать себе колени и локти, буде таковые у них имелись. Потолки на
обоих этажах нависали так низко, что вынуждали нас ходить пригнувшись.
Инопланетники были ниже людей, но их лавки прекрасно нам подходили.
Мыслили, однако, они, конечно, иначе - их психика не требовала большого
жизненного пространства.
Жить на корабле уже опротивело, а существование на базе пришельцев
вызывало постоянное чувство клаустрофобии. Иногда искры хватало, чтобы
человек перестал собой владеть.
Двое из нас не смогли приспособиться к создавшейся ситуации.
Лир и Шильдер были словно выходцы с разных планет. Для Шильдера
система была обязательной. Он не принимал во внимание никакие протесты.
Именно Шильдер ввел во время долгого перелета многочасовые занятия
гимнастикой и никому не позволял их пропускать. А мы даже и не пытались.
Ну и отлично. Эти упражнения поддерживали в нас жизнь. Это была не та
гимнастика, которой мы все занимаемся при нормальном тяготении чтобы
размять кости. Спустя месяц пребывания на Марсе, Шильдер остался
единственным, кто ходил по базе полностью одетым. Некоторые из нас
объясняли это его гордостью и, может быть, были правы, но первым, кто
расстался со своей рубашкой, был Лир. Шильдер очень аккуратно стирал свои
вещи, выжимая их так, чтобы не осталось ни капли воды, а потом равномерно
раскладывая их для просушки. На Земле привычки Эндрю Лира были не более,
чем чертой характера. Он часто терял носки, предварительно их распоров.
Чем-нибудь увлекшись, он откладывал все свои бытовые дела на
неопределенное время. Помоги боже хозяйке, убиравшей его кабинет! Он
никогда не мог ничего найти. Он был гениален, но невыносим. Привычки его
могли бы измениться только на виселице, где человек в мельчайших
подробностях вспоминает проведенную жизнь. Отправка на Марс могла стать
тем, на что он мог бы опереться. Жаль, потому что отсутствие
систематичности и аккуратности в космосе может стоит жизни.
В скафандре не больно-то забудешь застегнуть ширинку!
Через месяц после посадки Шильдер поймал Лира именно на этом.
"Ширинка" в вакуумном скафандре - это специальная трубка из мягкой резины,
надеваемая на член. Трубка ведет к пузырю, снабженному пружинным зажимом.
Чтобы воспользоваться приспособлением, нужно открыть зажим. После
отправления нужды зажим закрывается и открывается наружная защелка, через
которую пузырь и опорожняется. Подобная конструкция существует и для
женщин, но там применяется катетер, который для мужчин неприемлем. Скажу
только, что конструкции еще далеко до совершенства и что нужно еще много
работать, чтобы она стала более или менее надежна. Нехорошо, когда
половине человечества угрожает лишиться того, ради чего она существует.
Лир совершал долгую прогулку. Глазел на марсианский ландшафт -
равнину под фиолетовым небом, над которой постоянно висела дымка оранжевой
пыли. Лир нуждался в пространстве. Целый час он провозился с
коммуникатором пришельцев в помещении, где потолок был слишком низок, а
все остальное грозило задеть его костлявые ребра.
Возвращаясь с прогулки, он встретил выходившего Шильдера. Тот обратил
внимание, что внешняя застежка "ширинки" открыта. Лир пробыл снаружи
несколько часов, и если бы он попробовал помочиться, его ждала бы
мгновенная смерть.
Мы так и не узнали, о чем они говорили там, снаружи. Так или иначе,
Лир ворвался в помещение базы, покраснев до ушей, бормоча что-то себе под
нос. Он ни с кем не заговаривал. Психологи НАСА не должны были пускать их
вместе на такую маленькую планету. Но должно быть, среди них нашелся
чересчур умный специалист. Пусть же это останется на его совести!
Конечно, рассматривались кандидатуры многих таких же знающих
астрофизиков, как и Лир, но все они были намного старше. Шильдер же
налетал в космосе тысячи часов и был одним из первых людей на Луне.
Среди всего остального, пришельцы оставили на станции работающий
коммуникатор. Судя по огромным столбам-подпоркам, он дьявольски много
весил. Это был огромный механизм, настолько большой, что строители базы,
скорее всего, собрали сначала его, а потом уже начали возводить стены.
Благодаря этому у Лира было около квадратного метра площади, где он мог
свободно стоять, выпрямившись во весь рост.
Но даже он не знал, зачем коммуникатору находиться на втором этаже
базы. Этот механизм мог посылать сигналы хоть вниз, сквозь всю планету.
Лир убедился в этом, когда изучал его. Он передавал информацию при помощи
азбуки Морзе на Детектор Массы на борту "Персиваля Ловелла", находившегося
в это время по другую сторону Марса. Лир установил как-то Детектор Массы
рядом с коммуникатором на хорошо закрепленной платформе, не боящейся
вибрации. Детектор вычертил волны с настолько острыми вершинами, что
некоторым из нас показалось, будто они чувствуют исходящее из механизма
гравитационное излучение.
Лир был влюблен в этот аппарат.
Он не приходил обедать. А если приходил, то пожирал еду, словно
оголодавший волк.
- Там внутри расположена тяжелая точечная масса, - рассказывал он нам
с набитым ртом через два месяца после посадки. - Эту массу заставляет
вибрировать электромагнитное поле. Смотрите, - он выдавил из тюбика на
стол приправу и начал рисовать пальцем, макая его в пасту. Головы сидящих
повернулись в его сторону. - Возникающие гравитационные волны очень слабы,
так как масса очень большая и амплитуда почти не отличается от нуля.
- Что это за точечная масса? - спросил кто-то из нас. - Нейтронная
материя? Как в ядре звезды?
Лир покачал головой и запихал в рот следующий кусок хлеба.
- Нейтронное вещество такого размера было бы нестабильно.
1 2 3 4 5
настолько близко, чтобы получать достаточное количество тепла, их планета
должна была купаться освещенным полушарием в красном свете и бешеных
ветрах, рождающихся на границе дня и ночи. Им, очевидно, было неизвестно
желание уединения. Единственными дверьми на базе были двери шлюза. Второй
этаж отделялся от первого шестиугольной металлической решеткой, так что
находящиеся сверху не были скрыты от взглядов пребывавших внизу. Спальня
представляла собой натянутый от стены к стене пластмассовый мешок,
наполненный ртутью. Все помещения были очень тесными и плотно
заставленными аппаратурой и мебелью. Причем стояло все это настолько
близко друг к другу, что случись тревога, обитатели станции вынуждены были
бы поотбивать себе колени и локти, буде таковые у них имелись. Потолки на
обоих этажах нависали так низко, что вынуждали нас ходить пригнувшись.
Инопланетники были ниже людей, но их лавки прекрасно нам подходили.
Мыслили, однако, они, конечно, иначе - их психика не требовала большого
жизненного пространства.
Жить на корабле уже опротивело, а существование на базе пришельцев
вызывало постоянное чувство клаустрофобии. Иногда искры хватало, чтобы
человек перестал собой владеть.
Двое из нас не смогли приспособиться к создавшейся ситуации.
Лир и Шильдер были словно выходцы с разных планет. Для Шильдера
система была обязательной. Он не принимал во внимание никакие протесты.
Именно Шильдер ввел во время долгого перелета многочасовые занятия
гимнастикой и никому не позволял их пропускать. А мы даже и не пытались.
Ну и отлично. Эти упражнения поддерживали в нас жизнь. Это была не та
гимнастика, которой мы все занимаемся при нормальном тяготении чтобы
размять кости. Спустя месяц пребывания на Марсе, Шильдер остался
единственным, кто ходил по базе полностью одетым. Некоторые из нас
объясняли это его гордостью и, может быть, были правы, но первым, кто
расстался со своей рубашкой, был Лир. Шильдер очень аккуратно стирал свои
вещи, выжимая их так, чтобы не осталось ни капли воды, а потом равномерно
раскладывая их для просушки. На Земле привычки Эндрю Лира были не более,
чем чертой характера. Он часто терял носки, предварительно их распоров.
Чем-нибудь увлекшись, он откладывал все свои бытовые дела на
неопределенное время. Помоги боже хозяйке, убиравшей его кабинет! Он
никогда не мог ничего найти. Он был гениален, но невыносим. Привычки его
могли бы измениться только на виселице, где человек в мельчайших
подробностях вспоминает проведенную жизнь. Отправка на Марс могла стать
тем, на что он мог бы опереться. Жаль, потому что отсутствие
систематичности и аккуратности в космосе может стоит жизни.
В скафандре не больно-то забудешь застегнуть ширинку!
Через месяц после посадки Шильдер поймал Лира именно на этом.
"Ширинка" в вакуумном скафандре - это специальная трубка из мягкой резины,
надеваемая на член. Трубка ведет к пузырю, снабженному пружинным зажимом.
Чтобы воспользоваться приспособлением, нужно открыть зажим. После
отправления нужды зажим закрывается и открывается наружная защелка, через
которую пузырь и опорожняется. Подобная конструкция существует и для
женщин, но там применяется катетер, который для мужчин неприемлем. Скажу
только, что конструкции еще далеко до совершенства и что нужно еще много
работать, чтобы она стала более или менее надежна. Нехорошо, когда
половине человечества угрожает лишиться того, ради чего она существует.
Лир совершал долгую прогулку. Глазел на марсианский ландшафт -
равнину под фиолетовым небом, над которой постоянно висела дымка оранжевой
пыли. Лир нуждался в пространстве. Целый час он провозился с
коммуникатором пришельцев в помещении, где потолок был слишком низок, а
все остальное грозило задеть его костлявые ребра.
Возвращаясь с прогулки, он встретил выходившего Шильдера. Тот обратил
внимание, что внешняя застежка "ширинки" открыта. Лир пробыл снаружи
несколько часов, и если бы он попробовал помочиться, его ждала бы
мгновенная смерть.
Мы так и не узнали, о чем они говорили там, снаружи. Так или иначе,
Лир ворвался в помещение базы, покраснев до ушей, бормоча что-то себе под
нос. Он ни с кем не заговаривал. Психологи НАСА не должны были пускать их
вместе на такую маленькую планету. Но должно быть, среди них нашелся
чересчур умный специалист. Пусть же это останется на его совести!
Конечно, рассматривались кандидатуры многих таких же знающих
астрофизиков, как и Лир, но все они были намного старше. Шильдер же
налетал в космосе тысячи часов и был одним из первых людей на Луне.
Среди всего остального, пришельцы оставили на станции работающий
коммуникатор. Судя по огромным столбам-подпоркам, он дьявольски много
весил. Это был огромный механизм, настолько большой, что строители базы,
скорее всего, собрали сначала его, а потом уже начали возводить стены.
Благодаря этому у Лира было около квадратного метра площади, где он мог
свободно стоять, выпрямившись во весь рост.
Но даже он не знал, зачем коммуникатору находиться на втором этаже
базы. Этот механизм мог посылать сигналы хоть вниз, сквозь всю планету.
Лир убедился в этом, когда изучал его. Он передавал информацию при помощи
азбуки Морзе на Детектор Массы на борту "Персиваля Ловелла", находившегося
в это время по другую сторону Марса. Лир установил как-то Детектор Массы
рядом с коммуникатором на хорошо закрепленной платформе, не боящейся
вибрации. Детектор вычертил волны с настолько острыми вершинами, что
некоторым из нас показалось, будто они чувствуют исходящее из механизма
гравитационное излучение.
Лир был влюблен в этот аппарат.
Он не приходил обедать. А если приходил, то пожирал еду, словно
оголодавший волк.
- Там внутри расположена тяжелая точечная масса, - рассказывал он нам
с набитым ртом через два месяца после посадки. - Эту массу заставляет
вибрировать электромагнитное поле. Смотрите, - он выдавил из тюбика на
стол приправу и начал рисовать пальцем, макая его в пасту. Головы сидящих
повернулись в его сторону. - Возникающие гравитационные волны очень слабы,
так как масса очень большая и амплитуда почти не отличается от нуля.
- Что это за точечная масса? - спросил кто-то из нас. - Нейтронная
материя? Как в ядре звезды?
Лир покачал головой и запихал в рот следующий кусок хлеба.
- Нейтронное вещество такого размера было бы нестабильно.
1 2 3 4 5