Положение создалось не из приятных. Отряды находились друг от друга далеко, а гитлеровцы лезли напролом.
Около домика лесника путь им преградил пулеметный расчет сержанта Паникарова. После длинной очереди несколько фашистов упало, но остальные упорно продолжали продвигаться вперед. Оглушенный взрывом гранаты упал подносчик патронов, ранен второй номер Варакин. Пули задели щеку и пробили плечо Паникарову. Отважный сержант, обливаясь кровью, продолжал отбивать атаку до тех пор, пока не подоспели товарищи. Впереди была автоматчица Маруся Дунаева. За полчаса перед этим осколок мины раздробил приклад ее автомата. Притаившись в канаве, смелая комсомолка выждала, пока к месту, где она лежала, не подошел гитлеровец. Девушка бросила в него гранату, схватила трофейную винтовку и пробилась к Петру Паникарову.
Очередная вылазка гитлеровцев провалилась. Потеряв один средний танк, автомашину и тридцать пять солдат и офицеров убитыми, фашисты отошли в Путивль.
Вероятно, гитлеровские командиры опасались флангового удара партизанских групп из-за Клевени. Только этим можно объяснить их отход. Если бы они знали наше действительное положение, то, конечно, не прекратили бы атак, и группе Пятышкина пришлось бы очень туго.
6 июня. Днем вернулись с задания Васильев и Алешин. Позавчера они устроили крупную диверсию в двух километрах от станции Путивль. Дорога Конотоп — Ворожба охраняется оккупантами особенно усиленно. Кроме путевых обходчиков и дозоров, на путях Парные патрули. На сто метров по обе стороны полотна вся растительность вырублена и убрана. Трудно спрятаться партизану на голой земле. Однако Васильев хотел не просто поставить мину и уйти, а подорвать наверняка — «удочкой».
Метод этот рискованный, но верный. К чеке мины, поставленной под рельс, привязывается длинная тонкая веревка или провод полевого телефона. Укрывшись, диверсант ждет, когда паровоз наедет на то место, где заложена мина, затем дергает свою «удочку», и взрыв сталкивает под откос паровоз и набегающие на него вагоны.
Сутки пролежали Иосиф Андреевич Васильев и Федя Алешин в копне сена на лугу, изучая движение поездов и порядок охраны пути. Эти отличные разведчики-диверсанты как бы дополняют друг друга. Оба отчаянно смелые люди. Федя — молодой, горячий. Иосиф Андреевич — средних лет, степенный, выдержанный, видавший виды солдат, участник войны с белофиннами, опытный минер.
Под покровом ночи храбрецы подползли к полотну на небольшом изгибе, заложили и замаскировали мину, спрятались метрах в пятидесяти в воронке от авиабомбы и стали ждать...
По их расчетам уже должен бы появиться эшелон, а его нет. Мучительно тянутся минуты. Наконец-то показался состав. А с противоположной стороны шел вражеский патруль. Ночь, правда, темная, но вдруг патруль заметит провод, даст ракету и эшелон остановится. И взрыва не будет, и самим вряд ли удастся уйти... Состав все ближе и ближе от мины. Васильев дергает шнур, взрыв... Двадцать четыре платформы с танками и шесть вагонов с танкистами, громоздясь друг на друга, летят с насыпи в болото. Рвутся снаряды, доносятся вопли врагов.
Разведчики отошли к Бурыни. Около села они встретились с нашим связным. От него узнали, что здесь выгрузился эшелон пехоты. Сейчас гитлеровцы в Бурыни. Ходят слухи, будто они выступят против партизан. Название или номер части, ее численность связному узнать не удалось.
Вчера разведчикам Чусовитину, Фетисову и Желябовскому удалось побывать вблизи крушения «Васильевского» эшелона. Завал оккупанты разобрали, путь отремонтировали, движение восста-
новили. На охрану дороги, кроме немецких патрулей, согнали мужчин из окрестных сел. Гитлеровское командование объявило, что в случае новой диверсии будут сожжены дома и взяты заложники в тех селах, около которых произойдет крушение.
С трудом разведчики нашли место, где можно было поставить мину, не подводя под удар близлежащее село. Отыскали удобный участок в семи километрах от Грузского. Мина сработала удачно. Паровоз и двадцать шесть вагонов с солдатами и автомашинами пущены под откос.
7 июня. Подпольщики села Мутина передали в штаб, что оккупанты в спешном порядке заканчивают работы по восстановлению мутинского моста через Сейм. Этот мост им крайне необходим. Он открывает дорогу на Брянские леса, соединяет Кролевец с Ко-нотопом и Путивлем, дает возможность оккупантам в любую минуту перебросить новые силы из Конотопа к северо-западной оконечности Спадщанского леса, то есть в наш тыл.
Нужно немедленно взорвать мост. Руководство операцией я поручил Кудрявскому. Ему в помощь приданы Конотопский отряд, саперно-минерная группа Абрамова, группа Павловского и тридцать человек из Шалыгинского отряда.
Ночью сводный отряд скрытно подошел к Мутину. Вел его старый большевик Лкпм Ппкапдронич Скворцов. Он партизанил в этих краях еще в гражданскую войну и прекрасно знал местность.
Партизаны легко выбили из Мутина небольшой гарнизон противника. Сделав несколько выстрелов, фашисты удрали через мост на левый берег Сейма. Это должно насторожить. Ведь они наверняка сообщат в Конотоп, и оттуда можно ожидать подхода танков.
Минеры не теряли времени. Они заложили тол, подожгли шнуры. Шнуры сгорели, а взрыва не последовало. Только на четвертой пробе один детонатор взорвался, но как раз там, где тола было очень мало. Эффект от взрыва был незначительный, мост остался невредим. Выручила партизанская смекалка. Политрук Борис Федорович Голубев и разведчик Дмитрий Черемушкин вместе со своими бойцами бросились во дворы колхозников. Узнав о намерении партизан и постигшей их неудаче, колхозники энергично включились в дело. Они таскали на мост солому, не пожалели керосина и бензина. Мост сгорел дотла.
На обратном пути партизаны разрушили связь между Коното-пом и гитлеровским гарнизоном в селе Хижки. Трое разведчиков во главе с Иваном Ломако проникли на левобережье Сейма, вышли на шоссейную дорогу Новомутин — Конотоп и из засады подбили грузовую автомашину, захватили в плен немецкого офицера.
8 июня. Леша Чечеткин давно просил разрешить ему сходить в родное село, чтобы привести своих комсомольцев в отряд. До войны он работал секретарем комитета комсомола в Бунякине и сколотил там хороший актив. После прихода захватчиков Алексей и еще несколько членов комитета покинули село. Они создали впе-
чатление, будто организация распалась, а оставшиеся комсомольцы ничего общего с ними не имеют.На самом же деле в Бунякине, как и в ряде других сел восточной части района, действовало хорошо законспирированное подполье. К партизанам от них регулярно поступали сведения о противнике и его прислужниках.
Провал подпольщикам не угрожал, и я медлил с их выводом в лес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Около домика лесника путь им преградил пулеметный расчет сержанта Паникарова. После длинной очереди несколько фашистов упало, но остальные упорно продолжали продвигаться вперед. Оглушенный взрывом гранаты упал подносчик патронов, ранен второй номер Варакин. Пули задели щеку и пробили плечо Паникарову. Отважный сержант, обливаясь кровью, продолжал отбивать атаку до тех пор, пока не подоспели товарищи. Впереди была автоматчица Маруся Дунаева. За полчаса перед этим осколок мины раздробил приклад ее автомата. Притаившись в канаве, смелая комсомолка выждала, пока к месту, где она лежала, не подошел гитлеровец. Девушка бросила в него гранату, схватила трофейную винтовку и пробилась к Петру Паникарову.
Очередная вылазка гитлеровцев провалилась. Потеряв один средний танк, автомашину и тридцать пять солдат и офицеров убитыми, фашисты отошли в Путивль.
Вероятно, гитлеровские командиры опасались флангового удара партизанских групп из-за Клевени. Только этим можно объяснить их отход. Если бы они знали наше действительное положение, то, конечно, не прекратили бы атак, и группе Пятышкина пришлось бы очень туго.
6 июня. Днем вернулись с задания Васильев и Алешин. Позавчера они устроили крупную диверсию в двух километрах от станции Путивль. Дорога Конотоп — Ворожба охраняется оккупантами особенно усиленно. Кроме путевых обходчиков и дозоров, на путях Парные патрули. На сто метров по обе стороны полотна вся растительность вырублена и убрана. Трудно спрятаться партизану на голой земле. Однако Васильев хотел не просто поставить мину и уйти, а подорвать наверняка — «удочкой».
Метод этот рискованный, но верный. К чеке мины, поставленной под рельс, привязывается длинная тонкая веревка или провод полевого телефона. Укрывшись, диверсант ждет, когда паровоз наедет на то место, где заложена мина, затем дергает свою «удочку», и взрыв сталкивает под откос паровоз и набегающие на него вагоны.
Сутки пролежали Иосиф Андреевич Васильев и Федя Алешин в копне сена на лугу, изучая движение поездов и порядок охраны пути. Эти отличные разведчики-диверсанты как бы дополняют друг друга. Оба отчаянно смелые люди. Федя — молодой, горячий. Иосиф Андреевич — средних лет, степенный, выдержанный, видавший виды солдат, участник войны с белофиннами, опытный минер.
Под покровом ночи храбрецы подползли к полотну на небольшом изгибе, заложили и замаскировали мину, спрятались метрах в пятидесяти в воронке от авиабомбы и стали ждать...
По их расчетам уже должен бы появиться эшелон, а его нет. Мучительно тянутся минуты. Наконец-то показался состав. А с противоположной стороны шел вражеский патруль. Ночь, правда, темная, но вдруг патруль заметит провод, даст ракету и эшелон остановится. И взрыва не будет, и самим вряд ли удастся уйти... Состав все ближе и ближе от мины. Васильев дергает шнур, взрыв... Двадцать четыре платформы с танками и шесть вагонов с танкистами, громоздясь друг на друга, летят с насыпи в болото. Рвутся снаряды, доносятся вопли врагов.
Разведчики отошли к Бурыни. Около села они встретились с нашим связным. От него узнали, что здесь выгрузился эшелон пехоты. Сейчас гитлеровцы в Бурыни. Ходят слухи, будто они выступят против партизан. Название или номер части, ее численность связному узнать не удалось.
Вчера разведчикам Чусовитину, Фетисову и Желябовскому удалось побывать вблизи крушения «Васильевского» эшелона. Завал оккупанты разобрали, путь отремонтировали, движение восста-
новили. На охрану дороги, кроме немецких патрулей, согнали мужчин из окрестных сел. Гитлеровское командование объявило, что в случае новой диверсии будут сожжены дома и взяты заложники в тех селах, около которых произойдет крушение.
С трудом разведчики нашли место, где можно было поставить мину, не подводя под удар близлежащее село. Отыскали удобный участок в семи километрах от Грузского. Мина сработала удачно. Паровоз и двадцать шесть вагонов с солдатами и автомашинами пущены под откос.
7 июня. Подпольщики села Мутина передали в штаб, что оккупанты в спешном порядке заканчивают работы по восстановлению мутинского моста через Сейм. Этот мост им крайне необходим. Он открывает дорогу на Брянские леса, соединяет Кролевец с Ко-нотопом и Путивлем, дает возможность оккупантам в любую минуту перебросить новые силы из Конотопа к северо-западной оконечности Спадщанского леса, то есть в наш тыл.
Нужно немедленно взорвать мост. Руководство операцией я поручил Кудрявскому. Ему в помощь приданы Конотопский отряд, саперно-минерная группа Абрамова, группа Павловского и тридцать человек из Шалыгинского отряда.
Ночью сводный отряд скрытно подошел к Мутину. Вел его старый большевик Лкпм Ппкапдронич Скворцов. Он партизанил в этих краях еще в гражданскую войну и прекрасно знал местность.
Партизаны легко выбили из Мутина небольшой гарнизон противника. Сделав несколько выстрелов, фашисты удрали через мост на левый берег Сейма. Это должно насторожить. Ведь они наверняка сообщат в Конотоп, и оттуда можно ожидать подхода танков.
Минеры не теряли времени. Они заложили тол, подожгли шнуры. Шнуры сгорели, а взрыва не последовало. Только на четвертой пробе один детонатор взорвался, но как раз там, где тола было очень мало. Эффект от взрыва был незначительный, мост остался невредим. Выручила партизанская смекалка. Политрук Борис Федорович Голубев и разведчик Дмитрий Черемушкин вместе со своими бойцами бросились во дворы колхозников. Узнав о намерении партизан и постигшей их неудаче, колхозники энергично включились в дело. Они таскали на мост солому, не пожалели керосина и бензина. Мост сгорел дотла.
На обратном пути партизаны разрушили связь между Коното-пом и гитлеровским гарнизоном в селе Хижки. Трое разведчиков во главе с Иваном Ломако проникли на левобережье Сейма, вышли на шоссейную дорогу Новомутин — Конотоп и из засады подбили грузовую автомашину, захватили в плен немецкого офицера.
8 июня. Леша Чечеткин давно просил разрешить ему сходить в родное село, чтобы привести своих комсомольцев в отряд. До войны он работал секретарем комитета комсомола в Бунякине и сколотил там хороший актив. После прихода захватчиков Алексей и еще несколько членов комитета покинули село. Они создали впе-
чатление, будто организация распалась, а оставшиеся комсомольцы ничего общего с ними не имеют.На самом же деле в Бунякине, как и в ряде других сел восточной части района, действовало хорошо законспирированное подполье. К партизанам от них регулярно поступали сведения о противнике и его прислужниках.
Провал подпольщикам не угрожал, и я медлил с их выводом в лес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58