Облачко недоумения витало вокруг него, пока он шел на свидание с другом, что-то не так грело мягкое рукопожатие и вкрадчивые интона-ции, даже, чего не бывало раньше, раздражение коснулось его своим крылом, и потому, не успев усесться, он спросил:
- Что слышно с Америкой?
- Все идет как по маслу, Андрей Петрович. Скоро отправимся, скоро уже, - сказал Сергей Яковлевич с улыбкой, однако в тоне его просквозила легкая укоризна.
- А чем кончилась история со шпионом? - спросил Андрей.
- С каким шпионом? - не понял Лобанов.
- Ну, с тем... ну, помните, в конце февраля? Он шел к атомной...
- Ах, с этим... - удивился друг. - Да все в порядке, тогда же и взяли, - и наклонился к Андрею, - ваша помощь была замечательна! Вы так оперативно действовали... просто железно...
Андрею бы расслабиться, насладиться бы, но он был напряжен, сидел как-то углом, жестко, большие трагические глаза Анны Ильиничны маячили перед ним, все было несуразно... За окном шумело ранней зеленью дерево. Двигались прохожие. В Москве ждала мама.
- Как движется с английским? - спросил Сергей Яковлевич вяло.
Андрей кивнул и подумал внезапно, что все не так просто, что Америка не может быть фикцией, не может быть...
- Вам что, тогда было неприятно? - спросил Сергей Яковлевич. - Ну, тогда, с этим шпионом? Что-нибудь было не так?
- Нет, отчего же, - сказал Андрей.
- Мне показалось, что вы недовольны...
- Нет, просто... с Америкой как-то так... поматросили и бросили...
Друг хмыкнул:
- Какой вы, ей-богу!.. Это же ответственное дело, понимаете? Надо же все взвесить, - и засмеялся, - это же не в район съездить, Андрей Петрович...
Андрей собрался было сказать, что на праздники едет в Москву, к матери, что вскоре сам туда переберется, как Сергей Яковлевич спросил:
- В Москву собираетесь? Как кстати...
Андрей вздрогнул: откуда стало известно о его отъезде? Но он не спрашивал, ибо ниточка, протянувшаяся от мыслей к словам, была все та же, знакомая и загадочная. Зато теперь он сидел на стуле маленький, сгорбившийся, усохший, а где находился сейчас тот прекрасный недавний великан с легкой раскованной походкой, было неизвестно.
- Есть одно дело, - сказал Сергей Яковлевич. - Только вы можете его выполнить, то есть у нас есть, конечно, люди, опытные и умелые, но они без этого... без шарма, что ли... без вашего шарма. В вас есть шарм. Надо бы вам взяться. Это по пути в Москву, очень удобно...
- Какое дело? - спросил Андрей. - Опять ловить шпиона? - Он решил как-то так встать на одну ногу с Лобановым: и пошутить, и усмехнуться, и призадуматься серьезно.
- Это по пути в Москву, - повторил Сергей Яковлевич, не придавая значения шутке, - вот какое дело: в Малоярославце проживают отец с дочкой бывшие эмигранты, из Парижа верну-лись. Фамилия Ковригины. Старик занимается на опытной станции селекцией растений, а дочь - санитарный врач. Работает на санэпидстанции, Ковригина. Красивая, понимаете, молодая женщи-на. Настасья. Понимаете, какое дело: есть сигнал, что у них собираются бывшие эмигранты, такие же как они, и кое-кто из бывших репрессированных, ну и, естественно, всякие там разговоры, то есть как бы такой клуб... Вы поймите правильно, ведь, может быть, ничего такого и нету... пустая напраслина, клевета на них, понимаете? Тогда мы дадим клеветнику по мозгам, понимаете? Вы собрались в Москву завтра? Вот бы денек задержаться в Малоярославце, познакомиться с этой красавицей, ну, как-то там очаровать, что ли, и все будет ясно... уже из общения с ней многое станет ясно... в общем, не мне вас учить, Андрей Петрович... Ведь речь идет о репутации, может быть, очень хороших людей. О разоблачении клеветы...
- А если она не захочет со мной разговаривать? - спросил Андрей без энтузиазма.
- Что значит не захочет? Вы корреспондент областной газеты, ну, там всякие производствен-ные вопросы, а потом общечеловеческие, да? - Он засмеялся.
- Попробую,- сказал Андрей.
8
В Малоярославец Андрей приехал поздно, часов в одиннадцать вечера. Пошел по городу к гостинице, не очень надеясь получить место. В холле было тихо и пусто. Только у стойки высокий мужчина вполголоса любезничал с молоденькой администраторшей.
- Мест нету, - сказала она, мельком оглядев Андрея.
- А я и не сомневался, - сказал Андрей.
- Дай место человеку, Надюша, - сказал мужчина,- у меня же вторая койка пустует.
- А вы не против? - сказала она кокетливо. - Тогда пожалуйста, - взяла паспорт Андрея и оформила его.
- Какое счастье! - сказал Андрей и пошел устраиваться.
Действительно, иначе как счастьем это не назовешь: не успел войти, как вот уже место, и не нужно клянчить и унижаться.
Комната была небольшая. Две койки одна против другой, столик с графином и старый запыленный фикус в горшке. Тусклая лампочка без абажура в потолке. За окном темень. Завтрашнее свидание с Настасьей Ковригиной. Вкрадчивые наставления Лобанова. Мама, ожидающая его в Москве (узнает ли он ее?).
Андрей разделся и, не погасив света, улегся. Все-таки есть справедливость на свете! Что скажут теперь те, кто называл его сыном врагов народа? Как посмотрят в его глаза? Но как ни силился Андрей, так и не мог вспомнить ни одного из них. Они были надежно скрыты ночью, временем, расстоянием, отходчивой памятью. Испытанный камуфляж надежно прикрывал их от возмездия...
Пофлиртовав с администраторшей, пришел милосердный сосед. Быстро разделся и улегся в свою постель. Перед тем спросил у Андрея, можно ли погасить свет. И когда свет погас, раздался его глуховатый голос:
- Вам привет от Сергея Яковлевича...
Это было похоже на игру. Играли взрослые. Андрея приобщили к великой тайне. Большие глаза Анны Ильиничны погасли. Где-то недалеко прекрасная Настасья Ковригина, ничего не предчувствуя, лежала в своей постели.
- Очень приятно, - пробубнил Андрей.
- Значит, вот что, Андрей Петрович, - сказал сосед из тьмы. - Завтра с утречка вы туда? Ну, часика три вам хватит? А после мы встретимся, и вы все доложите. Значит, встретимся мы у вокзала на площади. В двенадцать ноль-ноль.
- Давайте в час, - сказал Андрей.
- Хорошо, давайте в тринадцать ноль-ноль, - отозвался сосед, - вы пройдете площадь к станции, а я навстречу. Сойдемся на середине площади. Я, значит, попрошу у вас прикурить...
- Да? - прохрипел Андрей.
- ...пока буду прикуривать, вы меня и проинформируете... Спокойной ночи, Андрей Петрович.
Андрей заснул под утро. Спал неспокойно и в восемь поднялся. Соседа уже не было. Аккуратно заправленная его кровать не напоминала о вчерашнем. Он наскоро побрился и вышел из гостиницы. Было солнечное утро. Деревья стояли в зеленом пуху. До Америки было далеко. Прохожие не казались жалкими. Предстояла встреча с Настасьей Ковригиной. От этой встречи, видимо, зависело многое. Он готовил себя к ней, но походка его от этого не становилась пружинистой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10