Её здесь держат, чтобы другая Монни смогла натворить всё то, что приходило в голову ей, настоящей Монни. Увидеть себя — вот что было написано на бумаге, в которую завернули зеркало. Она увидела себя — частичку себя — и ей стало так страшно.
Дрожащими пальцами она открыла кошелёк и положила на каменную плиту куклу, лицом вверх. Затем она сняла с шеи цепочку и положила метёлку рядом с куклой. Последним она выложила зеркало, хотя глаза бы её на него не смотрели. Теперь все подарки из почтового ящика лежали рядышком.
— Заберите их, — хрипло прошептала она. — Пожалуйста, заберите их, только оставьте меня в покое.
Серебряные предметы сверкали так ярко, как будто их освещали лучи солнца. И оказалось, что Монни не может отвести от них глаз, хотя всей душой желала никогда больше их не видеть.
А кукла стала меняться! У неё опять появилось лицо. Монни хотелось кричать, но она не могла издать ни звука. Это было её собственное лицо. Да, её собственное, но какое-то другое. Казалось, она стала старше, такой же взрослой, как Стелла, а лицо продолжало меняться. Вот она стала ещё старше, как мисс Ридер, как… Вокруг глаз, вокруг рта залегли морщинки, волосы поседели, стали совсем белыми. Теперь это было лицо старой женщины — то самое лицо.
Кукла зашевелила губами. На этот раз Монни смогла разобрать слова: «Готовься».
Монни всхлипнула.
— К чему готовиться? Скажи, как мне загнать её обратно в зеркало? — девочка не смогла бы объяснить, откуда пришло к ней это предчувствие, но ей почему-то казалось, что кукла с лицом старухи сможет ей все объяснить.
— Посмотри на себя, — повторили губы.
Монни повиновалась, она ничего не могла с собой поделать, но у неё так тряслись руки, что девочке пришлось взять зеркало обеими руками. Она посмотрела в зеркало и…
Ничего не увидела!
Зеркало оставалось абсолютно незамутнённым, ей было видно всё, что находится позади — стены дома, дверной проём и даже кусочек улицы — вот только себя она не увидела!
— Меня нет! — прошептала она.
Она ещё раз посмотрела на куклу, ожидая, что и лицо исчезло. Ничего подобного.
— Я не вижу себя, — сказала она кукле.
— Посмотри на себя, — повторили старческие губы.
Монни попробовала ещё раз. Стены дома, дверь — их было хорошо видно. Монни обернулась и посмотрела назад. Да, именно эта картина и отражалась в зеркале. Только её самой не было.
— Меня нет!
— Посмотри на себя.
Монни со слезами схватила куклу и засунула её в кошелёк. Туда же отправилась и метёлка. Она бы с радостью оставила зеркало на каменной плите, но почему-то не посмела. Отнести это все назад, в почтовый ящик! Вот что нужно сделать.
Ноги девочки опять были свободны, и она снова помчалась, только теперь не к дому, а в обратную сторону, к свалке. Ящик стоял на своём месте. Флажок был опущен, крышка закрыта. Монни схватилась за ручку и потянула изо всех сил. Почтовый ящик не открывался. Она хотела было оставить метёлку, куклу и зеркало возле ящика, но оказалось, что пальцы её не слушаются и она просто не может бросить подарки на землю.
Страх уступил место злости, и Монни забарабанила кулаками по упрямому ящику.
— Открывайся! — закричала она. Можно подумать, что ящик испугается окрика и подчинится приказу.
Наконец она поняла, что ничего не получится. Крышка была пригнана так плотно, что будто её приклеили на веки вечные. Монни неохотно спрятала метёлку, куклу и зеркало в кошелёк.
Придётся вернуться домой, к Джонсонам. Нужно узнать, что там натворила другая Монни, та Монни, что на самом деле была частью её самой.
Теперь она не спешила, пытаясь на ходу собраться с мыслями. Что случится, если люди увидят обеих Монни вместе? Как она сможет объяснить, что произошло? Да нет, никак…
Она подошла к дому и неохотно вошла в подъезд.
— Эй!
Монни испуганно подскочила и обернулась. Это был Бим, он прятался у дверей Стивенсов. Цвет лица мальчика не изменился, и он слегка дрожал.
— Она… она пошла наверх, — пробормотал он.
Ему незачем было уточнять, кто «она». Монни посмотрела на лестницу, её трясло, как и Бима. Что там делала та, другая?
Монни вновь припомнила всё то, что иногда приходило ей в голову, когда настроение бывало настолько поганым, что хотелось поколотить Стеллу за её вечные издёвки и специально нарушить хоть одно из надоевших правил, установленных в семье Джонсонов.
— Мне нужно посмотреть, что там делается, — пробормотала Монни, не столько обращаясь к Биму, сколько уговаривая саму себя.
— А она — она останется навсегда? — спросил Бим.
— Не знаю, — честно призналась Монни. Она стала подниматься по лестнице, прислушиваясь и не зная толком, что собиралась услышать.
Её ключ от квартиры лежал в кармане и дверь была заперта, однако девочка была почему-то уверена, что для той, другой Монни ни ключи, ни замки ничего не значат. Монни подёргала за ручку. Действительно, дверь заперта.
Позади она услышала какой-то шорох. Рядом с ней стоял Бим; такой смелости от него она не ожидала. В руках он сжимал свои подарки из почтового ящика.
— Может быть, — неуверенно начал он, — если мы их вернём…
Монни покачала головой.
— Я уже пыталась, — коротко ответила девочка и открыла дверь. Потом она немного постояла, прислушиваясь. Из квартиры не раздавалось ни звука. Тем не менее от этой тишины становилось ещё страшнее. Ей хотелось захлопнуть дверь и бежать без оглядки.
Но нет, нужно идти вперёд, увидеть, что её там ожидает.
В гостиной никого не было, и в спальне Джонсонов царил полный порядок, после ухода миссис Джонсон там ничего не изменилось. Монни вздохнула с облегчением. Миссис Джонсон так много говорила о чистоте и аккуратности, что временами Монни хотелось устроить в её спальне хорошенький кавардак. Но её собственная комната — вернее, комната Стеллы, — что происходило там?
Монни заставила себя протянуть руку к двери и со страхом распахнула их настежь. Зрелище, которое предстало её глазам, можно было описать только одним словом: катастрофа!
Комната выглядела так, как будто кто-то задался целью учинить самый страшный разгром. Бутылочки и баночки, стоявшие на трюмо, были сметены на пол, обе постели разворошены, шкаф открыт и одежда вся валялась на полу. На голой кровати Стеллы сидела, поджав под себя ноги, другая Монни. Она ела шоколадные конфеты, обеими руками доставая их из коробки, которую вчера принесла Стелла. И при этом ещё гнусно ухмылялась.
— По-моему, очень даже неплохо. Что скажешь? — спросила она. — Как раз то, что мы хотели сделать, когда мисс Длинный Нос так разоралась по поводу своих старых духов. А теперь мы их вылили в раковину! И посмотри, что мы сделали с её одеждой, с её модными штучками-дрючками!
Липким от шоколада пальцем она указала на гору мятой, перепачканной одежды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Дрожащими пальцами она открыла кошелёк и положила на каменную плиту куклу, лицом вверх. Затем она сняла с шеи цепочку и положила метёлку рядом с куклой. Последним она выложила зеркало, хотя глаза бы её на него не смотрели. Теперь все подарки из почтового ящика лежали рядышком.
— Заберите их, — хрипло прошептала она. — Пожалуйста, заберите их, только оставьте меня в покое.
Серебряные предметы сверкали так ярко, как будто их освещали лучи солнца. И оказалось, что Монни не может отвести от них глаз, хотя всей душой желала никогда больше их не видеть.
А кукла стала меняться! У неё опять появилось лицо. Монни хотелось кричать, но она не могла издать ни звука. Это было её собственное лицо. Да, её собственное, но какое-то другое. Казалось, она стала старше, такой же взрослой, как Стелла, а лицо продолжало меняться. Вот она стала ещё старше, как мисс Ридер, как… Вокруг глаз, вокруг рта залегли морщинки, волосы поседели, стали совсем белыми. Теперь это было лицо старой женщины — то самое лицо.
Кукла зашевелила губами. На этот раз Монни смогла разобрать слова: «Готовься».
Монни всхлипнула.
— К чему готовиться? Скажи, как мне загнать её обратно в зеркало? — девочка не смогла бы объяснить, откуда пришло к ней это предчувствие, но ей почему-то казалось, что кукла с лицом старухи сможет ей все объяснить.
— Посмотри на себя, — повторили губы.
Монни повиновалась, она ничего не могла с собой поделать, но у неё так тряслись руки, что девочке пришлось взять зеркало обеими руками. Она посмотрела в зеркало и…
Ничего не увидела!
Зеркало оставалось абсолютно незамутнённым, ей было видно всё, что находится позади — стены дома, дверной проём и даже кусочек улицы — вот только себя она не увидела!
— Меня нет! — прошептала она.
Она ещё раз посмотрела на куклу, ожидая, что и лицо исчезло. Ничего подобного.
— Я не вижу себя, — сказала она кукле.
— Посмотри на себя, — повторили старческие губы.
Монни попробовала ещё раз. Стены дома, дверь — их было хорошо видно. Монни обернулась и посмотрела назад. Да, именно эта картина и отражалась в зеркале. Только её самой не было.
— Меня нет!
— Посмотри на себя.
Монни со слезами схватила куклу и засунула её в кошелёк. Туда же отправилась и метёлка. Она бы с радостью оставила зеркало на каменной плите, но почему-то не посмела. Отнести это все назад, в почтовый ящик! Вот что нужно сделать.
Ноги девочки опять были свободны, и она снова помчалась, только теперь не к дому, а в обратную сторону, к свалке. Ящик стоял на своём месте. Флажок был опущен, крышка закрыта. Монни схватилась за ручку и потянула изо всех сил. Почтовый ящик не открывался. Она хотела было оставить метёлку, куклу и зеркало возле ящика, но оказалось, что пальцы её не слушаются и она просто не может бросить подарки на землю.
Страх уступил место злости, и Монни забарабанила кулаками по упрямому ящику.
— Открывайся! — закричала она. Можно подумать, что ящик испугается окрика и подчинится приказу.
Наконец она поняла, что ничего не получится. Крышка была пригнана так плотно, что будто её приклеили на веки вечные. Монни неохотно спрятала метёлку, куклу и зеркало в кошелёк.
Придётся вернуться домой, к Джонсонам. Нужно узнать, что там натворила другая Монни, та Монни, что на самом деле была частью её самой.
Теперь она не спешила, пытаясь на ходу собраться с мыслями. Что случится, если люди увидят обеих Монни вместе? Как она сможет объяснить, что произошло? Да нет, никак…
Она подошла к дому и неохотно вошла в подъезд.
— Эй!
Монни испуганно подскочила и обернулась. Это был Бим, он прятался у дверей Стивенсов. Цвет лица мальчика не изменился, и он слегка дрожал.
— Она… она пошла наверх, — пробормотал он.
Ему незачем было уточнять, кто «она». Монни посмотрела на лестницу, её трясло, как и Бима. Что там делала та, другая?
Монни вновь припомнила всё то, что иногда приходило ей в голову, когда настроение бывало настолько поганым, что хотелось поколотить Стеллу за её вечные издёвки и специально нарушить хоть одно из надоевших правил, установленных в семье Джонсонов.
— Мне нужно посмотреть, что там делается, — пробормотала Монни, не столько обращаясь к Биму, сколько уговаривая саму себя.
— А она — она останется навсегда? — спросил Бим.
— Не знаю, — честно призналась Монни. Она стала подниматься по лестнице, прислушиваясь и не зная толком, что собиралась услышать.
Её ключ от квартиры лежал в кармане и дверь была заперта, однако девочка была почему-то уверена, что для той, другой Монни ни ключи, ни замки ничего не значат. Монни подёргала за ручку. Действительно, дверь заперта.
Позади она услышала какой-то шорох. Рядом с ней стоял Бим; такой смелости от него она не ожидала. В руках он сжимал свои подарки из почтового ящика.
— Может быть, — неуверенно начал он, — если мы их вернём…
Монни покачала головой.
— Я уже пыталась, — коротко ответила девочка и открыла дверь. Потом она немного постояла, прислушиваясь. Из квартиры не раздавалось ни звука. Тем не менее от этой тишины становилось ещё страшнее. Ей хотелось захлопнуть дверь и бежать без оглядки.
Но нет, нужно идти вперёд, увидеть, что её там ожидает.
В гостиной никого не было, и в спальне Джонсонов царил полный порядок, после ухода миссис Джонсон там ничего не изменилось. Монни вздохнула с облегчением. Миссис Джонсон так много говорила о чистоте и аккуратности, что временами Монни хотелось устроить в её спальне хорошенький кавардак. Но её собственная комната — вернее, комната Стеллы, — что происходило там?
Монни заставила себя протянуть руку к двери и со страхом распахнула их настежь. Зрелище, которое предстало её глазам, можно было описать только одним словом: катастрофа!
Комната выглядела так, как будто кто-то задался целью учинить самый страшный разгром. Бутылочки и баночки, стоявшие на трюмо, были сметены на пол, обе постели разворошены, шкаф открыт и одежда вся валялась на полу. На голой кровати Стеллы сидела, поджав под себя ноги, другая Монни. Она ела шоколадные конфеты, обеими руками доставая их из коробки, которую вчера принесла Стелла. И при этом ещё гнусно ухмылялась.
— По-моему, очень даже неплохо. Что скажешь? — спросила она. — Как раз то, что мы хотели сделать, когда мисс Длинный Нос так разоралась по поводу своих старых духов. А теперь мы их вылили в раковину! И посмотри, что мы сделали с её одеждой, с её модными штучками-дрючками!
Липким от шоколада пальцем она указала на гору мятой, перепачканной одежды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27