Барабаны теперь звучали громче, разнося постоянный громовой рокот. И, вероятно, они действовали и на лошадь, пытаясь подчинить ее. Но человек не терял голову и старался управлять своим конем, в то время как красноватый свет впереди них подсказывал ему, что он, должно быть, приближается к главному месту действия.
Бежавшая в нескольких ярдах впереди жеребца птица издала мяукающий крик, сделала неожиданный кривой зигзаг в сторону, который и насторожил Кейда. Он вновь отпустил поводья, слегка ударил жеребца ногами, заставляя сделать прыжок, наклоняясь как можно ниже, насколько позволяла спина лошади. Там виднелась тень, припавшая к пересохшему руслу водного потока, которая поднялась, словно пружина. Лошадь прыгнула, а тень, с ужасным криком, пронеслась мимо.
Теперь, когда Кейд натянул поводья, он обнаружил, что лошадь не слушается его. Имея свободное время, он, может быть, и справился бы с жеребцом, но пока землянин мог только стараться удержаться в седле и ждать, когда приступ бешенства у животного пройдет сам собой. Кейд уселся так, что его колени оказались под распущенной подпругой седла, и скакал, как это делали его предки во время охоты на буйволов в местах, отстоящих отсюда почти на половину галактики, разумно полагая, что так скорее всего не выпадет из седла. Как только лошадь и всадник завершили поворот, проделанный бурной водой в русле пересохшего потока, свечение перед ними стало более ярким, в нем теперь выделялись вздымавшиеся к небесам две световые колонны.
Жеребец, не чувствуя понуканий со стороны всадника, начал сдерживать свой безрассудный бег, как только они приблизились к огням, и, в конце концов, остановился. И когда лошадь попятилась назад, издавая неистовый вопль, Кейд понял, что принятые им меры, чтобы не вылететь из седла, были вполне уместны.
И он, отчасти, предполагал, что могло находиться впереди них, потому что никогда не забудет тот смрад, тошнотворный запах от которого проникал через мягкий запах дыма и горящего дерева. Где-то там, сзади туманного блеска этих огней-близнецов, находился састи, или живой, или убитый совсем недавно.
В первый момент эти огни ослепили его. Затем, когда жеребец приноровился к их сложному, извилистому пути, полный подозрений и осмотрительности, землянин охватил эту сверхъестественную картину во всем ее объеме.
Перед ним, по каким-то причудам природы, был как будто специально выдолблен настоящий амфитеатр в форме подковы, три откоса которого поднимались от голой песчаной поверхности, а четвертый был обращен к узкому проходу, по которому двигался Кейд.
Эти склоны были заполнены зрителями, вдоль подковообразной кромки происходило постоянное движение, то здесь, то там, обретая неожиданную резкость. Как только световые колонны слегка колыхались, начинали мелькать лица иккинни. Да, это явно были зрители: так много аборигенов собрались в одном месте. Такого Кейду никогда не приходилось видеть раньше. Он натянул поводья, обнаружив, что жеребец все еще не подчиняется командам. И если бы он не выпрыгнул из седла, он так бы и въехал в световой туннель между этими огнями.
Кейд вытащил костяной нож, понимая всю бесполезность этого оружия против копий, которые наверняка встретят его. И он умолял жеребца, используя и голос, и поводья, но все было тщетно. Потому что лошадь по-прежнему намеревалась идти вперед по какой-то странной кривой, ее копыта двигались в бесконечном танце, то вперед, то назад. Затем выгнутая дугой шея жеребца опустилась, и переднее копыто выбило фонтан гравия и песка.
Какая-то фигура выдвинулась почти в середину пространства между огнями, но находилась все еще в нескольких ярдах от тех двух, что сейчас стояли в ущелье. И Кейд увидел в полном объеме самый центр этого сборища.
Там стоял иккинни, вооруженный копьем и сетью, хотя сеть он держал в руках, а копье лежало на земле, причем одна нога его стояла на древке. Внимание Кейда, привлеченное мерцанием огня на острие оружия, отметило круглое кольцо веревки на лодыжке стоявшего аборигена: нечто, что он еще очень хорошо помнил. Это был пленник, его ноги были связаны точно так же, как и у Кейда в том пустом лагере. Пленник – и, тем не менее, вооруженный типичным для его народа оружием, привязанный за ноги…
И это зловоние састи!
Жеребец двигался вперед, его голова была странно наклонена, как будто он почуял след, который находился на фут или два выше поверхности земли. Шаги лошади были осторожными и короткими, и Кейд чувствовал, как напряглись мышцы животного, ощущал нарастающую энергию атаки.
А затем случилось так, что, должно быть, собравшиеся в амфитеатре аборигены впервые обратили внимание и на лошадь, и на всадника. Крик, суеверный страх, пронзительные вопли, обрушивались из какой-то верхней точки склона слева от Кейда. Он услышал целый хор ответных криков и с других едва различимых секторов амфитеатра. Узник-иккинни повернулся, припадая к земле, и Кейд увидел его лицо. Его вовсе не удивило, что узник этот был Докител.
Как бывший раб из форта попал сюда, Кейд не знал, но то, что он был возвращен в свое прежнее положение для развлечения или назидания врагам своего собственного рода, было ясно. И природа опасности, ожидавшей его, становилась все очевидней с каждым вдохом зловонного воздуха, который втягивал Кейд.
Не сомневался землянин и в том, что животное, на котором он сидел верхом, без всякого сомнения, было приучено на своей природе или тренировками на другой планете разыскивать и уничтожать источник такого запаха, то есть живого састи.
Жеребец по-прежнему продолжал свои неуклюжие танцующие движения в сторону Докитела. И крики, отметившие появление лошади и всадника, неожиданно смолкли. Но ни один зритель так и не двинулся, чтобы помешать ни Кейду, ни его лошади. Возможно, думая о землянине по-варварски, воспринимая его неумелый захват абсолютно неуместного в этой ситуации костяного ножа скользкими от пота пальцами, они вознамерились получить развлечение, которое будет интереснее по меньшей мере втрое, чем они думали.
Докител, после первого испуганного взгляда на вновь прибывших, снова отвернулся от них на пол-оборота, вся его стойка выдавала готовность к действиям, тогда как он внимательно смотрел в какую-то точку позади огней, на закругленный край подковы, явно ожидая опасность именно с этого направления.
Жеребец полностью вошел в полосу света, и Кейд обдумывал, насколько разумным было бы спуститься с седла. Он уже видел животное в успешной схватке с одной из самых фантастических летучих мышей, и вес всадника мог помешать четырехногому бойцу. Высвободив, свои колени из подпруги, он наклонился вперед и стянул недоуздок и поводья с головы лошади.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43