И тогда Вася решил действовать хитростью:
- Тебя Леночкой звать?
- Ага.
- А ты была в Москве?
- Нет. Я только в Кокшеньгу ездила. Мамка меня в больницу возила, потому что я тогда корью обсыпалась.
- Хочешь, Леночка, я тебя в Москву повезу?
- Нельзя мне уходить. Скоро мамка придёт.
- А как же нам проехать? Нам в деревню к бабушке нужно.
- Во-она! - показала рукой девочка. - Обходом езжайте.
Вася повернулся и полез опять в кабину.
- Ну что, паря Вася, не вышло? - спросил Миша и засмеялся. - Хоть соловьём свищи, а Леночка не пустит.
Вася не ответил. Они ехали по ухабистой дороге. Мишину машину подбрасывало, а чемоданы в кузове рычали и прыгали друг на друга, как настоящие злые псы. У мамы кружилась голова. А Васю так качало из стороны в сторону, что он чуть не разбил боковое стекло.
- Ох! - со вздохом сказала мама. - На самолёте и то полегче.
- Скоро наладят дорогу, - сказал Миша. - Обратно я повезу вас как в коляске.
- Скорей бы! - сказала мама.
- Что ты говоришь, мама! Ты можешь ехать домой как в коляске, а я теперь всегда буду ездить как в Мишиной машине.
ОХТИ, ПРИВЫКНЕТ
Бабушка с дедушкой очень обрадовались гостям.
Дедушка Григорий в клетчатой рубахе сидел на лавке и смотрел на Васю праздничными глазами. Бабушка Мария в зелёном платье, лёгкая, как пёрышко, летала от печки к столу и всё всплёскивала руками:
- Охти! Охти!
По полу на кривых ногах бродил маленький Володя. Он шагал очень важный, хотя был без штанов.
- Охти! - вскричала бабушка и кинулась надевать Володе штанишки. - А мы-то ждали, ждали...
- Познакомься, Вася, со своим братом, - сказала мама.
Но в это время Володя хлопнулся на пол и заревел.
- Охти! - подскочила бабушка к Володе, схватила его поперёк живота и зашептала громко: - Вот Седанка придёт, много тпрутьки принесёт.
- А кто это Седанка? - спросил Вася у мамы шёпотом.
- Корова, - тоже шёпотом ответила мама.
- А что такое тпрутька? - спросил Вася.
- Молоко, - ответила мама.
- Откуда ты это знаешь? - спросил Вася.
- Когда-то очень давно я тоже здесь жила.
Вася посмотрел на маму недоверчиво: он-то думал, что всё про маму знает. И ему хотелось спросить: "Как же ты сюда приезжала - ты, что ли, раньше самолётов не боялась?" Но он не спросил, а пошёл осматривать новый дом. И конечно, больше всего Васю удивила огромная-преогромная печь.
Да и правда, делают печи в нашей северной стороне не такие, как в других краях, не такие, как в других деревнях, - больше да шире. Их не кладут из кирпичей, а мастерят по-старинному, по-северному. Вначале отгораживают досками угол в доме - заборка называется. Насыпают туда глину и, чтоб печь была прочной, не разваливалась, сбивают глину деревянными молотками.
Четыре угла у печи, и четыре человека становятся у заборки: тук да тук, тук да тук - так и растёт печь. Сегодня у меня сбивают, завтра - у тебя. Называется это "помочь". Всегда в деревне друг другу помогают, вот и печи вместе мастерят.
Вырастет печь бокастая, глазастая. А в подпечье оконце оставлено. Для кого оконце? Для кошки. Пусть и кошке будет тепло. Ночью в подпечье два зелёных уголька горят. Это кошкины глаза.
Наступил вечер. Стали спать укладываться. Васе постелили напротив печки. Он лежал и смотрел из своей постели на зелёные огоньки в подпечье.
Вася услышал, как бабушка говорила маме:
- Я-то рада, что приехали. Внука поглядела... такой баской...
- Мам! - позвал Вася.
Мама подошла, наклонилась над Васей. А он зашептал:
- Мам, что такое "баской"?
- Хороший, значит. - И мама тихо, но так же, как бабушка, нараспев сказала: - Да, ты у меня баской, только ещё непонятливый. - И она быстро поцеловала сына.
"Теперь я стану здесь жить, - думал Вася. - И тоже буду понятливый"
На следующее утро Вася проснулся очень рано. В подпечье уже не горели зелёные огоньки, а за стенкой кричал петух и мычали коровы.
Вася выбежал из дома. Прямо по улице медленно двигалось стадо коров может, сто, а может, и больше мычащих рогатых голов. Вася прижался к штакетинам огорода. Что в деревне много коров, Вася, конечно, знал, но чтоб столько! Когда издали на них смотришь, с самолёта или в кино, другое дело. А здесь, рядом, кто их знает, что они задумали, эти коровы белые, чёрные, рыжие, пятнистые? А ещё бык. Он наклонил голову и посмотрел на Васю злыми глазами.
"Уступлю ему дорогу!" - подумал Вася. И уступил. Очень поспешно уступил. Полез, как кошка, на забор. А бык подошёл поближе, совсем близко. Вася полез выше, забор затрещал. Поросёнок, что лежал в огороде среди грядок, недовольно поднял голову. Он, конечно, не думал, что в это тихое утро кто-то будет ему мешать. И вдруг Вася вместе с забором рухнул вниз. Коровы шарахнулись в сторону. А Вася почувствовал под руками что-то тёплое, живое... И тут же дикий визг разнёсся по деревне. Поросёнок вырвался из Васиных объятий и побежал через огород. А Вася сидел на земле - ничего не понимал.
На крыльцо вышла бабушка:
- Что случилось, Васенька? Почему в калитку не шёл?
- Меня бык хотел забодать, - сказал Вася, поднимаясь и отряхивая землю с колен.
- Охти, бык? - удивилась бабушка и поглядела на поваленный забор. Откуда он? У нас его в стаде нету, быка-то...
Вася тоже поглядел. По улице бежал мальчишка в телогрейке, махал длинной хворостиной и кричал на отбившихся коров.
- Нету быка, - повторила бабушка. - В другом стаде есть, а в этом нет.
И она пошла за дом, где всё ещё кричал поросёнок. Вася поплёлся за ней. Около большой бочки лежал поросёнок и повизгивал.
- Охти, беды! Надо деда звать, - сказала бабушка. - Ты, Васенька, иди погуляй.
- Я, наверное, его сильно стукнул, когда упал, - сказал Вася.
- Ничего, ничего, Васенька! Иди погуляй, - повторила бабушка.
Мама открыла дверь, испуганно глянула на Васю:
- Что случилось?
Бабушка подошла к маме, что-то зашептала. Вася только разобрал слова: "Убился... Ничего, привыкнет. Охти, привыкнет..."
ЧВАН... ЧВАН... ЧВАН...
"А если я догоню стадо, коровы меня забодают? Может, они теперь меня знают?" - так думал Вася и шагал к лугу, где паслись коровы. Там он спрятался в траву и стал ждать.
Подул ветер.
Трава лизнула Васино лицо тоненькими язычками. Язычки ласковые. Они шептали Васе смешные слова:
Канапута, пута, пута,
Велопута, пута, пута...
Шурлы-ы, луш-ш,
Шурлы-ы, луш-ш...
Луш-ш-ш, луш-ш...
Рядом дзенькали кузнечики. А издали неслось: хруп-хруп, хруп... И у самой земли слышались тяжёлые шаги огромных ног. Вася поднял голову и увидел, что в его сторону медленно двигалось стадо коров. Рогатые головы низко опускались к земле.
Хруп-хруп, хрунжи-хруп... Чван... чван... чван...
Вася хотел вскочить и побежать. И тут же подумал: "Чего я испугался? Это же коровы. Надо к ним привыкнуть".
И Вася остался лежать.
А рядом так же громко трещали кузнечики.
Ещё не поздно вскочить и убежать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
- Тебя Леночкой звать?
- Ага.
- А ты была в Москве?
- Нет. Я только в Кокшеньгу ездила. Мамка меня в больницу возила, потому что я тогда корью обсыпалась.
- Хочешь, Леночка, я тебя в Москву повезу?
- Нельзя мне уходить. Скоро мамка придёт.
- А как же нам проехать? Нам в деревню к бабушке нужно.
- Во-она! - показала рукой девочка. - Обходом езжайте.
Вася повернулся и полез опять в кабину.
- Ну что, паря Вася, не вышло? - спросил Миша и засмеялся. - Хоть соловьём свищи, а Леночка не пустит.
Вася не ответил. Они ехали по ухабистой дороге. Мишину машину подбрасывало, а чемоданы в кузове рычали и прыгали друг на друга, как настоящие злые псы. У мамы кружилась голова. А Васю так качало из стороны в сторону, что он чуть не разбил боковое стекло.
- Ох! - со вздохом сказала мама. - На самолёте и то полегче.
- Скоро наладят дорогу, - сказал Миша. - Обратно я повезу вас как в коляске.
- Скорей бы! - сказала мама.
- Что ты говоришь, мама! Ты можешь ехать домой как в коляске, а я теперь всегда буду ездить как в Мишиной машине.
ОХТИ, ПРИВЫКНЕТ
Бабушка с дедушкой очень обрадовались гостям.
Дедушка Григорий в клетчатой рубахе сидел на лавке и смотрел на Васю праздничными глазами. Бабушка Мария в зелёном платье, лёгкая, как пёрышко, летала от печки к столу и всё всплёскивала руками:
- Охти! Охти!
По полу на кривых ногах бродил маленький Володя. Он шагал очень важный, хотя был без штанов.
- Охти! - вскричала бабушка и кинулась надевать Володе штанишки. - А мы-то ждали, ждали...
- Познакомься, Вася, со своим братом, - сказала мама.
Но в это время Володя хлопнулся на пол и заревел.
- Охти! - подскочила бабушка к Володе, схватила его поперёк живота и зашептала громко: - Вот Седанка придёт, много тпрутьки принесёт.
- А кто это Седанка? - спросил Вася у мамы шёпотом.
- Корова, - тоже шёпотом ответила мама.
- А что такое тпрутька? - спросил Вася.
- Молоко, - ответила мама.
- Откуда ты это знаешь? - спросил Вася.
- Когда-то очень давно я тоже здесь жила.
Вася посмотрел на маму недоверчиво: он-то думал, что всё про маму знает. И ему хотелось спросить: "Как же ты сюда приезжала - ты, что ли, раньше самолётов не боялась?" Но он не спросил, а пошёл осматривать новый дом. И конечно, больше всего Васю удивила огромная-преогромная печь.
Да и правда, делают печи в нашей северной стороне не такие, как в других краях, не такие, как в других деревнях, - больше да шире. Их не кладут из кирпичей, а мастерят по-старинному, по-северному. Вначале отгораживают досками угол в доме - заборка называется. Насыпают туда глину и, чтоб печь была прочной, не разваливалась, сбивают глину деревянными молотками.
Четыре угла у печи, и четыре человека становятся у заборки: тук да тук, тук да тук - так и растёт печь. Сегодня у меня сбивают, завтра - у тебя. Называется это "помочь". Всегда в деревне друг другу помогают, вот и печи вместе мастерят.
Вырастет печь бокастая, глазастая. А в подпечье оконце оставлено. Для кого оконце? Для кошки. Пусть и кошке будет тепло. Ночью в подпечье два зелёных уголька горят. Это кошкины глаза.
Наступил вечер. Стали спать укладываться. Васе постелили напротив печки. Он лежал и смотрел из своей постели на зелёные огоньки в подпечье.
Вася услышал, как бабушка говорила маме:
- Я-то рада, что приехали. Внука поглядела... такой баской...
- Мам! - позвал Вася.
Мама подошла, наклонилась над Васей. А он зашептал:
- Мам, что такое "баской"?
- Хороший, значит. - И мама тихо, но так же, как бабушка, нараспев сказала: - Да, ты у меня баской, только ещё непонятливый. - И она быстро поцеловала сына.
"Теперь я стану здесь жить, - думал Вася. - И тоже буду понятливый"
На следующее утро Вася проснулся очень рано. В подпечье уже не горели зелёные огоньки, а за стенкой кричал петух и мычали коровы.
Вася выбежал из дома. Прямо по улице медленно двигалось стадо коров может, сто, а может, и больше мычащих рогатых голов. Вася прижался к штакетинам огорода. Что в деревне много коров, Вася, конечно, знал, но чтоб столько! Когда издали на них смотришь, с самолёта или в кино, другое дело. А здесь, рядом, кто их знает, что они задумали, эти коровы белые, чёрные, рыжие, пятнистые? А ещё бык. Он наклонил голову и посмотрел на Васю злыми глазами.
"Уступлю ему дорогу!" - подумал Вася. И уступил. Очень поспешно уступил. Полез, как кошка, на забор. А бык подошёл поближе, совсем близко. Вася полез выше, забор затрещал. Поросёнок, что лежал в огороде среди грядок, недовольно поднял голову. Он, конечно, не думал, что в это тихое утро кто-то будет ему мешать. И вдруг Вася вместе с забором рухнул вниз. Коровы шарахнулись в сторону. А Вася почувствовал под руками что-то тёплое, живое... И тут же дикий визг разнёсся по деревне. Поросёнок вырвался из Васиных объятий и побежал через огород. А Вася сидел на земле - ничего не понимал.
На крыльцо вышла бабушка:
- Что случилось, Васенька? Почему в калитку не шёл?
- Меня бык хотел забодать, - сказал Вася, поднимаясь и отряхивая землю с колен.
- Охти, бык? - удивилась бабушка и поглядела на поваленный забор. Откуда он? У нас его в стаде нету, быка-то...
Вася тоже поглядел. По улице бежал мальчишка в телогрейке, махал длинной хворостиной и кричал на отбившихся коров.
- Нету быка, - повторила бабушка. - В другом стаде есть, а в этом нет.
И она пошла за дом, где всё ещё кричал поросёнок. Вася поплёлся за ней. Около большой бочки лежал поросёнок и повизгивал.
- Охти, беды! Надо деда звать, - сказала бабушка. - Ты, Васенька, иди погуляй.
- Я, наверное, его сильно стукнул, когда упал, - сказал Вася.
- Ничего, ничего, Васенька! Иди погуляй, - повторила бабушка.
Мама открыла дверь, испуганно глянула на Васю:
- Что случилось?
Бабушка подошла к маме, что-то зашептала. Вася только разобрал слова: "Убился... Ничего, привыкнет. Охти, привыкнет..."
ЧВАН... ЧВАН... ЧВАН...
"А если я догоню стадо, коровы меня забодают? Может, они теперь меня знают?" - так думал Вася и шагал к лугу, где паслись коровы. Там он спрятался в траву и стал ждать.
Подул ветер.
Трава лизнула Васино лицо тоненькими язычками. Язычки ласковые. Они шептали Васе смешные слова:
Канапута, пута, пута,
Велопута, пута, пута...
Шурлы-ы, луш-ш,
Шурлы-ы, луш-ш...
Луш-ш-ш, луш-ш...
Рядом дзенькали кузнечики. А издали неслось: хруп-хруп, хруп... И у самой земли слышались тяжёлые шаги огромных ног. Вася поднял голову и увидел, что в его сторону медленно двигалось стадо коров. Рогатые головы низко опускались к земле.
Хруп-хруп, хрунжи-хруп... Чван... чван... чван...
Вася хотел вскочить и побежать. И тут же подумал: "Чего я испугался? Это же коровы. Надо к ним привыкнуть".
И Вася остался лежать.
А рядом так же громко трещали кузнечики.
Ещё не поздно вскочить и убежать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23